Один из самых грустных плачей украинских патриотов о том, что в XIV веке Украина перешла «под Литву», а с середины XVI века — под Польшу. Правда, тогдашним украинцам было все равно, в какой державе они находятся. Народ был боевой, сидел под крепостями и отбивался мушкетом даже на крестьянских полях — это называлось «на стороже» или «в ордынке». Так продолжалось лет двести, по современному европейскому подходу — восемь поколений.
Руськое племя польской нации
Заметным процессом в Галиции и Западной Подолии в XIV-XV веках стала западная колонизация, вызванная запустением земель после татарских набегов и крайне медленным восстановлением городской жизни. Начался он еще при Даниле Галицком, которому приходилось реанимировать слои общества, выбитые монголами, но крайне необходимые для местной экономики. На галицкие земли прибывали польские шляхтичи, часто со своими крестьянами, а города по этническому составу становились польскими, немецкими, еврейскими. Немцы постепенно растворялись в городской католической среде и полонизировались. Украинцы-русины продолжали оставаться в основном сельскими жителями и бывшими княжими боярами или боярскими слугами (военное сословие), которые с развитием законодательства становились шляхтичами.
Как пришельцев, так и местных бояр беспокоил их социальный статус, зависевший от статуса самой Галиции. В 1434-м Едлинской привилегией статус Галицкой Руси был приравнен к статусу других воеводств Польши. Возникло Руськое воеводство. Это был переломный момент для формирования местного шляхетского сословия, которое объединило в своей среде и католическое, и православное рыцарство, пользующееся значительными правами и свободами. Этот процесс происходил параллельно с формированием в Польше строя шляхетской демократии, закрепленного уже в начале XVI века. Многие русины начали делать карьеру, в частности — при королевском дворе. Но эта социальная мобильность и переориентация на польские стандарты несли с собой полонизацию и переход в католичество. Лишь шляхта, выросшая из «панцирных слуг борских», сохраняла православную веру своих предков.
Принадлежность шляхты к «польской политической нации» из Руси сформировала стереотип шляхтича «руського племени польской нации».
Прижилось представление о благородном рыцарстве, по статусу (не по средствам) равному в своей среде — в отличие от Западной Европы с ее разделением на титулованную аристократию и обычных дворян. Этот «народ-шляхта» возводил свое происхождение к древним сарматам, от одной из части которых (роксолан) по тогдашним представлениям произошла и шляхта руськая.
Важным для политической культуры Галицкой Руси было развитие шляхетского самоуправления, которое работало через систему локальных собраний-сеймиков, и распространение городского самоуправления на основе Магдебургского права (с 1356 г.). Приход латинского образования открыл для русинов ворота европейских университетов. Один из ярких примеров — астроном и медик Юрий Дрогобыч, бывший в 1481-1482 годах ректором Болонского университета. Пришли с Запада и веяния Ренессанса, отразившиеся на бурном развитии литературы и искусства Галицкой Руси в XVI веке.
Литовский конгломерат
Что касается территорий на востоке, то литовские князья в середине XIV века завершили свое «собирание руських земель». Оно прошло без особых военных усилий: литовцы достигали компромиссов с местными элитами, были веротерпимы (ибо еще оставались язычниками) и часто выступали в роли освободителей славянского населения от ордынского контроля. Численное и культурное доминирование русинского населения делало княжество «литовским» только по привычному нам названию. В действительности государство официально называлось Великое княжество Литовское, Жемаитское и Русское. В середине XIV века, после Синеводской битвы 1362-го, литовцы объединили под своей властью ключевые земли Древней Руси — за исключением Новгорода, Пскова и княжеств будущей Центральной России.
До конца XIV века Литва представляла собой конгломерат княжеств, во главе которых стояли многочисленные Гедиминовичи — потомки великого князя Гедимина (1316-1341). На Волыни, в Киеве и Чернигове тоже продолжили свою историю местные княжества, крепко сидящие на традициях древнерусской преемственности. Другая «фамилия» правящей династии мало что меняла в обыденном течении жизни.
Развитие этого федеративного «римейка» Руси было остановлено усилением агрессии немецких рыцарей в Прибалтике и прерыванием королевской династии в Польше. По Кревской личной унии 1385-го польский король и великий князь литовский Ягайло Ольгердович объединил Литву и Польшу под своей властью — начался процесс политической и религиозной интеграции. Руськое культурное наследие через некоторое время перестало отвечать многим требованиям времени: консервативное восточное христианство по своему образовательному и общекультурному уровню все более отставало от западного.
На подлитовских руських землях в XIV-XV вв. изменилось значение слова «боярин»: «боярская служба» начала означать вообще военную службу, а при ее потомственном характере определять благородный статус. Появились термины «шляхетный [благородный] боярин» и «шляхетный рыцарь». А еще «слуги боярские», и «слуги панцирные», от которых пойдут основатели казачества.
Москва как защитница православных
Москва занималась своим «собиранием руських земель». Во времена Витовта между Вильно и восточным соседом установился определенный паритет: литовско-руському государству принадлежал Смоленск, а Рязанское и Тверское княжества были своеобразным буфером. В верховьях Оки находились так называемые «Верховские княжества», принадлежавшие потомкам черниговских Ольговичей. Они признавали себя литовскими вассалами, но в принципе были вольны в своих симпатиях.
Нарушилось это равновесие в правление Ивана ІІІ (1462-1505). Московское государство модернизировало свою провинциальную идеологию и начало ориентироваться на продолжение имперских византийских традиций (Константинополь пал от ударов турок-османов в 1453-м), выдвигая претензии на объединение «всея Руси», то есть обширного киевского наследства.
Новой была мысль о «защите православных» в соседних государствах. Брак Ивана с Софией Палеолог, дочерью последнего византийского императора, во многом сгодился Московскому государству: с Софией приехало много квалифицированных и образованных людей. «Идеологическая работа» сопровождалась и вполне материальными изменениями. Масштабное строительство в Кремле должно было повысить до «представительского класса» столицу Москву. Нужна была солидная крепость, большие каменные храмы (шла борьба за отдельный патриарший статус Москвы). Внедрялась также византийская легенда «шапки Мономаха», изготовленной на самом деле среднеазиатскими мастерами XIV века и попавшей в Москву через Орду.
В 1478-м был покорен Новгород. Репрессии и депортация местного населения стали началом ассимиляции псково-новгородского восточнославянского этноса. В 1480-м, после «стояния на реке Угре» формальный вассалитет Москвы от Орды закончился (хотя откупались от татар еще двести лет). Вскоре после этого под власть князя Ивана перешли Тверское и Рязанское княжества.
Вступив в союз с Крымским ханством, Иван ІІІ склонил хана Менгли-Гирея к разрушительным походам против литовской Руси — территории современной Украины и Беларуси. В 1482-м, после татарского погрома из сожженного дотла Киева Иван ІІІ получил в подарок от хана золотую чашу и блюдо-дискос из Софийского собора. С этого периода регулярные походы за «ясырем» — православными рабами — стали существенной составляющей бюджета Крымского ханства.
Литовско-московское равновесие нарушилось, на рубеже XV-XVI веков. Литва начала шаг за шагом отступать. Невозможность для Вильно гарантировать целостность владений своих вассалов — верховских князей (в районе верхней Оки и Десны) — означала их постепенный переход под власть Москвы. В результате Литва утратила Черниговскую землю.
Следствием ослабления центральной литовской власти было и восстание Михаила Глинского, которое иногда считается последним проявлением «руського» аристократического сепаратизма в Литве. Татарин по происхождению, европеец по образованию, католик по вере и русский по связям, он пытался сделать в Вильно придворную карьеру, но при князе Зигмунте утратил влияние, вступил в личную вендетту и вынужден был поднять в 1508-м восстание.
Он призвал на помощь Москву, Молдавское княжество и Крым, к нему присоединились многочисленный клан Глинских, бояре Киевщины и Туровщины. Великий князь московский Василий ІІІ обещал передать Глинскому все земли, добытые в ходе восстания и войны с Литвой. Потерпев поражение, Глинский с частью родственников эмигрировал в Москву. Но с Василием он тоже в итоге поссорился, поскольку тот так и не передал ему отбитый Смоленск. Улучшил его положение брак племянницы с великим московским князем (от этого брака родился Иван Грозный), но в итоге политические противники обвинили его в узурпации власти и бросили в тюрьму, где тот и умер.
После Глинского миссия защиты «высоких» интересов и традиций Руси реализовывалась частью влиятельных и просвещенных княжеских родов (Острожские, Заславские, Сангушки, Вишневецкие), но в основном в политкорректной относительно Вильно форме. Владения, экономические ресурсы и традиционный объем полномочий делали этих князей почти независимыми правителями на украинских землях.
Параллельно на южной окраине Руси, в Диком Поле, незаметно вызревал новый социальный институт — казачество, которому судилось впоследствии сменить княжескую аристократию и сформировать новую элиту.
Это было сообщество людей различного этнического происхождения и религиозной принадлежности (русины, татары, молдаване, черкесы, венгры), в котором с конца XV века («официально» — с 1492 г., когда «кыяне и черкасцы» напали на турецкий корабль в устье Днепра) стали доминировать православные. Киевское княжество, упраздненное в 1470-м, породило прослойку военного люда, который после этого упразднения утратил работу.
Панцирные слуги, для которых в английской передаче существует простое понятие «сквайры» («оруженосцы рыцаря»), выпали из местной правовой системы. Киевское княжество ушло в прошлое, но люди, которые решали его судьбу, остались. Они-то и стали «казаками».
