14 декабря 2017 Владимир Путин провел свою ежегодную пресс-конференцию, которая продлилась почти 4 часа и транслировалась по всей стране. Британские и американские СМИ сосредоточились на предсказуемом объявлении Путина о том, что он будет добиваться своего переизбрания в 2018. Куда более интересная история не привлекла значительного внимания.
Всего несколькими днями ранее Путин вернулся с заснеженных пустошей Сибири, пролегающих почти 400 милями севернее Полярного круга. Он только что принял участие в открытии завода по производству сжиженного газа «Ямал-СПГ» стоимостью в 19 миллиардов фунтов. «Ямал-СПГ» был построен «Новатэк», крупнейшим частным производителем газа в России, который занял средства у государственных банков (2.8 миллиарда фунтов), Фонда национального благосостояния России (1.6 миллиарда фунтов), и, что важнее всего, 8.5 миллиарда фунтов у китайских банков.
«Новатэк» принадлежат 50.1% «Ямал-СПГ». Французскому нефтяному гиганту «Тоталь» и Китайской национальной нефтегазовой корпорации принадлежат по 20%, а подконтрольному китайским властям Фонду Шелкового пути — доля в 9.9%. Идентичный «Ямалу» завод, «Арктик СПГ-2», начнет работу в 2023 — Россия стремится обогнать Катар в качестве крупнейшего экспортера сжиженного природного газа менее, чем за десятилетие.
Перед камерами мировых СМИ в Кремле Путин процитировал российского ученого и эрудита 18 века Михаила Ломоносова, сказавшего, что Россия будет расширяться через Сибирь. Путин изменил эту фразу согласно требованиям времени: «Теперь Россия будет расширяться через Арктику».
Изменение климата для этого — необходимое условие. В августе 2017 принадлежащий России танкер «Кристоф де Маржери», первый газовоз-ледокол в мире, установил мировой рекорд, пройдя из Норвегии в Южную Корею всего за 19 дней по Северному морскому коридору (вдоль арктического побережья России, тянущегося от Мурманска до Берингова пролива). Иди он обычным путем через Суэцкий канал и Индийский океан, путешествие заняло бы почти месяц. Однако начавшееся недавно таяние арктических ледяных шапок меняет мировое судоходство и геополитику.
Россия строит 15 новых супертанкеров-газовозов, каждый из которых также является ледоколом — они пополнят уже существующий флот из 40 ледоколов. И в этом Россия не одна. В конце 19 века великие державы делили Африку. Теперь, в 21 веке, разворачивается гонка за Арктику. Посреди одного из мрачнейших пейзажей планеты развернулась борьба за газ, нефть, рыбу и контроль над зарождающимися судоходными путями Крайнего Севера.
На повестке дня Арктика возникла прежде всего потому, что она никому не принадлежит. В отличие от Антарктики, которая с 1959 управляется согласно Договору об Антарктике, превратившему континент в научный заповедник и запретившему военную деятельность, северный полярный регион — одно из самых свободных от регуляций мест в мире. Даже в космосе действует больше законов. Все арктические государства соревнуются за место в регионе, пока тот освобождается ото льда. Влияния там добиваются и некоторые страны, удаленные от Арктики — Пекин стал источником денег и стратегического видения. Западу пора внимательнее присмотреться к происходящему.
Как все это произошло? Столетие назад Крайний Север все еще был малоизвестен — грандиозный простор для приключений таких исследователей, как Фритьоф Нансен и Роальд Амундсен; родина коренных охотников и рыбаков-инуитов в Гренландии и Северной Америке, и кочевых оленеводов в Лапландии и Сибири. После 1945, однако, эта ледяная глушь приобрела стратегическое значение. Более того, в годы холодной войны Арктика стала приоритетным стратегическим направлением.
Первоначальное насыщение региона оружием началось, когда обе сверхдержавы разработали сначала стратегические бомбардировщики, а затем и баллистические ракеты, способные доставить ядерный заряд через Северный полюс. По ходу дела началось освоение свободной земли. Вскоре американские и канадские вооруженные силы установили там существенное военное присутствие, выстроив от Аляски до Ньюфаундленда цепь высокотехнологических радарных станций. НАТО также выстроило базы в Гренландии, Исландии и Норвегии. Вторая волна последовала в конце 1970-х после размещения и испытания водных и наземных крылатых ракет на подконтрольных Западу полярных территориях. Тем временем, в период между 1955 и 1990 СССР провел 130 подземных ядерных тестов в так называемом Северном испытательном полигоне на архипелаге Новая Земля.
К 1980-м арктические моря, зачастую покрытые льдом, превратились в главную площадку для нового поколения ядерных субмарин. 60 процентов подводных ядерных вооружений России было размещено в окрестностях Кольского полуострова, близ Норвегии. В результате отношения между сверхдержавами в европейских полярных водах резко обострились.
Срок правления Михаила Горбачева от 1985 по 1991 привел к историческим переменам, однако оставил спорное наследие. С одной стороны, несмотря на все договоры о сокращении вооружений и надежды на установление нового мирового порядка после распада СССР, Арктика так и не подверглась разоружению. Российские и американские подлодки и бомбардировщики с крылатыми ракетами продолжают играть там в кошки-мышки. Обе эти страны оставили свои арктические ракеты нацеленными на своих врагов со времен холодной войны. Более того, многие советские бомбардировщики, ранее располагавшиеся в Восточной Европе, а также корабли из Черноморского флота, изгнанные из Крыма, были переброшены на российский север. Морозная земля и ледяные моря за полярным кругом превратились в новое поле вероятной битвы.
Однако у наследия Горбачева есть и другая сторона — его Мурманские инициативы 1987. Он стремился превратить Арктику в международную «мирную зону», призывая к созданию свободных от ядерного вооружения территорий и введению ограничений на морские операции. Он добивался совместной разработки природных ресурсов, взаимодействия в защите окружающей среды и открытия Северного морского пути для иностранных кораблей. Инициатива Горбачева удачно совпала с озабоченностью западных борцов за экологию и растущим пониманием последствий изменения климата — в том числе таяния полярных ледяных шапок.
Таким образом, в 1990-х, несмотря на многочисленное военное наследие холодной войны в Арктике, она превратилась в испытательную площадку для международного сотрудничества. В 1991 восемь арктических страны (обладающих территорий за полярным кругом) — Норвегия, Швеция, Финляндия, Россия, США, Канада, Дания и Исландия — встретились с представителями коренных народов и подписали Стратегию защиты окружающей среды Арктики. Пять лет спустя на ее основе сформировался Арктический совет — форум для совместного управления регионом, избегающий военных вопросов.
За последнее десятилетие Арктический совет приобрел большее политическое значение, поскольку арктические льды тают с рекордной скоростью. Площадь, покрытая льдом в сентябре 2017, сократилась на 25% по сравнению со средними показателями между 1981 и 2010. Однако это геофизическое бедствие также предоставляет развитым странам новые экономические возможности, открыв новые мореходные пути и рыболовные угодья. В результате все больше стран стремится вступить в Арктический совет. 8 стран-основателей, являющихся постоянными членами совета, даровали статус наблюдателя нескольким европейским и восточноазиатским государствам. К примеру, Великобритания — постоянный наблюдатель в совете с 1998 — назвала себя «ближайшим соседом Арктики», хотя значит ли что-то эта риторика, пока неясно. Не желая уступать, Китай, являвшийся постоянным наблюдателем с 2013, объявил себя «околоарктической державой», хотя его северная граница пролегает 900 милями южнее полярного круга.
Пока что в Арктическом совете сохраняется стремление к сотрудничеству. 30 ноября 2017 пять государств с побережьем в Арктике — Канада, Гренландия (Дания), Норвегия, Россия и США — а также Китай, Япония, Южная Корея, Исландия и ЕС — завершили переговоры в Вашингтоне. Они согласились наложить 16-летний запрет на ловлю рыбы в освободившихся ото льда международных водах Крайнего Севера, примерно аналогичных по площади Средиземноморью — по крайней мере до тех пор, как ученые не проанализируют их экологию и не разработают план рыбной ловли, не угрожающей популяции рыбы.
Этому соглашению еще предстоит быть подписанным — учитывая отрицание изменения климата Трампом, задача сложная — однако успешный итог переговоров сам по себе рассматривается в качестве важного шага в борьбе за сохранение окружающей среды и образца того, что дипломаты называют «исключительностью Арктики», подразумевая готовность Москвы и Вашингтона к сотрудничеству несмотря на геополитические трения.
Соглашение о водах — одно дело, однако с землей все куда сложнее. Слишком многое стоит на конку. В 2008 Геологическая служба США оценила неразведанную в Арктике нефть в 13% от общего мирового количества, а природный газ — в 30%. По сегодняшним ценам это будет стоить порядка 12 триллионов фунтов, что сопоставимо со всей американской экономикой. Иными словами, перспектива разморозки Северного Ледовитого океана открывает невероятные богатства Северного полюса.
За них уже идет яростная борьба. Россия, Канада, Норвегия и Гренландия устремили свои взоры на хребет Ломоносова — подводную горную цепь, протянувшуюся на расстоянии 1240 миль практически в центре Северного Ледовитого океана и пересекающую Северный полюс. В окрестностях этого горного образования погребена четверть оставшегося на планете ископаемого топлива.
Конвенция ООН по морскому праву (ЮНКЛОС) была принята в 1994, установив зоны в 200 морских миль от побережья стран, в которых они имели эксклюзивное право на добычу рыбы и разработку природных ресурсов. Странам с арктическим побережьем запрещена рыбная ловля или бурение за пределами этих зон. Однако государство может добиться расширения своей зоны до 350 морских миль от побережья, а то и больше, если оно сумеет доказать существование шельфа, продолжающего его наземные территории. Подобные претензии регулирует Комиссия ООН по границам континентального шельфа, установленная в рамках ЮНКЛОС.
Соглашение было подписано почти 170 странами. США сделали это при президенте Билле Клинтоне, однако соглашение так и не получило одобрение Сената. В особенности ему сопротивлялись республиканские сенаторы, считающие, что договор подчиняет американские военные и деловые интересы ненавидимому ими ООН. Таким образом, среди стран Арктики Америка — необычное исключение.
Остальные, напротив, использовали договор в своих интересах, стремясь доказать протяженность своего шельфа и обосновать претензии на кусок Арктики согласно ЮКЛОС. В 2001 Россия предъявила претензии не только на Северный полюс, но и на половину всей Арктики — 1 325 000 квадратных километров международного района морского дна. Спустя шесть лет, чтобы придать драматизма своим претензиям, русские пробурили во льду дыру, запустили небольшую подлодку и установили нержавеющий российский триколор из титана на океанском дне под Северным полюсом, глубиной в 4300 метра. Артур Чилингаров — известный исследователь и заместитель председателя Думы — присутствовал на борту и был провозглашен национальным героем. «Если сотню или тысячу лет спустя кто-то спустится туда, где побывали бы, он увидит российский флаг», — сказал он.
Спектакль с флагом вызвал международное возмущение. «Это не 15 век, — заявил Питер Маккей, министр иностранных дел Канады. — Нельзя просто прийти куда-нибудь, воткнуть флаг и объявить эту территорию своей». Министр иностранных дел Сергей Лавров ответил: «Когда исследователи достигают места, где раньше никто не бывал, они устанавливают там флаг… К слову, именно это произошло и на Луне».
Пока что Россия и Дания заявили свои претензии на Северный полюс и хребет Ломоносова, тогда как Канада намеревается сделать это в 2018. Из двух других соседних с Арктикой государств остались США, не ратифицировавшие ЮНКЛОС, а потому лишенные возможности участвовать в процессе передела, а также Норвегия, у которой нет географических оснований для подобных заявлений. Недавно Россия надавила на Данию, пытаясь принудить ее к переговорам о двустороннем разделе Севера.
Однако датчане стремятся соблюдать процесс ООН, даже если он окажется долгим и неудобным — во многом это связано с 12 годами и 35 миллионами фунтов, которые они потратили на сбор научных данных. Они считают, что этот процесс способствует мирному разрешению территориальных требований между арктическими странами и удерживает в стороне такие хищные государства, как Китай.
Россия действовала в обоих направлениях — с одной стороны, она участвовала в дипломатическом процессе Арктического совета и решала территориальные вопросы согласно Конвенции ООН по морскому праву, с другой — постоянно демонстрировала свою мощь на мировой арене. Долгосрочной стратегией Путина было восстановление международного положения России после ее унизительного поражения в конце холодной войны. В течение последнего десятилетия, восстановив политическую и экономическую стабильности в стране, Путин начал испытывать Запад — он воспользовался возможностями, представленными ему в Крыму, на Украине и в Сирии. В 2009 «превращение России в мировую державу» было включено в стратегию национальной безопасности до 2020.
Арктика исполняет в этой стратегии ключевую роль, поскольку только там — как отметил Путин в прошлом декабре — есть простор для территориального расширения и приобретения новых ресурсов. Контроль над ней укрепит главную опору перекошенной российской экономики — добычу природного сырья, в особенности нефти и газа, зависимость от которых не смог преодолеть ни один из современных лидеров страны.
Природные ресурсы в арктическом регионе России уже составляют пятую часть ВВП страны. Нефть и газ под Северным полюсом обещают огромные новые богатства, однако их разработка потребует денег и технологий, а также продолжительных международных переговоров. Несколько более легкая добыча освобождается ото льда на северном краю Сибири — побережье длиной в 14 000 миль, которое тянется от Мурманска до Берингова пролива.
Таяние льда делает возможной добычу некоторых из ценнейших минералов в мире, к числу которых относятся золото, серебро, графит, никель, титан, уран, а также нефть и газ. Северный морской коридор, пролегающий вдоль побережья России, тоже превращается в прибыльный путь для морских перевозок, подконтрольный Кремлю. В ноябре Путин особо отметил, что использовать этот торговый путь могут только корабли под российским флагом.
В соответствии с этим экономическим сценарием, Россия разработала стратегию безопасности в Арктике, вращающуюся вокруг баз и ледоколов. В декабре 2014 Россия объявила, что намеревается разместить военные подразделения вдоль всей своей арктической границы, и начала вливать средства в аэродромы, порты, радарные станции и казармы. Новая инфраструктура включает два огромных комплекса: «Арктический трилистник» на острове Котельном, и «Северный клевер» в Земле Франца-Иосифа всего в 620 милях от Северного полюса.
Шесть крупнейших российских баз на Крайнем Севере вмещают порядка тысячи солдат, несущих службу вплоть до 18 месяцев за раз среди вечных снегов, постоянной минусовой температуры и полугодовой тьмы. Сейчас Москва стремится сделать аэродромы доступными на протяжении всего года. При Горбачеве и Ельцине «наши арктические пограничные регионы были раздеты догола, — сказал в прошлом году профессор Павел Макаревич, член Русского географического общества. — Сейчас они восстанавливаются».
Ни одна другая страна не вооружила до такой степени свои арктические владения. И ни у одной нет ничего подобного российскому флоту из 40 ледоколов, которые используются для расчистки путей как для военного, так и для гражданского пользования. Три атомных ледокола, в том числе крупнейший в мире, строятся в довесок к уже действующим шести. Также Россия оснащает ледокольным оборудованием свои военные корабли. К 2020 Северный флот, базирующийся около Мурманска, должен получить два корвета-ледокола, вооруженных крылатыми ракетами.
Чтобы прояснить масштаб российских действий: следующие по количеству ледоколов — Финляндия (восемь), Канада (семь), Швеция (четыре), Китай (три) и Америка (два). Реакция США осуществляется силами береговой охраны, чьим двум ледоколам уже несколько десятилетий — при этом они предназначены прежде всего для научных исследований и вынуждены действовать как в Арктике, так и в Антарктике. «Запад должен твердо и решительно ответить на наращивание российских вооруженных сил в Арктике», — объявил в прошлом декабря адмирал Пол Цукунфт, командующий береговой охраной США. В ответ на вопрос о том, намеревается ли Россия «посеять в Арктике хаос» и «лишить США доступа к этой области», он ответил, что должен руководствоваться именно таким предположением.
Мы говорим не о милитаризации уровня холодной войны. Размещенные в Арктике советские войска были куда мощнее, и были предназначены для ведения ядерной войны с США. Арктические базы были площадкой, с которой дальние бомбардировщики могли достигнуть Соединенных Штатов. Теперь, в эпоху тихой битвы за энергетические резервы Арктики, Россия создает небольшие мобильные подразделения с конвенциональным вооружением, способные быстро реагировать на вызовы.
Однако не стоит недооценивать масштаб арктических амбиций России. В марте 2015 Москва провела крупнейшие военные учения в Арктике со времен распада СССР. Согласно российскому министерству обороны, было развернуто 45 000 солдат, 3360 единиц военной техники, 110 самолетов, 41 корабль и 15 подлодок. В День ВМФ 30 июля 2017 Россия продемонстрировала свою военную мощь в разных уголках мира, от сирийского Тартуса до Севастополя и Владивостока — но прежде всего в балтийских водах Санкт-Петербурга под одобрительным взором Путина. В некоторой степени продемонстрированная Путиным в тот день морская мощь была потемкинской деревней. В 2018 военный бюджет России составил 32 миллиарда фунтов — небольшая сумма по сравнению с 400-миллиардным бюджетом США, или 140 миллиардами, которые тратит Китай. Однако сбрасывать возродившийся российский флот со счетов и считать его обычным блефом будет ошибкой.
Произведенное впечатление значит не меньше, чем реальные военные ресурсы. Понимая это, Кремль регулярно публикует фотографии Путина в зимнем снаряжении, снимки ледоколов в Северном Ледовитом океане и солдат в белом, участвующих в учениях и катающихся на оленьих санях с автоматами наперевес. Теперь, когда российские вооруженные силы могут быстро перемещаться и наносить точные и смертельные удары, они стали куда полезнее.
Этим силам необязательно быть многочисленными. Правильно развернутые малые силы могут успешно нанести противнику существенный ущерб — Россия сделала это на Украине и в Сирии, обыграв Запад и поймав Америку на блефе. Через свое военное присутствие в новых местах и наращивание сил в регионе, Россия может отрезать другим странам доступ к полярным территориям — как это сделал Китай в Восточном и Южно-Китайском морях.
Однако для реализации своих амбиций России требуется решить потемкинскую проблему. Ей не хватает денег и технологий, необходимых для полноценного освоения Арктики — как земли, так и водных территорий. Вдоль Северного морского коридора ей потребуются глубоководные порты, а также станции снабжения, железнодорожные пути для поездов дальнего следования, автотрассы и подводные оптоволоконные кабели. Из-за европейских и американских санкций, наложенных в 2014, Россия не может полагаться на западные инвестиции. Поэтому она начала обращаться за деньгами к Китаю.
Для Си Цзиньпина российские амбиции в Арктике — возможность воспользоваться собственной экономической мощью и увеличить мировое влияние Китая. Как и Путин, Си рассматривает Арктику в качестве ключевого элемента для геополитического будущего страны. Теперь, когда Народная Республика выросла из положения «развивающейся страны», как объявил Си в своем новогоднем выступлении в декабре 2017, она намерена стать «хранителем мирового порядка».
Таким образом, российско-китайский союз в Арктики — не просто последствие изменения климата, но и результат общих политических интересов. Связь этих двух стран укрепилась с прибытием Дональда Трампа в Белый Дом. Москва и Пекин давно стремились спихнуть США с их места в качестве самопровозглашенного мирового «гегемона» и «единственной сверхдержавы». Равнодушие Америки к развернувшейся в Арктике игре стало для них неожиданным подарком.
Масштаб планов Си впечатляет. В 2013 Китай начал реализацию своей инициативы «Один пояс — один путь» — самого дорогого инфраструктурного проекта в истории. Эта двусторонняя стратегия развития включает «Экономический пояс Шелкового пути» и «Морской Шелковый путь 21 века» — вместе они формируют сеть плотно связанных наземных и морских экономических путей, связывающих рынки на расстоянии тысяч миль друг от друга, от Азии до Западной Европы. В конце прошлого года Си призвал к тесному взаимодействию между Россией и Китаем в том, что касается Северного морского пути, для создания так-называемого «Шелкового пути на льду». Хотя «Пояс и Путь» подается как взаимовыгодная стратегия, она призвана усилить влияние Китая в значимой для него периферии.
Сделав инфраструктурный проект ключевым элементом своей стратегии и объявив, что к 2050 году Китай станет «лидирующей мировой державой», Си продемонстрировал долгосрочное и масштабное планирование. Он спровоцировал настоящий интерес к будущему, в противовес мелочному пессимизму и скорби об утерянном прошлом, которые источает Трамп.
Вашингтон не проявлял такого масштабного мышления и готовности взяться за штурвал со времен начала холодной войны, когда США переделали Западную Европу по своему образу и подобию. Когда траты на «Пояс и Путь» достигнут запланированного триллиона долларов, эта инициатива будет в восемь раз более дорогостоящей, чем американский план Маршалла.
Глобальное видение Си сочетается с хитроумными дипломатическими маневрами. Череда его межгосударственных визитов в мае 2017 — в Финляндию, Аляску и Исландию — была неслучайной. Финляндия как раз готовилась занять место председателя Арктического совета, сменив США, а спустя два года председателям должна была стать Исландия. Однако Си рассматривал свой визит в Финляндию еще и как шанс нарастить поддержку среди европейцев — главных торговых партнеров Китая. В Исландии, располагающейся на перекрестье трансатлантических морских путей и представляющей собой дверь к Северному Ледовитому океану, Китай воспользовался мировой экономической рецессией, чтобы заключить договор о беспошлинной торговле, который был подписан в 2013. Новое китайское посольство в Рейкьявике — крупнейшее в стране.
В рамках этой арктической стратегии, официально сформулированной в документе под заголовком «Полярный шелковый путь» 26 января 2018 года, Пекин избегал непосредственных столкновений с США. Однако Америка — как под властью Трампа, так и при Обаме — не проявляла особого интереса к этому региону, даже в том, что касается строительства ледоколов, что уж говорить о долгосрочной стратегии. В любом случае, Китай вполне устраивало положение, в котором он прятался за Россией. В настоящий момент союз между Китаем и Москвой выглядит взаимовыгодным.
Арктику называли «последним рубежом» планеты, «последним белым пятном на карте». Теперь его начали закрашивать. Пока меняется климат, арктические льды превращаются в моря. А регион, ранее не принадлежавший никому, будет разделен — полюбовно или агрессивно, а возможно и так, и так. Именно здесь формируется то, что может превратиться в новую, многополярную систему международных отношений, покуда Китай и Россия бросают вызов американской гегемонии, по их мнению слишком длительной.
Как Москва, так и Пекин мыслят масштабно. Однако у Китая Си куда глубже карманы, и действует он куда дипломатичнее путинской России. Сочетание видения, денег и изощренности — то, что совершенно отсутствует на Западе, в особенности этого не хватает в Вашингтоне Трампа. Что же касается Британии после Брексита, желавшей перейти в новую глобальную эпоху — пока что ей едва удается отвлечься от внутренней борьбы в Вестминстере.
