Ранее в этом году первый прямой товарный поезд из Китая в Соединенное Королевство прибыл на терминал в Баркинге, на востоке Лондона, доставив туда контейнеры, нагруженные различными потребительскими товарами. Этот поезд под названием East Wind («Ветер с Востока») прошел расстояние в 12 тысяч километров, пересекая границы восьми стран, за 16 дней, что вдвое меньше того времени, которое потребовалось бы на доставку этих товаров по морю. Несколько месяцев спустя этот поезд вернулся в Китай, доставив шотландский виски, фармацевтические препараты и товары для детей на гигантские оптовые рынки города Иу на восточном побережье Китая. В прошлом году в Европу из Китая прибыло 1 702 товарных поезда — это в два раза больше, чем в 2015 году.
Этот поезд получил свое название благодаря известному высказыванию Мао Цзедуна. «Либо ветер с востока одолевает ветер с запада, либо ветер с запада одолевает ветер с востока», — заявил Мао в 1957 году. Спустя 60 лет нынешние лидеры Китая делают все возможное, чтобы ветер с востока одолел ветер с запада. Поезда, следующие через всю Евразию, являются частью их попыток создать Новый шелковый путь, который должен стать современной инкарнацией древних караванных путей, пересекавших далекую пустыню и степи Средней Азии. Китайским руководством движет стремление к экономической мощи и национальной славе. Сооружая и финансируя автомобильные магистрали, железные дороги и порты, лидеры Китая в буквальном смысле стремятся к тому, чтобы все дороги вели в Пекин.
По географическому и экономическому масштабу Новый шелковый путь намного опережает своего древнего тезку, который представлял собой сухопутный маршрут, используемый исключительно с целью ведения торговли. На суше Новый шелковый путь предполагает строительство новой транспортной инфраструктуры и промышленных коридоров, простирающихся через всю Среднюю Азию на Ближний Восток и в Европу. На море он подразумевает строительство новых портов и создание торговых маршрутов, ведущих через Южно-Китайское море на юг Тихого океана и через Индийский океан в Средиземное море. Пекин утверждает, что к его инициативе готовы присоединиться около 65 стран, однако пока еще нет окончательного списка.
Эту инициативу активно продвигает президент Китая Си Цзиньпин, который вот уже пять лет занимается укреплением влияния Китая на международной арене. Новый шелковый путь стал центральным элементом его «китайской мечты», о которой он заявил в своем первом публичном выступлении в качестве главы Коммунистической партии, когда он посетил Национальный музей Китая на площади Тяньаньмэнь. После осмотра выставки, которая должна была продемонстрировать, как шесть десятилетий коммунистического правления привели Китай к процветанию после «столетия национального унижения», Си поклялся провести «великое восстановление китайского народа». Это коммунистическая версия известного «снова сделаем Китай великим».
В октябре лидеры партии встретятся на 19-м партийном съезде, чтобы решить, кто будет править Китаем следующие пять лет и позже. Уже известно, что Си сохранит за собой свой пост и что он намеревается еще больше укрепить свой режим. Под его руководством Китай стал более мрачным и репрессивным, однако Си может вполне обоснованно заявлять о том, что его страна стала сильнее, чем прежде, и что ее стали больше уважать на международной арене. Наблюдая за ослаблением позиций США при Дональде Трампе, Си использует экономическую мощь Китая, чтобы восстановить его исторические позиции в качестве ведущей державы региона.
Новый шелковый путь является центральным звеном националистического видения Си, и Пекин использует свою экономическую мощь в стратегических целях. Финансируя и строя транспортную инфраструктуру, трубопроводы и электросети, Пекин пытается сплести сеть экономической зависимости и притянуть другие страны еще ближе к себе. Интересы Китая, несомненно, учитываются в первую очередь, однако лишь немногие плохо развитые страны чувствуют себя в силах игнорировать его обещание построить столь необходимую им инфраструктуру. Единственным исключением является Северная Корея, где экономическое влияние Китая, крупнейшего торгового партнера этого затворнического государства, в настоящее время не может соперничать с ядерной угрозой и автаркистскими амбициями Ким Чен Ына.
Ключевые участки Нового шелкового пути, такие как наземные грузовые маршруты, ведущие из Китая в Европу, уже построены. По данным китайского руководства, объем прямых инвестиций в 2015-2016 годах составил 30 миллиардов долларов, а китайские компании подписали контракты на строительство на общую сумму в 189 миллиардов долларов более чем с 60 странами. Тем не менее существует немало сомнений в безопасности и коммерческой рентабельности пути. По некоторым сообщениям, властям Пакистана пришлось отправить 14,5 тысячи сотрудников служб безопасности для охраны 7 тысяч китайских граждан, работающих над созданием экономического коридора. Угрожающая им опасность стала очевидной в мае, когда два преподавателя китайского языка были похищены и убиты вооруженными людьми в городе Кветта — удаленном, но при этом важном участке коридора.
Грузовые составы, курсирующие между Китаем и Европой, могут оказаться нерентабельными, несмотря на массу сэкономленного времени в пути. Страны, которые в прошлом враждовали с Китаем, такие как Индия и Вьетнам, опасаются стратегических последствий расширения китайской инфраструктуры. Власти Индии осудили строительство портов в Индийском океане, особенно в Шри-Ланке и Пакистане, назвав их платформой для военного экспансионизма — «нитью жемчуга» вокруг шеи Индии. Военное столкновение с Китаем, которое произошло этим летом у спорной границы в Гималаях, еще больше усилило подозрения Индии.
Угроза конфликта между азиатскими гигантами омрачила девятый ежегодный саммит пяти государств БРИКС — Бразилии, России, Индии, Китая и Южной Африки — который стартует в китайском портовом городе Сямэнь в воскресенье, 3 сентября. Встреча Си с премьер-министром Индии Нарендрой Моди (Narendra Modi), возможно, поможет ослабить напряженность, однако стратегическое соперничество между этими странами сохранится.
В других частях Азии инфраструктурная дипломатия Китая уже приносит свои дивиденды на Филиппинах — чей президент Родриго Дутерте (Rodrigo Duterte) в конце прошлого года вернулся домой из Пекина с пакетом инвестиционных и торговых контрактов на сумму в 24 миллиарда долларов, ранее объявив о разрыве с США — и Малайзии, чей премьер-министр Наджиб Разак (Najib Razak) назвал себя «истинным другом» Китая, подписав контракты на сумму в 34 миллиарда долларов. Небольшие государства, такие как Камбоджа и Таджикистан, тоже во многом зависят от Китая, который поставляет им важнейшие товары и услуги.
Геополитические вес Китая растет. После окончания Второй мировой войны господствующей державой в Азиатско-Тихоокеанском регионе были США, однако дипломатические просчеты Трампа играют на руку Китаю. Его решение вывести США из Транстихоокеанского партнерства — торгового союза 12 стран, в который Китай не входит — уменьшило влияние Вашингтона в регионе. Идея Транстихоокеанского партнерства была разработана администрацией Обамы для того, чтобы закрепить экономическое и дипломатическое присутствие США в Азии в ущерб Китаю. Теперь же Пекин продвигает альтернативную сделку, в которой участвует Китай, но не США.
Теперь, когда США при президенте Трампе разворачиваются вовнутрь, нарастивший мощь Китай старается заменить их собой. Ранее в этом году на одном из форумов в Пекине, посвященных Новому шелковому пути, Си призвал делегатов отказаться от протекционизма и принять такую версию глобальной торговли, которую китайская пропаганда называет «Глобализацией 2.0». Большая часть там — это всего лишь громкие слова, но Си ведет серьезную дипломатическую игру. На том форуме присутствовали главы 30 государств — это не так много, как хотелось бы Пекину, но вполне достаточно для того, чтобы Си мог выставить себя настоящим международным политиком.
Китайское руководство знает, что предстоит еще сделать массу дипломатической работы, поскольку пока лишь немногие страны готовы поверить в его дипломатическую мантру о «взаимной выгоде». Проще говоря, Пекину не доверяют. Однако его расчетливая экономическая дипломатия является гораздо более смелой, дальновидной и практичной по сравнению с любыми ее альтернативами. При Трампе у США нет последовательной азиатской политики, и их перестали воспринимать как надежного партнера — даже их региональные союзники. Япония до сих пор остается крупным источником инвестиций в Азии, однако ее экономика в значительной мере уступает экономике Китая, поэтому она не может соперничать с ним в качестве инвестора.
С точки зрения Великобритании, демонстрация силы Китая в Азии — это нечто очень далекое. Если Новый шелковый путь позволит доставлять в Великобританию несколько дополнительных контейнеров дешевых потребительских товаров, это будет замечательно. Однако мы все ощутим последствия, если экономическая дипломатия Китая окажется эффективной. Как показало решение издательства Cambridge University Press, принятое им этим летом, удовлетворить просьбу Пекина об удалении 300 политически неоднозначных статей, экономический вес порождает политическую силу. Только возмущение международного сообщества побудило старейшее издательство в Великобритании отказаться от своего решения. И экономическое давление на Запад с целью заставить его подчиниться нелиберальным требованиям Пекина будет только расти.
В Азии и за ее пределами рост мощи Китая создаст массу экономических возможностей, однако его политические последствия могут оказаться весьма разрушительными. Мао предсказал, что ветер с востока рано или поздно одолеет ветер с запада. Если он был прав, то мы все скоро ощутим силу этого ветра.
