Госсекретарь Рекс Тиллерсон совершил немыслимый грех в глазах многих экспертов по внешней политике, заявив две недели назад на встрече в итальянской Лукке: «Почему американские налогоплательщики должны быть заинтересованы в Украине?»
Энн Эплбаум (Anne Applebaum) из The Washington Post ответила резко: «Нет, Рекс Тиллерсон, американским налогоплательщикам не должно быть все равно». Затем она добавила, имея в виду корпоративное прошлое Тиллерсона:
Это невозможно доказать ни расчетами, ни бухгалтерскими книгами. Здесь ничто не может привлечь корпоративное руководство и акционеров. Все то, что мы «инвестировали» в Украину, не принесет прибыль в ближайшее время. Чтобы увидеть ценность сильной прозападной Украины, надо понимать ценность альянса, которому 70 лет.
Президент Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relations) Ричард Хаас (Richard Haass) подчеркнул, что если оставить Украину на милость Владимира Путина, все новые государства захотят стать обладателями ядерного оружия. После распада Советского Союза Украину в 1994 году убедили подписать Будапештский меморандум об отказе от ядерного оружия в обмен на гарантии безопасности, которые она получила от России и США.
Путин демонстративно отказался от этого обязательства, захватив Крым и продолжая свое вмешательство на востоке Украины. Если перед лицом такой агрессии американцы проявят безразличие к Украине, пишет Хаас, то это подаст «ужасный сигнал другим лидерам о том, что отказ от ядерного оружия может создать угрозу их политическому благополучию и территориальной целостности».
Такая реакция на небрежное замечание Тиллерсона (один из его помощников назвал это «риторическим приемом») является отражением глубоко укоренившихся идей о важности договорных обязательств США, а также твердой веры в мнимую преданность Америки международным нормам. Для тех людей, которые возглавляли американскую внешнюю политику последние несколько десятилетий, это квинтэссенция того, что делает Америку исключительной. Мадлен Олбрайт сказала по этому поводу: «Мы — Америка. Мы — незаменимая нация. Мы не роняем достоинства. Мы заглядываем дальше в будущее». А недавно и Хиллари Клинтон заявила об «определенных обязательствах», скажем, перед союзниками по НАТО, которые должны «впитаться в ДНК американской внешней политики».
Но американские лидеры встают на зыбкую почву, когда начинают читать нотации другим о важности соблюдения международных соглашений и территориальной целостности суверенных государств. Это признает даже Ричард Хаас. «Сам факт вторжения в Ирак и Ливию после их отказа от ядерных программ и то, что на ядерную Северную Корею никто не нападает, это урок, который усвоили все», — пишет он.
Между тем, многим американцам не все равно, когда власти убивают своих ни в чем не повинных людей или бросают их за решетку по сомнительным обвинениям. Они возражают, когда страны нападают на своих соседей. С другой стороны, американские лидеры зачастую закрывают глаза и призывают делать то же самое общественность, когда такие злодеяния совершают их союзники (например, Египет, Турция, Саудовская Аравия). Такая реакция совершенно очевидно опровергает утверждения о том, что американцам далеко не безразличны определенные основополагающие принципы, особенно когда такое безразличие налицо.
Самый важный вопрос не в том, почему американские налогоплательщики должны быть заинтересованы в Украине. Скорее, он должен звучать так: «В какой мере американцы должны быть заинтересованы в Украине?» Или так: «Чем готовы рискнуть, и сколько готовы потратить американцы ради утверждения украинской территориальной целостности?»
И здесь мы можем увидеть большие расхождения между внешнеполитической элитой и обществом. Трамп бессовестно эксплуатировал эти расхождения во время своей кампании и в первые дни своего президентства, выдвинув лозунг «Америка прежде всего».
Несколько лет назад был проведен социологический опрос среди американцев. Им задали вопрос, готовы ли они воевать с Россией, чтобы защитить Польшу, Турцию и Латвию. «Да» сказали 40, 29 и 21% соответственно. Защищать Британию вызвались 56% респондентов. Все эти страны — официальные союзницы США по договору. А Украина нет. В ходе того же опроса выяснилось, что воевать с Россией из-за Украины готовы 22% респондентов.
В точности таких опросов можно усомниться. Поскольку очень многие давали ответ «не уверен», разумно предположить, что настроения в обществе изменятся, если президент настойчиво призовет Америку к началу военных действий. Тем не менее, невозможно игнорировать то обстоятельство, что защита безопасности других не является для большинства американцев квинтэссенцией того, что делает Америку исключительной. Опрос, проведенный недавно исследовательской организацией Chicago Council on Global Affairs, показал, что защита безопасности других заняла самое последнее место в списке из 12 «очень важных внешнеполитических целей».
Сегодня самые большие расхождения можно увидеть между элитой и избирателями Республиканской партии. Опрос, проведенный накануне ноябрьских выборов, показал, что 71% лидеров Великой старой партии считает «очень важной» защиту безопасности наших союзников, а вот среди рядовых республиканцев таких людей всего 36%.
В целом американцам небезразличны другие страны, но рисковать американскими жизнями ради неких принципов они не хотят. Неясно даже, готовы ли американцы платить более высокие налоги и согласиться на урезание популярных внутренних программ, чтобы проявить таким способом заботу о безопасности других.
Таким настроениям в обществе можно радоваться. На них можно жаловаться. Но игнорировать их нельзя. И госсекретаря Рекса Тиллерсона надо не ругать, а хвалить за то, что он отважился задать этот исключительно важный вопрос.
Кристофер Пребл — вице-президент Института Катона (Cato Institute), возглавляет программу изучения проблем обороны и внешней политики. Он автор книги «Проблема силы. Как американское военное превосходство делает нас менее защищенными, менее процветающими и менее свободными» (The Power Problem: How American Military Dominance Makes Us Less Safe, Less Prosperous, and Less Free).
