В Литве близость к России вызывает страхи. «Опасность вторжения велика, если мы не будем способны обороняться», — говорит президент Даля Грибаускайте и предупреждает Европу о грозящей ей опасности попасть в зависимость от русского газа.
С 2009 года Даля Грибаускайте — президент Литвы, она — первая женщина на этом посту. Ученый-экономист по профессии, Грибаускайте сначала была министром финансов, затем комиссаром ЕС по бюджету и финансовому планированию. В Брюсселе у нее остались прочные связи.
Ее неизменно отрицательное отношение к российскому правительству причинило Грибаускайте много неприятностей. Она сравнивала агрессивную политику президента Путина с политикой Сталина и Гитлера и неустанно предупреждала Европу об экспансионистских устремлениях ее соседа. Только после аннексии Крыма Москвой в 2014 году стратеги в Брюсселе стали к ней прислушиваться.
Только что в Прибалтике прошли натовские маневры «Удар сабли» и «Балтопс». Насколько велика опасность российского вторжения в Литву? Ведут ли себя европейские государства наивно по отношению к России?
Грибаускайте считает Путина непредсказуемым и предупреждает Европу об опасности.
«Шпигель»: Из 193 глав государств только восемь — женщины. Какими качествами должна обладать женщина, чтобы стать президентом?
Даля Грибаускайте: Трудно сказать. Есть женщины, еще детьми мечтающие занять высокие посты в политике. У меня такого не было. Я взялась за эту работу из чувства долга. Это было в 2009 году, во время финансового кризиса. Я была тогда комиссаром ЕС по бюджету и финансовому планированию и хотела помочь нашему правительства преодолеть кризис.
— Вы встретили сопротивление, будучи женщиной?
— Я встретила сопротивление, но не из-за пола, а из-за необычной манеры вести политику. Я не принадлежала ни к одной партии, экономическая ситуация была тогда настолько тяжелой, что я призвала к сотрудничеству все политические силы. Это потребовало определенного мужества. Я попыталась показать положительный пример и на три года отказалась от половины заработной платы.
— Вы также попытались снизить коррупцию. Согласно индексу «Трансперенси Интернешнл» (Transparency International) Литве удалось с 2009 года улучшить свое положение в индексе на 14 позиций, и сейчас страна в этом отношении находится в середине списка по Европе. Однако развитие Литвы вот уже три года как находится в застое.
— Это продлилось дольше, чем я ожидала. С момента вступления в должность я внесла проекты 29 антикоррупционных законов, все они были приняты парламентом и воплощены в жизнь. С тех пор у нас состояния, полученные криминальным путем, могут быть конфискованы. Кроме того, мы ратифицировали конвенцию Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) против подкупа иностранных должностных лиц, что я рассматривала для себя как одну из важнейших задач.
— Недавний скандал с литовским смешанным концерном «МГ Балтик» (MG Baltic) показал, что этих механизмов контроля недостаточно.
— Верно. Мы говорим: убьешь одного дракона, на его месте появляется другой. Но мы во всяком случае приблизились к дракону.
— Дело «МГ Балтик» сейчас рассматривается в суде — это самый крупный случай политической коррупции в истории Литвы. Он показал, что предприниматели попытаются влиять не только на отдельных политиков, но и на политическую систему в целом. Не стало сюрпризом и то, что обвиняемые в суде используют любые средства, чтобы отвести ответственность от себя, в том числе пытаясь политизировать дело. Но суды и правоохранительные органы в Литве работают профессионально, независимо и способны противостоять подобному давлению.
Мы увидим, чем закончится процесс. Но что касается прозрачности и имиджевых потерь, то он уже сейчас стал серьезным предупреждением для политиков и предпринимателей. Независимо от того, каковы будут приговоры в будущих процессах, мы послали сигнал. Мы работаем сейчас над расширением существующего антикоррупционного законодательства. Планируется облегчить процесс конфискации нелегально приобретенных состояний по примеру Великобритании.
— Теперь о другой опасности: во время проведенных США учений «Удар сабли» отрабатывались методы отражения атак российских вооруженных сил. Как прошли учения?
— Некоторые процессы в НАТО следует оптимизировать. Нас 28 стран-членов с различными системами субординации и процессами принятия решений. Мы постоянно работаем над тем, чтобы улучшить сотрудничество и унифицировать эти процессы. В случае угрозы нападения у нас в НАТО есть 30 дней для формального принятия решения — это очень долго, ведь в случае опасности нам нужно будет реагировать в течение нескольких часов.
— В военном отношении вы чувствуете себя защищенными в достаточной степени?
— Я прежде всего уверена в нашем народе. Молодое поколение готово защищать страну. Мы совершили огромную ошибку, не поступив так в 1940 году, когда Красная Армия вошла в Литву и оккупировала ее. Это окончилось геноцидом. Мы потеряли тогда почти 15% населения, большинство этих людей были депортированы в советские лагеря. Нам нужно было бороться. Еще раз мы такой ошибки не совершим.
— Президент США Трамп покритиковал Германию за якобы слишком маленькие военные расходы. Как с этим обстоят дела в Литве?
— Мы инвестируем 2% ВВП в оборону и постоянно модернизируем нашу армию. Мы покупаем вооружение в Германии, бронированные машины пехоты и гаубицы, а также в США и Израиле. Но особенно важны для нас совместные военные учения. Я была на одном из кораблей в открытом море во время мультинациональных балтийских маневров «Балтопс» в начале июня. Они проводятся ежегодно с 1971 года. В этот раз в них приняли участие 22 страны, а также Финляндия и Швеция, не являющиеся членами НАТО. Это означает, что все балтийские государства поняли угрозу.
— Как вы оцениваете опасность вторжения России в Литву?
— Опасность велика, если мы не будет постоянно заботиться о своей обороноспособности. Если мы покажем, что можем и хотим обороняться, тогда на нас никто не нападет. Мы должны быть готовы — ментально, политически, технологически, душой и сердцем. Российские войска на границах прибалтийский стран и Польши в десятки раз превосходят по численности войска НАТО. Но дело не только в численности. Важны долг и воля к обороне. Если наш народ и наши партнеры будут к этому готовы, то не будет причин нас оккупировать.
— Что предпринимает Литва против невоенных угроз — манипуляций на выборах, кибератак и пропаганды?
— Наше население оказалось весьма невосприимчивым к манипуляциям извне. У нас, например, есть группа очень активных блоггеров, занимающихся исключительно разоблачением фейковых новостей. Гражданское общество и власти успешно сотрудничают, когда требуется разоблачать фальшивые сообщения. Внутри ЕС мы работаем над созданием совместной группы быстрого реагирования, которая должна будет обнаруживать кибератаки и координированно их обезвреживать.
— Не ведут ли себя западные страны наивно по отношению к России?
— Да, и это происходит до сих пор. Только если на них самих нападают, если они замечают, что в их дела вмешиваются, за ними шпионят или осуществляют манипуляции на их выборах, они настораживаются. После аннексии Крыма мы узнали, что России доверять нельзя. Путин говорит одно, а делает другое.
— Тем не менее после Германии и Финляндии теперь и Швеция дала зеленый свет строительству вызвавшего столько споров балтийского трубопровода «Северный поток — 2».
— Мы все должны сотрудничать в экономическом отношении и продолжать диалог с другими странами. Но те, кто попадает в зависимость от поставок энергоносителей из одной страны, становится и в политическом отношении уязвимым. Литва была на 100% зависима от поставок русского газа. Тогда мы платили на 30% больше, чем Германия, потому что в политике ориентировались на Европу. В 2015 году мы построили терминал для сжиженного газа, чтобы избавиться от этой зависимости. Русские тут же снизили цену на газ. Энергия и политика всегда неразделимы. Если Европа попадет после введения в эксплуатацию «Северного потока — 2» в зависимость от России, то Путин получит эффективный инструмент для коррумпирования европейской политики.
— Вы считаете, что поставки полученного методом фреккинга сжиженного газа из США менее проблематичны?
— Европейский союз должен обеспечить диверсификацию энергоснабжения. Импорт сжиженного газа из США поможет достичь этой цели.
— Насколько надежны США вообще как партнер по бизнесу во время грозящей нам торговой войны?
— Время покажет, превратятся ли риторические войны действительно в войны торговые.
