Здание КГБ в Дрездене стоит по сей день, неподалеку от центра города. Это двухэтажное здание со стенами кремового цвета. Во времена ГДР работавшие тут агенты отслеживали малейшие ростки инакомыслия и передавали сведения в главный штаб в Восточном Берлине. Задача работавшего в Дрездене с 1985 по 1990 год Владимира Путина заключалась в сборе данных о политиках и потенциальных врагах.
Обстановка в здании изменилась после того, как в нем разместился столь же неприметный, как и его далекие предшественники, изотерический центр, однако сам квартал по большей части остался прежним. Свернув налево, будущий президент России мог быстро попасть в здание Штази, тайной полиции Восточной Германии, где для политзаключенных было отведено полсотни камер. Повернув направо, он шел вдоль бетонной стены (сегодня она вся покрыта граффити) домой, в квартиру на шестом этаже (без лифта) обычного здания с украшенными геранью балконами. Это мирное строение было зарезервировано для семей сотрудников советских и восточно-германских спецслужб. Неподалеку располагалось их общее футбольное поле.
Именно в этом регионе отрезанной от запада Саксонии Владимиру Путину довелось применить на практике образование, полученное в КГБ. Когда его отправили туда в 1985 году, ему было всего 32 года. Его супруге Людмиле, бывшей стюардессе «Аэрофлота», пришлось пройти через детальное рассмотрение ее семейной истории, а также проверки ее здоровья и умения держать язык за зубами. Вместе с ними в ГДР поехала их дочь Мария. Вторая, Екатерина, родилась уже там. В его подразделении КГБ было принято брать псевдоним, первая буква которого соответствовала настоящей фамилии. В результате он стал «офицером Платовым», в память о российском генерале, который командовал казачьими войсками против армии Наполеона.
Специалист по человеческим отношениям
Для него назначение в Дрезден стало решающим моментом. Его завербовали за десять лет до того, когда он был пятикурсником Ленинградского университета. Он бегло говорил по-немецки и прошел длительную подготовку перед тем, как ему дали разрешение на выезд за границу (пусть даже речь шла о работе в братской стране). Как бы то ни было, ему удалось осуществить детскую мечту: почувствовать себя в роли «связного», проникнуть в сети и отправлять отчеты в «центр», как иначе называли Москву. Сбор информации о советских диссидентах шел тогда полным ходом. База данных СОУД спецслужб ОВД хранилась в Москве и включала в себя порядка 188 000 имен людей, которые, как считалось, представляли угрозу.
В начале работы в Ленинграде Путин был простым служащим, однако упорство позволило ему попасть в школу КГБ, московский Институт имени Андропова. Именно через него проходили все юные шпионы. «Там изучали право, криминалистику, коммунистические и некоммунистические движения, военные дисциплины, боевые искусства и, разумеется, все, что могло пригодиться в оперативной работе, то есть умение установить микрофон, провести обыск, не оставив следов или задержать кого-то», — рассказывает бывший генерал-майор КГБ Алексей Кондауров. До начала 1990-х годов он работал в 5-м Управлении КГБ, которое занималось контрразведкой, борьбой с терроризмом и диссидентством в нескольких больших городах, в том числе в Ленинграде. Но сколько бы он ни копался в памяти, он не помнит, чтобы кто-то тогда хоть раз упоминал Путина.
В Институте Андропова обучали также психологическим приемам и искусству входить в доверие к собеседнику. «Я — специалист по человеческим отношениям», — как-то ответил Путин своему другу Сергею Ролдугину, когда знаменитый виолончелист спросил его о том, чем он занимался в КГБ. «Искусство шпионажа — это умение войти в контакт с людьми, способность выбрать полезных для нас людей, задать правильные вопросы», — отмечал впоследствии один из его преподавателей Михаил Фролов. Годы спустя российский лидер воспользовался этой методикой на первой встрече с Джорджем Бушем, сделав ставку на его религиозность.
Компромат и пропаганда
Полученное в Москве и Дрездене образование разведчика до сих пор пронизывает все поступки этого человека, который побил все рекорды пребывания в высших эшелонах власти: заместитель мэра Санкт-Петербурга (1992-1996), директор ФСБ (наследница КГБ) в 1998 году, премьер-министр в 1999 году. Владимир Путин был назначен Борисом Ельциным в качестве преемника и избран президентом России 26 марта 2000 года. 18 лет спустя он все еще стоит у руля страны в привычной для него обстановке: НАТО является угрозой, а США — враг номер один, противник, с которым необходимо бороться, пусть даже в этой борьбе теперь нет ни грамма идеологии.
За его годы у власти были возвращены в строй все инструменты холодной войны. Компромат, которым раньше пользовались в КГБ, чтобы оказать давление на людей, сейчас больше не является уделом специалистов. «Разумеется, этим пользовались, но никогда не выставляли на всеобщее обозрение!» — негодует в своем кабинете бывший контрразведчик Геннадий Гудков, который теперь занимается частной охраной. Сегодня компромат опирается на снятые без ведома людей интимные видео, которые затем выходят в телеэфир в прайм-тайм.
Пропаганда тоже вернулась на первые роли. Теперь она используется для подрыва имиджа западных стран и их институтов, которые сгибаются под наплывом мигрантов и шатаются под ударами политических скандалов. Наконец, реабилитировали и шпионаж, который, кстати, не ограничивается хакерскими атаками для воздействия на американские выборы. В апреле 2017 года Путин пел дифирамбы разведчикам в эфире канала «Россия 24»: «Это люди особые, особого качества, особых убеждений, это люди особого склада характера. Отказаться от своей текущей жизни, отказаться от своих близких, от родных и покинуть страну на многие-многие годы, посвятить свою жизнь служению Отечеству не каждый может».
Клан Матвеева
30 лет спустя, 8 мая 2017 года Владимир Путин (в окружении камер) нанес в Москве визит к бывшему начальнику по случаю его 90-летия. Тогда этот мужчина небольшого роста с испещренными морщинами лицом, но все еще пронзительным взглядом принял из рук высокого гостя экземпляр «Правды» 1927 года (год его рождения), часы и следующее поздравление: «Для нас работа с вами — это была очень хорошая школа. Жизненная, общечеловеческая, профессиональная». Глава государства пришел не один. Его сопровождали двое: нынешний глава «Ростеха» (огромная госкорпорация, владеющая сотнями предприятий) Сергей Чемезов и председатель совета директоров «Транснефти» Николай Токарев. Все они входили в группу восьми офицеров, которые работали под началом Лазаря Матвеева. Этакий клан.
Как бы то ни было, следы пребывания Владимира Путина в Дрездене очень редки. Не осталось практически ничего, за исключением письменного заявления с просьбой провести телефонную линию. «В декабре 1973 года было подписано соглашение о сотрудничестве главой КГБ Юрием Андроповым и его коллегой из Штази Эрихом Мильке (Eric Mielke), которое дало агентам КГБ возможность вербовать в Восточной Германии собственных «шпионов», — отмечает историк и специалист по тайной полиции советского блока Эммануэль Дройт (Emmanuel Droit). — Для Мильке это означало признание эффективности его служб, однако этот период полного взаимопонимания с КГБ продлился лишь с 1973 по 1985 год. В ГДР не оценили перестройку».
«Геополитическая катастрофа»
Когда Путин с семьей прибыл в Восточную Германию, в Москве задул новый ветер после избрания на пост генерального секретаря КПСС Михаила Горбачева 11 марта 1985 года. Старая советская гвардия несколько дистанцировалась от молодых офицеров КГБ. «Хотя мы и представить себе не могли, что будет дальше, мы прекрасно осознавали технологическое отставание СССР», — отмечает Геннадий Гудков.
Мир Путина ждали скорые потрясения. Осенью 1989 года в Дрездене шли демонстрации, некоторые из которых переросли в беспорядки. Затем, в ночь на 5 декабря, когда берлинская стена уже пала, толпа ворвалась в расположенное неподалеку здание Штази. Группу добровольцев, которая пыталась взять на себя роль посредников, возглавлял бывший католический священник (впоследствии он отказался от сана из-за женитьбы) Франк Рихтер: «Я видел, как под крики толпы вышел бледный Хорст Бем, глава местного отделения Штази (впоследствии он покончил жизнь самоубийством). Затем группа демонстрантов отделилась и направилась к зданию КГБ». По легенде, Владимир Путин в одиночку вышел к ним и убедил их отступить. Тем не менее «тогда было темно, было сложно что-либо различить, и это не подтверждается ни одним фото», — отмечает Франк Рихтер.
Внутри здания агентам КГБ было, мягко говоря, не по себе. «Мы все уничтожили, все наши связи, контакты, все наши агентурные сети, — признал впоследствии Путин. — Я лично сжег огромное количество материалов. Мы жгли столько, что печка лопнула». Подкреплений с расположенной неподалеку советской базы не было видно. По телефону же ему ответили следующее: «Ничего не можем сделать без распоряжения из Москвы. А Москва молчит». Он навсегда запомнил эти слова. Ему потребовалось немало лет, чтобы, наконец, облечь в слова то, что он пережил в тот день: «крупнейшая геополитическая катастрофа ХХ века», распад СССР, первые признаки которого он наблюдал собственнолично. Когда он вернулся на родину в 1990 году, тысячи офицеров начали уходить из КГБ.
