В преддверии визита премьер-министра Японии Синдзо Абэ в Россию на вопросы газеты «Нихон кэйдзай» ответил министр экономического развития РФ Максим Орешкин. Он считает, что на развитие экономического сотрудничества между Россией и Японией уйдет время. Приводим ключевые моменты интервью.
— Как вы оцениваете развитие экономического сотрудничества?
— В 2017 году объемы торговли между Россией и Японией начали расти в сравнении с предыдущими годами. В первом квартале 2018 годы они увеличились на 15%. Развитие не всегда соответствует ожиданиям, однако мы движемся в правильном направлении. Это — результаты плана экономического сотрудничества из восьми пунктов, предложенного Японией. Реализуются различные проекты во всех сферах: финансирование компанией «Мицуи Буссан» крупных фармацевтических предприятий, участие в строительстве заводов по производству СПГ в Арктике и так далее. Мы приступили к обсуждению повышения производительности труда в приоритетных сферах и цифровой экономике. Япония славится своими технологическими инновациями. Развитие цифровой экономики — одна из приоритетных сфер политики президента Путина. Различные проекты будут реализовываться во всех восьми сферах: медицина, развитие городов, энергетика и так далее. В ходе визита премьера Абэ в Россию мы надеемся достичь определенных соглашений по нескольким проектам. Подпишем обновленную программу экономического сотрудничества из восьми пунктов.
— Существует ли возможность финансового участия японских компаний в арктических СПГ-проектах?
— У СПГ-проектов в Арктике большие перспективы. Мы планируем построить не только вторую базу вслед за уже работающим проектом «Ямал СПГ», но и терминал по перевалке СПГ на Камчатке. Мы ведем переговоры с японскими компаниями, которые обдумывают финансовое участие. Возможно более углубленное участие в сравнении с «Ямал СПГ». Мы надеемся, что в ближайшее время придем к соглашению.
— Российская сторона недовольна тем, что российско-японское экономическое сотрудничество не может похвастаться ощутимыми результатами; что доля японских инвестиций на Дальнем Востоке составляет всего 2% от общего объема.
— Количество японских компаний, работающих на российском рынке ощутимо меньше, чем на китайском. Мы понимаем, что японские компании не могут принять быстрое решение о выходе на новые рынки. Наша задача заключается в терпеливом ожидании. Мы постоянно предоставляем японской стороне всю необходимую информацию и устраняем препятствия. Вместе с министром экономики, торговли и промышленности Японии Хиросигэ Сэко (Hiroshige Seko) мы прилагаем усилия к тому, чтобы по максимуму устранить риски для быстрого принятия решений. Некоторые мои коллеги хотят показать результаты как можно быстрее. Мы всегда понимали, что нельзя надеется на то, что японские компании и бизнес будут действовать быстро. Будучи ответственным за торгово-экономическое сотрудничество с Японией, я всем доволен.
— Россия не приняла японский проект реконструкции хабаровского аэропорта, по которому Россия и Япония когда-то подписали протокол о намерениях.
— Японская сторона принимала решения медленно. Это один из примеров, когда российской стороне, у которой уже было все готово, просто не хватило терпения. У российских и японских компаний возникло расхождение во мнениях, что привело к нежелательному результату. Ведутся активные переговоры. У японской стороны много шансов принять участие в будущих проектах.
— Экономическое сотрудничество на «северных территориях» также не приносит ощутимых результатов.
— За кулисами проводится большой объем работы. В ходе совещаний российско-японской рабочей группы мы пытаемся решить амбициозные задачи. Скорее всего, в ближайшее время будут результаты. Российская сторона делает все для того, чтобы как можно скорее реализовать конкретные проекты.
— Какое влияние оказывают западные санкции против России на экономическое сотрудничество с Японией?
— В основном они влияют психологически. Увеличивается количество рисков, что замедляет принятие решений. В некоторых случаях решения не принимаются вообще. Японский банк международного сотрудничества и правительственный фонд прямых инвестиций в Россию создали совместный капитал, размер которого составляет один миллиард долларов. Большая часть денег инвестируется в различные проекты. Была создана мощная структура для устранения рисков и предоставления информации японским компаниям, которые выходят на неизведанные рынки.
— Один из факторов, который сдерживает японский бизнес, — туманные перспективы экономического роста. Какие прогнозы на будущее?
— В 2014-2015 году произошел обвал цен на нефть, и российская экономика оказалась в непростой ситуации. Реформы макроэкономики приносят плоды. В отличие от большинства развивающихся стран, которые сталкиваются с проблемой высокой инфляции и резкого развития, Россия создала систему стабильного роста при низкой инфляции. Это необходимые условия для инвестиционной деятельности. На сокращение трудоспособного населения мы отвечаем повышением производительности труда. Мы изучаем опыт «Тойоты» и других компаний в области повышения производительности. Мы стремимся к 3% росту в 2021 году.
— Можно ли рассчитывать на перемены в экономической политике при новой власти?
— Никто не предполагает глобальных перемен. Дело в том, что прошедшие шесть лет принесли результаты. Теперь необходимо стратегическое мышление и повышение эффективности конкретных проектов.
