Ситуацию, складывающуюся в турецко-американских отношениях, во многом резюмирует визит госсекретаря США Рекса Тиллерсона (Rex Tillerson) в Турцию и два взаимных хода, которые можно назвать последними сигналами перед боем и попытками применить захват шеи. Стороны или снова найдут основу для согласия и начнут процесс партнерства, о котором президент Дональд Трамп упоминал в своей победной речи, или опять вступят в интенсивную войну чужими руками.
Следовательно, мы переживаем чрезвычайно чувствительный период, и США, которые при Трампе вступили в процесс реконструкции своей внешней политики, дают сигнал: у меня больше не осталось терпения, «я говорю серьезно».
И очевидно, Тиллерсон «позаботился» приехать сюда, чтобы озвучить этот сигнал прямо в глаза своим турецким коллегам. Возможно, именно этот факт сделал приезд Тиллерсона столь важным.
Здесь на передний план выходят следующие три момента, которые беспокоят наших американских партнеров в отношениях с Турцией: 1) турецко-российское сотрудничество и его отражение на Ближнем Востоке; 2) отсутствие четкой позиции Турции в отношении Ирана; 3) поиски Турцией баланса во внешней политике и ее желание по-новому определить отношения с Западом.
Турецко-российские отношения на прицеле…
Важную роль здесь прежде всего играет то, что отношения Турции и России, которые пытаются делать шаги в рамках модели многополярного мира, постепенно демонстрируют тенденцию к углублению и расширению, а также успехи, достигнутые ими на поле боя. Когда стало понятно, к каким договоренностям стороны пришли на Ближнем Востоке в рамках процесса, возобновившегося после 27 июня 2016 года (президент Эрдоган написал президенту Путину письмо с извинениями за уничтожение Су-24 24 ноября 2015 года — прим. пер.), а Иран стал активно присутствовать здесь (и возникла турецко-российско-иранская инициатива), это, кажется, привело к взрыву гнева на американском фланге.
Поэтому взятие на прицел Ирана, который находится в положении самого чувствительного звена в турецко-российских отношениях, никак нельзя считать случайным.
На такую вероятность я обращал внимание и в своих предыдущих статьях. Желающие могут взглянуть на мою статью под названием «Игра в труса в турецко-американских отношениях и Россия».
В этой статье я сделал два вывода. Во-первых, США изрядно беспокоит опыт, обретенный Турцией и Россией в гибридных войнах, их сотрудничество и успех. Поэтому события, произошедшие 24 августа 2016 года (Турция объявила о начале операции «Щит Евфрата» — прим. пер.) и в дальнейшем, кажутся США тревожными. Результат, полученный в Эль-Бабе, налицо. В этой связи США стремятся к тому, чтобы вбить клин между генштабами двух стран.
Турцию заставляют выбрать сторону
Хотя до настоящего времени казалось, что Турция в новой игре обнаруживала интенсивное давление на себе, направленное на то, чтобы она не присоединялась к той или иной стороне, а точнее проводила политику активного нейтралитета, сами стороны по крайней мере выглядят нерасположенными к осуществлению ею такой политики.
Несмотря на то, что Россия не озвучивает вслух свое требование в этом направлении (потому что в ее памяти до сих пор жива ошибка Сталина), о США нельзя сказать то же самое. Важнейшее место Турции в проекте «Большой Ближний Восток», ее последние ходы и сделанные шаги были четко замечены ее американскими коллегами. Поэтому на нее нападают справа и слева. Следовательно, на этот раз сторона, которой нужно торопиться, — США, и давление, оказываемое на Турцию, находится далеко за рамками предполагаемого…
Сейчас Турция делает ходы, чтобы ослабить это давление или по крайней мере успокоить своего оппонента. Эффекты этих ходов, цель которых — выиграть время, уже сейчас стали проявляться в двусторонних отношениях и на поле боя. Как я отчасти упомянул выше, последние события, происходящие в турецко-российских отношениях и влекущие за собой проблему доверия, завершение совместной операции, проводимой в Сирии, и события по оси Ирана можно воспринимать как конкретные показатели этого.
Стороны осознают это? Конечно… Как бы то ни было, на них оказывается похожее давление. Например, Москва дает сигнал в этом направлении через тюрколога, директора Центра востоковедных исследований, международных отношений и публичной дипломатии Владимира Аваткова. Так, оценка Аваткова, связанная с завершением операции «Щит Евфрата», очень четко резюмирует происходящее: «Турки сейчас находятся в поисках равновесия и нового места в мире и регионе. В этой связи контакты с российской и американской сторонами чрезвычайно важны для Анкары». Полезно и с этой точки зрения анализировать визит, который 3-4 апреля 2017 года совершит в Турцию заместитель госсекретаря США Томас Шеннон (Thomas Shannon) после самого госсекретаря Тиллерсона.
С другой стороны, не следует упускать из виду и ту возможность, что независимо от достижения США и Турцией консенсуса между ними могут продолжаться поиски новых, других форм сотрудничества и укрепления стратегического партнерства. Что это значит? Об этом — в наших следующих статьях…
