На прошлой неделе в Вильнюсском университете состоялась дискуссия «Перспективы русского языка в Литве», участники которой пришли к заключению, что положение русского языка в Литве в последние десятилетия изменилось.
«Все больше русских в Литве, особенно молодежь, так относятся к русскому языку — родной, но социально менее значимый, бесстатусный, и что особенно нелепо звучит для русского уха, мозга и сердца — иностранный», — подчеркнул доцент Исторического факультета ВУ Григорий Поташенко.
«Я бы хотел напомнить результаты опроса молодых людей, проведенного сравнительно недавно Советом министров северных стран в Литве, который показал, что большинство респондентов воспринимают русский язык как язык пропаганды, а любую информацию на английском языке принимают как верную», — рассказал член Сейма Аудронюс Ажубалис.
В дискуссии принимали участие заведующий кафедрой русской филологии доцент Павел Лавринец, члены Сейма Аудронюс Ажубалис и Арунас Гелунас, главный редактор русской версии портала Delfi в Литве Олег Ерофеев, доцент Исторического факультета ВУ Григорий Поташенко и другие.
По данным переписи населения Литвы, проведенной в 2011 году, русский язык является родным для 89,3% русских жителей страны. Тем временем, литовский язык является родным для 99,4% литовцев. Около 41,6% жителей Литвы, помимо родного языка, владеют одним иностранным языком, обычно — русским, английским, литовским, немецким и польским языками. Каждый третий житель Литвы (в 2001 году — каждый четвертый) указал, что знает два иностранных языка, чаще всего русский и английский, русский и польский, английский и немецкий.
Интерес к русской филологии снижается
Заведующий кафедрой русской филологии ВУ доцент Павел Лавринец пояснил, почему возникла идея проведения подобной дискуссии. «Почему кафедра русской филологии стала инициатором этой дискуссии? Потому что нас положение с русским языком, как мы его ощущаем в Литве, касается непосредственно. Мы видим, что если еще лет пять назад к нам приходили, поступали на первый курс десятки студентов, то со временем количество студентов постепенно снижалось», — сказал Лавринец.
«В 2014 году к нам по инерции, видимо, поступило еще 16 человек. Это было уже падение, но потом, год спустя, по причине нависшей тяжелой атмосферы и напряженных отношений между Литвой и Россией, Россией и Европейским Союзом, к нам пришло 6 человек. И я потом смеялся, что прием вырос на 42%, когда поступило 8», — констатировал он. Заведующий кафедрой русской филологии опасается возможных недальновидных решений, которые могут предпринять в данной ситуации чиновники.
«Например, это недавний приказ министра просвещения, согласно которому не будут осуществляться бакалаврские программы, если на них зарегистрируется меньше 15 человек. Мы попадаем в ту категорию, где перечислены филологии иностранных языков. Администрация факультета пыталась объяснить Министерству просвещения, что польский и русский язык — это не совсем иностранные языки, что это что-то другое для Литвы должно быть, но не получилось. Так что риск действительно есть, что некоторые вещи могут исчезнуть и потом их будет очень сложно вернуть», — высказал свою озабоченность Лавринец. Он также отметил, что падение интереса к программе русской филологии может быть связано с тем, что выпускники школ — как русских, так и литовских — не видят перспективы для развития русской гуманитарной мысли в Литве.
Надо читать Достоевского
В дискуссии принял участие и бывший министр культуры, член Сейма Арунас Гелунас, который выразил уверенность в том, что для русского языка и русской филологии должны быть созданы все условия для развития. «Я вспомнил цитату Томаса Манна из одного романа, когда в международной компании был один иностранец, который говорил только на своем родном языке. Так вот, выражение лица у этого иностранца было, как у глухонемого. Так что слава Богу, Литва исторически говорила на разных языках, я имею ввиду и Великое княжество Литовское, и сегодняшнюю Литву. Наше поколение говорит и по-русски, и по-английски, и все еще хорошо — по-литовски», — пошутил политик.
Он напомнил, что недавно в Литве прошел Форум свободной России, на котором журналист Эдмундас Якилайтис вел дискуссию на русском языке. «Но он говорил не с официальными лицами России, а с оппозицией, и было большое удовольствие слушать их беседу на русском языке. И я был очень счастлив слушать эту дискуссию именно на русском языке», — подчеркнул Гелунас. «А на вопрос, надо ли анализировать Достоевского в Литве, отвечу — да. Надо ли читать Бердяева на русском языке — конечно, да. Надо ли читать современных гуманитарных мыслителей на русском языке?— Конечно. Ведь последние тысячу лет Литва и Россия общались на самых разных уровнях, и коммуникация была постоянная. Так почему мы хотим лишить будущее русской филологии только из-за событий последних трех лет? Я думаю, что это очень недальновидная перспектива, надо проснуться и не делать ошибки», — заключил Гелунас.
Запрещать каналы бессмысленно
Старший редактор новостей Литовского радио Нина Мацкевич затронула тему ограниченности вещания программ на русском языке в эфире ЛРТ. «Когда зашла речь об информационной войне, мы думали, что сможем расширить наше вещание, но ничего этого не было сделано. Мы свои новости ежедневно помещаем на литовском сайте ЛРТ, где его никто не видит. И считается, что мы таким способом боремся с пропагандой. Да, мы делаем новости хорошо, я надеюсь, у нас интересные программы, но кто это видит?», — задается вопросом Мацкевич.
Она прокомментировала решение Сейма, который в четверг постановил, что программы на официальных языках Европейского Союза (ЕС) должны составлять не менее 90% ретранслируемых и распространяемых в Интернете телепрограмм в каждом предлагаемом потребителям пакете телепрограмм. За такие поправки, предложенные консерваторами Лауринасом Кащюнасом, Жигимантасом Павиленисом, Паулюсом Саударгасом, Витаутасом Кярнагисом проголосовали 66 членов Сейма, против было три парламентария, пять членов Сейма воздержались.
«То, за что проголосовали — это совершенная белиберда, это настолько простой путь, который не требует никаких капиталовложений, усилий — проголосовали, поставили галочку. Но на самом деле люди, которые смотрели эти российские кабельные каналы, уже не видят те передачи, которые считаются враждебными Литве. Их уже не показывают. Кто хочет, тот купил себе «тарелку» и смотрит. И если вы думаете, что таким образом можно воздействовать на умы, вы заблуждаетесь», — сказала, обращаясь к политикам, Мацкевич.
По мнению редактора, данное решение направлено «совершенно в никуда», так как старшее поколение русских Литвы не переубедить и закрывать каналы бессмысленно, а молодежь вообще телевидение не смотрит, новости ищет в интернете. «Что касается русского языка в Литве, то у нас есть группа замечательных министров, которые, пока они министры, они не говорят по-русски, они забывают русский язык, как только они из министров уходят, они вдруг его вспоминают. Например, наш мэр Шимашюс очень этим отличался — когда он был министром юстиции, он ни одного слова по-русски не говорил, а мы пробовали брать у него интервью, теперь же говорит прекрасно и даже таблички вешает. А вообще, я думаю, что политикам надо было бы подумать о придании русскому языку статуса традиционного. Когда-то у нас были традиционные меньшинсва, но мы отказались от этого понятия, но для русского и польского языков это нужно было бы сделать», — считает Мацкевич.
Родной, но бесстатусный
Доцент Исторического факультета ВУ Григорий Поташенко выделил несколько негативных для русского языка тенденций как в области демографии (положения и статуса русских школ, русского языка и общественной жизни страны), так и в области защиты культурных прав русских Литвы. «Понятно, что стало значительно меньше самих русских: 28 лет назад было почти 350 тысяч, сейчас остается 140 тысяч. Кроме того, будущее русского языка в Литве ограничено, потому что на нем висит груз политических систем и практик имперского прошлого, т.е. царского и советского, которое в Литве очень хорошо помнят, и хорошо, что помнят. А, кроме того, и теперешняя политика Кремля не всегда помогает русским за рубежом, и когда там говорят, что надо усилить «Русский мир», это может закончиться не очень хорошо. Спросите русских Донбасса, как им стало хорошо после 2014 года», — замечает Поташенко.
Он также констатирует, что русский язык утратил свое первенствующее значение и статус обязательного административного языка, и лишь для русских Литвы русский язык выполняет свою главную роль — обеспечение русской национальной идентичности. «Следует заметить, что эту свою роль русский язык Литве значительно утрачивает. И причин здесь тоже несколько — сеть русских школ и количество учащихся в них резко сократилось, программы литвинизируются, учителей специально не готовят. Поэтому большинство местных и зарубежных экспертов неутешительно оценивают существование русских школ Литвы, а значит и развитие русского языка в целом — русского как родного. Даже в семьях русский язык перестает быть языком повседневного общения», — с сожаление отмечает историк.
Он подчеркивает, что русский язык не имеет никакого официального статуса в Литве, кроме иностранного, а власти проводят в его отношении двойственную политику — с одной стороны это иностранный язык, а с другой — язык большого меньшинства, признанный в государственной системе просвещения. «Ведь у нас есть русские школы, или отчасти русские. Русский также разрешен в средствах массовой информации Литвы, а также в частной жизни. Но в общественно-государственной сфере жизни Литвы у русского языка большие проблемы, как и у других языков, кроме литовского. Употребление русского языка административно ограничивается в Литве, и понятно, что здесь начинается языковая меньшинственно-национальная политика», — сказал Поташенко.
«В моем понимании здесь следует видеть проявления двух направлений этнической политики современной Литвы — это политика гегемонии или доминирования одного народа, когда защищаются права литовского языка и литовской культуры, но в разной степени ограничиваются языки нацменьшинств. А вот третье направление этнической политики — это культурный плюрализм, который преобладал в Литве в 90-е годы, но в последние 10-15 лет явно уступил место двум другим. В этом контексте я и вижу положение русских школ и русского языка в Литве», — заключает доцент исторического факультета ВУ Поташенко.
Многоязычие — наша сила
Бывший министр иностранных дел, член Сейма Аудронюс Ажубалис на дискуссии вспомнил свои молодые годы в многоязычном Вильнюсе. «Я вырос в среде, где жил Яша Блюмензон, и Вовик, и Толик, и Ян, и много еще кто, так что мне это все близко и понятно. И я бы хотел поговорить о перспективах русских граждан в Литве. В чем я вижу сильную сторону литовского государства, так это многоязычие. И здесь мы пока выигрываем, я имею ввиду сферу политики, культурную и общественную сферы. Обыкновенный вильнюсец сегодня может говорить на трех языках — тутейшем (не совсем польском, но на местном говоре), на русском и литовском. Конечно, те времена, когда ты шел по проспекту и слышал везде идиш — это уже минувшие времена. И только люди моего возраста и старше еще их помнят», — поведал Ажубалис.
Одновременно он отметил, что современная молодежь уже отдает предпочтение английскому языку. «Но, тем не менее, многоязычие — это наша сила, хотя мы видим, что эта сила убывает. По каким причинам, это надо спрашивать не меня. Но в последнее время в МИДе Литвы проводились конкурсы (на замещение должностей — прим. ред.) — в 2011 и 2015 годах и ситуация не изменилась, а еще даже ухудшается. В 2015 году было принято 25 будущих дипломатов и еле-еле из них наскребли семь, которые говорили бы на русском языке на уровне B1. Зная, что восточное пространство, начиная с Азии и заканчивая Белоруссией, Украиной и Россией, где русский язык имеет большое значение, это я воспринимаю как определенный вызов и тревогу», — отметил политик.
Он также подчеркнул, что русский язык в Литве используется разными людьми, однако после событий на Украине его статус изменился. «После 2014 года он стал политизированным, стал объектом пристального внимания, и тут много путаницы. Часто мы не различаем, где Кремль, а где Россия, где Москва, а где русские люди. И в то же время, когда мы говорим про гибридные войны и информационные каналы, совсем не обязательно, что люди, которые смотрят российское ТВ, подвержены российской пропаганде», — подчеркнул политик.
Он напомнил результаты опроса молодежи, проведенного Советом министров северных стран в Литве, который показал, что большинство респондентов воспринимают русский язык как язык пропаганды, а любую информацию на английском языке принимают как верную. «И когда их попросили указать самые достоверные источники информации, они назвали BBC, CNN и RT. Такова реальность, которая показывает, что Кремль перешагнул языковой барьер», — заключил Ажубалис.
95% населения знают русский язык
Главный редактор Delfi Олег Ерофеев в ходе дискуссии обратился к цифрам и привел некоторые статистические данные. «Мы последние 8 лет следили за исследованиями, которые касались русского языка и его употребления в Литве. Кстати, эта дискуссия анонсировалась таким вопросами, как: русский язык — это язык граждан Литвы или орудие недружественной пропаганды? И то, и другое, конечно. В 2009 году был проведен опрос, согласно которому в крупных городах Литвы 99% жителей утверждают, что знают литовский язык, и 95% — знают русский. 29% литовцев Вильнюса используют этот язык в общении, 16% — читают книги, 37% — смотрят российское телевидение, 12% — по-русски пишут. Если взять другой срез: 2015 год — 1 сентября в школы с русским языком обучения пришли 1500 первоклассников, что на 63 человека больше, чем годом ранее», — сказал Ерофеев.
Он также напомнил результаты репрезентативного опроса представителей нацменьшинств, который был проведен в 2015 году компанией Baltijos tyrimai в Вильнюсе, Вильнюсском районе, Клайпеде, Шальчининкском районе и Висагинасе. В ходе опроса более трети (37%) этнических меньшинств Литвы указали, что образование они получили на литовском языке, 46% — на русском и 14% — на польском. На вопрос о том, на каком языке они чаще всего общаются дома, 39% нацменьшинств указали, что в семье говорят на русском языке, 30% опрошенных указали, что дома отдают предпочтение литовскому языку, 18% — польскому. Тем временем, 68% русских Литвы сказали, что дома используют только русский язык.
«Так что можно сделать вывод, что русский язык — это язык граждан Литвы, а является ли он языком недружественной пропаганды? Да, это язык недружественной пропаганды. На этот вопрос тоже можно ответить утвердительно. Хотя недружественная пропаганда может быть и на английском языке. Но надо отметить, что недружественная пропаганда говорит с какой-то частью населения, которая смотрит телевидение на русском языке. Но тут возникает вопрос: действительно ли этот язык заменяет у этих людей рассудок и критическое мышление? Вопрос очень неоднозначный. Как это ни странно, но вопреки этой пропаганде и всем усилиям этого так называемого «русского мира» расширить свое влияние, что сказывается на популярности русского языка, я бы сказал, что в сфере обслуживания или трудовых отношениях знание русского языка оценивается как одна из составляющих успеха и залог более высокой конкурентоспособности на рынке», — заключил главный редактор портала Delfi.
