Среди неудовлетворенных положением дел в современной Украине я нередко встречаю одесситов — не очень молодых, очень заслуженных, отнюдь не сторонников Путина и очевидных украинских патриотов. Именно от этой части одесской публики я слышу очередные стенания по поводу «насильственной украинизации» и запрета очередной российской актрисе устроить концерт в портовом городе, я не перестаю удивляться, до какой степени у всех этих людей отсутствует элементарное понимание времени и места.
А ведь вся специфика одесской «русской культуры» состоит только в том, что это не культура еврейского местечка, а культура еврейского порта. Поэтому здесь все ярче и выпуклее. Поэтому даже трагедия кажется здесь фарсом.Но в Одессе нет больше евреев, нет той критической массы, которая созидает эту удивительную идишистскую культуру, не всегда точно переведенную на русский. И все попытки эту культуру развивать не как память, а как процесс, неизбежно оканчиваются фарсом. За эти десятилетия я побывал в десятках еврейских ресторанов. Их поварами были поляки, чехи, украинцы, русские, немцы, кто угодно.
Одесский диалект еще долго будет звучать на улицах портового города — просто потому, что эта, приправленная идишем речь стала не просто его визитной карточкой, но и языком разных национальных общин. Но теперь, в эпоху украинской политической нации, украинский язык будет занимать все больше места в жизни одесситов — и в конце концов вытеснит русскоязычный говор и с жизни, и с улиц (хотя я допускаю, что этот украинский язык в Одессе, став живым языком, тоже будет очень специфическим).
Сбудется то, что еще сто лет назад предсказывал Владимир Жаботинский. Еврейская бабушка уже не приготовит фаршированную рыбу своим благодарным внукам — теперь славная старушка готовит хумус в Хайфе. Но украинская бабушка еще порадует нас в Одессе своими варениками и жареной кефалью. Это тоже вкусно.
