С 1980-х годов в мире незаметно развилась мощная индустрия. На Каймановых островах, в Люксембурге, Гонконге и других налоговых «оазисах» финансовые предприятия, аудиторские компании и адвокатские конторы предлагают богатым частным лицам и транснациональным корпорациям кое-какие услуги. Некоторые из них являются легальными, однако большинство осуществляются за счет налоговых поступлений других стран, в которых платить за это должны прежде всего социально более слабые граждане.
Для того, чтобы понять, как все это работает, надо более внимательно посмотреть на финансовые отношения между компаниями и налоговыми «оазисами». И хотя информация из этих стран довольно скудная, при основательном анализе можно найти повторяющиеся мотивы.
К многочисленным странностям налоговых «оазисов» относятся, например, подозрительно высокие доходы, которые компании там, якобы, получают. За каждый евро, который компания платит в качестве зарплаты, она получает в среднем примерно 50 центов прибыли. Так, по крайней мере, это можно наблюдать в США, в Германии и Франции. В Люксембурге это выглядит иначе: компания, уплатившая там один евро в виде зарплаты, получает прибыль в среднем в 3,5 евро. Свидетельствует ли это о том, что рабочие в Великом Герцогстве работают настолько продуктивнее, чем рабочие в Баварии?
Конечно, нет. Причиной того, что эти компании выглядят настолько высокодоходными является то, что они свои прибыли переводят. Собственно говоря, транснациональные корпорации должны распределять прибыль среди своих дочерних предприятий таким образом, будто те являются самостоятельными компаниями, которые торгуют товарами и услугами по ценам, принятым на рынке. В действительности же эти цены регулярно подделываются офшорными компаниями.
При этом цель состоит в том, чтобы полученная прибыль облагалась налогами в странах с самой низкой налоговой ставкой. Все больше концернов переводят свои марки, логотипы и алгоритмы в налоговые «оазисы», чтобы там зарегистрировать свои доходы, полученные по всему миру. Таким образом, эти деньги отнимаются у тех стран, где эта прибыль была, собственно говоря, заработана. Таких стран, как США или Германия.
Концерны ежегодно переводят в налоговые «оазисы» 600 миллиардов
Самым сенсационным примером является, пожалуй, Alphabet, материнский концерн Google. В 2003 году, менее чем за год до выпуска акций на бирже, «Google USA» передал свои поисковые машины и рекламные технологии «Google Holdings», одной зарегистрированной в Ирландии дочерней фирме. По ирландскому налоговому законодательству, эта компания может платить налоги за свою прибыль на Бермудах. В 2015 году у Google эта сумма составила 15,5 миллиардов долларов, налоговая ставка для компаний составляла на Бермудах 0%.
Google ни в коем случае не является единичным случаем. Вместе с моими коллегами Томасом Тёрслёв (Thomas Tørsløv) и Людвигом Виром (Ludvig Wier) я собрал данные из налоговых «оазисов» по всему миру, чтобы узнать размер ущерба, причиненного другим странам в результате перевода прибыли. Если из маленьких стран, таких как Бермуды, нет никакой достойной внимания статистики, то налоговые «оазисы» Европейского союза такую информацию все же предоставляют. Только шесть европейских стран — Люксембург, Ирландия, Нидерланды, Бельгия, Мальта и Кипр — получают в год 350 миллиардов евро. Деньги оседают там после того, как целые армии аудиторских фирм манипулировали этими денежными потоками. Таким образом транснациональные корпорации год за годом переводят в налоговые «оазисы» свыше 600 миллиардов евро.
Там, где есть выигравшие, есть и проигравшие. Среди них — прежде всего США и крупные страны ЕС, где живет большинство сотрудников и клиентов транснациональных концернов. Налоговые «оазисы» отнимают у ЕС в пересчете пятую часть их прибыли от налоговых поступлений. Это соответствует ущербу в 60 миллиардов евро в год, из них 17 миллиардов евро теряет одна лишь Германия.
Каждая страна имеет право на то, чтобы самой выбрать форму налогообложения. Но когда Нидерланды предлагают специально подогнанные налоговые сделки для концернов, когда Британские Виргинские острова позволяют тем, кто занимается отмыванием денег, создать анонимную фирму за один пенни, когда Швейцария незаметно хранит богатство коррумпированных элит в чемоданах, тогда эти страны крадут у других государств прибыль. В то время как остальные проигрывает, налоговые «оазисы» выигрывают: они получают деньги за свои услуги, к тому же — пусть даже небольшие — налоговые сборы, а иногда — и большое влияние на международной арене.
Возьмем, к примеру, Ирландию, злодея в этой истории. Тридцать лет назад налоговая ставка для компаний составляла там 50%. В то время Ирландия собирала меньше налогов от компаний по сравнению с валовым социальным продуктом, чем США или ЕС. С тех пор как Ирландия в 90-е годы понизила свою налоговую ставку до 12,5% (в действительности для транснациональных концернов действуют даже гораздо более низкие ставки, иногда почти 0%), страна стала получать больше денег, чем страны с особенно высокими налоговыми ставками.
То есть, эти деньги появились не в результате здорового роста, а за счет доходов, которые иностранные концерны перевели в Дублин или Корк. Эта прибыль была заработана людьми в других странах и существует в Ирландии только на бумаге. Таким образом ирландское правительство получает больше налоговых поступлений, которые оно может тратить на дороги или больницы, в то время как другие страны получают меньше. С точки зрения свободного товарообмена, это нельзя ничем оправдать.
Совершенно очевидно, почему эта система все же продолжает существовать. Суммы, которые переводятся в налоговые «оазисы», огромны. Поэтому налоговым «оазисам» достаточно даже ставки в несколько процентов, чтобы — с учетом размера их экономики — получать огромные суммы. Они не откажутся от этого доходного бизнеса, пока их не обложат высокими штрафами. Однако почти ничего не происходит, и все больше прибыли переводится в «оазисы». Тем временем транснациональные концерны США разместили 63% своих зарубежных излишков в дюжине налоговых «оазисов». В 2006 году это были только около 40%.
Налоговые «оазисы» в значительной степени способствуют усилению неравенства в мире. Потому что только обеспеченные люди могут себе позволить дорогой ценой уклоняться от уплаты налогов и при этом становиться еще более обеспеченными. К тому же, если у развитых промышленных стран будут отнимать налоговые поступления, то они будут вынуждены изыскивать эти средства где-то еще. Скорее всего это будут служащие и рабочие, которые будут вынуждены платить более высокие налоги. И им будет все труднее самим скопить состояние. Однако если государства не хотят повышать налоги, то они вынуждены сокращать социальные расходы. Суммы, которые страны-члены ЕС теряют из-за налоговых «оазисов», соответствуют половине их расходов на высшее образование. Таким образом налоговые «оазисы» способствуют значительному сдвигу между поколениями в плане благосостояния: они делают богаче состоятельных людей, чаще всего пожилых, а более молодые люди беднеют.
На другом примере становится ясно, как налоговые «оазисы» усиливают это неравенство. Они помогают целому ряду супербогачей скрывать их состояние — от финансовых служб, от деловых партнеров, близких людей или судей. Богачи прячут в налоговых «оазисах» состояние, равное 10% мирового ВВП, — в форме банковских активов, долей в компаниях, в виде облигаций или инвестиционных фондов. Чаще всего это происходит через анонимную подставную фирму или через фонды и тресты. Ознакомившись с данными прошлых лет, мои коллеги Аннет Альстадсэтер (Annette Alstadsæter), Нильс Юханнесен (Niels Johannesen) и я получили лучшее представление о том, кому принадлежит это состояние. Данные из Swiss Leaks и Panama Papers показали, как немногие люди владеют большей частью имущества во всем мире. Сумма денег, которые супербогачи хранят в налоговых «оазисах», равна экономической мощи 96 самых бедных стран мира.
Примерно половина хранящихся в налоговых «оазисах» денег принадлежит семьям, обладающим чистыми активами в более 50 миллионов долларов. Эту группу частные банкиры называют «частными лицами с очень крупным капиталом» («Ultra-high-net-worth individuals»), и за обслуживание этих клиентов им нередко приходится сражаться друг с другом. В то же время эти супербогачи составляют примерно 0,01% населения развитых стран.
Многие люди считают, что уклонение от уплаты налогов со временем стало более «демократичным». В 2007 году (данные за этот период взяты из Swiss Leaks) швейцарские банки обслуживали сотни тысяч клиентов, что свидетельствует о широком использоовании налоговых «оазисов». Однако по сравнению с состояниями немногих супербогачей состояния этих клиентов были не столь значительными. Это показывает, что мы существенно недооцениваем масштаб и рост глобального неравенства, вызванного в том числе и использованием налоговых «оазисов». Полная непрозрачность не позволяет оценить то, насколько многим или немногим людям принадлежат переведенные туда деньги.
Для таких стран как Россия, где большая часть состояния верхушки общества находится вне страны, последствия офшорной системы являются драматическими. Но и для таких стран как Великобритания, Испания, Германия и Франция перенос налогов создает огромные проблемы. Супербогатые люди в этих странах хранят от 30% до 40% своего состояния за границей. По оценкам, государства по всему миру ежегодно теряют на этом примерно 170 миллиардов долларов.
В то время как неравенство в мире и без того растет, офшорные фирмы концентрируются на более малочисленной, но более состоятельной клиентуре. Они считают более выгодным работать с избранными, очень богатыми клиентами, чем беспокоиться о тысячах вполне обеспеченных вкладчиков, которые хотят сэкономить на налогах. Поэтому швейцарские банки недавно отказались от многих таких клиентов. Неравенство растете также потому, что уклонение от уплаты налогов все больше становится элитным видом спорта.
Повторяющиеся скандалы могут создать впечатление, будто борьба с злоупотреблением в налоговых «оазисах» ни к чему не приведет. Однако это не так. За прошедшее десятилетие уже был достигнут определенный прогресс в борьбе с уклонением от уплаты налогов, и в ближайшем будущем можно будет сделать еще больше.
Существует действенное средство против налоговых «оазисов»
До мирового финансового кризиса 2008-2009 годов большинство налоговых «оазисов» отказывались публиковать данные для сотрудничества с другими налоговыми ведомствами. В 2016 году сразу несколько знаменитых офшоров начали предоставлять статистику о том, сколько иностранцев имеют счета в их странах, в том числе в Люксембурге, на Канальных островах, а также в Гонконге. С тех пор налоговые «оазисы» обмениваются банковскими данными с другими странами.
Однако информации по-прежнему мало. Некоторые крупные налоговые «оазисы», такие как Панама и Сингапур, все еще не сообщают о том, кто имеет банковские счет в их странах. Особенно важно и то, что все большая часть офшорного состояния находится в подставных компаниях, фондах и трестах, у которых одна и та же цель — чтобы истинный владелец состояния оставался анонимным. Налоговые «оазисы» постоянно делают вид, будто полностью сотрудничают с другими странами, но у них почти нет никакого стимула это делать. Кроме того, у нас практически нет возможности проверить, держат ли они свое слово (чего они в прошлом и так никогда не делали).
Для того, чтобы изменить это, нужны более жесткие штрафные меры против тех фирм и стран, которые позволяют совершать налоговые правонарушения. Многие крупные банки, среди них Credit Suisse и HSBC, вынуждены были за прошедшие пять лет платить штрафы в США. Проблема в том, что эти штрафы часто засчитываются как обычные затраты на эти сделки. По сравнению с прибылью этих финансовых гигантов они слишком малы. Более эффективным средством устрашения было бы лишение банковской лицензии.
Устрашение — это одно средство, прозрачность — другое. Для изменения положения дел необходим глобальный финансовый регистр. Офшорные компании со своими услугами служат частично легальным целям, но во многих случаях они позволяют отмывать деньги, заниматься инсайдерской торговлей и уклоняться от уплаты налогов. Иногда они даже помогают финансировать международный терроризм. Полный регистр, в котором были бы представлены экономические владельцы недвижимостью и другими финансовыми гарантиями, был бы самым лучшим средством для того, чтобы разрушить мутный мир офшорных компаний. В большинстве стран уже существуют регистры недвижимости. Но все равно фиктивные компании владеют большой частью Манхэттена или Лондона, которые возможно используются для отмывания денег. Здесь требуются более точные реестры.
Их следует также расширить за счет учета финансового состояния. Реакция на это предложение уже известна: финансовые регистры, якобы, угрожают частной сфере. Однако это не аргумент, потому что для участков и недвижимости регистры существуют уже несколько десятилетий — без значительных проблем для зарегистрированных в регистре. Так что финансовый регистр не представлял бы в том, что касается частной сферы, никакого радикального отхода от прежних стандартов. С другой стороны, это был бы действительно сильный удар по скрытности в финансовой системе. Поэтому, с моей точки зрения, всемирный финансовый регистр является самым эффективным оружием против непрозрачности в мире финансов.
