Выборг. 32-летняя Инга и 38-летний Владислав Дубовцевы из Приозерска совершенно точно знают, как провести выходные с ранней весны до поздней осени, пока не наступят морозы.
Пара направляется на побережье Ладожского озера, в район, где в него впадает река Бурная. Там они принимаются за поиски следов, указывающих на то, что где-то под землей могут находиться останки бойцов, погибших в ходе Зимней войны 1939-1940 годов.
«Отдыхать на море мы не ездим. Вместо этого мы, как правило, раз в неделю бродим по карельским болотам», — говорят о своих поездках супруги.
В одних случаях поиски можно начинать с вершин холмов, поскольку те могли служить защитой от неприятельского огня. В других — ориентироваться на ямы в земле: они могут указывать на то, что место бомбили или поливали артиллерийским огнем. В таком случае жертв, скорее всего, было много, и в ходе длительных боев тела погибших наверняка вывезти не удавалось. На таких участках могут скрываться целые братские могилы.
Инструментами для поиска служат металлоискатель, лопата и сито, с помощью которого можно отделить находку от грунта. Если в почве попадаются гильзы, значит, раскопки стоит продолжать.
Затем в руках может неожиданно оказаться изъеденный ржавчиной металлический жетон финского солдата, ложка с инициалами или пуговица от военной формы с гербовым изображением льва.
Такие находки уже позволяют с достаточной долей уверенности ожидать, что в земле найдутся останки финских солдат. Скорее всего, к нынешнему времени не успели разложиться череп и несколько наиболее крепких костей.
С 2008 года пара ведет раскопки близ поселка Соловьево Приозерского района, куда они переехали из Гатчины. Однако интерес к этой деятельности зародился задолго до переезда. В 2000 году Дубовцев зарегистрировал в Гатчине поисковый отряд под названием «Красногвардейск» — так город именовался во времена Зимней войны. Благодаря наличию регистрации раскопки осуществляются на законном основании.
На гатчинском направлении встречались в основном захоронения советских и немецких солдат, поэтому с признаками, позволяющими предположить, что найденные останки принадлежали финскому бойцу, пара начала сталкиваться только на Карельском перешейке.
Владислав заинтересовался военной историей еще подростком, когда в период развала Советского Союза в газетах стали появляться материалы о Второй мировой войне, отличные от официальной пропаганды.
«Кажется, в 1991 году я впервые прочитал в газете о том, что до сих пор не найдены останки огромного числа павших советских солдат. Меня поразило, что никто не озаботился их поисками, чтобы достойно похоронить их. Так и зародился мой интерес к этому делу».
Инга по образованию историк. Она работает в музее-крепости «Корела» в Приозерске, так что военная история региона представляет для нее и профессиональный интерес.
«Из наших близких родственников на войне никто не погиб, так что личных мотивов для поисков у нас нет», — говорят супруги.
Дубовцевы отмечают, что в последнее время все чаще встречают места, где уже потрудились черные копатели-трофейщики.
«В России останки погибших во время войны часто ищут расхитители могил. Берут все, что можно продать или поместить в коллекцию, а кости просто бросают на месте».
Второй по серьезности угрозой после трофейщиков являются дикие животные.
Многие честные искатели не хотят связываться с останками, найденными на разрытых местах, поскольку в таком случае установить, к примеру, происхождение погибшего гораздо сложнее.
«Мы работаем со всеми останками, которые находим, даже если место находки было повреждено. Мы считаем, что дань уважения нужно отдать всем погибшим», — говорят супруги.
Когда Дубовцевы обнаруживают останки погибших, они фиксируют, где была сделана находка, и составляют список всего, что удалось найти. После этого останки просто помещаются в полиэтиленовый пакет и в таком виде ждут передачи либо финской, либо российской стороне для захоронения.
«Возможно, это прозвучит странно, но до момента передачи мы храним останки у себя дома. Другого места, где они пребывали бы в целости и сохранности подальше от трофейщиков, мы не знаем».
Каждую осень в Выборг приезжают представители финского Объединения по увековечиванию памяти погибших на войне, чтобы вернуть на родину останки солдат, найденные за прошедший год. Осенью 2018 года в Финляндию были перевезены останки 39 тел, из которых 18 обнаружили Дубовцевы.
В благодарность за проделанный труд представители Объединения вручили супругам медаль «За увековечивание памяти погибших воинов». До этого признание получили 18 других искателей из России, которые помогли павшим финским героям вернуться на родную землю.
На Карельском перешейке работают и другие российские поисковые отряды, например, «Карельский вал».
У его руководителя, 39-летнего Вячеслава Скокова, ингерманландские корни. За годы работы в тесном сотрудничестве с финскими поисковыми группами он так хорошо выучил язык, что теперь говорит на почти чистом финском.
То же произошло и с Пентти Киллстрёмом (Pentti Killström), который выступает контактным лицом по поисковым вопросам с финской стороны. За время множества совместных поисковых операций Киллстрём так хорошо выучил русский язык, что теперь может переводить даже праздничные тосты.
Если взглянуть на совместную работу финских и российских поисковых отрядов со стороны, можно сразу отметить их взаимное уважение и приверженность своему делу. Напряженные политические отношения между Россией и Западом здесь никак не сказываются, поскольку всех объединяет желание отдать последний долг павшим солдатам обеих сторон.
Скоков прямо признает, что позицию в отношении поиска тел погибших, которую можно сформулировать как «своих не бросают», он перенял именно у финских коллег.
«Для вас, финнов, всегда было очень важно найти всех погибших во время войны бойцов, опознать и похоронить на родной земле. В СССР напротив утверждалось, что жизнь одного человека значения не имеет, и с подобным отношением, к сожалению, я порой сталкиваюсь и в современной России», — говорит он.
В Советском Союзе было воздвигнуто бесчисленное количество памятников жертвам войны под лозунгом «никто не забыт, ничто не забыто». Тем не менее на деле Красная Армия не уделяла эвакуации тел раненных и убитых во время сражений столько внимания, сколько финская.
И сегодня российская государственная пропаганда в значительной степени опирается на рассказы о жертвенности и героизме во время Второй мировой войны. Правда, в отличие от советских времен, в современной России наконец стали поддерживать проекты поиска павших, а также занялись наполнением цифровых баз данных.
Когда Скоков с товарищами по поисковым работам находит в земле останки, предварительное опознание финских солдат обычно дается легче, поскольку на многих телах сохранились металлические именные жетоны. Вдобавок к этому, финское Государственное агентство здравоохранения и социального развития (THL) за счет бюджета проводит анализ ДНК останков, благодаря чему во многих случаях удается установить личность погибшего.
«При этом около 95% тел советских солдат остается безвестными, и их приходится хоронить без указания имен в больших братских могилах», — рассказывает Скоков.
В СССР металлические жетоны не использовались. Вместо них солдаты носили при себе железные медальоны или пластиковые пеналы, в которые был вложен небольшой листок бумаги с личными данными бойца.
«От бумаги, как правило, уже ничего не осталось, ведь прошло больше 70 лет».
О том, что останки принадлежат финскому бойцу, иногда можно судить по кожаным сапогам, хотя последним владельцем такой обуви не всегда мог быть именно финн.
«Снаряжение у советских солдат было неважным, так что они могли снимать с убитых финнов обувь и забирать их пайки», — поясняет Скоков.
Поисковые работы ведутся круглый год. В зимний период занимаются сбором данных. По финским и советским журналам боевых действий определяют новые места, куда стоит отправиться на поиски.
«Обычно мы ведем раскопки, к примеру, в районе сражений при Тали — Ихантала, при Куутерселкя и Эюряпяя (см.карту), и в каждом из этих мест могут оставаться тела советских и финских солдат», — говорит Скоков.
У поискового отряда «Карельский вал» также имеется официальное разрешение от российских властей на проведение раскопок. За прошедший год силами группы Скокова были найдены останки шести финских и восьми советских солдат.
Отряд получал небольшую помощь со стороны Финляндии, в частности, когда им необходимо было приобрести новый металлоискатель. Со стороны России группе время от времени предоставляются пайки, и, кроме того, к властям можно обратиться за помощью, например, если нужно поднять со дна озера обломки самолета.
Тем не менее собственно поисковые работы осуществляются на добровольных началах. Никто из поисковиков и не ждет денежного вознаграждения ни от финской, ни от российской стороны.
Стимулом для них служит твердая вера в то, что именно так и должен поступать настоящий гуманист.
