Марк Войджер, старший научный сотрудник Центра Байдена, экс-советник командующего войсками США в Европе, в эфире программы телеканала Еспресо «Студия Запад с Антоном Борковским» — об угрозе десуверенизации Украины и преобразования российской агрессии в гражданский конфликт.
Вскоре состоится заседание Нормандской группы и, по определенным заявлениям, мы понимаем, что к реализации будет принята так называемая формула Штанмайера, которая опирается на российское толкование Минских договоренностей. А это огромная угроза, потому что после реализации «формулы Штанмайера» международный конфликт, необъявленная российско-украинская война переходит в фазу «гражданского конфликта в Украине», особенно, если Россия передаст Украине контроль над нашими границами. Но все эти бандиты будут институционально вооружены, получат мандаты местных депутатов и все свои ОПГ и террористические группы переведут в ранг так называемой местной полиции.
Это именно то, что было расписано пять лет назад в Минск-1 и Минск-2. Мы видим, как Россия очень последовательно пытается реализовать этот план, они о нем не забыли. Фактически эти шаги — легитимация бандитских формирований, контроль над границей со стороны России — это часть гибридной десуверенизации Украины. Так что со стороны России сюрпризов нет. Этого можно было ожидать давным-давно, они очень последовательно ведут эту политику уже несколько лет. Сюрпризом для меня или даже разочарованием является то, что Запад, ЕС, все-таки верят, что можно достичь мира в Украине, фактически, таким образом, сливая украинский суверенитет. Но, если говорить о существовании какого-то тайного сговора, мол, элиты сливают Украину, следуя общему плану, я не думаю, что такой план существует, просто, я думаю, что Москва очень умело и ловко использует общую усталость. И, конечно, влияет внутренне-политический пример Франции, Макрона. Ему нужна, в конечном итоге, какая-то победа. Во внутриполитическом плане показать, что Франция является крупным игроком по России и в Иране, на Ближнем Востоке. У президента Трампа тоже через год будут выборы, так что здесь мы видим пример, как внутриполитические западные тенденции используются Москвой для продвижения своих целей. Своих проектов с Украиной и десуверенизации вашей страны.
Как далеко могут зайти эти процессы десуверенизации, потому что я, нехотя, вспоминаю ситуацию 1938 года, когда тогдашний британский Макрон по фамилии Чемберлен прибыл в Лондон после того, как они фактически сдали Гитлеру Чехословакию со словами «Я привез вам мир», а на самом деле — это будет означать колоссальные проблемы, значительно большие, чем они сейчас есть в существующем сейчас в формате противостояния с Россией, потому что, действительно, этот конфликт впихнут в саму Украину.
Так же, как и в 1938 году европейское сообщество боится войны. После Первой мировой очень хотели достичь мира всякими способами и, конечно, одна из стран европейской демократии — Чехословакия — оказалась жертвой «добрых намерений». Гитлер хорошо знал эти тенденции, их настроения и играл на них очень умело. В этом плане Путин, Кремль и Россия тоже ориентируются прекрасно в обстановке. Я не хотел бы предполагать, что аналогия стопроцентная, ведь после 1938 года была война в 1939-м. Но опасность в том, что Кремль подумает, что в западном мире нет воли для более жесткого подхода и можно делать угодно. Сейчас ушел Джон Болтон, советник по вопросам национальной безопасности — это тоже сильный сигнал для Москвы и других государств. Болтон был одним из последних ястребов в Администрации Трампа, его позиция, его мнение, его идеи в международной политике хорошо известны. Он склоняется к твердой линии по отношению к России и Ближнему Востоку, Ирану и так далее. Думаю, что сейчас это даст сигнал в Москву, что политика Трампа к выборам будет мягче, просто Трамп не может себе позволить, чтоб началась еще одна война — в Украине, или в другой точке мира. У него другие внутриполитические приоритеты перед ноябрем 2020 года.
Наиболее опасные сценарии заложены в формуле Штанмайера и в кремлевском толковании Минских договоренностей? Мы понимаем, что времени остается все меньше. Россия будет вести себя все более агрессивно, а западные союзники будут все пассивнее. И у меня есть ощущение, что худшие сценарии будут заключаться в скрытой федерализации, в необъявленной капитуляции относительно противостояния с представителями российских и пророссийских формирований на востоке Украины, а через некоторое определенное время это может все превратиться в паралич государственного аппарата украинского государства.
Наибольшая угроза для Украины и ее суверенитета, конечно — это сами Минские соглашения, которые уже существуют пять лет, и, как я сказал, Россия очень последовательно пытается их реализовать в плане десуверенизации Украины. Вы правильно заметили: если бы Россия хотела выполнить их чисто военным методами, то она бы пошла на резкое обострение еще раньше. Сейчас, когда они видят, какая ситуация в западном мире — в США, Франции, Европе и так далее — и какая внутриполитическая ситуация в Украине, самая большая угроза в том, что они просто продолжат продвигать эти элементы Минска, которые позволят им в будущем контролировать Украину как гибридными, так и прямыми методами, но уже легализованы, как я говорю «правовойной», так что это уже будет не то, что «так Москва хочет», ведь если Украина сама примет эти условия — это будет якобы легально. И, конечно, западная логика такова: западные политики не могут любить Украину больше, чем ваши политики, и если ваши политики примут эти договоренности, то на Западе будет такое мнение, что «вот, уже сами украинцы договорились, почему мы должны делать что-то большее». Так что этот гибридный и подпольный план уничтожит суверенитет Украины навсегда, и в самом плане — самая большая угроза.
Я с ужасом просто представляю ситуацию через полгода или через год после реализации Минских договоренностей. Например, Украина начнет активный диалог с евроатлантическим сообществом или с Евросоюзом, а в то же время уже не «боевики» пиратских бандитских формирований ДНР, ЛНР, а «народная милиция» — Луганская и Донецкая, которая будет состоять из пророссийских боевиков, но уже сейчас они в другом статусе. Они могут начать очередную кровавую фазу противостояния. Но весь мир будет говорить: «Ну, слушайте, это внутренняя украинская проблема, потому что это не конфликт с Россией».
Именно так! Начиная с 2014-го, Россия пытается убедить мир, что на самом деле это — внутренний украинский конфликт, и если украинские политики примут российские условия — это будет легализация российской агрессии против Украины. Чтобы пророссийские силы получили легитимное присутствие в парламенте, и, конечно, это сценарий, который Вы описываете, не хотел бы прогнозировать, насколько он реалистичен, но эта угроза существует, и это была бы гибридная победа России в десуверенизации украинской государственности.
А если бы Украина, допустим, заняла очень жесткую позицию и отказалась соглашаться на эту скрытую капитуляцию? Например, если бы заседание Нормандской группы провалилось бы, и Украина сказала: «Мы не можем выполнять этот план действий, эту преступную формулу Штанмайера»?
В таком случае, можно использовать исторические аналогии, Минск-1 был подписан в сентябре 2014-го, после…
… Иловайска.
Да, после Иловайска. В середине сентября будут военные учения в России «Центр». Так что в плане синхронизации действий можно отметить определенные вещи. Конечно, для Москвы очень важно давить и реализовать этот план десуверенизации Украины только гибридными, невоенными действиями, но если нет, то тогда есть другие инструменты. Я не хочу, конечно, предвидеть еще один Иловайск, но стоит задуматься, это возможно в ближайшем будущем, если Россия не добьется того, чего она хочет достичь дипломатическими переговорами.
