Граница исчезла 26 мая 1995 года, когда в деревне Речка выкопали пограничный столб. Обычно, как учит нас история, такие столбы уничтожала армия, захватывающая территорию соседа. В тот раз все было мирно: за работу взялись белорусский президент Александр Лукашенко и российский премьер Виктор Черномырдин, которые убрали символ разделявшей две страны линии. Все предвещало единение в идиллической атмосфере братства. Потом в 1997 году Москва и Минск подписали договор о создании Союза Белоруссии и России, который спустя три года формально преобразовали в Союзное государство России и Белоруссии.
У россиян есть такое выражение: «Как будем делиться, по-братски или по справедливости?». На этот раз все должно было быть справедливо, ведь каждый из братьев нового союза надеялся, что его доля окажется больше. Москва ожидала, что белорусские губернии просто станут регионами Российской Федерации. Александр Григорьевич не возражал, но сам целился высоко: в Кремль. Он рассчитывал, что законодательство СГРБ позволит ему в 2000 году принять участие в выборах президента России. В хаосе подходящей к концу ельцинской эпохи у него были все шансы на успех, тем более что он пользовался поддержкой коммунистов и популярностью среди россиян.
17 лет назад СГРБ мог превратиться в СГРБЮ (в Москве тогда заявляли, что дело уже решенное): президент Слободан Милошевич попросил принять в Союз подвергшуюся бомбардировкам сил НАТО Югославию. Однако после его поражения тема сошла на нет.
Но это все старые истории. Сейчас на отсутствовавшей 22 года границе снова начали копать. Столбы уже не выкапывают, а ставят: российская сторона восстанавливает пограничную зону. Там появятся информационные стенды об особом режиме перемещения и пункты пограничного контроля. Происходит все это по приказу Александра Бортникова — директора ФСБ (которой подчиняется пограничная служба).
Как сообщают СМИ, Москва решилась пойти на такой шаг в ответ на то, что Белоруссия открыла «безвизовое окно» для граждан 80 государств (в том числе стран ЕС), которые с 9 февраля смогут пребывать в Белоруссии без визы в течение пяти дней, если пересекут границу в минском аэропорту. Чтобы перекрыть этот неконтролируемый поток, Россия якобы и решила вернуть контроль на ликвидированной границе Союзного государства. Однако последовательность событий противоречит этой версии. Бортников отдал приказ создать пограничную зону 29 декабря, а Минск заявил о запуске безвизового режима десятью днями позже.
Споры вокруг новых пограничных правил считают в мире элементом традиционных российско-белорусских разногласий по поводу цен на газ, поставок нефти, российских военных баз и массовой контрабанды через государство Лукашенко иностранных продуктов, на которые Кремль ввел эмбарго. Так что теоретически можно было бы ожидать, что Минск и Москва (как неоднократно случалось раньше) будут торговаться, но когда страсти в прессе улягутся, придут к соглашению.
Но в этот раз все зашло дальше. За словами и угрозами последовали действия. Появляется пограничная зона, границу восстанавливают. Происходящее — это один из эпизодов, указывающих на то, что процесс «собирания земель русских», то есть (по задумке) добровольной интеграции бывших советских республик, к которой так стремилась Москва, забуксовал.
Когда появилось СГРБ, белорусы и россияне пытались создать общий «черный список», чтобы иностранцы, которых Россия назвала персонами нон грата, не могли въехать в Белоруссию и наоборот. Но даже это, несмотря на неоднократные заявления, не стало реальностью. Иностранец, которого Минск считает опасным, может попасть в Белоруссию из России, а россиянин, которому власти закрыли выезд из страны, может спокойно сбежать в Европу из белорусских аэропортов. Так уезжали даже сотрудники российских спецслужб, которых на родине подозревали в сотрудничестве с иностранными разведками.
Отсутствие границы с партнером по СГРБ начало мешать россиянам еще в октябре прошлого года: ее еще не было, но Москва уже запретила пересекать ее гражданам стран ЕС. Даже наличие российской визы не давало права поляку или немцу попасть из Белоруссии в Россию на автомобиле или автобусе. Россия объясняла такой шаг логично, но, по сути, абсурдно. Как говорили ее представители, поскольку российско-белорусской границы не существует, на ней нет пограничных переходов, значит, иностранцу негде пройти паспортный контроль, а без российской печати в паспорте и на миграционной карте (специальный документ, который был общим для РФ и Белоруссии) на российскую территорию въезжать нельзя.
В Москве считают, что споры с Минском по поводу границ, таможни или газа не представляют никакой опасности. Лукашенко, как там полагают, зависит от России и никуда от нее не денется, так что рано или поздно он уступит давлению. А если не он, то его преемник. И, скорее всего, так и произойдет.
У России плохо получается договариваться с соседями по-братски. Она предпочитает действовать «по справедливости», то есть принуждать к уступкам силой.
