Многие американцы, включая правящих республиканцев, были возмущены безразличной реакцией президента Дональда Трампа на то, как журналист Fox News Билл О'Рейли охарактеризовал российского президента Владимира Путина, назвав его «убийцей». Кремль со своей стороны потребовал извинений от Fox News — и вместо этого получил саркастический отпор О'Рейли. Во время всех этих пикировок за рамками внимания оказался, однако, сам вопрос, насколько справедливо называть Путина убийцей.
Это непростой вопрос. Путин — не кровожадный сталиноподобный диктатор. Он упорно сопротивляется призывам вновь ввести смертную казнь в России, отмененную во время краткого романа страны с Европой. «Специалисты считают, что более суровые наказания не ведут к искоренению преступности или снижению ее уровня», — сказал он в 2013 году. С другой стороны, трудно отрицать, что некоторые из врагов и политических оппонентов Путина вдруг умерли.
Три самых известных убийства, ответственность за которые на Западе обычно возлагают на Путина, — это убийство политика Бориса Немцова в 2015 году, журналистки Анны Политковской в 2006 году и бывшего офицера разведки Александра Литвиненко, также в 2006. Официальное расследование в Великобритании считает весьма вероятным, что Путин стоял за убийством Литвиненко, которого отравили с помощью полония-210. Результаты этого расследования — самая успешная из попыток доказать причастность Путина к убийству. В КГБ — организации, которая научила Путина почти всему, что он знает о мире, — есть давняя традиция убивать «предателей», в первую очередь перебежчиков. В своих мемуарах Олег Калугин, бывший генерал КГБ, вспоминает эпизод из своей работы в США под видом журналиста в 1960-х годах. Его начальник, руководитель нью-йоркской резидентуры, сообщил, что предложил Москве, чтобы Калугин застрелил Юрия Носенко, перебежчика высокого уровня в США.
«Я надеюсь, ты не забываешь тренироваться в стрельбе, — продолжил он, — Ты как, стрелять еще не разучился? Сможешь на встрече с предателем прикончить его?» Вопрос застал меня врасплох, но я быстро ответил: «Конечно, смогу». «Мы тебя потом выручим, конечно, — сказал он. — Обменяем на западного шпиона, например. Беспокоиться не о чем».
Калугина так и не попросили совершить убийство, но вполне можно представить, что ветеран КГБ Андрей Луговой, человек, которого британское правосудие признало виновным в отравлении Литвиненко, имел подобный разговор с каким-нибудь важным представителем службы-преемницы КГБ — ФСБ. Путин официально заявлял, что, по его мнению, предательство — самый страшный грех; однажды он сказал московскому изданию, что может снисходительно относиться к врагу и даже уважать его, но предателя — никогда.
В случае с Политковской российские суды изобличили настоящих исполнителей, но не сумели определить, кто спланировал и заказал убийство. Та же схема возникла и с Немцовым, процесс по делу которого продолжится 14 февраля. Тем не менее, хотя и Политковская и Немцов открыто критиковали Путина, ни друзья, ни коллеги, ни семья не обвиняют его в организации убийств.
В обоих случаях были серьезные подозрения, что в произошедшем замешан Рамзан Кадыров, лидер Чечни, возведенный в должность Путиным с целью умиротворить мятежный регион. Но, несмотря на очевидные связи между осужденными и обвиняемыми в убийстве и приближенными Кадырова, чеченского лидера для дачи показаний в суд не вызывали.
Кадыров — ставленник Путина, и он имеет настолько особый статус в путинской России, что иногда кажется, что российские законы в Чечне не действуют. И Политковская и Немцов резко критиковали обидчивого чеченца за нарушения прав человека. Однако было бы несправедливо приписывать преступления, которые, возможно, организовал Кадыров, непосредственно Путину. Российский лидер и сам оказался в заложниках у схемы, которую избрал, чтобы положить конец десятилетней сепаратистской войне в Чечне.
Коррумпированная и часто безжалостная система, которую Путин поддерживает в России, явно убийственна, и не только из-за того, что наделяет властью людей, подобных Кадырову. С тех пор как Путин пришел к власти, по причинам, связанным с работой, было убито 25 журналистов. Многие из них расследовали случаи коррупции среди чиновников, назначенных Путиным, или разоблачали неправедные поступки путинских друзей-миллиардеров. Например, Михаил Бекетов, редактор небольшой подмосковной газеты, противостоял проекту строительства автомагистрали под руководством близкого друга Путина Аркадия Ротенберга. За тот же период в США было убито лишь три журналиста, причем двое из них стали жертвами теракта.
Кроме того, люди получают травмы, контактируя с российской жестокой и непрозрачной системой правоохранительных органов и правосудия. Официальной статистики того, сколько людей было убито, покалечено и подвергнуто пыткам полицией, нет, но сообщения в новостях об ужасных происшествиях — это повседневная реальность. По информации ресурса Rusebola.com, который пытается собирать независимую статистику по смертям заключенных российской судебно-исполнительной системы, в 2016 году в российских тюрьмах умерло 99 человек. Если бы эта статистика существовала в 2009 году, в нее попал бы и Сергей Магнитский, бухгалтер и аудитор, в чьей смерти часто винят Путина: кремлевский Совет по правам человека установил, что Магнитского, которому было отказано в медицинской помощи, незадолго до его смерти избили восемь охранников тюрьмы.
Степень личной ответственности авторитарного правителя выше, чем у правителя государства с самостоятельно функционирующей системой контроля и баланса. Интересы такой страны неизбежно сливаются с интересом правителя остаться у власти. Поэтому по сравнению с лидерами США Путин должен принять на себя больше личной ответственности за судьбу жертв его политики, его рискованных предприятий и ошибок. Речь идет в том числе и о людях, убитых во время терактов, последовавших после его жестких действий в Чечне, а также о множестве смертей, которые повлекла его поддержка украинских сепаратистов, а также президента Башара Асада в Сирии.
Назвать Путина убийцей, однако, значит свести все проблемы России к размеру его небольшого тела. Похоже, система, которую он построил продержится еще долго после того, как он уйдет, и она продолжит убивать, даже если будущие правители России будут предпринимать попытки либерализации.
