Своему спецпредставителю Эллиоту Абрамсу (Нью-Йорк, 1948 г.) президент США поручил одну из сложнейших внешнеполитических задач этого десятилетия: способствовать проведению демократических преобразований в Венесуэле. 25 января, через два дня после того, как Хуан Гуайдо принес присягу в качестве временно исполняющего обязанности президента, Абрамс приступил к решению этой задачи, осознавая, как он сам выразился, что южноамериканская страна «погрузилась в опасный и тяжелый» кризис. С тех пор ни пакеты экономических санкций, ни эмбарго на поставку нефти, ни выступление оппозиции не пошатнули власть Николаса Мадуро. Абрамс, который в пятницу принял в Вашингтоне корреспондента «АБС» в своем кабинете в Госдепартаменте, где он уже работал при Рональде Рейгане и Джордже Буше-младшем, считает, что помощь Кубы и в особенности России сыграли первостепенную роль в сохранении режима. Он также предупреждает, что, хотя США и предпочитают дипломатические методы перехода к демократии в Венесуэле, военный сценарий по-прежнему рассматривается.
«АБС»: В пятницу США ввели санкции в отношении четырех лиц из руководства военной разведки Венесуэлы в связи со смертью Рафаэля Акосты. Насколько эффективны индивидуальные санкции?
Эллиот Абрамс: Они оказывают прямое действие, поскольку мы запрещаем оказавшимся под санкциями лицам посещать США и осуществлять здесь финансовые сделки. Если лицо, в отношении которого введены санкции, слишком часто стало ездить в Майами, если у него здесь есть квартира или сбережения, то всему этому наступает конец.
Могу сказать, что с нами выходили на контакт несколько высокопоставленных лиц венесуэльского режима, которые были крайне обеспокоены санкциями и добивались скорейшего их снятия. Особое беспокойство вызывало у них то, что эти санкции распространялись и на членов их семей, а ведь у кого-то из них дети учатся в вузах США. Так что санкции имеют прямое и конкретное действие.
— Генерал Мануэль Кристофер Фигера недавно прибыл в США, несмотря на то, что в отношении него были введены санкции. Насколько я понимаю, он встречался с Вами и в полной мере сотрудничает с правительством. Подобные случаи могут повториться с другими высокопоставленными должностными лицами венесуэльского режима?
— Да, для этого существуют специальные механизмы. Лица, в отношении которых введены санкции, знают, что когда министерство финансов вводит санкции, существует возможность их отмены. Именно это относится к генералу Кристоферу Фигере. Мы отменили санкции, поскольку он выступил за преобразования в Венесуэле, и его поступок должен стать примером для других. Точно так же мы можем снять санкции и с других.
— Чем вам помогает генерал Фигера?
— Он долгие году прослужил в военной разведке, возглавлял Боливарианскую службу национальной разведки. Нас может заинтересовать информация о взаимоотношениях между должностными лицами режима, кто с кем дружит, а кто нет. Это очень помогает при анализе положения внутри чавизма.
— Мы полагаем, что в действительности в Венесуэле находятся 25 тысяч кубинцев, в том числе медики, преподаватели. Но должен сказать, что учителя тоже могут заниматься сбором разведывательной информации и доносительством. Кроме того, ещё около трех тысяч кубинцев занимаются исключительно разведкой. Они в основном сосредоточены в Каракасе, собирают сведения о гражданских и военных объектах и даже обучают пыткам. Они даже предотвращают государственные перевороты. Чтобы понять их влияние, достаточно сказать, что телохранители Мадуро — кубинцы. Я считаю, что кубинцы являются становым хребтом режима.
— Именно кубинцы сорвали выступление 30 апреля?
— У меня нет ответа на этот вопрос. Существует несколько гипотез по поводу событий того дня. Согласно одной из них, власти раскрыли план выступления. Не исключено, что с помощью кубинцев, которые рыскали повсюду. Но доказательств у меня нет.
— Насколько важна роль России в поддержке режима?
— Ее роль очень важна в силу ряда причин. Первая — это психологическая и политическая ценность для режима иметь поддержку такой большой страны как Россия. Бесспорно, это придает Мадуро уверенность в том, что он удержится у власти. Кроме того, Москва и Пекин не допускают осуждения венесуэльского режима в Совете Безопасности ООН, но думаю, что Китай это делает только ради того, чтобы не отставать от России. Если бы русские прекратили поддерживать Мадуро, то и китайцы, по всей видимости, поступили бы также. Другая важная причина — это «Роснефть». Венесуэла задолжала этой госкомпании огромную сумму: лишь в прошлом году долг составлял 8 миллиардов долларов. Когда мы ввели санкции в отношении венесуэльской нефтяной компании PDVSA, то Венесуэла тут же обратилась к «Роснефти», чтобы она помогла с продажей нефти, которую раньше закупали США. И «Роснефть» помогла, потому что так распорядился Путин. Таким образом, по моему мнению, Россия оказала весьма значительную поддержку режиму Мадуро и помогла ему выдержать санкции США.
— В чем именно заключается краткосрочная или среднесрочная «дорожная карта» США в отношении Венесуэлы?
— Цель тут простая: возвращение к демократии, которая сегодня получила достаточно широкое распространение в Латинской Америке. Как этого добиться? Разумеется, необходимо провести свободные и справедливые выборы. Но при Мадуро не может быть свободных и справедливых выборов. Я слышал от многих наших партнеров, в том числе и европейских, что они могли бы направить наблюдателей на выборы и таким образом преобразовать избирательную систему. Это не имеет значения. В переходный период Мадуро продолжит возглавлять армию, полицию, разведку и военизированные формирования. То есть, будет держать в своих руках все рычаги насилия и запугивания.
— Какая форма перехода к демократии была бы идеальной?
— Лучше всего, чтобы Мадуро оказался вне власти и различные силы договорились о создании переходного правительства, возможно, правительства национального единства, которое обеспечит проведение в стране очередных выборов.
— Я наблюдаю расхождения между позициями США, Испании и Евросоюза.
— Вы считаете положительной позицию правительства Испании?
— Да, потому что мы желаем добиться одного и того же результата. Мы хотим торжества истинной демократии через свободные выборы, чтобы положить конец кошмарным нарушениям прав человека. Различие касается лишь переходного периода.
— До того, как Верховный комиссар ООН по правам человека Мишель Бачелет представила свой доклад по Венесуэле, Вы попросили ее посетить тюрьмы этой страны, но она этого не сделала. Что Вы думаете по поводу доклада?
— Доклад произвел на нас сильное впечатление. Но при этом возникло ощущение упущенной возможности, мы подумали, что ей стоило настоять на посещении тюрем. Если бы она обратилась с такой просьбой к властям, ей бы не отказали. Она могла бы создать прецедент для выяснения того, что происходит в этих тюрьмах.
«Мы не можем исключить военный сценарий»
О возможности военной интервенции давно говорят различные участники венесуэльского кризиса, хотя ни Вашингтон, ни сами лидеры венесуэльской оппозиции не предприняли каких-либо решительных шагов в этом направлении.
— Считаете ли Вы, что преобразования в Венесуэле связаны с преобразованиями на Кубе?
— Видите ли, успехи демократии в Латинской Америке очевидны. Она укрепилась в Бразилии, Аргентине, Перу, Колумбии и других странах. Поэтому сейчас необходимо оказывать давление на недемократические страны, в том числе на Кубу и Венесуэлу. Если говорить о Венесуэле, то с учетом ее экономического кризиса, вряд ли она сможет и дальше предоставлять дотации Кубе. Сейчас Венесуэла ежедневно направляет на остров от 50 до 80 тысяч баррелей нефти. По нашим оценкам, в месяц это достигает 75 миллионов долларов, что является значительной суммой.
— Некоторые американские должностные лица предупреждали о возможности создания коалиции для осуществления вооруженной интервенции с целью свержения Николаса Мадуро. Этот сценарий остается в силе?
— Это не основной наш сценарий. Мы выступаем за дипломатические, экономические и политические рычаги. Но при этом ни один президент никогда не откажется от другого сценария. Никто ведь не мог предположить в 1988 году, во время предвыборной кампании Джорджа Буша-старшего, что в итоге он пойдет на вторжение в Панаму! Так что давайте посмотрим, а пока достаточно сказать, что у нас есть возможности оказания военного давления.
— И, наконец, господин Жозеп Боррель становится министром иностранных дел Евросоюза. Даже возглавляя испанскую дипломатию, он заявил недавно, что США ведут себе в Венесуэле как ковбой. Что Вы скажете по этому поводу?
— Подобные заявления не ведут к решению проблемы. Посмотрите, как США обсуждали проблему Венесуэлы с Лимской группой, с Евросоюзом, с ООН и ОАГ. Обратите внимание на то, что за преобразования в Венесуэле выступают 55 стран. Мне кажется, ковбои так себя не ведут. Это дипломатия, подкрепленная экономическими санкциями.
