Донбасс принадлежит не Порошенко, не Зеленскому, не ОПЗЖ, он не российский, а украинский, и об этом следует помнить во время проведения дискуссий относительно его будущего. Территориальная целостность не должна быть центром политической борьбы. Нет «проблемы Донбасса», есть «война на Донбассе, которая привела к проблемам Украины». Перекладывать ответственность на отдельный регион и его жителей неправильно и безответственно.
Особенностью украинской политики стало то, что вопросы безопасности и целостности страны являются сферой манипуляции. У политических партий может быть разное видение, как выйти из той или иной ситуации, но не нельзя считать нормой, когда начинается «торг» территориями.
Даже дискуссия о так называемой формуле Штайнмайера вращается только вокруг политических вопросов. С одной стороны, это логично, потому что она является политическим решением. А с другой — не учитывает вопрос, какой эффект она будет иметь для региона, что будет с людьми, и на подконтрольной, и на оккупированных территориях.
Во время последних двух избирательных кампаний эксперты, активисты, журналисты, а теперь уже депутаты обсуждение избирательных программ сводили к вопросам «Чей Крым и кто воюет на Донбассе?», «Как будем возвращать утраченные территории?». Но за пять лет так и не было сформировано стратегии возвращения утраченных территорий. Деление партий на тех, кто не комментирует ситуацию или говорит, что идет война с Россией, а Крым украинский — это не более чем манипуляция. Потому что куда важнее сформировать видение проблемы и выработать дорожную карту ее решения. Пророссийские партии демонстрируют свое видение проблемы и пути ее решения. Но комплекс этих артикуляций является антиукраинским и противоречит здравому смыслу и интересам Украины. А вот другая, так называемая проевропейская и проукраинская часть политикума, так и не смогла сформировать свой нарратив, чтобы транслировать его. Поэтому эта часть политикума не имеет поддержки на Донбассе. Их там просто не понимают, а часто даже не слышат. Почему? Потому что понятного ответа на болезненные вопросы нет. Когда закончится война? Кто компенсирует или восстановит разрушенное частное жилье? И в дискуссиях, которые идут сейчас из-за «формулы Штайнмайера» тоже об этом не говорят.
Яркой иллюстрацией стали результаты выборов в Донецкой и Луганской областях, где пророссийские партии поддержали 59% населения (Оппблок, «Оппозиционная платформа — За жизнь», Партия «Шария»), при этом «ЕС» получила — 3,3%, «Батьковщина» — 2%, «Сила и честь» — 1,5%, «Голос» — 1,3%, даже «Слуга народа» только 28%.
Очень красноречивым получился тест на отношение к Донбассу после объявления «похода трех», о котором было объявлено в начале сентября. Кто не знает или забыл, то напомним. Три жителя украинской части Луганской области, которые до начала войны проживали в Луганске, объявили, что поедут туда на празднование дня города. Социальные сети взорвались негативом. Однако через неделю авторы этой инициативы сообщили, что это был эксперимент, чтобы увидеть реакцию общества.
И, видимо, не только украинского. Организаторы похода — это не рядовые жители. Один из них-руководитель Общественного телевидения на Луганщине, а другой — депутат Рубежанского городского совета Луганской области, руководитель фракции и служащий Луганской военно-гражданской администрации, третий — тоже государственный служащий. Все они публичные и узнаваемые люди, которые в последние годы представляли регион за его пределами. Этот эксперимент в очередной раз открыл «рану Донбасса», которую решили не видеть и не обсуждать. Как ни цинично это звучит, но мы стали забывать, почему в Донбассе идет война.
Сейчас говорить о мировоззренческой и ценностной целостности региона уже нельзя. Мариуполь, Краматорск и Северодонецк — это уже совсем другие города, чем были в 2014-м году. Каждый район Донбасса пошел своим путем. Так случилось не потому, что где-то местная и государственная политика была эффективнее, а потому, что количество жертв и участие в войне были различными. Конечно, нельзя говорить, что большинство жителей того или иного населенного пункта изменили свое видение. Но во многих из них появилось критическое большинство, которое уже мыслит по-другому и готово защищать себя и свой дом.
Донбасс всегда был специфическим регионом. Он никогда не был автономией, но фактически ее имел. Что имперская, что советская власть строили его автономию без автономии. Местные «боссы» могли выбить из госбюджета дополнительные миллионы на шахты или влиять на угольную отрасль всего Союза. Регион всегда чувствовал себя особенным. Чтобы с ним было меньше проблем, там всегда назначали местных руководителей из тех, кто имел уважение в среде рабочих, а затем и криминальных авторитетов.
Придерживались этого принципа и президенты независимой Украины. Это позволило региону продолжать чувствовать себя особенным и легко манипулировать местными жителями. Отсутствие у украинской власти новой политики в отношении Луганской и Донецкой областей частично привело к рождению «ДНР» и «ЛНР». Именно так! Для того чтобы сработала российская политика, нужна была дружественная среда. И она была. Но это ничему не научило политиков.
Не формируют новую повестку дня и новые политические партии, которые пытаются скорее обойти этот вопрос и прячутся за фразами «Донбасс — это Украина», «надо вернуть Украине» и тому подобное. Никто не поднимает вопрос: «А что конкретно делать с Донбассом, который вернется?», «Была ли эффективной наша политика на подконтрольной территории последние пять лет?». Ответ на последний вопрос однозначный — нет. ОПЗЖ победила на выборах, и это показало результат работы власти и новых партий. Они просто не сформировали другого нарратива для региона. Красноречивым является представительство Донбасса в новых партиях и в так называемых проевропейских. Его практически нет.
Поиск ответа на вопрос начинается с правильной его формулировки. У нас этих вопросов не задают. И это выливается в «Поход троих». Учитывая изменения в государстве и не до конца понятное поведение нового президента по Донбассу, ОПЗЖ начала проверять реакцию новой власти на провокационные заявления по этому региону.
Однако здесь заслуживает внимание только один персонаж из тройки — Денис Денищенко. Он депутат местного совета от партии БПП, а с июня 2019-го года — координатор партии «Голос» на Луганщине. Но ни одна из партий не сделала заявления относительно действий своего депутата/представителя. А, именно, благодаря его высказываниям местные жители «понимают» государственную политику.
Фраза «Луганск — он наш, он мой, он твой» сформулирована в стиле Зеленского и должна вызвать у нас прямую ассоциацию с ним. Так и случилось. В первые моменты появления видео именно «порохоботы» распространяли его, сочиняя об измене интересам Украины. Хэштег «#зробимо_це_разом» (сделаем это вместе) также часто использует команда Зе. Эту инициативу в публичном пространстве пытались привязать к действиям команды нового президента. И самое плохое в этом то, что не было никакой реакции от администрации или спецслужб. По крайней мере публичной.
Те, кто считает, что между Мариуполем и Краматорском (оба города Донецкой области) больше общего, чем между Мариуполем и Бердянском (Запорожская область), сильно ошибаются. И ментально, и логистически города северной и южной части Донецкой области находятся далеко друг от друга. Они куда ближе к городам соседних областей.
В команде Зеленского говорили об укрупнении областей, но отказались от этой идеи. Нужно частично ее использовать в отношении подконтрольных территорий Донецкой и Луганской областей. Присоединив территории, не входящие в серую зону, к Запорожской, Днепропетровской и Харьковской областям. Вся логистика, коммуникация и так завязана на эти области. После завершения децентрализации можно будет создать большие уезды вроде Приазовья. Когда 2/3 территории Донбасса будет полноценно введены в новую административную и экономическую систему Украины, можно будет начать решать вопрос оккупированных территорий. А после их возвращения создать Донбасскую область.
Нужно разрушить автономность Донбасса, которую навязывали и нам, и ему. И это можно сделать, только интегрировав в Украину не условно, а реально. Конечно, будут такие, что скажут: «Мы не понимаем Донбасс» или «Донбасс не слышат». Но это происходит потому, что все эти люди общаются в своей закрытой среде, не выходя на другие сообщества. Очень хорошо говорить о Донбассе жителям Славянска и жаловаться, что их в Житомире не слышат. Или размышлять о Донбассе во Львове, не приглашая представителей региона.
