Очереди на вершине, тропы заблокированы телами — во многих отношениях этот весенний сезон на Эвересте был трагичным и хаотичным, и сейчас, когда он подходит к концу, альпинистское сообщество задается вопросом: в какой же момент все пошло не так?
Одной из основных причин для беспокойства стало число погибших на горе в этом месяце — сейчас зарегистрировано 11 смертей, а это значит, что 2019 год стал одним из самых смертоносных для желающих покорить Эверест.
Отвратительные очереди вились по заснеженным хребтам в так называемой «зоне смерти»: альпинисты ждали, пока придет их черед записать на свой счет престижное достижение и заслужить право сделать селфи на самой высокой вершине Земли.
Фотографии этих очередей на прошлой неделе вирусно распространились по всему интернету и встревожили многих альпинистов, уверенных, что дух приключений порядком ослабевает, когда в погоне за ним приходится стоять в очереди.
«Ситуация на многих знаменитых вершинах мира сейчас такова, что коммерциализация угрожает самой сути альпинизма», — говорит Пол Харт (Paul Hart), бывший руководитель «Роял Марин» (Royal Marine) и лидер экспедиции.
Или, как сказал Стивен Венейблс, первый британец, взошедший на Эверест без кислорода: «Стоять в очереди, уставившись в чью-то задницу, — по-моему, сомнительная радость».
Так что же, альпинистов стало слишком много?
Естественно, в связи с хаосом на Эвересте неизбежно встал вопрос, не слишком ли много людей восходят на гору. Правительство Непала в этом сезоне выдало рекордное количество разрешений — 381, что на 34 больше, чем в прошлом году.
Может показаться, что цифра выросла не так уж сильно, но если учитывать, что большинство альпинистов сопровождает как минимум один шерпа, то 34 дополнительных разрешения означают, что на горе будет как минимум на 68 человек больше.
Тем не менее, по словам Алана Арнетта (Alan Arnette), альпиниста и автора блога об Эвересте, мысль, будто очереди на восхождение вызваны тем, что власти стали выдавать больше разрешений, — это «отвлекающий маневр». «Гора огромна, она вполне способна вместить такие объемы», — считает он.
Арнетт утверждает, что основной причиной столпотворения на вершине была погода. «Обычно выпадает от восьми до одиннадцати дней, подходящих для восхождения. Но в этом году сильнейший ветер дул на вершине горы практически весь сезон, — сказал он, добавив, что из-за этого погодное окно для восхождения сократилось до пяти дней. — Этот год был аномальным».
С ним согласен Саймон Лоу (Simon Lowe), управляющий директор компании «Джаггд глоуб» (Jagged Globe), которая организует экспедиции на Эверест: «Если бы сезон был лучше, и у альпинистов было бы несколько недель, чтобы подняться, таких очередей, как в этом году, не было бы».
По мнению Венейблса, очереди на большой высоте — прямой путь к катастрофе. «Когда сотни людей торчат на высоте 8000 метров, задерживаясь в экстремальных условиях дольше запланированного, весьма вероятно, что некоторым из них не повезет, и они умрут. Там, наверху, от жизни до смерти — всего один маленький шажок».
Хаос возник из-за неопытности восходящих?
Опытные альпинисты жалуются, что в последние годы среди покоряющих Эверест стало гораздо больше неопытных людей и неквалифицированных гидов.
Арнетт утверждает, что эта тенденция началась в 2014 году, когда новое поколение местных шерп решило попытаться покончить с монополией на Эверест западных альпинистских компаний.
«Это молодое поколение чувствовало, что их эксплуатируют, а их труд оплачивают слишком низко, поэтому они решили отнять горы у западных компаний», — писал он в своем блоге на эту тему.
По словам Арнетта, большинство западных компаний взимают от 45 до 60 тысяч долларов за попытку взойти на Эверест. А вот некоторые новые игроки на этом рынке, рассказывает он, снизили стоимость до всего лишь 30 тысяч долларов, сократив расходы по таким статьям, как заработная плата сотрудников, обучение персонала и экипировка.
«Это бизнес, именно так у нас появляются авиакомпании-лоукостеры и бюджетные отели, — рассказал Арнетт „Телеграф". — Но когда речь заходит о том, кому доверить свою жизнь в так называемой „зоне смерти", мне кажется, ставки немного возрастают».
Арнетт считает, что снижение расходов привлекло на Эверест менее опытных альпинистов и неопытных шерп, что, возможно, и повлияло на рост количества смертей. Он хотел бы, чтобы опыт альпинистов и проводников проверяли строже.
«Сейчас разрешение может получить кто угодно, — говорит он. — По моему же мнению, у вас за спиной уже должно быть одно восхождение на восьмитысячник. Тем самым вы зарабатываете право попытаться взойти на Эверест».
Какие еще предлагаются решения?
Джастин Фрэнсис (Justin Francis), генеральный директор «Респонсибл трэвел» (Responsible Travel), считает, что для того, чтобы сделать гору безопаснее, чище и менее многолюдной, необходим более строгий контроль со стороны некоей неполитической организации.
«Туроператоры не должны решать, подходят ли альпинисты для восхождения, и достаточно ли они опытны, — говорит он. — Их личная заинтересованность слишком велика, эту ответственность следует переложить на независимый орган».
Фрэнсис также считает, что независимая служба контроля могла бы помочь решить все более усугубляющуюся проблему замусоривания, следя за тем, чтобы альпинисты забирали с собой по восемь килограммов мусора и возвращали его в базовый лагерь. «Штраф за невыполнение этого правила нужно значительно увеличить», — добавил он.
Еще более радикальное решение проблемы, с которым, однако, можно поспорить, предложил Венейблс. Он считает, что нужно запретить использование кислорода. «Уберите то, что шерпы называют „английским воздухом", и на вершине сразу станет не так много людей».
Руководитель экспедиции на Эверест 1938 года Билл Тильман (H.W. Tilman) заявлял, «что логичнее уж вообще не восходить на [Эверест], чем восходить на него с помощью кислорода».
Хотя Венейблс и «не хочет дискредитировать первую экспедицию», использовавшую дополнительный кислород, он согласен с мнением Тильмана. «Зачем обесценивать вершину, по сути снижая ее высоту с 8850 до 6500 метров, лишь она соответствовала человеческим возможностям?»
В конечном итоге вряд ли кто-то будет особенно стремиться к переменам на Эвересте, ведь шерпы и проводники там получают гораздо больше средней заработной платы по Непалу, а правительство на продаже разрешений, каждое из которых стоит 11 тысяч долларов, зарабатывает более 4 миллионов.
Несмотря на все свои сомнения относительно того, что происходит на Эвересте, Венейблс хвалит тамошнюю альпинистскую инфраструктуру и говорит, что в общем и целом все работает «очень гладко». Однако он советует путешественникам, которые хотят насладиться дикой природой, поискать приключений где-нибудь в другом месте.
