Что общего у бывшего служащего инвестиционного банка «Меррилл Линч» (Merrill Lynch), высококлассных русских программистов, работавших раньше в компании «Интел» (Intel), и эксперта по маркетингу из Польши?
Все эти люди объединили свои усилия в одном из офисов недалеко от центра Москвы… и стали делать пиццу.
В кирпичном здании на территории бывшего советского завода паровых котлов трудится команда стартапа «Додо Пицца»: 130 сотрудников, в том числе молодые эксперты по маркетингу и финансам, а также более 70 программистов, что для сети быстрого питания несколько необычно.
Из Москвы фирма продвигается на новые рынки. Если в офисах динамики начинают потрескивать, то все служащие знают: сейчас Алена с ресепшн объявит об открытии еще одной пиццерии «Додо». Динамики потрескивают часто, с 2012 года число филиалов возросло с 8 до 442, более сотни прибавилось лишь за последние двенадцать месяцев.
Если новый филиал находится за границей, то Алена перед объявлением включает какую-нибудь песню из той страны. Это может быть и песня из Румынии (шесть филиалов), и из Белоруссии (десять ресторанов). В феврале «Додо» начнет работу в Лос-Анжелесе. Алена уже решила, что тогда она включит California Dreaming.
Россия — самый важный рынок для «Додо Пицца», но за последние годы сети филиалов возникли еще в одиннадцати странах, в Китае, Казахстане и Эстонии, а также несколько плацдармов для экспансии на Запад: предприятие на окраине британского курорта Брайтон, три пиццерии появились в окрестностях крупного американского города Мемфис.
Планируется и выход на рынок Германии: немецкая сеть «Уно Пицца» (Uno Pizza), имеющая сейчас 14 филиалов в Саксонии и Саксонии-Анхальте, уйдет на правах франчайзинг-партнера под крышу «Додо» и собирается по информации своих владельцев Томаса и Михаэля Кохманов (Thomas & Michael Kochmann) в течение пяти ближайших лет открыть еще 25 ресторанов. Поэтому из динамиков московских офисов до конца 2019 года как минимум один раз прозвучит и какая-нибудь немецкая музыка. «Возможно, Рамштайн, — говорит основатель фирмы Федор Овчинников. — Рамштайн — самая известная немецкая группа в России, за ней идет «Модерн Токинг».
Сердце фирмы — отдел IT с производственной системой Dodo IS, к которой подсоединены все новые филиалы. Все заказы программа за доли секунды передает в следующие отделы производственной цепи. На кухнях ресторанов на мониторах айпадов загораются соответствующие рецепты и инструкции для пекарей — и все равно где, в Сибири или в Теннесси. Если пицца готова в срок, на кухне раздаются фанфары. Если же происходит задержка, то на мониторах прожорливый монстр Пакман набрасывается на пиццы. Программа Dodo IS призвана сделать производство пицц и надзор за закусочными легкими и интуитивными, похожими на компьютерную игру, такова была идея.
К этому добавляется радикальная приверженность фирмы к прозрачности. На всех кухнях ресторанов установлены видеокамеры, круглосуточно передающие изображение в Интернет. Благодаря этому клиенты в любое время могут убедиться в царящей там чистоте. «Додо Пицца» публикует в сети и данные о товарообороте каждого отдельного филиала, что должно подогревать у сотрудников дух соревнования. Презентации новых проектов и идей фирма немедленно размещает в YouTube. То, что конкуренты из международных сетей Papa John's и Domino's все это тоже увидят, даже приветствуется. Это должно стимулировать сотрудников, как можно быстрее внедрять все новинки. Основатель фирмы Федор Овчинников, 37 лет, хочет таким образом способствовать возникновению позитивного соперничества между отдельными предприятиями. «Глубокую дигитализацию» всех производственных процессов он называет концепцией.
Новое поколение русских предпринимателей?
Основать фирму, годовой оборот 400 филиалов которой составляет 220 миллионов долларов, Овчинникова побудило, как ни странно, банкротство. В свое время он изучал археологию в Сыктывкаре, провинциальном городе на крайнем севере России, расположенном почти в 1 000 километров к северу от Москвы. Там он создал сеть книжных магазинов, но во время финансового кризиса она обанкротилась.
Каким же образом он переключился с книг на пиццу? Как говорит Овчинников, он мечтал создать глобальную фирму в отрасли, в которой он мог бы использовать потенциал России в области информационных технологий. «Пицца подходила для этого идеально, это — продукт масс-маркета, распространенный по всему миру и в значительной степени стандартизированный. В Индии ли, Бразилии или в США — пиццу любят везде», — говорит Овчинников. Но высокие затраты на производственную систему оправдаются только в том случае, «если мы будем играть глобальную роль».
Миллиард рублей «Додо» вложил только лишь в разработку веб-платформы, в пересчете это 15 миллионов евро. Из-за этой сумму проект чуть было не провалился. Овчинников обращался в банки и к венчурным инвесторам, «но среди них никто не верит, что российская фирма может добиться успеха в мире, если она не торгует нефтью или оружием».
По крайней мере никто из профессиональных инвесторов. Поэтому Овчинников начал через свой блог кампанию «Краудфандинг». Таким образом он нашел частных инвесторов, которые своими взносами от 5 000 до 200 000 долларов обеспечили начальное финансирование. Из этого сообщества блогеров вышли также многие из новых франчайзинговых субподрядчиков, которые открыли в России филиалы «Додо». Их биографии необычны для проиизводителей пиццы: среди них выпускники высших учебных заведений, интернет-дизайнеры и даже один бывший профессиональный игрок в покер.
Основать собственную фирму для многих молодых людей в России — это один из немногих работающих «социальных лифтов», считает Овчиннков. Это возможность карьерного роста, которая доказывает, что в России можно чего-то достичь и за пределами государственных промышленных конгломератов и спецслужб. «Мы живем своего рода русской мечтой», — говорит Овчинников, намекая на «американскую мечту».
Под прицелом темных сил
Когда у Федора Овчинникова спрашивают, почему он назвал свою сеть пиццерий «Додо», он вспоминает «Алису в Стране чудес», сказку, которую любил читать в детстве. «Мы такие же наивные, как птица Додо в этой книге. Мы доверяем своим клиентам, поставщикам и партнерам», — говорит он.
За наивность в России приходится дорого платить. Успех фирмы пробудил алчный интерес к ней московских спецслужб, в кругах, пользующихся в своей деятельности подчас методами мафии, бороться с которой они собственно и должны. Так в один из филиалов «Додо» на окраине российской столицы подбросили пакет с наркотиками. Но на допрос в органы был вызван не только франчайзер местного филиала, а прежде всего основатель фирмы Овчинников.
Его обвинили в том, что его фирма — лишь прикрытие для разветвленной сети наркоторговли. Следователи стали выяснять детали бизнеса: кто подавал заявки на открытие дочерних предприятий и каких конкретно, как организована сеть «Додо пицца» и так далее. Овчинников понял, что кто-то хочет отнять у него фирму или как минимум получить в ней долю. Подобная практика распространена в России.
Тогда основатель «Додо Пиццы» обратился к общественности. Овчинников стал раздавать интервью. Прозрачность, говорит он, лучшее средство защиты. Его спрашивали тогда, не лучше ли ему на всякий случай уехать за границу. Но он ответил, что «в нашей стране есть гнилая прослойка, но тут есть и много порядочных людей. Какой же сигнал я подам инвесторам и предпринимателям, верящим в том, что можно честно вести бизнес? Я тут родился и отсюда никуда не уеду».
Он считает, что так просто у него фирму отнять нельзя. «Это ведь не нефтяная вышка, а целый комплекс предприятий», — говорит он. Вот уже несколько месяцев, как он не получает писем от спецслужб. Все проблемы позади? Овчинников на это надеется.
«Но в России, — говорит он, — никогда точно не знаешь, кончились ли проблемы или нет».
