«Уйти» — на этом варианте настаивают Башар Асад, Али Хаменеи, Владимир Путин и Дональд Трамп. Позиция Министерства обороны США — остаться. Что перевесит? И какое решение правильное?
Кто-то может сказать, что мотивы, по которым американский президент хочет перенести проблему Сирии на окошко заднего обзора, не совпадают с планами Асада, Хаменеи или Путина. Трамп сказал, что американская военная миссия по разгрому «Исламского государства» (запрещенная в России организация — прим. ред.) завершена, поэтому оставаться в Сирии — это все равно что вливать деньги в песок региона, где и так «потрачено более триллиона долларов». Некоторые американские политические комментаторы — как противники, так и сторонники Трампа — убеждены, что подобное заявление является логическим проявлением президентской политики «Америка прежде всего».
Да, соперники и враги США руководствуются другими мотивами, однако их позиция по выходу американцев из Сирии от этого не меняется.
Для Хаменеи, верховного лидера Ирана, игра закончится тогда, когда Сирия подчинится Асаду и окажется в распоряжении ливанской «Хезболлы». Перспектива того, что восточная Сирия сможет восстановиться, а сирийцы получат привлекательную альтернативу некомпетентному и вороватому режиму — хотя и под крепкой рукой Тегерана — ужасает Хаменеи и иранских гвардейцев. И они — не дураки: знают своего «клиента» и его недостатки лучше, чем кто-либо другой.
Полное восстановление власти Асада в Сирии дало бы Путину повод заявить россиянам об окончательной победе над американцами и поражении идеи свергнуть сирийский режим. Те, кто любит искать различия между российским и иранским видением будущего Сирии, забывают, что в этой истории Путин руководствуется сугубо личными интересами. Ведь усиление русского национализма — это ключик, который помогает Путину оставаться у власти и дальше править своей клептократией.
Асад у руля и Сирия под протекторатом Тегерана — такая ситуация вполне устраивает Путина. Для последнего Российская Федерация — не причина, а инструмент воздействия.
В Министерстве обороны США убеждены, что война, которую они уже три с лишним года ведут с ИГ в восточной Сирии, не завершена. Недавнее вторжение Турции в Африн, северо-западный район Сирии, ослабило позиции Сирийских демократических сил, чьим костяком являются курдские подразделения — главная надежда американской кампании против ИГ. А по предварительной информации, несколько сотен исламских боевиков до сих пор осуществляют свою деятельность на юго-западе Сирии. Поэтому в определенной степени борьба против ИГ продолжается.
Что будет дальше? Именно этот вопрос больше всего беспокоит военный истеблишмент США. Если Трамп просто объявит победу, отдаст приказ на эвакуацию американских войск из восточной Сирии, то все усилия, брошенные на борьбу с ИГ, были напрасными.
Если остатки разбитой армии Асада при поддержке иранских военных оккупируют территорию, недавно освобожденную американцами и местными от ИГ, то вот она — благоприятная сцена для восстановления исламского экстремизма в восточной Сирии. Таким образом Иран окончательно закрепит свою власть над страной.
Министерство обороны, соответственно, хочет поступать по старой схеме: сохранить освобожденные от ИГ территории от тех, кто способствует, помогает и восстанавливает исламский экстремизм, а также обеспечить реконструкцию региона путем поставки продовольствия и усиления власти местного правительства. Стабилизация — это также часть военной стратегии. Отказ от реализации в Ираке в 2003 и в Ливане в 2011 году имел негативные дивиденды.
Да, существует немало сложных вопросов, связанных с приоритетами и ресурсами американцев в этой войне. Да, программа по стабилизации Сирии — это не главная обязанность американских налогоплательщиков. Но если Трамп твердо настроен извлечь американский штепсель из восточной Сирии и таким образом сделать жизненно необходимый подарок Путину, Асаду и Хаменеи — было бы логично достать что-то не менее ценное в ответ.
Несомненно, в конце концов США уйдут из Сирии. Но сроки и обстоятельства, при которых это случится — важны. И любой шаг будет стоить денег.
Поэтому если какая-то американская организация и хочет объявить победу, то инициатива должна исходить исключительно от Министерства обороны, чьи сотрудники выполняют наиболее опасную работу, которую большинство сильных молодых американцев — так же как и их родители и дедушки-бабушки поколения бебибумеров — годами избегали как чумы. Поэтому, если это перегруженное учреждение считает, что США должны довести свою сирийскую миссию до логического конца и таким образом обеспечить своему народу покой, то главнокомандующий и американцы должны как минимум уважать эту позицию.
