Существует популярное мнение, что больше всех от войны в Сирии выиграла Россия. Отправив в сентябре 2015 года войска на помощь Башару Асаду, власть которого под напором мятежников начала трещать по швам, Владимир Путин изменил ход истории. Сирийский президент выстоял и укрепил свою позицию: сейчас он контролирует более 60% территории страны. Без поддержки российской авиации, артиллерии и подчиняющейся Ирану шиитской милиции добиться этого ему бы не удалось.
Россия эффектно вернулась на Ближний Восток, восстановив бастион в имеющей для нее огромное значение Сирии. Сейчас она располагает там двумя модернизированными морскими и одной авиационной базой. Однако ее сила проявляется не в этом.
Москва стала осью, вокруг которой вращаются практически все переговоры. Россияне обсуждают с повстанцами условия сдачи очередных районов, разговаривают с Израилем, Турцией, Иорданией и США о перемещении иностранных войск, создании баз, принципах применения силы и выступают движущей силой «мирного процесса» (который пока не дает никаких результатов) в Астане и Сочи. Параллельный процесс под эгидой ООН, правда, еще менее продуктивен.
В-третьих, Россия старается не вступать в противоречие с другими задействованными в конфликте силами. Ее долго считали адвокатом и защитницей правительства в Дамаске, но на самом деле она ведет собственную игру, цель которой — не возвращение Асаду власти над всей территорией Сирии, а распространение своих влияний при как можно меньших затратах.
Игра Москвы
Россияне мирятся с действиями Турции, сфера влияний которой простирается вдоль турецко-сирийской границы от Евфрата на востоке до провинции Идлиб на юге. В турецкую зону входят земли, отбитые у проамериканских курдов, а также последний большой бастион повстанцев, в том числе связанных с Аль-Каидой (запрещенная в РФ организация, —прим. ред.) джихадистов. Сейчас турки заканчивают строительство в Идлибе 12 наблюдательных пунктов. На прошлой неделе турецкий вице-премьер Реджеп Акдаг (Recep Akdağ) решительно отверг возможность передачи сирийскому правительству контроля над курдским Африном, который удалось захватить Турции благодаря тому, что оттуда ушли россияне. Турки, несомненно, действуют с разрешения Москвы. Одна из ее целей — дальнейшее обострение отношений между Анкарой и Западом, а также ослабление НАТО.
Иными соображениями руководствуется Кремль в контактах с Израилем, который все смелее наносит удары по иранским целям в Сирии. Израильский премьер Биньямин Нетаньяху во время своего недавнего визита в Москву услышал обещание, что Россия не станет продавать Асаду зенитную ракетную систему С-300. Израиль представляет для России опасность, поскольку это единственная страна, которая может выступить в Сирии против Асада и Ирана, что сведет на нет успехи в подавлении мятежа. Одновременно Тель-Авив нужен Кремлю для блокирования Ирана.
Отношения Москвы и Тегерана в Сирии складываются непросто. С одной стороны, оба режима борются «за Асада». Это, однако, лишь тактический союз, а не брак по любви. Москва не заинтересована в том, чтобы сирийские влияния в Сирии укреплялись, ведь это ослабляет ее собственную позицию, а также угрожает открытием новых фронтов. В связи с этим россияне стараются сдержать Иран: они не позволяют ему создать постоянные базы и закрывают глаза на атаки Израиля. Тегеран, в свою очередь, не может отвернуться от России, поскольку после выхода Дональда Трампа из ядерного соглашения он очень нуждается в друзьях, которые будут покупать у него нефть и защищать его на международной арене.
Уход иранских сил
На пресс-конференции во время майского визита Асада в Сочи Путин произнес загадочную фразу: «В связи со значительными успехами сирийской армии в борьбе с терроризмом и началом мирного процесса иностранные вооруженные силы будут выводиться с территории Сирийской Арабской Республики».
Войска каких стран он имел в виду? Некоторые ошибочно заключили, что России. Путин регулярно заявляет о выводе российских сил, но каждый раз россиян в итоге становится только больше. Спецпредставитель российского президента по Сирии объяснил, что речь идет о других войсках: Ирана, движения «Хезболла», Турции и США.
Реакция Тегерана не заставила себя ждать. «Никто не может заставить Иран делать что бы то ни было против воли. До тех пор, пока на этой территории действуют террористы и пока сирийское правительство того желает, Иран сохранит свое присутствие в Сирии. Если кто и должен уйти, то государства, которые вторглись туда, не получив разрешения от законных властей страны», — заявил пресс-секретарь иранского МИД Бахрам Касеми.
Выход иранцев из Сирии соответствует желаниям Вашингтона, который включил это условие в список требований, после выполнения которых он сможет вернуться к обсуждению ядерного соглашения. Неужели Путин решил совершить шаг в сторону США? Россияне и американцы неплохо ладят в Сирии, хотя их общий враг, «Исламское государство» (запрещенная в РФ организация, — прим. ред.), уже фактически побежден. (Впрочем, не окончательно, о чем свидетельствует произошедшее на прошлой наделе нападение ИГИЛ на российские войска в провинции Дейр-эз-Зор, в результате которого погибли четверо россиян, а также возобновление наступления на ИГИЛ «Сирийских демократических сил», пользующихся поддержкой США).
Теоретически в остальном цели Москвы и Вашингтона в Сирии расходятся. Несмотря на это россияне не спешат отбивать у проамериканских сил (контролирующих в целом 30% территории страны) области, расположенные на восток от Евфрата. На этой неделе саудовские СМИ сообщили, что американцы ведут переговоры с Россией о выводе войск из района, прилегающего к иорданской границе. Взамен за это США готовы покинуть свою базу Эт-Танф в анклаве, который контролируют повстанцы.
У Путина нет стратегии
Готовность России договариваться со всеми странами частично связана с тем, что подчинение всей Сирии Асаду обойдется слишком дорого. Путин старается провести всю операцию так, чтобы добиться максимального успеха минимальными средствами. Заключающиеся направо и налево соглашения и очередные конференции призваны скрыть тот факт, что Россия контролирует ситуацию лишь в незначительной мере. У нее нет контроля даже над своим протеже: Тегеран обладает в Дамаске большим влиянием, чем Москва. Асад отмел российский проект новой конституции, которая ограничивала его власть.
«Россияне, на мой взгляд, действуют, как оппортунисты, — сказал в интервью „Дейли Бист" бывший посол США в Сирии Роберт Форд (Robert Ford). — У Путина нет никакой масштабной стратегии, большую часть времени он импровизирует, предпринимая быстрые тактические решения и надеясь, что они сработают».
«Казалось, что Путин всех обыграл, но, возможно, одновременно все обыгрывали его, — добавляет эксперт Российского совета по международным делам Алексей Хлебников. — Москва много раз старалась заключить соглашение с США или Турцией, но Сирия и Иран эти планы разрушали».
Пока, однако, Путин побеждает. Он прекрасно знает, как действовать в условиях продолжающегося конфликта и извлекать из этого выгоду. Примером может послужить Донбасс: Москва даже не нуждается в его формальном выходе из состава Украины, чтобы вредить Киеву. Сирия еще долго останется разделенной на сферы влияния, а мы будем слышать лицемерные заявления всех сторон о «необходимости сохранить территориальную целостность».
