Франкфурт — Окна ателье залиты светом. В комнате на втором этаже царит теплая атмосфера. Швеи перекладывают ткань, иногда встают, чтобы что-то показать соседке, и рассказывают на немецком смешные истории о том о сем.
«Мы как семья. Мы не только работаем вместе, мы еще ходим на одни курсы немецкого языка. Иногда мы вместе ходим в кафе или гуляем по городу после работы», ‒ рассказывает иранка Мансура Каземи.
Каземи — одна из восьми женщин, работающих в фирме «Стич бай стич» («Стежок за стежком», англ., — прим. перев.). Все работающие здесь женщины — беженки.
Эти женщины приехали в Германию из Сирии, Афганистана, Ирана, с Мадагаскара. В ателье они обучились профессиям модельеров и портних — а значит, и получили возможность самостоятельно жить на своей новой родине.
В Финляндии тоже постоянно говорят о трудоустройстве мигрантов и сопутствующих трудностях. Например, в марте 2018 года газета «Хельсингин саномат» (Helsingin Sanomat) сообщила, что в Финляндии беженцам сложнее всего устроиться на работу по сравнению с другими странами Северной Европы.
Сейчас все ищут способы облегчить трудоустройство беженцев.
Может, стоит взять за образец Германию, которая приняла больше миллиона мигрантов?
26-летняя Мансура Каземи прибыла во Франкфурт в 2015 году. В 2016 году она училась на курсах немецкого языка, и преподаватель посоветовал ей связаться с фирмой «Стич бай стич». Он видел в городе рекламу нового ателье.
«Он предложил сходить и посмотреть, что это за фирма. Он знал, что мои отец и муж — портные, и у меня есть большой опыт в этой профессии».
Коллега Каземи, 23-летняя Эсра Али большую часть своей взрослой жизни провела в статусе беженца: сначала в Ливии, теперь в Германии. Однако до 2013 года Али изучала дизайн одежды и швейное дело в сирийской художественной школе.
Сотрудники центра по приему беженцев во Франкфурте организовали для нее встречу в ателье «Стич бай стич».
«Владельцы фирмы сказали, что могли бы взять меня на стажировку и посмотреть, что я умею. Я сшила плюшевого динозавра, который им очень понравился. Так все и началось», ‒ рассказывает Эсра Али.
Спустя два месяца стажировка в «Стич бай стич» сменилась ученическим договором, который позволяет Али получать образование и практический опыт в течение трех лет.
Мансура Каземи и Эсра Али относятся к тем беженцам, которые приехали в Германию в 2015 году и смогли найти место работы в течение двух лет после прибытия. В общей сложности это удалось каждому четвертому прибывшему. Таким образом, на работу устроились примерно 250 тысяч беженцев из миллиона.
Данных о трудоустройстве беженцев, прибывших в Финляндию в 2015 году, нет. В июне 2018 года финская телерадиокомпания «Юле» выяснила: организации при министерстве труда и экономического развития полагают, что на работу смогли устроиться от «нескольких человек до 10%». Большинство в настоящий момент учат язык и проходят курсы по интеграции в общество.
В конце мая 2018 года немецкий Институт по изучению рынка труда и профессиональной квалификации (Institut für Arbeitsmarkt- und Berufsforschung, IAB) опубликовал прогноз, согласно которому, трудоустройство будет быстрым и в ближайшем будущем.
По оценкам института, в следующие пять лет будут трудоустроены уже половина из миллиона человек, бежавших от бедности и конфликтов в Германию в 2015 году или позже.
Причин такого успеха много.
Во-первых, в Германии — очень большое количество рабочих мест. В апреле 2018 года на страну с 88 миллионами жителей приходилось 1,19 миллиона вакансий.
Одновременно снизился процент безработицы в Германии. Сейчас он составляет около 4%.
С точки зрения предприятий, ситуация уже тяжелая. Например, сфере услуг и ручного труда постоянно требуются новые специалисты и работники. Согласно журналу «Шпигель» (Der Spiegel), сейчас, в период роста экономики, успех немецких предприятий тормозит прежде всего нехватка хороших специалистов.
Большую часть из 250 тысяч мигрантов приняли на работу малые и средние предприятия.
Мигранты работают в пекарнях, ресторанах и отельном бизнесе, в фирмах по уборке помещений и сферах по оказанию услуг — то есть занимают низкооплачиваемые должности или выполняют работу, которая больше не привлекает немцев.
Вторая причина хороших показателей трудоустройства — поддержка, оказываемая предприятиям, и их заинтересованность в найме на работу беженцев. Франкфуртское ателье «Стич бай стич» необычно еще и потому, что оно было создано только для сотрудников-мигрантов.
Пока беженки учатся и шьют на заказ, немецкие владельцы ателье публикуют вакансии с компьютеров в соседней комнате.
У владельцев «Стич бай стич» Николь фон Альвенслебен (Nicole von Alvensleben) и Клаудии Фрик (Claudia Frick) до открытия фирмы уже был 15-летний опыт предпринимательства. Они не опасались возможных рисков для нового предприятия.
«Мы видели, как волонтеры встречали людей на вокзале Франкфурта, и тоже захотели помочь», ‒ рассказывает Николь фон Альвенслебен.
Фрик и Альвенслебен приняли участие в стартапе для социально ответственных предприятий и взяли кредит на запуск бизнеса.
Через три года «Стич бай стич» начнет приносить экономическую выгоду.
Фирма все еще опирается на масштабную поддержку. Как Франкфурт, так и ведомство труда Германии оказывают ателье экономическую поддержку потому, что оно трудоустраивает мигрантов и просителей убежища. «Стич бай стич» также получает финансирование для образовательных учреждений, поскольку официально считается профессиональным училищем.
В Совете по вопросам занятости во Франкфурте внимательно наблюдают за процессом трудоустройства мигрантов.
Руководитель совета Конрад Скеруч (Conrad Skerutsch) рассказывает, что в одном только Франкфурте и соседних муниципалитетах ежегодно освобождается 14 тысяч рабочих мест. Его организация пытается найти специалистов на эти места, в том числе и среди недавно прибывших в страну людей.
За свою карьеру Скеруч столкнулся с тремя большими волнами миграции. В 1960-х в Германию ехали мигранты-рабочие из Турции и Италии, которые освоили немецкий язык за мытьем посуды в кафе или подрабатывая в автомастерской.
В 1990-х в страну направились семьи из Югославии, которые бежали от разрушительной войны. Последняя волна мигрантов пришлась на 2015-2016 годы, и с ней во Франкфурт прибыли в первую очередь молодые мужчины и семьи из Африки и с Ближнего Востока.
«Новоприбывшие отличаются от предыдущих потоков тем, что у многих очень плохое образование, если вообще есть», — рассказывает Скеруч.
Среди прибывших, по его словам, многие не умеют читать, и для них изучение немецкого и учеба в целом даются особенно тяжело.
«Однако все беженцы, которых я встречал, были очень заинтересованы в том, чтобы жить в стране и работать», — добавляет Скеруч.
Руководитель Совета по вопросам занятости говорит, что немецкая бюрократия усложняет начало трудовой деятельности.
Он приводит пример: человеку, который хочет загружать мусор в мусоровоз, в первый рабочий день нужно пройти курс по правилам безопасности, который состоит из 175 файлов «ПауэрПойнт» на немецком языке. В конце он сдает экзамен. Нужно быть хотя бы немного грамотным и владеть специальной лексикой.
«Получается, необходимо несколько месяцев занятий, чтобы начать в этой стране вывозить мусорные баки из дворов до мусоровоза», ‒ говорит Скеруч.
С августа 2016 года в Германии начали заключать с просителями убежища договор на обучение, согласно которому учеба на предприятии длится три года. После этого вид на жительство остается в силе еще два года.
Вид на жительство на время действия этого ученического договора предоставляется автоматически, даже если ответ на запрос о предоставлении убежища еще не получен. Получившие отрицательный ответ могут остаться в Германии на основании договора на обучение.
Мансура, которая относит себя к хазарейцам (меньшинству, которое притесняют в ее родном Иране), сейчас сосредоточенно занимается под руководством Фрик.
«У нас много уроков немецкого. Однако дни преимущественно проходят здесь, за швейной машинкой и за столом с выкройками», — рассказывает она.
За шитьем женщины иногда вспоминают жизнь на родине или дорогу в Германию. Они довольны тем, что могут работать здесь в окружении женщин, в спокойных и знакомых условиях.
В фирме «Стич бай стич» шьют прежде всего небольшие партии продукции ‒ например, для местных магазинов одежды. Часть тканей и моделей присылают сюда из других регионов Германии.
Работницы ателье планируют использовать пустующее помещение на нижнем этаже для изготовления одежды из переработанных материалов.
Но не всем беженцам так легко найти работу в Германии. Часть последних политических решений осложняют трудоустройство беженцев из определенных стран.
Например, на получение ответа о предоставлении убежища для человека, прибывшего из Афганистана, могут уйти годы. Многие просители убежища успевают устроиться на работу еще до того, как приходит официальное решение.
«Если эти люди уже нашли работу, прошли обучение и остро нужны на рынке труда, то почему им нельзя остаться в Германии? Экономика и предприятия нуждаются в них», ‒ рассказывает Марлен Тиле (Marlene Thiele), представитель Торговой палаты Германии. Она помогает предприятиям в вопросах приема на работу беженцев и просителей убежища.
Согласно докладу Фонда Бертельсманн (Bertelsmann Stiftung), модель Германии так интересует Европу, потому что малые и средние предприятия играют там настолько важную роль в обучении беженцев.
«В Германии фирмы воспринимают себя как силу, формирующую общество. Интеграция действительно проходит успешнее благодаря бизнесу», ‒ говорит Марлен Тиле.
99,6% немецких предприятий — малый и средний бизнес, продолжает Тиле. Они отвечают практически за все образовательные договоры и поддерживают больше половины рабочих мест в Германии.
Поэтому малые и средние предприятия считают, что несут ответственность за будущих сотрудников — и за благополучие страны.
Так же считают и немецкие владельцы «Стич бай стич».
«Нашим сотрудникам необходимы наставники, чтобы освоиться в Германии. Например, мы ходим с нашими женщинами в женскую консультацию и боремся за их права на обучение на языковых курсах», ‒ говорит Николь фон Альвенслебен.
По ее мнению, интеграция — это намного больше, чем трудоустройство. Для интеграции в новую страну и культуру необходимы языковые курсы и помощь в повседневных делах — от подключения мобильного телефона к местному оператору до родительских собраний.
19 декабря правительство Германии представило новый закон, который облегчает въезд в страну специалистам в тех областях, которые особенно страдают от нехватки кадров, — прежде всего из-за пределов ЕС. На основании этого закона с 2020 года специалисты в определенных сферах деятельности смогут запрашивать вида на жительство уже в посольстве Германии в той стране, которую покидают.
Те, у кого есть трудовой договор с немецкими предприятиями, могут со вступлением закона в силу переехать в Германию. Владеющие языком на хорошем уровне смогут приезжать в страну в дальнейшем и получать разрешение на работу на полгода.
«Этот закон — результат многолетних усилий бизнеса», — говорит Марлен Тиле из Торговой палаты.
Торговая палата довольна законопроектом, но напоминает, что не всех прибывших в страну беженцев можно сейчас рассматривать как рабочую силу.
«Вопрос беженцев и получения убежища нужно рассматривать отдельно от этого закона. Люди должны по-прежнему иметь возможность приезжать в Германию, если они оказались под угрозой, а не только по работе», ‒ подчеркивает Тиле.
Женщины, работающие в ателье «Стич бай стич», видят в своей работе перспективы. Сирийка Эсра Али хотела бы продолжить работать в ателье и после окончания ученического договора.
«Я бы также хотела получить права и еще поучить немецкий. Наверное, позже я бы еще позанималась английским и изучила дизайн одежды», ‒ добавляет она.
Родители Али успешно устроились во Франкфурте на работу. Отец работает на стройке, а мать — медсестра, ухаживает за пожилыми людьми.
«Мои родители гордятся тем, что я работаю. Самостоятельная жизнь ‒ это моя мечта», — добавляет Али.
