С точки зрения морального негодования, ожидавшаяся карательная акция против Башара Асада за массовое убийство гражданских лиц с помощью химического оружия в Думе, — оправдана. Никаких военных целей она не имела. Благодаря альянсу с Россией и Ираном Асад победил в гражданской войне, и миру придется с этим смириться. Карательная акция не имеет также и никаких «педагогических» целей. Асад — рецидивист, и, если он сочтет это необходимым, он снова использует ядовитые вещества как средство борьбы с гражданским населением.
Асад не образумился после того, как президент Трамп год назад выпустил 65 крылатых ракет против сирийских военных объектов, и нет никаких оснований думать, что будущая карательная акция испугает его.
Когда карательные акции не ставят перед собой военных целей, а также целей «педагогических», они едва ли отпугнут других деспотов от использования подобных методов, особенно если они (деспоты) могут рассчитывать на российскую защиту в Совете Безопасности; есть только одно солидное обоснование для наказания Асада: это месть.
Этот мотив нельзя недооценивать, но, если учитывать риски, связанные с акций, направленной на то, чтобы покарать, возможно, уместным будет спросить: не окажется ли она напрасной? Несмотря на масштаб карательной акции военная мощь Асада будет быстро восстановлена с помощью России. Владимир Путин инвестировал так много ресурсов в режим Асада и получил так много преимуществ от альянса с ним, что он просто вынужден будет восстановить то, что «умные» ракеты Трампа превратят в руины.
Акция возмездия по отношению к Асаду, давайте будем называть вещи своими именами, уже утратила часть своей эффективности из-за избранного момента. Если бы она была предпринята через несколько часов после того, как стало ясно о массовом убийстве с помощью ядовитого газа, она имела бы характер непосредственной реакции. Но она последовала значительно позднее самого преступления и несет на себе четкий отпечаток нерешительности США, отсутствия у американцев стратегии, а также боязни непредвиденных последствий, которых опасаются все стратеги. Что будет, если американская крылатая ракета по ошибке поразит российскую цель, что повлечет за собой жертвы среди русских? И что произойдет, если сирийская противовоздушная оборона, имеющая на вооружении одни из лучших российских противовоздушных ракет, поразит американские или французские самолеты? И как Путин отреагирует на нападение на своего союзника? Последние угрозы Тегерана в адрес Израиля стали причиной американских предостережений о том, что американские силы будут немедленно готовы вмешаться, если Ирану придет в голову осуществить акцию мести по отношению к Израилю. На прошлой неделе израильские самолеты нанесли удар по иранскому военному объекту недалеко от Хомса, где находится подразделение иранских беспилотников в Сирии. Комендант объекта, иранский полковник, погиб.
Или же Путин отдаст приказ сбивать американские ракеты, и вся акция закончится впустую?
В данный момент акция мести не имеет никакой четкой цели, особенно когда ее последствия вполне смогут принять такие масштабы, которые будут существенно превосходить преступление Асада в Думе.
Ясно пока только то, что Трамп и его новые советники — Джон Болтон, советник по вопросам национальной обороны, и Майк Помпео, новый министр иностранных дел, могут исходить из того, что Владимир Путин не хочет оказаться втянутым в открытый конфликт с США. В нескольких предыдущих случаях Путин демонстрировал в Сирии сдержанность, что указывает на стратегически окрашенное хладнокровие. Американские ракеты, направленные против его союзника, Асада, не заставят Путина отказаться от того, на чем он сосредоточен как на главной цели: а именно заменить США как силу, обладающую основным политическим влиянием в регионе, главного посредника и миротворца, который не использует конфликты, но пытается решить их, чтобы получить наилучшие условия для развития торговли, особенно оружием, строительства атомных станций, на хороших условиях и ничего не требуя. Российско-американская борьба за влияние на Ближнем Востоке будет решена не силой оружия, в этом США — превосходящая сила, а с помощью дипломатии, в которой Путин более сведущ, чем Трамп.
