Те, кто стремятся обнаружить первые признаки сотрудничества между президентом США Дональдом Трампом и президентом России Владимиром Путиным, должны обратить внимание на Ливию. Сцена открытого противостояния между Евросоюзом и Россией может внезапно привлечь Трампа, который вполне может встать на сторону Путина.
Ливия имеет большое значение по трем причинам. Во-первых, она является отправной точкой так называемого маршрута Центрального Средиземноморья, по которому тысячи иммигрантов без каких-либо документов добираются до Евросоюза. Во-вторых, она является крупным производителем нефти, способным оказывать влияние на мировые цены. В-третьи, хаос в Ливии делает ее — если пользоваться терминологией Госдепартамента США — «безопасным убежищем для террористов». Именно поэтому президенты Обама и Трамп стремились ограничить въезд на территорию США граждан Ливии и тех людей, которые там побывали.
В пятницу, 3 февраля, на неформальном саммите на Мальте лидеры государств Евросоюза подтвердили свою готовность и дальше поддерживать правительство во главе с премьер-министром Файезом Мустафой ас-Сараджем (Fayez Mustafa al-Serraj), которое руководит страной из Триполи. Они также поддержали то соглашение, которое итальянский премьер-министр Паоло Джентилони (Paolo Gentiloni) подписал с ас-Сараджем в четверг, 2 февраля. Италия берет на себя ведущую роль в финансировании строительства лагерей для беженцев в Ливии, а Евросоюз в целом недавно выделил дополнительные 200 миллионов евро на то, чтобы удержать потенциальных мигрантов в Ливии, Тунисе и Нигере.
Однако приоритетом Путина в Ливии являются вовсе не беженцы. Он в гораздо большей степени заинтересован в восстановлении влияния России в этой стране и, если получится, обеспечении военного присутствия там.
При Муаммаре Каддафи (Muammar Qaddafi) Ливия была союзником России, страной, где российские энергетические компании вели свой бизнес, а также покупателем российского оружия. После краха его режима в 2011 году, к примеру, российская государственная железнодорожная монополия потеряла очень прибыльный контракт на строительство железнодорожной линии вдоль средиземноморского побережья.
Путин следил за ходом арабской весны с тревогой не только потому, что в результате тех событий такие же клептократы, как он, теряли власть, но и потому, что на место тех светских правителей зачастую приходили исламисты. С точки зрения Путина, те диктаторы были защитниками от джихадизма. Он прочертил четкую красную линию на поддерживаемых Западом попытках сирийцев свергнуть президента Башара аль-Асада, наладил теплые отношения с президентом Египта Абделем Фаттахом ас-Сиси (Abdel Fattah al-Sisi) и восстановил связи с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом (Recep Tayyip Erdogan). Его альянс с исламистским Ираном тоже вписывается в эту линию поведения, потому что иранские шииты враждебно относятся к суннитским экстремистским ответвлениям, которые Путин считает крайне опасными с тех самых пор, как они появились в качестве новой силы в сепаратистской Чечне 1990-х годов.
В Ливии путинская ось светских авторитарных правителей не может включать Сараджа, потому что он остается во власти благодаря поддержке со стороны ряда исламистских группировок и западных противников Путина. Халифа Хафтар (Khalifa Haftar), влиятельный военачальник, который контролирует восточную часть Ливии и выступает против правительства Сараджа, гораздо больше подходит на эту роль.
Хафтар выгнал исламистских боевиков из Бенгази и его округи и захватил ключевые нефтяные терминалы Ливии, отвоевав их у правительственных сил в сентябре прошлого года, в результате чего объемы добычи в стране увеличились. Кремль постарался наладить отношения с Хафтаром, сначала пригласив его в Москву в ноябре прошлого года, а затем приняв его на борту авианосца «Адмирал Кузнецов» в январе, где Хафтар провел телеконференцию с министром обороны России Сергеем Шойгу.
Россия обязана выполнять условия эмбарго, введенного ООН против всех ливийских сил, кроме правительства ас-Сараджа, поэтому она не имеет права оказывать непосредственную военную помощь Хафтару. Однако, по некоторым неподтвержденным данным, Кремль заключил неофициальное соглашение на поставку оружия Хафтару через Алжир, который уже давно покупает у Москвы оружие.
Для Евросоюза эта ситуация несет в себе потенциальную опасность. Если власть в Ливии перейдет к союзнику Путина, все возможные соглашения по самому важному вопросу — беженцам — окажутся под угрозой. Если Хафтар позволит России открыть в Ливии военные базы, влияние Путина на политику Ближнего Востока продолжит расти.
Таким образом, складывается ситуация, способная привести к потенциальному столкновению Евросоюза с Путиным и Трампом. Существуют веские причины для того, что Трамп поддержал Хафтара, а не Сараджа. Хафтар провел 20 лет в США, где он жил недалеко от штаб-квартиры Центрального разведывательного агентства в Лэнгли и работал над тем, чтобы ослабить позиции Каддафи, который в прошлом был его другом и союзником. Трамп также крайне скептически относится к действиям тогдашнего госсекретаря Хиллари Клинтон в Ливии, и, подобно Путину, он не верит в возможность установления демократии в ближневосточных странах, где народной поддержкой пользуются исламистские группировки.
Хафтар и его сторонники с радостью встретили победу Трампа в ноябре прошлого года, считая, что новый президент США может стать их союзником в борьбе против джихадистов.
Вероятнее всего, Москва не будет возражать против того, чтобы попробовать наладить сотрудничество с Трампом в Ливии. В четверг государственное информационное агентство «РИА Новости» опубликовало статью Авигдора Эскина, израильского политического консультанта, поддерживающего связи с российским националистическим правым крылом. В этой статье Эскин утверждает, что администрация Трампа — а именно советник по вопросам национальной безопасности Майкл Флинн (Michael Flynn) — имеет некие планы в отношении Ливии, которые, возможно, подразумевают сотрудничество с Россией через Хафтара. Этот план предположительно включает в себя строительство в Ливии новых «микрогородов», а не лагерей для беженцев, где будут работать заводы и нефтедобывающие установки.
Хотя пока все это кажется скорее несбыточными мечтами, Кремль, вероятнее всего, сделает администрации Трампа ряд предложений по восстановлению мира в Ливии и, таким образом, ослаблению «Исламского государства» (террористическая организация, запрещенная на территории РФ, — прим. ред.). США даже не придется ничего делать: им нужно будет только не замечать того, что Россия оказывает помощь Хафтару. Как и в случае с Сирией, уникальность предложения Путина заключается в том, что он не слишком щепетилен, когда речь заходит о взаимодействии с диктаторами, и, в отличие от любого другого западного лидера, ему не нужно добиваться политической поддержки внутри своей страны: он знает, как ее создать посредством его мощной пропагандистской машины.
Если изоляционистская команда Трампа хочет сократить риски и передать часть своих обязательств по борьбе с «Исламским государством» России, взаимопонимание по Ливии, возможно, является первым шагом на этом пути.
