В столице Армении Ереване, несмотря на прошедшие после бархатной революции месяцы, люди жизнерадостны, полны надежд и веры в будущее. «Атмосфера страха исчезла, — рассказывают жители столицы. — Люди улыбаются. Раньше все разговоры состояли только из жалоб. Теперь люди думают о том, как найти решение».
«Что произошло? Случилось чудо». Так начинает свой рассказ режиссер Седа Григорян. Она на протяжении 15 лет выступает за перемены в родной Армении. И особенно в защиту столицы. «Начиная с 2000-х годов после выборов регулярно происходили протесты, — говорит Седа. — Однако ничего не менялось, скорее, мы каждый раз все больше теряли уверенность в себе. Но на этот раз свершилось!» И ее лицо озаряет улыбка.
Свершилось то, что с приходом Сержа Саргсяна на пост премьер-министра после десяти лет президентства народ, наконец, вышел на улицы, чтобы избавить страну от беззакония, несправедливости, коррупции, угнетения, и через 11 дней, 23 апреля Саргсян ушел в отставку. Или, говоря более романтичным слогом, в Армении произошла «бархатная революция».
Танец сопротивления
После того, как Саргсян покинул свой пост, к руководству страной вместе со своей командой пришел оппозиционный лидер Никол Пашинян, который организовал протесты и сам был на улицах. Самое важное, что не пролилось ни капли крови. Когда Саргсян подал в отставку в конце 11-го дня протестов, толпы людей танцевали на улицах Еревана и главным образом на Площади Республики. Григорян тоже была там. «Когда ты видишь тысячи солидарных с тобой людей на улицах, ты понимаешь свою силу, — воодушевленно рассказывает она. — Очень важно, что в трехмиллионной стране на улицах было 200 тысяч. Когда Пашинян сказал людям, чтобы они расходились по домам, и что митинг продолжится на следующий день, я лично подумала: „Это конец, завтра никто не придет". Но когда утром Пашинян сказал в прямом эфире в „Фейсбук" (Facebook), что дороги будут перекрыты, люди снова наполнили улицы».
Как у большинства жителей Еревана, лицо Седы сияет радостью, которую мы давно забыли. Причины, по которым люди с энтузиазмом вышли на улицы, Григорян описывает так: «Призвав людей выйти на улицы, Пашинян тоже присоединился к протестующим и сам преграждал дорогу машинам. Если есть какая-нибудь угроза, то сначала он возьмет риск на себя. Кроме того, Пашинян говорил то же, что и десять лет назад. Ему доверились. Во-вторых, студенческое движение. С прошлого года студенты выступали за справедливость, качество и прозрачность образования, прекращение коррупции. Когда студенты вышли на улицы, люди, увидев, что эта молодежь рискует своей жизнью ради своего будущего, не смогли остаться в стороне. Никто не думал: „Мы выходим на улицы ради Пашиняна", — они вышли ради себя».
Надежда на будущее
Ажиотаж на улицах поутих, но город и его жители по-прежнему воодушевлены, светятся улыбками, все более оптимистичны и жизнерадостны, чем раньше. «Теперь мы можем вздохнуть спокойно и, по крайней, мере у нас есть надежда на будущее, которой раньше не было», — делится жительница Еревана. «Недавно я была в налоговой службе, — продолжает она. — Раньше все были угрюмыми и ленивыми. Теперь же все приветливы и добродушны, мой вопрос сразу решили. То есть, достаточно было одного приказа сверху!»
Конечно, перемены ощущаются не только в государственных учреждениях, но и в повседневной жизни. «Вся эта атмосфера страха исчезла, — рассказывает Григорян. — Люди улыбаются. Раньше все разговоры состояли только из жалоб. Теперь люди думают о том, как найти решение». В Ереване, который переживает самое жаркое лето за последнее время, действительно видны счастливые и жизнерадостные лица. Люди также знают, что все не изменится в один миг. Но они полны веры в то, что возможность перемен — в их руках. Даже неблагополучное состояние экономики не может омрачить счастье революции. Улицы заполнены людьми до двух часов ночи, молодежь веселится, в торговых точках оживление, в ресторанах трудно найти свободные места. В жизнь ворвалась революционная эйфория.
Вернуться к нормальной жизни
Давид, который работает официантом в кафе и пытается накопить деньги на обучение в России, мечтая стать ядерным инженером, возбужденно рассказывает: «Днем я работал, а вечером всегда был на площади. Как могло быть иначе, это было моей мечтой с детства». Указывая с тем же волнением на дорогу рядом с кафе, он добавляет: «На днях здесь проходил пешком премьер-министр без всякого сопровождения. Можете себе представить? С ним никого не было! Как обычные люди».
Вернуться к нормальной жизни. Возможно, это сейчас и происходит. Многолетнее правление Саргсяна — причина многих проблем, таких как беззаконие, коррупция, вмешательство в работу судов, давление на оппозицию, плохая экономика, несправедливость. Не говоря уже о переплетении политиков и бизнесменов, их обогащении за счет народа. 30% населения Армении бедствуют, безработица — 18%, минимальная заработная плата — около 115 долларов.
Взяткам — конец
У Пашиняна и его команды — сложная задача, но они осознают это, и уже начали принимать меры. «Прежде при выпуске из школы учителям и особенно директорам обязательно нужно было преподнести что-то вроде подарка, который можно считать взяткой, — рассказывает одна родительница. — Например, колье за 1,5 тысячи долларов! Как только сменился министр образования, учителям было запрещено принимать подарки. Но не все прекратили это делать».
Конечно, в каждом классе найдутся несогласные родители. Министерство получило сигнал, и в тот же день министр образования пришел в конкретную школу и уволил директора! И это нормально. Например, судьи и прокуроры в стране пребывают в растерянности. Они ждали, что от Пашиняна так же, как от Саргсяна, будут поступать указания, на основе которых они смогут принимать решения. Пашинян был вынужден сделать заявление: «Принимайте решения, ориентируясь не на меня, а на законы, которые вы изучали!»
С пессимизмом покончено
Поведение людей тоже стало меняться. Люди стали совершать покупки не в супермаркетах, на которых зарабатывали тонны денег приближенные к политикам олигархи, а у мелких торговцев. Седа Григорян обращает внимание еще на одно изменение: «Многие мои соратники, которые раньше были оппозиционерами и активистами, сейчас работают в правительстве. У них не больше трех часов в сутки на сон — предстоит многое исправить и сделать». Затем Седа смеется, и очевидно, для нее самой это звучит странно. «Чтобы увидеть перемены в нашей жизни, нужно еще немного подождать, — продолжает она. — Но, например, цена на бананы снизилась с семи до четырех тысяч драмов. Ведь раньше бананы были в монополии у кого-то из бывшего правительства. Киноинституты, с которыми мы давно работаем, тоже собрались с силами, потому что знают: если они не выработают другую точку зрения, то не смогут там остаться».
Армине, устроившаяся на ресепшен в отеле, чтобы заработать на карманные расходы, говорит: «У нас больше нет пессимистичных взглядов, у меня, например, после учебы будет шанс найти работу наравне со всеми. Раньше вам непременно нужно было иметь кого-то из влиятельных знакомых. „Бархатная революция в Армении" — какая прекрасная фраза, не правда ли?..» Наконец, с робкой улыбкой она добавляет: «Надеюсь, у вас тоже получится».
Армения вернулась к «заводским настройкам»
Один из региональных аналитиков базирующейся в Вашингтоне независимой организации «Армянская ассамблея Америки» Алине Озинян, будучи уроженкой Турции армянского происхождения, является экспертом в области отношений Турции и Армении. В настоящее время она проживает в Ереване. Озинян — одна из очевидцев бархатной революции и в то же время одна из тех, кто изучает эти события на академическом уровне.
Назан Озджан: Как вы охарактеризуете события в Армении? Это революция или смена правительства?
Алине Озинян: Те, кто сделал это, называют произошедшее «революцией». Но это не революция, поскольку какого-либо системного изменения не было, сменилось правительство. С другой стороны, предыдущее руководство настолько не собиралось уходить, что оно, постоянно переживая трансформации, пыталось удержать власть в своих руках. При системе Саргсяна было государство, построенное на родственных, дружеских связях, знакомствах, взятках. В этом смысле устранение той группы из политики носит революционный характер. Об этом говорит и Никол Пашинян: «Революция началась и продолжается. Революция произойдет тогда, когда вместо этой системы будет построена правовая система». Значит, есть и политическая, и народная воля. Но в данный момент идет ломка прежней системы.
— В стране совсем нет сторонников прежней системы?
— Не хотят перемен те, кто занимал места в бюрократическом аппарате, даже если не наравне с окружением Саргсяна, и сейчас потерял отхваченный уголок. А вообще — кто не хочет жить в справедливой стране? Представьте, что среди этих коррумпированных генералов или чиновников были и порядочные люди, они, конечно, тоже желают быть реабилитированными.
— Тогда это переходный период?
— Система в стране не изменилась, а лишь вернулась, что называется, к своим заводским настройкам. Но мы не успели пожить и при этих настройках. Отсюда и растерянность. Тем не менее все говорят: «Это переходный период, мы выдержим». Поэтому все довольны ситуацией.
— Вся ли бюрократия ушла?
— На самом деле 90% кадров остается на своих местах. Ушли только те, кто занимал символические посты, или лица с запятнанной репутацией. Крупнейшие проблемы Армении — экономика, монополизация, снижение курса валюты. Все хотят жить в справедливой стране.
— Россия с самого начала сказала, что не намерена вмешиваться в мирные демонстрации, и не вмешивалась. Какова позиция России в связи с этими переменами?
— Для России нет никакого преимущества от сотрудничества с неугодным народу лидером. Во-вторых, политика Армении в отношении России — это не то направление, которое должно измениться со сменой президента или премьер-министра. Россия — старший брат Армении и многих находящихся здесь стран, это постулат. Иными словами, это гораздо более серьезный стратегический вопрос. Здесь о переменах речи не идет.
— Пашинян — выходец из журналистской среды. Послужил ли его приход к власти поводом для изменения ситуации в СМИ?
— Мы говорим, что в Армении нет свободы прессы, но до последнего дня правления Саргсяна всегда были жесткие статьи, смешные карикатуры, курьезные публикации. Здесь, если ты оппозиционер, ты только не можешь вести дискуссионное шоу на государственном телеканале и получать 15 тысяч долларов в месяц. Но тебе не запретят следить за аппаратом премьер-министра, как в Турции. Сейчас тоже есть много публикаций против Пашиняна. Ведется серьезная черная пропаганда. Например, создается много ложных новостей, дескать, Пашинян придает значение правам ЛГБТ, изменит конституцию. Да, Пашинян, возможно, сделает это, но пока такой повестки дня нет. Кроме того, муссируется тема «Пашинян отдаст земли Нагорного Карабаха». Точно так же, как в Турции, здесь пытаются играть на наших националистических чувствах. Тем не менее Пашинян и его команда очень подготовлены, они быстро реагируют, и все утихает.
— Изменятся ли отношения Армении с Турцией при новой команде?
— Процесс, связанный с подписанием протоколов между Турцией и Арменией в 2009 году, умер, так и не родившись. Армянская сторона всегда выступала за следующее: давайте установим дипломатические отношения без предварительных условий и откроем границы. Но Турция в ответ на это постоянно ставила предварительное условие, утверждая: «Ты говоришь „геноцид"». Иными словами, это тоже на самом деле надправительственная повестка дня. Ни одно правительство не может сказать армянскому народу: «Мы удалим слово „геноцид" во имя установления отношений с Турцией». Армения не в силах предложить Турции ничего более выгодного. Пашинян — тоже. Динамику данного процесса не нужно искать в Армении. Для начала отношений с Арменией Турция должна изменить свою позицию.
