— Начинающаяся между Китаем и США космическая гонка будет сильно отличаться от оригинала времен холодной войны.
— Китайская космическая программа имеет коммерческую направленность, как и у НАСА, в силу чего в новой космической гонке появится экономическое измерение, чего не было прежде.
— Военный аспект китайско-американской космической гонки тоже складывается иначе, поскольку сейчас главное внимание уделяется защите и нападению на системы спутниковой связи, а не борьбе с межконтинентальными баллистическими ракетами. Но такое положение вещей может быстро измениться.
3 января Китайское национальное космическое управление посадило на обратной стороне Луны спускаемый аппарат для лунных исследований. Это выдающееся техническое достижение, которое стало возможным лишь благодаря тому, что Китай уже сумел запустить на находящуюся за Луной на расстоянии 64 тысяч километров гало-орбиту спутник-ретранслятор. Этот спутник может передавать сигналы с Земли на исследовательский аппарат и обратно, что позволило решить проблему со связью, состоящую в том, что прямая связь с обратной стороной Луны была невозможна.
Китай довольно поздно включился в космическую гонку, запустив свой первый спутник лишь в 1970 году, то есть, спустя 13 лет после того, как на орбиту был выведен советский спутник. Его первый тайконавт полетел в космос в 2003 году, на 42 года позже первого человека в космосе Юрия Гагарина. Кроме того, Китай старается экономить средства на свою космическую программу, выделяя на эти цели в пять с лишним раз меньше, чем Соединенные Штаты, о чем свидетельствуют данные Организации экономического сотрудничества и развития. Однако КНР сегодня, вне всяких сомнений, является второй космической державой. Поэтому специалисты по стратегии все чаще говорят о том, что началась вторая космическая гонка, чем-то похожая на первую, которую с 1950-х по 1980-е годы вели Соединенные Штаты и Советский Союз. Но чем пристальнее мы начнем присматриваться к деталям, тем меньше обнаружим сходств между сегодняшним китайско-американским и советско-американским соперничеством полувековой давности.
Престиж
Советско-американская космическая гонка была прямо и непосредственно связана с борьбой за престиж. Примером тому могут послужить слова Никиты Хрущева, произнесенные в качестве угрозы в адрес западных послов в 1956 году: «Мы вас похороним». В действительности же космические программы обеих стран на начальном этапе очень сильно зависели от бывших нацистских ученых («Наши немцы лучше, чем их немцы», — хвастается Хрущев в киноверсии романа Тома Вулфа «Нужная вещь».) Но успешный запуск Советами первого искусственного спутника Земли и вывод на орбиту первого человека стали поразительной пропагандистской победой. Превзойти Москву сумели только американцы, которые в 1969 году успешно высадились на Луне, показав это по телевидению в прямом эфире 530 миллионам человек во всем мире.
В определенном смысле сегодняшнее китайско-американское соперничество кажется похожим на советско-американскую гонку. Как регулярно заявляет издание китайского правительства «Чайна Дейли», успехи страны в освоении космоса показывают, что Китай догоняет западную науку и технику. Но здесь есть одно большое отличие. Хрущев и его преемники говорили, что освоение космоса Советским Союзом демонстрирует превосходство коммунизма над капитализмом. А китайские руководители неизменно заявляют о том, что их космическая программа показывает силу национальной культуры КНР, а не преимущества социализма. Выступая на церемонии запуска космического корабля «Шэньчжоу-10» в 2013 году, Си Цзиньпин сказал, что тайконавты «осуществляют космическую мечту китайской нации и представляют благородные устремления китайского народа».
Советы любили давать своим космическим кораблям социалистические названия («Спутник», «Союз»), но Китай предпочитает названия из своей мифологии, что находит широкий культурный отклик. Луноход «Чанъэ-4», совершивший на прошлой неделе посадку на Луне, назван именем богини, которая выпила эликсир бессмертия, полетела на Луну и построила там дворец. Все в этой миссии подчеркивает китайские национальные особенности программы. На борту «Чанъэ-4» находятся коконы шелкопряда, который является одной из икон китайской культуры (правда, космический корабль также доставил на Луну семена картофеля, а это сельскохозяйственная культура прежде всего западного полушария).
Идя по следам богини Чанъэ, Китайское национальное космическое управление опубликовало видео, в котором объявило 24 апреля национальным «Днем космоса» и отметило, что «китайская мечта поселиться в лунном дворце скоро станет реальностью». Главный конструктор этого проекта У Вэйжень (Wu Weiren) предсказывает, что эта мечта осуществится к 2030 году. А добровольцы уже проводят тренировки внутри копии лунного дворца, возведенного на Земле. Они питаются мучными червями и подобно герою научно-фантастической книги Энди Вейера «Марсианин» едят растения, которые удобряют собственной мочой. Даже спутник связи, сделавший возможным посадку спускаемого аппарата, называется «Цюэцяо» («Сорочий мост»). Это из рассказа о том, как сороки раз в год собираются в стаи, чтобы построить мост через Млечный Путь и воссоединить разделенных любовников. В этом огромное отличие от советской космической программы, в которой исследования космоса были олицетворением победы пролетариата. Мы вынуждены сделать вывод, что в открытом космосе, как и на Земле, в соперничестве великих держав национализм сегодня берет верх над социализмом и капитализмом.
Используя побочные технологии
Экономический аспект второй космической гонки еще больше отличает ее от первой. Советский Союз так и не нашел (а если говорить откровенно, то и не искал) экономических выгод от своей космической программы. НАСА, в отличие от него, энергично поощряла вклад частного сектора в космические исследования и старалась с выгодой использовать свои крупные достижения. К концу 1960-х годов американское космическое ведомство съедало четыре процента федерального бюджета, а опросы общественного мнения неизменно показывали, что половина американцев не хотела финансировать программу «Аполлон». Но в конечном итоге в рамках этой программы было сделано 6 300 изобретений, так что она с лихвой окупила потраченные на нее деньги. Если бы не программа «Аполлон», персональные компьютеры, глобальные системы навигации и прочие образцы техники, которые мы сегодня воспринимаем как должное, отстали бы от своего нынешнего уровня на годы, если не на десятилетия.
Космическую гонку 2010-х годов отличает то, что китайская программа имеет такую же коммерческую направленность, как и программа НАСА. В ее рамках уже создана спутниковая система глобального позиционирования, ставшая альтернативой более старым американским, российским и европейским системам навигации. Сегодня она дает ежегодную прибыль в объеме 30 миллиардов долларов. Ровно за неделю до посадки «Чанъэ-4» на обратной стороне Луны в строй была введена новейшая версия этой системы «Бэйдоу-3». Китайцы утверждают, что она в 10 раз точнее американского аналога.
Но у Китая еще более грандиозные устремления. По словам генерал-лейтенанта Чжан Юлиня (Zhang Yulin) из Центральной военной комиссии, «пространство Земля-Луна имеет стратегическое значение для великого возрождения китайской нации». Чжан рассказал, что китайские инженеры с начала 1990-х годов думают о выработке солнечной энергии в космосе. Ученые из Китайской академии космических технологий говорят, что к 2035 году они построят солнечную электростанцию между Землей и Луной мощностью 100 мегаватт. Эта станция составит по размерам один километр, а весить она будет 10 тысяч тонн (в 25 раз больше Международной космической станции, которая на сегодня является самым крупным искусственным объектом на орбите). Ученые полагают, что к 2050 году станция начнет работу, и это станет революцией в глобальной энергетике. В советской космической программе мало что создавало такую угрозу стратегическими позициям США, как эти китайские планы.
Военный аспект
Но было одно измерение, в котором советская космическая программа представляла еще большую угрозу существованию США. Это было военное измерение. Советская и американская космические программы были тесно связаны с разработкой межконтинентальных баллистических ракет, которые за несколько минут могли уничтожить десятки миллионов людей из числа гражданского населения. Запущенный в 1957 году спутник показал, что Советы хорошо освоили строительство таких ракет. Но в 1959 году Соединенные Штаты догнали СССР. В 1960 году обе страны научились запускать ракеты с борта подводных лодок, благодаря чему они стали практически неуязвимы для уничтожения в ходе внезапного нападения. Даже во время Карибского кризиса в 1962 году американцы превосходили Советский Союз по количеству боеголовок в соотношении девять к одному. Министерство обороны прогнозировало, что в ходе американского первого удара будет уничтожено 100 миллионов человек, и это приведет к краху Советского Союза. Вместе с тем, они признавали, что в ходе ответного советского удара по городам США и их союзников, которые были намного крупнее советских населенных пунктов, погибнет 75 миллионов американцев и 115 миллионов европейцев. Это привело бы к разрушению всего Северного полушария. Космическая гонка положила начало эпохе взаимно гарантированного уничтожения.
Военное измерение второй космической гонки выглядит совершенно иначе. С середины 1980-х годов количество ядерных боезарядов в мире сократилось многократно, и в данный момент мировой политики крупная ядерная война кажется маловероятной. Для США, Китая и России космос представляет интерес в военном отношении главным образом потому, что они намерены защищать свои системы спутниковой связи и угрожать системам связи друг друга, но отнюдь не из-за их желания запускать межконтинентальные баллистические ракеты. Американское космическое командование, ставшее в конце 2018 года самостоятельным военным командованием, определенно видит в этом свою главную задачу. В 2007 году Китай вызвал всеобщее возмущение, когда продемонстрировал способность подобно России и США сбивать своими ракетами спутники. В результате успешного перехвата спутника количество мусора на орбите увеличилось, хотя сейчас там на расстоянии 800 километров от поверхности Земли (это та орбита, на которую чаще всего запускают спутники для обеспечения связи, национальной безопасности и ведения съемки) и без того летает 500 тысяч фрагментов. В 2016 году КНР запустила на орбиту космический аппарат с роботизированной рукой-манипулятором, якобы для того, чтобы убирать оттуда опасные фрагменты космического мусора. Правда, военные аналитики опасаются, что реальная цель запуска состоит в захвате американских спутников вместо того, чтобы взрывать их и создавать новый мусор, который будет представлять дополнительную опасность для всех.
У космических войн 2010-х годов мало общего со звездными войнами 1980-х. Однако ситуация может измениться, особенно если у политиков возникнут подозрения, что американские наземные системы противоракетной обороны на маршевом участке полета действительно в состоянии сбивать приближающиеся межконтинентальные баллистические ракеты. Испытания, проведенные в 2018 году, показали, что в идеальных условиях вероятность поражения цели ракетой-перехватчиком составляет 56%. Это значит, что если по каждой МБР выпустить четыре ракеты, 97% атакующих ракет будут уничтожены. Конечно, прорыв даже трех процентов ракет будет означать гибель миллионов, но Соединенные Штаты выживут и смогут продолжить борьбу. Таким образом, если вся эта шумиха имеет под собой основания, ПРО может положить конец концепции взаимно гарантированного уничтожения, и тогда вторая космическая гонка пойдет в ужасающем новом направлении.
«Чанъэ-4» представляет собой гигантский скачок, причем не только в науке. Китай сумел бросить очень серьезный вызов глобальному лидерству США. Однако нельзя исходить из того, что новая космическая гонка между Китаем и Америкой станет простым повторением старой советско-американской космической гонки. Думаем ли мы о престиже, об экономике или о войне, ситуация с 1980-х годов изменилась до неузнаваемости.
