Чемпионат мира по футболу, начавшийся в России в прошлый четверг, не превратился и не превратится в событие мирового масштаба, от которого зависели бы статус государств и баланс сил между народами. Это было бы справедливо разве что для людей с богатым воображением, которых называют любителями футбола, что в свою очередь унижает значение священного слова «любовь» и недопустимо ни в одном языке, будь то арабский или любой другой.
Футбол — самый популярный вид спорта в мире, и это утверждение требует некоторого уточнения. Более половины населения мира, или, можно сказать, две трети человечества, равнодушны к этой игре: они не играют в футбол и не смотрят его. Они увлечены другими, более популярными видами спорта, и их стадионы вмещают вдвое больше людей, чем футбольные. Это в том числе три миллиарда человек, живущие в Китае и Индии, которые охвачены чувством триумфа и убеждены, что их любимые виды спорта, гораздо более увлекательные, чем футбол, все еще способны противостоять нынешнему натиску последнего, включая нарушения элементарных спортивных правил.
Футбол — широко распространённый вид спорта на двух-трех континентах. Этого вполне достаточно для его признания, уважения к нему. Но в то же время и презрения к его «ритуалам» со стороны части населения, а также интереса со стороны мировых СМИ, которые преувеличивают значение игры, превращая ее в религию или ставя по значимости такое событие как чемпионат в один ряд с мировой войной. Тем не менее, все избегают отвечать на ряд важных вопросов: становится ли футбол более популярным с течением времени, или «футбольные массы» уменьшаются и Чемпионат мира становится мероприятием для туристов, которых привлекают перемещения между континентами, странами и стадионами?
В каждом виде спорте, о чем бы ни шла речь, требуется определенная степень энтузиазма и жизненной силы. Однако одержимость футбольных фанатов удивительна. Часто это кажется попыткой вызвать чувство зависти среди любителей других видов спорта. Но дело в том, что эти «фанаты» не покидают мировые чемпионаты, оставаясь на стадионах и аренах для того, чтобы поболеть за свои команды и их звезд, а потом возвращаются к своим семьям, которые не проявляют никакой физической активности и ничего не знают о ходе игры, об играющих друг против друга футболистах, цифрах и последних результатах. Для них важны лишь флаги, поднятые на стадионе, независимо от того, что в сборных играют новые лица, большинство из которых получили гражданство недавно, как в случае с Западной Европой.
Принадлежность к той или иной спортивной аудитории — это хорошо. Но создание на её почве лиг и союзов лишает спорт смысла и превращает его в жалкое социальное явление. Такая озабоченность и одержимость равносильна в этом случае попытке заполнить вакуум идентичности или нанести сильный удар по национальной интеграции, особенно если учесть, что футбол представляет собой серьезный независимый институт. Тем временем реальность такова, что футбольные фанаты находят в игре утешение на фоне ежедневных проблем и идут на поводу умной политики средств массовой информации, полностью на них полагаясь, что невозможно объяснить с точки зрения психологии, кроме как попыткой получить хотя бы малую толику славы.
Нынешнее футбольное мероприятие менее волнующе, чем другие события такого рода, и оно, несомненно, менее интересно, чем национальные или континентальные соревнования, доказательством чего является европейский континент.
Поражение арабов, свидетелями которых стали зрители на российских стадионах и данные в связи с этим объяснения, не столь важны. Главное, чтобы арабов и другие народы не настигли никакие другие беды.
