Прошло меньше недели с тех пор, как Трамп стал президентом, и очевидно, что на посту президента он намерен и далее продолжать одну из наиболее настораживающих практик, которые он использовал во время своей избирательной кампании. Эта практика предполагает пренебрежительное отношение президента к правде, но это не просто вопрос масштабов лжи и того, как он построил на лжи свою политическую карьеру, что настораживает не меньше. Скорее, речь идет о более специфической технологии, когда ложь повторяется постоянно, неустанно — так часто и с такой явной убежденностью (при этом игнорируются все противоречащие доказательства и опровержения), что в результате такого частого повторения лжи многие люди начинают верить, что это правда.
Эта технология была продемонстрирована авторитарными режимами в других странах. Судя по многим результатам современных опросов общественного мнения, сейчас, в эпоху пост-правды, возможностей эффективного применения этой технологии еще больше, чем при диктатурах прошлого. Помешать этому не может даже свободная пресса, всесторонне проверяющая достоверность информации; на фоне стратегии повторения лжи факт-чекинг со стороны журналистов уходит на второй план.
Поначалу поводами для использования большой лжи после инаугурации Трампа служило все, что было тесно связано с психологическими травмами и ущемлением самолюбия нового президента по причине самого характера прошлогодних выборов и статусом Трампа, как самого непопулярного вступающего в должность президента за всю историю соцопросов на эту тему. В качестве таких поводов для лжи использовались, в частности, размер толпы и численность зрительской аудитории во время инаугурации, а также высказанное президентом безосновательное обвинение в том, что значительную часть голосов избирателей он недополучил из-за широко распространенного мошенничества на выборах.
А поскольку администрация вынуждена воплощать в жизнь общественную политику, есть все основания ожидать, что те же методы, которые сейчас применяются в вопросах, продиктованных самолюбием, будут также применяться и в вопросах реальной политики, чтобы обеспечить им общественную поддержку.
Перечень политических вопросов, в отношении которых может применяться подобная стратегия, бесконечен, но обратите внимание, какими основными последствиями это чревато для международных отношений Соединенных Штатов.
Первое последствие — это утрата доверия зарубежных государств и населения планеты, которые видят, как часто и насколько беззастенчиво звучит ложь, и, следовательно, все менее склонны верить властям США, даже когда они говорят правду. Гидеон Рахман (Gideon Rachman) рассматривает это последствие в своей статье в газете The Financial Times, задаваясь вопросом: «Когда возникает угроза международного противостояния, США традиционно обращаются за поддержкой к своим союзникам — в ООН или даже на поле битвы. Но как сможет Америка заручиться поддержкой в эпоху Трампа, если их союзники уже не верят тому, что скажет президент США и его помощники?».
Одним из специфических негативных последствий, возникающих в результате утраты доверия зарубежных стран, является снижение способности снискать международную поддержку в вопросах, касающихся общих интересов. Другим, более общим негативным последствием является утрата одного из самых больших преимуществ, которым обладает свободный мир (и США, как лидер свободного мира), по сравнению с несвободными странами — потеря, связанная с тем, что приходится опускаться до того, чтобы использовать ложь, один из излюбленных приемов тех режимов, которые правят в несвободном мире. Как отмечает Рахман, «если администрация Трампа сейчас разрушит доверие к Америке, она обеспечит российским и китайским властям победу исторического масштаба. Холодная война была состязанием не только в вопросе экономической или военной мощи, но и в вопросе правды. Советский Союз, в конечном счете, распался отчасти потому, что было слишком очевидно, что этот режим основан на лжи».
Еще одним последствием использования большой лжи для воздействия на аудиторию внутри страны является то, что эта аудитория станет той гораздо худшей категорией неосведомленных избирателей, которые не в состоянии участвовать в информированных дебатах, служащих сдерживающим фактором (препятствуя проведению непродуманной внешней политики) и способных обеспечить твердую поддержку разумной внешней политике. Недостаточная способность вызывать такого рода информированные дискуссии на фоне сфабрикованных новостей и безразличия к достоверности информации, характерного для эпохи пост-правды, достаточно ощутима. А готовность власть имущих прибегать ко лжи и неустанное ее использование еще больше усугубляет эту проблему.
Проблема уже достаточно серьезна, если говорить о внутренних вопросах, по которым у людей есть определенная информационная база, позволяющая делать прямые и независимые выводы. Например, две трети избирателей Трампа ошибочно считают, что за время президентства Барака Обамы уровень безработицы вырос, хотя он значительно снизился. Эта проблема будет, по меньшей мере, настолько же серьезной и в вопросах международных отношений, по которым у общественности есть меньше информации для прямых выводов, и в которых она больше внемлет тому, что говорят ее лидеры.
Менее ощутимым, но потенциально важным негативным последствием является то, что лидеры, распространяющие большую ложь и столь решительно отстаивающие ту идею, которую эта ложь содержит, начинают сами верить в эту ложь. И когда это происходит, внешняя политика и ее реализация начинают основываться непосредственно (а не только косвенно в виде одураченной общественности) на лжи. Мы отчасти наблюдали это в случае с более фанатичными сторонниками войны в Ираке.
Один из наиболее фанатичных из них — заместитель министра обороны США Пол Вулфовиц (Paul Wolfowitz), который, по словам работавшего с ним чиновника, пожелавшего остаться неизвестным, «к несчастью, обладает способностью заблуждаться, потому что неистово верит в разные вещи», уверовал в то, что мифический союз между иракским режимом и «Аль-Каидой», сфабрикованный в качестве пропагандистского тезиса с тем, чтобы общественность поддержала идею вторжения, действительно существует. И даже после вторжения он понапрасну направлял средства на то, чтобы попытаться найти доказательства его существования.
Конечно же, неслучайно, что именно в эту первую неделю президентства Дональда Трампа первую строчку в списке бестселлеров на Amazon занял роман Джорджа Оруэлла «1984». Мы пока еще не слышали каких-либо предложений по реорганизации правительства для создания «Министерства Правды». Однако у нас уже есть запреты на разглашение информации, целью которых является не допустить, чтобы говорящие правду государственные служащие (видимо, в первую очередь, те из них, кто может располагать фактами, связанными с изменением климата) чинили помехи сообщениям, исходящим сверху — в том числе и тем, которые принимают форму большой лжи.
