За три года, прошедших после введения санкций ЕС, чешский экспорт в Россию сократился более чем наполовину. Несмотря на то, что последние данные Чешского статистического института свидетельствуют о росте экспорта в начале года почти на 25%, цифры по-прежнему приблизительно такие же, как в период экономического кризиса 2008-2010 годов. Являются ли страны Содружества Независимых Государств реальной альтернативой и возможной компенсацией за российский рынок? Жизнеспособен ли недавно созданный Евразийский экономический союз? И какие выгоды он сулит чешским экспортерам?
О возможностях, условиях и перспективах ведения бизнеса в этом регионе мы поговорили с исполнительным директором Палаты по странам СНГ Франтишеком Масопустом.
— MM: Похоже, антироссийские санкции вечны. Они начались в 2014 году, а в декабре 2016 года были продолжены до середины 2017 года. Есть разные мнения о том, как санкции влияют на экспорт и импорт чешских фирм. Но цифры не лгут, и, по данным Чешского статистического института, чешский экспорт в Россию постоянно сокращается.
— Франтишек Масопуст: Я слежу за ситуацией с января 2003 года, когда начал работать на посту исполнительного директора Палаты по странам СНГ. Цифры, которые приводит Чешский статистический институт, говорят ясно. Я хочу привести одно сравнение. В период после первого финансового кризиса 2008-2009 годов, когда рубль упал и некоторые чешские экспортеры покинули российский рынок, произошел просто невероятный подъем, и тогда экспорт чешских фирм в Россию резко вырос. В 2009 году чешские предприятия экспортировали почти на 1,9 миллионов евро, в 2012 году — уже на 4,7 миллионов евро. Экспортировалась, прежде всего, машиностроительная продукция, которая была флагманом экспорта в Россию.
Сейчас, почти через три года после введения европейских санкций, мы регистрируем приблизительно те же цифры, которые были в период кризиса. То есть чешский экспорт в Россию сократился более чем на 50%. В 2016 году он достигал 2,8 миллионов евро.
Я бы хотел рассмотреть ситуацию, сложившуюся после введения антироссийских санкций, в более широком контексте развития и функционирования российской экономики. Примерно в 2002 году была утверждена стратегия, согласно которой российская экономика должна стабилизироваться, а ее технологический уровень — повышаться. Власти заявляли, что необходимо продавать не только сырье, но и продукцию с достаточной добавленной стоимостью. Экономику страны нельзя строить на экспорте нефти и газа — нужно создавать совместные предприятия, закупать оборудование и целые технологические комплексы, создавать собственное производство и повышать экономические показатели. Однако со временем оказалось, что реальность отличается от стратегии и теорий на бумаге. Финансовые средства, которых в период Советского Союза, а затем и России было достаточно благодаря продаже нефти и газа, инвестировались в готовые, зачастую излишне дорогие продукты, в том числе — машиностроительные.
Летом 2014 года были введены санкции, последовал обвал рубля, и у россиян не осталось денег на покупку крупных технологических комплексов. Снижались и доходы от продажи подешевевшей нефти. У российских банков не было капитала и даже доступа к нему. Мировые банки ввели эмбарго на сотрудничество с россиянами, и российский рынок столкнулся с дефицитом валют. Снижалась и покупательная способность, и все это, разумеется, отражалось на общем состоянии российской экономики. Еще одной проблемой, прежде всего для машиностроительной отрасли, оказались товары двойного назначения.
— А какова ситуация сейчас? По официальным данным, доля чешского экспорта в Россию в общем объеме достигает всего четырех процентов. Мне кажется, это очень незначительная цифра.
— Я бы сказал, что в смысле экспорта в РФ 2014 и 2015 годы были еще нормальными. Подходили к концу чешско-российские проекты и контракты. Россияне выплачивали кредиты, и у них было желание выполнять свои обязательства. Это может подтвердить и Экспортная гарантийная и страхования компания (EGAP). Из-за того, что санкции продлились, новые контракты и сделки не были реализованы. Начался значительный спад, который, с моей точки зрения, уже фатальный.
Вы правы: по официальным данным, чешский экспорт в Россию достиг «всего четырех процентов». Но если перевести их в конкретные рабочие места в малых и средних компаниях, которые были субподрядчиками и зависели от экспорта в Россию, то цифра будет намного больше. Немецкая компания, которая экспортирует в Россию, конечно, предпочтет не чешского поставщика, а немецкого. Также стоит отметить, что четыре процента — это, прежде всего, прямой экспорт. На самом же деле, если сравнивать показатели с российской и чешской стороны, цифры разнятся. Россияне всегда приводят общее количество продуктов, которые были произведены в Чешской Республике и ввезены в Россию напрямую или транзитом через другие страны.
Что касается продления санкции ЕС против Российской Федерации, то я настроен крайне скептически. Первоначальным сроком их завершения называлась середина 2017 года, но это нереально. В этом со мной согласны и другие институты, которые считают, что санкции могут продлиться вплоть до 2020 года.
И все же я вижу поводы для оптимизма. По последним данным Чешского статистического института на начало этого года, чешский экспорт в Россию опять растет. Правда, пока лишь на 25%.
— Какая отрасль чешской промышленности страдает больше всего? Заставили ли санкции некоторые чешские компании бороться за выживание? Есть ли шанс у тех, кому не удалось удержаться на российском рынке, туда вернуться? Как эту проблему решают западные и американские компании?
— Даже после начала войны в Россию ввозилась чешская машиностроительная продукция, точнее станки, а затем и целые линии. До сих пор этот экспорт не прекращался. Наши станки высоко ценили, прежде всего, в таких промышленных регионах, как Урал, Свердловская область, Екатеринбург, а также в других областях, например, в Татарстане и Башкортостане. Там чешские станки пользуются очень хорошей репутацией, и даже морально устаревшие образцы до сих пор отлично работают. К сожалению, с 2012 года экспорт нашей машиностроительной продукции в эти регионы стремительно сокращался. Со 100 процентов мы скатились на 40. Оставшиеся 60% взяли на себя немцы, французы, итальянцы, японцы и швейцарцы. Очень успешно работает и Южная Корея. Эти страны очень быстро нас заменили. Им удалось удержаться в России за счет разумных цен, и их условия были для россиян более приемлемы. Еще один момент — это лоббирование представителями государственной власти, поддерживающими своих производителей. Я помню начальный период, когда санкции только объявили. Председатель правительства одной из федеральных земель тут же отправился в Россию, встретился там с президентом и настойчиво лоббировал Siemens.
— В каком состоянии сейчас российский рынок? Как повлияли почти три года санкций ЕС на российскую экономику? Есть ли, по-Вашему, у чешских машиностроителей какие-то шансы и возможности? Мы часто слышим от владельцев компаний, что, мол, сейчас они ничего не экспортируют, но по-прежнему считают российский рынок важным для себя.
— Российский рынок все еще потряхивает. Он нездоров. Тем не менее (это касается всех постсоветских республик, включая, например, Казахстан, о котором все говорят, что он небогат) куда бы вы ни пришли, вы слышите два слова — инвестиции и локализация. С инвестициями все понятно, а локализация касается перенесения производства. В России и странах СНГ создаются зоны для иностранных инвестиций и бизнеса в виде так называемых экономических зон. Россияне называют их свободными экономическими зонами. На самом деле речь идет о неосвоенном месте или реконструированном после какой-нибудь фирмы (нередко разорившейся) объекте. Там дается возможность вести бизнес на очень выгодных условиях. Наиболее известными и привлекательными преимуществами являются налоговые послабления (пять лет вы не платите налог на прибыль). В большинстве подобных зон уже есть инфраструктура, или же государство гарантирует, что бесплатно ее построит. Помимо России, система экономических зон работает в Белоруссии, Казахстане, Азербайджане. В пример могу привести новую зону в морском порту Баку. Там создается свободная экономическая зона, где можно воспользоваться только что построенным корпусом или построить его самостоятельно. Это замечательный проект, который создан в перевалочном пункте Шелкового пути. Близость моря гарантирует быструю переправку, погрузку и разгрузку груза с судна. Второе преимущество — статус местного производителя. Если вы хотите импортировать или экспортировать какой-то продукт, то в экономической зоне пошлина намного ниже, чем обычно, или даже полностью отсутствует.
— В декабре 2016 года исполнилось 25 лет с тех пор, как некоторые постсоветские государства объединились и создали Содружество Независимых Государств (СНГ). Если говорить о торговом сотрудничестве ЧР и СНГ, то успешно ли там работали чешские фирмы, и насколько удалось бывшим советским республикам закрепиться на чешском рынке? На этой территории также возникло новое экономическое объединение — Евразийский экономический союз (ЕЭС), который должен, по мнению некоторых экономистов, заменить СНГ. Как это понимать?
— Конечно, речи о замене не идет. СНГ и ЕЭС — совершенно разные объединения с разными функциями и миссиями. Цель СНГ — координация действий в политической, экономическое и военной сфере. ЕЭС — это чисто экономическое объединение.
Что касается СНГ, то я убежден, что главным и конкретным результатом является его самостоятельное функционирование и экономическое развитие на протяжении 25 лет. Я очень хорошо помню 1992 год, когда началась история отдельных государств. Для них это был крайне тяжелый период, прежде всего с психологической точки зрения. Им было очень трудно найти собственную идентичность и постепенно возрождать свою экономику. Чешские фирмы добились успехов в экспорте на территорию СНГ в области машиностроения, энергетики, транспорта, химической промышленности, строительства инфраструктуры. Также мы успешно поставляем технологические комплексы для сельского хозяйства. Речь, в первую очередь, о таких странах, как Россия, Белоруссия и Казахстан. Если говорить об импорте из СНГ, то преобладают поставки энергоносителей, искусственных удобрений, продукция химической перерабатывающей промышленности из России, Белоруссии, Казахстана, Азербайджана и других стран, таких как Таджикистан.
За 25 лет существования СНГ условия для взаимной торговли принципиально изменились, и некоторые страны поняли, что нужно идти по пути более глубокого сотрудничества и интеграции. Поэтому весной 2014 года был создан Евразийский экономический союз (ЕЭС), который объединил четыре государства: Белоруссию, Казахстан, Киргизию и Россию. Главный принцип работы ЕЭС — не единая экономическая, внешняя и оборонная политика. Этот союз хочет работать только на базе экономического сотрудничества, которое заключается в беспошлинном перемещении товаров, свободном передвижении людей и капитала.
— Евразийский экономический союз был создан на экономических принципах, которые схожи с принципами Евросоюза: гарантия свободы передвижения товаров, услуг, капитала и людей. Если говорить о европейском экономическом процветании, то есть ли у ЕЭС шанс пойти по тому же пути? Что Вы думаете об этом после почти полутора лет функционирования союза?
— Через два года после создания ЕЭС я бы еще не говорил о «функционировании». Ясно, что за два года работы мы не можем говорить о полноценном функционировании этого союза. Постепенно создаются органы ЕЭС, которые работают в первую очередь над законодательством и его применением на практике. Сейчас объединяются таможенная система, процессы таможенного управления, заключаются первые договоры о зонах свободной торговли. Первое соглашение уже подписано с Вьетнамом, и ведутся переговоры с Китаем, Монголией, Индией и Таиландом.
ЕЭС находится на стадии подготовки и дискуссий о том, как эффективнее претворять в жизнь общие экономические решения, и как добиться всеобщего согласия и выгоды. Для членов союза это сложно. В этих государствах, у которых сейчас, как и раньше, очень разное государственное устройство, свободного передвижения не было никогда. В техническом, культурном и ментальном отношении они очень отличаются от традиционных стран. Но их твердая воля к переменам, в первую очередь в экономической области, вызывает восхищение. Я думаю, для наших предпринимателей это хороший сигнал. Если бы сейчас я хотел открыть в одной из стран ЕЭС дочернюю компанию, то перспективы у меня самые радужные. В будущем я смог бы продавать свою продукцию беспошлинно на таких привлекательных рынках, как Индия, Монголия и Китай.
— Жизнеспособен ли этот евразийский проект? Какова его цель и миссия? Как он функционирует и что принесет чешским фирмам? Какие отношения складываются между Европейским Союзом и ЕЭС? Некоторые эксперты говорят о конкуренции.
— Я думаю, что у этого проекта есть шансы, и хорошо, если бы чешские фирмы в нем поучаствовали. Беспошлинное передвижение, которое вводится в рамках ЕЭС, я считаю самым важным элементом. Приведу пример. Немцы умеют великолепно пользоваться преимуществами, которые предлагает ЕЭС. Когда российский фермер покупает российский комбайн, он получает от государства 50% стоимости из государственных дотаций. Когда комбайн покупается за рубежом, фермер не получает ничего, да и покупка облагается довольно большой пошлиной. Немецкие бизнесмены не растерялись и открыли в экономической зоне дочернее предприятие по сборке комбайнов. Они выбрали Краснодарский край, ведь там самые благоприятные условия для сельского хозяйства. Там комбайны собирают, а значит, они производятся в России. Чтобы еще больше закрепиться на рынке, немцы развернули спонсорскую деятельность. В местном вузе они проводят аграрные семинары, на которых презентуют, в первую очередь, свою продукцию и обучают будущих агрономов работать на немецких комбайнах. Потом местный механизатор или агроном придет в местный колхоз, точнее на ферму, и попросит купить немецкую технику. Так круг замкнется. Если в рамках ЕЭС все будет работать, как надо, то из Краснодара немецкий комбайн сможет, не облагаясь пошлиной, попасть, например, в соседний аграрный Казахстан.
Что касается ЕС и ЕАЭ, то сравнивать их нельзя. Это два совершенно разных института с разными целями и деятельностью. Они проявляют друг к другу корректный интерес, и речь идет не о соперничестве, а о перспективах и сотрудничестве.
— Как могут вышеописанные инициативы ЕЭС повлиять на европейскую бизнес-среду, в частности чешскую промышленность и машиностроение? Какие страны ЕЭС наиболее перспективны для чешских, прежде всего машиностроительных, компаний? Какая страна ЕЭС имеет для чешских компаний наибольший потенциал с точки зрения экспортных возможностей, создания совместных предприятий и прочего? И что Вы скажете в этой связи об импорте из ЕЭС в ЧР?
— Все зависит от ассортимента продукции. Если компания машиностроительная, то я однозначно советую Белоруссию. Эта страна умеет соблюдать законодательные нормы. Там есть квалифицированная рабочая сила. Белорусы ответственны и надежны. Я порекомендовал бы создать в Белоруссии базу, чтобы потом продолжить экспансию на Восток. Географически Белоруссия к нам ближе всего. Конечно, я не советую сразу строить там завод. Лучше поставлять комплектующие и производить там сборку, к примеру, систем управления станками. На первом этапе с точки зрения логистики отдельные комплектующие выгодно привозить фурами. До Белоруссии они доедут за 12 часов. Как плацдарм для чешского экспорта Белоруссия — идеальный вариант. Определенно, я бы отдал ей предпочтение перед Россией или Казахстаном.
Другой интересный «товар», который, на мой взгляд, мы в Чехии долго недооценивали, это научно-исследовательский потенциал России и постсоветских стран. Общеизвестно, что их ученые одни из лучших в космонавтике, оборонной промышленности и других сегментах. Однако жестокая реальность такова, что ни у одной из этих стран нет средств, чтобы внедрять исследовательские проекты (за исключением особо значимых для государства). Так что существует огромный потенциал в области практического применения разработок, научных достижений и результатов исследований. Нужно только воспользоваться этим шансом.
— Насколько, по-Вашему, эффективно чешские государственные институты (МИД, агентства Czech Trade и Czech Invest, Минпром и другие) помогают проектам в рамках ЕЭС и СНГ, создавая экспортные возможности.
— Я определенно вижу прогресс. Начну с европейского контекста. По прошествии двух лет с момента создания ЕЭС начала работать консультативная платформа между ЕЭС и ЕС. Разумеется, это отразилось на позиции чешского МИДа.
Палата по странам СНГ накопила позитивный опыт сотрудничества с чешскими дипломатами и министерствами. Особенно я бы хотел отметить Министерство промышленности и торговли, Министерство сельского хозяйства и МИД ЧР. Какими бы ни были мнения об экономической дипломатии, лоббинг со стороны высокопоставленных представителей государственной власти в странах СНГ необходим. Там просто другие страны, другие нравы. И там власть особенно тесно связана с экономикой. Это данность. Если на политическом уровне с этими странами поддерживаются хорошие отношения, то есть все предпосылки к тому, чтобы и на уровне экономики все было хорошо. При работе в этих странах чешским фирмам просто необходима поддержка, а гарантии от правительства воспринимаются очень позитивно. В этой связи я хочу кое-что сказать. Давайте перестанем считать слово «лоббинг» пейоративным, как будто оно означает нечто нечестное. Если политик во время официального визита в другую страну похвалит какую-нибудь чешскую фирму, это еще не означает, что он обязательно получит от нее вознаграждение. Полная чушь. Скорее, просто кое-кто судит по себе. А я, напротив, полагаю, что если тот или иной министр едет за рубеж, то он просто обязан лоббировать в интересах чешской экономики.
Позиция Министерства промышленности и торговли ЧР
За комментариями на эту тему мы обратились в Министерство иностранных дел Чешской Республики. Наша редакция получила ответ от заместителя министра иностранных дел по неевропейским странам и экономической дипломатии Мартина Тлапы.
— MM: Являются ли страны Содружества Независимых Государств реальной альтернативой и возможной компенсацией за российский рынок?
— Мартин Тлапа: Во время продолжительной экономической рецессии в России в 2015-2016 годах, вызванной резким снижением цен на нефть и санкциями, выяснилось, что экономические проблемы России могут распространяться на некоторые другие страны, которые очень зависимы от сотрудничества с РФ. Больше всех этому «эффекту перелива» подвержены как раз страны СНГ, Украины и Прибалтики, которые тесно связаны с Россией торговлей, транзитом и прямыми иностранными инвестициями. Экономики некоторых из этих стран оказались под еще большим давлением, чем экономика самой России. Поэтому трудно заменить российский рынок одним только экспортом в страны СНГ.
Для Чешской Республики Россия по-прежнему является важным торговым партнером среди стран, которые не входят в Европейский Союз. В 2016 году доля России в экспорте составляла 1,9%, что делало ее 13-й в списке наших наиболее значимых экспортных направлений. Другие же страны СНГ занимали более низкие позиции (Белоруссия и Казахстан). В Казахстане мы видим для себя возможности в обновлении машиностроительной базы и модернизации перерабатывающей промышленности, а также в поставках новых технологических центров. Белоруссия уже давно испытывает недостаток капитала, поэтому привлекает иностранных инвесторов, в том числе чешских. К наиболее перспективным для чешских экспортеров отраслям Белоруссии, помимо машиностроения, можно отнести энергетику и сельское хозяйство. Но мы также не хотим уходить и из Российской Федерации. Наконец-то прогнозы на ее экономическое развитие стали умеренно позитивными, что вызывает осторожный оптимизм в прогнозировании чешского экспорта в Россию. Некоторые наши компании, работающие на российском рынке, воспользовались последними трудными годами как возможностью для повышения эффективности своего производства.
— Как в МИДе оценивают проект Евразийский экономический союз (ЕЭС)? Приносит ли он (и будет ли приносить) какие-то ощутимые выгоды чешским экспортерам?
— Мы в МИДе пристально следим за развитием ЕЭС и дискуссиями вокруг него на разных уровнях, в том числе экономическом и политическом. Сейчас в Европейском Союзе ведутся споры о том, какую позицию занять по отношению к ЕЭС в целом, при этом учитываются и экономические, и политические аспекты. Поэтому мы считаем преждевременной некую институционализацию сотрудничества и предпочитаем дождаться единой позиции ЕС. В связи с этим Чешская Республика поддержала инициативу Европейской комиссии подготовить исследование (так называемое Feasibility study), посвященное отношениям ЕС и ЕЭС. Сейчас ЧР поддерживает углубление экономического и торгового сотрудничества с отдельными странами ЕЭС. Чешскому/европейскому экспортеру Евразийский экономический союз предлагает такую возможность, как работа в зоне свободной торговли. Что касается конкретных правил, распространяющихся на чешских экспортеров в рамках ЕЭС, то о них стоит проконсультироваться с соответствующими органами ЕЭС. Однако нужно помнить о политической конъюнктуре и действовать осмотрительно.
