Одним мартовским утром 1704 года Петр Великий ждал в Санкт-Петербурге (столица России и символ правления царя-реформатора) прибытия посла Саввы Владиславича. Вместе с ним находился Александр Меньшиков, влиятельный генерал-губернатор города и приятель по кутежам его молодости. «Не волнуйтесь, Ваше Величество, они должны прибыть с минуты на минуту», — обратился к царю губернатор со вздохом и ноткой раздражения в голосе.
Посол должен был представить ему трех молодых африканских рабов, которые были тайно приобретены царем и должны были стать его пажами. Во дворце была мода на черных слуг: их тогда называли «арапами». Как бы то ни было, генерал Меньшиков знал, что у Петра другие планы на этих детей, по крайней мере, на одного из них.
Один должен был получить поддержку царя, а вместе с ней и европейское воспитание, чтобы доказать, что образование может кардинально изменить даже самых далеких от цивилизации людей. Генерал считал этот проект чудачеством, но не сказал царю ни слова из страха вызвать его легендарный гнев.
Под крылом у Петра Великого
Наконец, двери распахнулись перед Саввой Владиславичем, за которым проследовала процессия из чернокожих мальчишек. Царь издалека рассматривал лица мальчиков, которым тогда было по семь-восемь лет. Дольше всего его взгляд задержался на одном из них. Царя привлек его простой и добрый вид, приятная внешность и светлый взгляд.
Пока посол произносил приветственную речь, Петр Великий подошел и спросил: «Как зовут этого мальчика?» Ребенок был впечатлен телосложением царя, который достигал в высоту почти двух метров.
«Ибрагим, Ваше Величество, — ответил посол. — Как и все негры, которые были пойманы османскими работорговцами и предназначались для двора султана, он был обращен в ислам».
«Откуда он?» — поинтересовался царь.
«Говорят, из местечка под названием Логон на озере Чад».
Во дворце мало кто мог представить себе такие дали. Бросив взгляд на Меньшикова, Петр наклонился к Ибрагиму, который смотрел на него с ошеломленным видом:
«Я сделаю тебя моим секретарем. Ты должен быть готов записать мои мысли ночью, все, что придет мне в голову, когда я просыпаюсь или мне не спится!»
При виде удивленного лица посла он добавил: «Но сначала мальчика нужно крестить, и я буду его крестным отцом!»
Император, как и обещал, взял мальчика под свое крыло, к немалому разочарованию некоторых придворных, особенно губернатора.
После крещения под именем Петр Петрович Петров царь принял его как своего. Мальчик выучил русский и, как и ожидалось, стал ночным секретарем монарха. Об их отношениях поползли слухи. Так продолжалось до 1717 года, когда царь вызвал своего протеже.
«Сын мой, ты полностью удовлетворил меня и даже больше, — сказал он. — Чтобы завершить твое образование и сделать тебя настоящим мужчиной, ты поедешь во Францию постигать военное искусство!»
Он три года провел в артиллерийском училище Ла-Фер неподалеку от Реймса. Там он выучил несколько языков и проявил склонность к математике.
Он воевал в армии Людовика XV против Испании и получил звание капитана при регенте Филиппе Орлеанском. В этот период он сменил имя на Ганнибал в честь знаменитого карфагенского военачальника.
В Париже он был звездой всех салонов. Как впоследствии писал его правнук Александр Пушкин в книге «Арап Петра Великого»: «Появление Ибрагима, его внешность, образованность и природный ум возбудили в Париже общее внимание. Все дамы желали видеть у себя "царского негра" и разрывали его на части; регент приглашал его не раз на свои веселые вечера».
Он стал другом выдающихся деятелей Просвещения, в том числе Вольтера, который был настолько восхищен его знаниями и умом, что дал ему прозвище «черная звезда Просвещения».
После возвращения в Россию, в 1725 году он был поражен смертью своего благодетеля Петра Великого. Он потерял в его лице покровителя, друга и приемного отца.
Несколько месяцев спустя генерал Меньшиков вызвал его к себе и сказал: «Ганнибал, вы потеряли того, кто защищал вас. Боюсь, вы здесь больше не нужны».
Третье звание в военной иерархии
В 1727 году его сослали в Сибирь. В 1730 году его помиловали из-за его прекрасного знания военной инженерии, а затем он стал влиятельной персоной после восхождения на трон Елизаветы Петровны в 1741 году.
Этого полиглота, переводчика и математика ждал головокружительный взлет: он стал генерал-майором в 1742 году, получил дворянство, а в 1759 году дослужился до чина генерал-аншефа, третьего по значимости в российской военной и гражданской иерархии.
Он ушел из жизни в возрасте 85 лет в подаренном императрицей имении. Его внучка стала матерью поэта Александра Пушкина. На его гербе красовался причудливый девиз: «FVMMO» (Fortuna vita mea mutavit oppido — «фортуна изменила жизнь мою полностью»).
