Грузовик едет по ухабистой дороге в направлении кладбища. Ветер развевает волосы лежащего в гробу мужчины.
Это его последний путь.
Гроб ставят рядом с могилой, и жена еще раз склоняется над мужем. Она достает из кармана у мужа расческу, причесывает его светлые волосы и кладет расческу обратно в карман.
Исследователь культуры погребения Лаура Йетсу (Laura Jetsu) присутствовала на похоронах в Карелии, где произошел этот случай.
«Это выглядит очень по-родственному, индивидуально и неповторимо. У каждого родственника свое отношение к покойнику, и он может проявить его на похоронах».
Беженцы из Карелии принесли свои традиции в финскую культуру похорон. Сейчас, правда, покойника больше не везут на кладбище в открытом гробу. Однако покойник по-прежнему присутствует на православных похоронах, к нему можно прикасаться и его можно целовать.
Связь с обычаями старой Карелии проявляется по-разному. Йетсу выделяет два обычая, которые до сих пор присутствуют в православной культуре: физическое присутствие покойника и поминовение его после смерти.
«Отношение к покойнику выражается открыто. Потусторонний мир — это то место, где покойник продолжает существовать в такой форме, что он не виден, но существует».
Три ночи рядом с покойником
Лаура Йетсу изучала обряды погребения в российской Карелии в 90-х годах. В то время Советский Союз распался, и власти коммунистической партии больше не существовало. Люди больше не получали указания, как себя вести в какой-либо ситуации. Это относилось и к похоронам.
«Люди должны были поступать в соответствии с собственным пониманием и на основании всего того, что они узнавали из разных источников. Мне хотелось узнать, как люди будут поступать в ситуации, когда приходится начинать все сначала. Похоже, образцы для подражания искали в прошлом», — подводит итог Йетсу.
Старые традиции и обряды передавались из поколения в поколение. Знатоками ритуалов были старые женщины, которые решали, что и в каком порядке надо делать.
«У них была та власть, которой на церковных похоронах наделен священник».
В обычаях православной церкви и ритуале погребения в Карелии одной из бросающихся в глаза общих черт, по словам Йетсу, является физическое присутствие покойника.
«Покойник присутствует, отношение к нему выражается прямо и открыто».
Безжизненное тело и трупный запах. Семья и близкие собираются вокруг гроба. Напольные часы тикают в ожидании третьего дня.
В карельских деревнях 90-х годов не было холодных моргов, поэтому тело находилось дома. В православной Карелии место покойника находилось в лучшем углу избы. Усопшего ставили изголовьем в угол, и в таком положении он находился в течение трех дней.
«В Карелии стремятся похоронить покойника на третий день после смерти. Три дня он лежит в избе в гробу, вымытый и одетый. В течение трех дней его не оставляют одного. Кто-нибудь обязательно находится рядом», — рассказывает Йетсу.
Это называлось ночным бдением или ночными посиделками. Вся семья, друзья и соседи собирались вокруг покойника. Во время ночного бдения ели, пели и вспоминали усопшего. Йетсу также приглашали принять участие в ночном бдении около покойника.
«Это были довольно непринужденные и простые моменты. Люди приходили, приветствовали друг друга, рассаживались вокруг покойника и тихо разговаривали».
Благодаря появлению ритуальных услуг усопший больше не лежит в гробу дома. Но присутствие покойника на православных похоронах возможно и сегодня.
«Покойник физически присутствует, так как гроб открыт. Гроб не отождествляется с покойником, но его присутствие должно ощущаться. Вокруг него стоят прихожане».
Важной общей чертой в обеих культурах является прощание с покойником. В прошлом гроб ставили на землю рядом с могилой, чтобы можно было проститься с усопшим в последний раз. В наше время в Финляндии гроб у могилы не открывают.
«В православной церкви частью церковного обряда является прощание. Во время него с покойником прощаются сначала родственники, а затем подходят к нему по очереди и крестятся все присутствующие».
В Карелии на похоронах присутствуют все родственники, даже маленькие дети.
«Дети привыкли видеть покойника. Они не боятся умершего, потому что привыкли».
Благодаря тому, что мир стал более современным, похороны покойника на третий день стали редким явлением, но не невозможным. По словам историка церкви Юхи Рииконена (Juha Riikonen), и в наши дни можно похоронить покойника на третий день, если все подготовлено должным образом. В прошлом году бывший преподаватель Рииконена был похоронен на третий день после смерти.
«Это вполне возможно. Но графики у современных людей настолько плотные, что похороны часто переносятся на неделю или две».
По словам Йетсу, в Карелии 90-х годов было непросто уехать из деревни, чтобы купить гроб и другие ритуальные принадлежности, поэтому их изготовляли самостоятельно в течение трех дней.
«Если покойник находится в тепле в доме в течение трех дней, особенно в летний период, конечно, его следует хоронить. Сейчас в Карелии больше следуют западным обычаям, но все же стремятся похоронить покойника на третий день».
Открытые двери и застеленная постель
Усопшего родственника много раз поминали в Карелии и до сих пор поминают в православной церкви. Одним из очень важных поминальных дней до сих пор является сороковой день после смерти.
«На сороковой день служится панихида. Эти обычаи сохраняются и по сей день», — говорит Юха Рииконен.
Обычно панихиду служат также на третий и девятый день после смерти. Поминальную службу можно заказать через полгода или год после смерти, а затем каждый год в день смерти или день именин усопшего.
По словам Лауры Йетсу, 40 дней в культуре церкви означают период между Пасхой и Вознесением. В Библии говорится, что это то время, когда Иисус являлся своим ученикам. В Карелии считали, что шесть недель, или сорок дней — то время, когда покойник может вернуться домой.
«Дверь в дом не закрывали, покойнику оставляли место за обеденным столом, его кровать всегда была застелена».
Когда покойника везли из дома на кладбище, дорогу отмечали еловыми ветвями для того, чтобы покойник нашел дорогу домой.
«Сейчас, когда покойника везут на кладбище на машине и гроб приходится нести только небольшой отрезок пути до могилы, его устилают еловыми ветвями. Это старая традиция».
Через шесть недель покойнику определяется место в потустороннем мире. После этого у него больше нет права возвращаться назад.
По старым поверьям, покойник с момента смерти до погребения находился в промежуточном состоянии. Он больше не принадлежал этому миру, потому что у него не было души, но еще не был связан с потусторонним миром, так как он до сих пор находился на земле.
«С покойником были связаны страхи. Самого тела покойника не боялись и в старой культуре, но от смерти старались избавиться».
Дорогу смерти пытались преградить железом. Считалось, что оно настолько прочное, что смерть не сможет его победить.
«Еще в 90-х годах, когда гроб отвозили на кладбище, какая-нибудь старая женщина клала на его место кочергу. Считалось, что она будет охранять жителей дома от смерти»
По словам Йетсу, различные поверья существуют и по сей день, но они мало проявляются.
«Поверья могут проявляться в определенных обстоятельствах. Некоторые из них очень живучи».
Горящие узелки
Одежда усопшего должна иметь прорехи.
По карельским обычаям, когда шьют саван покойника, на нитях не завязывают узелков. Одежду надо шить так, чтобы она разорвалась как можно быстрее. Йетсу считает, что на это есть две причины.
«Если узелки не завязывать, одежда легко разорвется и покойник в загробном мире получит лучшую новую одежду, потому что старая — плохая и рваная».
Второй причиной является важный элемент — вода.
Карелы думали, что потусторонний мир находится за водой. Чтобы попасть туда, покойник должен был преодолеть огненный поток.
«Считалось, что если на одежде усопшего был узелок, он мог обжечь покойного. Это, конечно, абсурдная мысль, потому что одежда горит вся».
Другим вариантом было одеть покойника во все самое хорошее, чтобы в потусторонний мир он прибыл в праздничной одежде. По словам исследователя Юхи Рииконена, усопших православных одевают в их собственную одежду. Одежда без узелков ушла в прошлое.
«Старики иногда даже высказывают пожелания, во что их следует одеть. Одежда обычная, но немного более торжественная».
Зерно и водка
Зерно, печенье, чай и водка.
Все это до сих пор приносят в Карелии на могилы. Многие православные финны также приносят ушедшим в мир иной родственникам еду. На могилы обычно приносят зерно, выпечку, чаще всего — хлеб.
«Пища предназначена для усопшего в потустороннем мире. Конечно, все не настолько буквально: умерший не придет и не будет ее есть. Считается, что души умерших прилетают на кладбище в образе маленьких птичек».
«Птицы отождествляются с душами умерших. Когда птицы съедают пищу, она попадает как раз тому, для кого и предназначалась. В православии есть похожая идея».
На могилы обычно приносят совсем немного пищи. По словам Йетсу, на карельских кладбищах можно увидеть посуду, тарелки, чашки и стаканы.
Пища присутствует и на службе в православной церкви. Когда во время проскомидии совершается приготовление хлеба и вина для таинства евхаристии, из одной из просфор вынимается маленькая частица за умерших.
«Это не означает, что умершие должны прийти и съесть ее, это делается в память о них».
По мнению Юхи Рииконена, в Финляндии пищу на могилы приносят довольно редко, но в свое время он сам приносил на кладбище хлеб и фрукты. В Финляндии чаще приносят цветы. Этот обычай распространился и в Карелии.
«Иногда пьют водку», — смеется Рииконен.
Простые люди в Карелии ставили много деревянных крестов, поскольку камень было тяжело купить. По мнению Юхи Рииконена, деревянные кресты распространены также и в Финляндии.
Рииконен рассказывает, что речь идет о разделении трапезы. На могилу идут обычно вместе, и пищу едят тоже вместе.
«Общая еда делится между всеми, и покойник определенным образом тоже присутствует при этом. Усопшего поминают и совершают небольшой молебен».
В российской Карелии и Эстонии могилы посещают чаще, чем в Финляндии. В дни памяти усопших и на дни ангела на кладбищах много народа.
«Тогда кладбища полны народа, и там проводят много часов», — рассказывает Рииконен.
По словам Рииконена, отношения с усопшим приятельские и прямые. В Финляндии некоторые родственники посещают могилы близких практически ежедневно.
«Особенно часто приходят пожилые люди, чтобы побеседовать с покойником о своих делах».
От обычаев отказались и частично о них забыли
На православных кладбищах Финляндии и сегодня можно увидеть бревенчатые избушки, построенные над могилами, «grobut». Таким погребальным сооружениям более тысячи лет. Их первоначальное назначение имеет несколько толкований.
«Считалось, что душа умершего будет жить в избушке. Поэтому домик имел с обеих сторон две дверцы для входа и выхода. Считают также, что такая избушка была построена для защиты могилы», — пишет Рииконен.
По словам Рииконена, маленькие бревенчатые избушки вновь возвращаются в Финляндию. Кроме того, очень популярны деревянные кресты над могилами.
«В Карелии простые люди ставили много деревянных крестов, потому что камень не был доступен. Со временем деревянные кресты падали и разрушались. Символика заключалась в том, что все видимое исчезает и умирает, вечна только душа человеческая. Люди хотят вернуться к своим корням».
Старые обычаи приспосабливают к сегодняшнему дню
«Старые люди рассказывают о существовавших в Карелии обычаях, но совсем не обязательно, что молодежь будет их соблюдать, потому что считается, что они не очень подходят для сегодняшнего дня».
Многие обычаи погребения были забыты уже тогда, когда пришлось оставить Карелию. Около 70% жителей приходов переехало в Финляндию, и многие традиции были забыты.
«Считалось, что в лютеранском окружении Финляндии других обычаев погребения не понимали. Православных считали гражданами второго сорта, и многие православные боялись рассказывать о своей вере», — говорит Рииконен.
От многих традиций отказались полностью или о них просто забыли. Но, по словам Йетсу, отношение к покойнику и его поминовение сохранилось в обеих культурах.
«Независимо от общественного класса, в старых и новых культурах существует одинаково откровенное отношение к покойнику. Какое-то незаметно сохранившееся понимание и интуитивное знание того, как надо относиться к покойнику и вести себя с ним», — подводит итог Йетсу.
