Теракт в петербургском метро случился в очень неудачный для Владимира Путина момент: в России начались самые масштабные с 2011 года народные выступления, а в обществе нарастает раздражение, связанное с ухудшающейся экономической ситуацией, пишет Newsweek Polska (03.04). В последние годы Кремль уверял россиян, что терроризм — это проблема Запада с его либеральной политикой, а Москва успешно возглавляет бой против террористов и исламистов в Сирии.
Взрыв в Петербурге, как полагает автор комментария, разрушил эту пропагандистскую конструкцию. И хотя российский президент наверняка объявит новую войну терроризму, которая может обернуться «закручиванием гаек», он столкнется с серьезной проблемой. Западные санкции и ухудшение экономической конъюнктуры уже пошатнули чувство защищенности россиян, а угроза, вернувшаяся из начала XXI века, когда Россию сотрясали теракты, нанесет по нему дополнительный удар. Кроме того, добавляет журналист, россияне могут придти к выводу, что трагедия стала следствием активной имперской политики их лидера.
Петербургская трагедия не ослабит позицию Путина и не изменит его политический курс, убеждена бывшая посол в Москве Катажина Пельчинская-Наленч (Katarzyna Pełczyńska-Nałęcz), интервью с которой публикует Gazeta Wyborcza (03.04). Она напоминает, что теракт 2015 года, который унес жизни 224 человек, летевших на российском самолете из Египта, не послужил причиной для корректировки внешней или внутренней политики Кремля. В ближайшее время, уверена собеседница газеты, российские власти усилят свое давление на общество, воспользовавшись предлогом, что в стране следует повысить уровень безопасности. Ничего хорошего она не предвещает и для российской оппозиции: «На фоне террористической угрозы начнут говорить о том, что в таких ситуациях всем нужно держаться вместе, а тот, кто выбивается из стройного ряда, автоматически встает на сторону врага, кем бы он ни был».
Теракт в Петербурге выгоден Путину, констатирует публицист портала wPolityce.pl (04.04). Российский президент, хотя его и взрастил преступный КГБ, не робот и, скорее всего, испытывает сострадание к семьям жертв, тем не менее его не могут не радовать слова россиян, возлагающих цветы к петербургской станции метро и говорящих о том, что они не будут мириться с варварством. Такие настроения позволят ему, как полагает автор, закрепиться в роли лидера «желающего кровавого отмщения народа», ужесточить внутреннюю политику и еще сильнее ограничить возможности оппозиции.
В свою очередь, на внешнеполитической арене он сможет наладить отношения с президентом США, который создал себе имидж «шерифа, бросившего вызов бандитам-исламистам»: «после теракта связи администрации Трампа с Кремлем станут более тесными, например, в сфере борьбы с терроризмом».
Российские заигрывания с Вашингтоном пока оказывались безуспешными, но в новых обстоятельствах все может измениться, вторит в эфире TVN.24 (04.04) директор телеканала «Белсат» Агнешка Ромашевска-Гузы (Agnieszka Romaszewska-Guzy). Теракт, смерть совершенно невинных людей, говорит она, — это очень удачные события с точки зрения Владимира Путина, поскольку они позволяют ему выбраться из сложной ситуации. Сейчас он может обратиться к Западу и сказать: «давайте бороться вместе против этой угрозы, раз она одинакова для всех нас».
С журналисткой соглашается аналитик Анджей Мрочек (Andrzej Mroczek). Каждый теракт, указывает он, — это отличный предлог, чтобы укрепить и сплотить разного рода союзников России, а потом предпринять действия, которые станут оправданием для других шагов, в том числе тех, что можно сейчас наблюдать в Сирии.
Генерал Томаш Бонк (Tomasz Bąk) в беседе с Nasz Dziennik (06.04) не исключает, что Москва может стать союзницей Запада в борьбе с терроризмом и ИГИЛ (запрещенная в РФ организация, — прим. ред.). В сложившейся ситуации политические расхождения и споры должны отойти на второй план, поскольку угроза стала глобальной. Теракты последних лет показали, что для борьбы с терроризмом необходимо тесное сотрудничество США и России со всем остальным миром. При этом Москва, по мнению Бонка, постарается достичь собственных политических целей. В частности, активизация антитеррористической кампании в Сирии позволит ей поддержать режим Асада и — оказать влияние на будущее этой страны, а позднее — разместить там свои военные базы.
Заместитель генерального прокурора Польши Марек Пасёнек (Marek Pasionek), под надзором которого ведется расследование крушения польского правительственного самолета, случившегося в апреле 2010 года под Смоленском, дал интервью wPolityce.pl (05.04). В нем он объясняет, на чем основаны новые обвинения в умышленном провоцировании катастрофы, которые выдвигает польская сторона против российских диспетчеров аэродрома «Северный».
Польша обратится к России с запросом о правовой помощи, в котором содержится просьба провести допрос авиадиспетчеров в присутствии польских прокуроров. В 2015 году военная прокуратура хотела допросить россиян в Варшаве, но такая тактика, по мнению Пасёнека, была обречена на провал: «сложно представить, что к нам могли приехать на допрос граждане другого государства и подвергнуться на нашей территории допросу в качестве подозреваемых».
Бывший глава государственной комиссии Польши по расследованию авиационных происшествий Мачей Ласек (Maciej Lasek), выступивший на радиостанции RMF FM (03.04), отметил, что прокуратура не раскрыла новых фактов: она лишь в соответствии с уголовным кодексом вынесла оценку действиям диспетчеров, описанным в польском итоговом отчете о расследовании катастрофы 2011 года.
«Если вы на красный свет заедете на перекресток, а в результате произойдет авария, вполне вероятно, что вам предъявят обвинения в умышленном провоцировании ДТП», — образно описывает суть дела эксперт. Он вспоминает, что на башне контроля полетов царил хаос, диспетчеры совершали ошибки, а аэродром не был подготовлен должным образом к приему самолетов. «Долгое время он был закрыт, но мы сами хотели туда лететь. Можно сказать, что там оказались первые попавшиеся диспетчеры, что, конечно, не снимает с них ответственности», — добавляет Ласек.
Портал Onet.pl (31.03) посвятил публикацию прошедшим в России акциям протеста. Сотрудник варшавского центра Восточных исследования Ян Стшелецкий (Jan Strzelecki) выделяет несколько причин, почему они стали такими массовыми и охватили не только две столицы, но и российские регионы. Во-первых, рассказывает он, в обществе в связи с экономическим кризисом, начавшимся в 2014 году, продолжает нарастать фрустрация. Хотя рейтинг руководителей страны остается высоким, россияне с пессимизмом смотрят в будущее и негативно оценивают свое материальное положение. Во-вторых, это чувство недовольства усиливается при появлении сообщений о том, в какой роскоши живут представители высшей власти. В-третьих, команда Алексея Навального продемонстрировала свою эффективность, воспользовавшись такими настроениями и выведя людей на улицы.
Координация демонстраций происходила в первую очередь в социальных сетях, этим, по мнению аналитика, объясняется возрастной состав их участников, среди которых оказалось много молодежи. Ответом властей на протесты станет, как он полагает, усиление репрессий против оппозиции и постепенное ужесточение контроля над интернетом.
Молодежь, которая вышла на улицы российских городов, не понимает старой песни Кремля о том, что если уйдет Путин, страну охватит хаос: они не знают России без Путина, и просто видят, что сегодня стало хуже, чем вчера, констатирует Polityka (04.04). В 2011 году протесты вспыхнули потому, что средний класс, который с чистой совестью голосовал за Путина, требовал политических реформ, а демонстрации 2017 выросли на социальной почве.
Хотя Алексея Навального обвиняют в том, что он устроил «крестовый протест детей», используя несовершеннолетних в своей борьбе, на самом деле молодежь сама испытывает все больше раздражения, в частности, из-за все более жесткого ограничения свободы в интернете. Сейчас в России за публикацию неблагонадежного содержания можно попасть в список экстремистов ФСБ или даже в тюрьму, описывает ситуацию автор материала.
Кремль, уверен журналист, не предложит бунтующей молодежи ничего, кроме государственного насилия, более того, он использует протесты в президентской предвыборной кампании. Перед старшим поколением встанет выбор: спокойная старость с Путиным или революция молодых радикалов? Электорат, который в основной массе занимает пассивную позицию или поддерживает власть, скорее всего, выберет второй вариант.
«Многое зависит от того, как будет развиваться роман Навального с молодежью и чем он станет: минутной страстью или продолжительными отношениями. Сейчас ясно одно: в отличие от 2011 года, когда на этот титул претендовал десяток человек, Навальный стал признанным лидером оппозиции», — подводит итог он.
