Украинский скульптор Александр Милов переделал огромный памятник Ленину в статую, посвященную Дарту Вейдеру, чтобы избежать его демонтажа в связи с законом о декоммунизации, подписанным Петром Порошенко. Его действия поддержали, так как в стране царит ненависть к любому символу, который связан с советским прошлым или отдаленно напоминает о России. Большинство украинцев предпочтут возвести алтарь Вельзевулу, чем сохранить памятники старым демонам диктатуры пролетариата.
Конечно, статуя Дарта Вейдера находится в Одессе, в сотне километров от города на пути из Киева в Мариуполь (Донбасс). Гуляйполе — не то место, куда попадешь случайно. Нужна решимость для того, чтобы проложить путь по тысячам перекрестков и проехать по сотне запутанных и разбитых проселочных дорог, которые во времена номенклатуры соединяли колхозы.
Отличительная черта Гуляйполя заключается в том, что там на смену памятнику Владимиру Ильичу поставили статую революционеру-анархисту, возможно, самому выдающемуся за всю историю и наименее известному — Нестору Махно. Он возглавлял Черную гвардию, свое детище, и вместе со своими сподвижниками был, как никто другой, близок к созданию государства, основанного на антиавторитарных принципах. Речь идет о так называемой Вольной территории или более известной Махновщине, которая существовала с 1919 по 1921 годы. Суть идеи была проста. Ни Бога, ни родины, ни лидера. Ни европейских империалистов, ни русских большевиков, ни украинских националистов. Ни гетманщины Скоропадского, ни буржуазии Петлюры, ни диктатуры пролетариата. Как известно, эту идею воплотить в жизнь ему так и не удалось.
Улицы называют в честь пособников нацистов
В то время как в Киеве называют улицы в честь таких пособников нацистов, как Степан Бандера, или в Виннице увековечивают память таких убийц евреев, как Симон Петлюра, в Гуляйполе некоторые чтут анархиста. Хотя, безусловно, Махно лишили собственного истинного идеологического наследия для того, чтобы создать образ бунтующего разбойника, который в первой трети прошлого века помогал обездоленным крестьянам на юго-востоке страны.
На Украине для еврея Владимира Зеленского, который недавно был избран президентом страны, в частности, благодаря поддержке олигарха Коломойского, как и для его предшественников Петра Порошенко и Юлии Тимошенко, анархизм мешает здраво мыслить, напоминает злокачественную опухоль, которую нужно вырезать, похож на какой-то обман, связанный с Россией и коммунизмом, который отдаляет страну от Европы и НАТО, от Дональда Трампа и американских неолиберальных принципов.
Для возведения Махно в ранг героев, которые напрямую связаны с ненавистью к русским, нужно было лишить его истинного наследия анархического коммунизма. Как только его прошлое было переписано, даже националистическая партия «Свобода» или бойцы Нацгвардии Украины могли ставить за него свечи и, точно так же, как и Бандеру, считать святым. Фактически, так сейчас и происходит. Некоторые называют это «национал-махновизмом». Другие — посягательством на историю.
Еще большее недоразумение вызывает то, что сторонники «Свободы» размахивают на улице красно-черными флагами. Уже не первый раз путают немногочисленных анархистов в Киеве с крайне правыми радикалами. Конечно, если речь идет о последователях Бандеры в сложнейшее для них время после провала на выборах, то красный и черный цвета на флаге перевернуты и разделены горизонтальной линией. Некоторые связывают эти цвета с нацистскими символами крови и земли.
Каштаны Гуляйполя
В Гуляйполе на рассвете дворник бойко подметает улицу неподалеку от сада с лилиями, где возвышается единственный в стране памятник Махно — тривиальное изваяние, которое покрасили в золотой цвет. На Рождество его подсвечивают, не хватает только козы и цыганской скрипки. Никто бы не поверил, что скульптура, изображающая невысокого человека, посвящена борцу за свободу.
«Он отчаянно просит разрисовать себя граффити», — так несколько дней назад сказал нам анархист. «Ты можешь приклеить вот эти три? Уверен, ему бы это понравилось», — подмечает он, протягивая нам пару наклеек, значение которых переводится приблизительно так: «Война с ублюдками системы».
Можно переписать или сфальсифицировать факты, что, собственно, и произошло. Согласно новой версии, Махно отстаивал самоуправление народов и вместе с крестьянами, своими подвижниками, перестал подчиняться государству и его вассалам, меннонитам. Словно черное полотно они поглотили регион вокруг Гуляйполя, дойдя до Крыма и берегов Азовского моря. «Он был бандитом и убийцей. Именно он убил брата моего прадеда», — рассказывает девушка на набережной в Бердянске, подчеркивая, что ее предок был атаманом или аристократом, что объясняет такую судьбу.
Троцкий и Сталин боялись анархизма больше, чем капитализма
Даже в родном городе Махно много тех, кто считает его убийцей или бандитом. Действительно, именно таким он предстал в советском фильме «Хмурое утро» (1959 год). Махно, которого сыграл Виталий Матвеев, напоминал изгоя, которому чужды какие-либо человеческие эмоции. К концу 50-х, когда Хрущев взял бразды правления, большевики уже уничтожили все следы анархического прошлого Украины, представляя их в черном свете и приравнивая к преступной группе нигилистов. Это мнение укоренилось, и некоторые разделяют его до сих пор. Троцкий и Сталин боялись анархизма больше, чем капитализма.
Предубеждения в восприятии прошлого Украины после Евромайдана могли лишь укореняться. В неустанных поисках героя национально-освободительного движения Махно стал лучшим вариантом. Однако не стоило его выбирать, ведь он был убежденным интернационалистом. Безусловно, это абсолютно не волнует новое руководство в Киеве, которое создало из Нестора Махно символ для крайне коррумпированной группы местных политиков.
Разбойник-анархист
К его переписанной истории так называемые последователи Махно добавили черный флаг, на котором изображены череп и скрещенные кости Веселого Роджера. В свое время Махно воевал и с австро-венгерскими войсками, против которых они время от времени применяли неуловимые тачанки. Он уважал жизнь пленных солдат и отправил их домой с некоторыми анархическими наставлениями. Однако Махно никогда не навязывал анархизм даже простым крестьянским массам, своим сторонникам, потому что это противоречило его священному чувству свободы человека.
В музее Гуляйполя представлены две тачанки, но нет ни одного упоминания об анархизме. Более того, музыка его песни была сильно переделана. «Он был обычным местным жителем, но, став анархистом, в конечном итоге превратился в убийцу», — рассказывает нам студент образовательного центра. Учительница поправляет: «Он был анархистским монархистом». Каким образом?
Версия преподавателя, утонченной женщины, абсолютно не знающей историю, еще более запутана, чем тот широко распространенный миф, согласно которому Махно напоминает некий романтический идеал Запорожской Сечи — полуавтономной территории в центре страны, находившейся под контролем самых непримиримых казаков в период с XV по XVIII век.
Нестор Махно скончался в Париже в нищете
Поговаривают, что идея вернуть на родину прах Махно принадлежит высокопоставленному чиновнику министерства внутренних дел, политическому деятелю Александру Ищенко. Городу нужны туристы, а для этого необходимо вернуть прах. Они даже разработали проект обелиска с двумя лестницами для того, чтобы установить урну с прахом, если что-то от него еще действительно осталось. Во время строительства урна будет храниться в местном музее, единственном месте на земле, где проправительственные военные трудятся, даже не осознавая, что на стене висит портрет анархиста-коммуниста. Никакой политики, во всяком случае, на уроке цитируют пособие наизусть. «Пулемет тачанки весил 26 кг, экипаж тачанки — три мужчины. Каков общий вес?» Много знает о весе, но мало или ничего об Эмме Голдман.
На Украине туризм, основанный на революционных идеях, не нов. Многие путешественники из стран Запада отправились в Киев или даже на Донбасс, когда Евромайдан был в самом разгаре, чтобы присоединиться, исходя из способностей и идеологических убеждений, к радикальным националистам или псевдо-коммунистическим сторонникам русских. Бразильца, поддерживающего сторонников пророссийской стороны, задержали в столице Украине и приговорили к тринадцати годам заключения. Было легче тем, кто приехал помочь батальону «Азов» (организация запрещена в РФ — прим.ред.), который, как известно, когда-то представлял из себя кучку разрисованных татуировками национал-фашистов под анаболиками. Все они мечтали о Вальхалле.
«Мерчендайзинг» Махно
В центре Гуляйполя начали появляться палатки с сувенирами: кувшины, магниты, рюмки с эпическим изображением бюста Махно, который напоминает Наполеона, а не крестьянина, коим он являлся. В нескольких метрах от здания штаба руководителя Махновщины, где сейчас расположена местная администрация, на стене появилась памятная доска. Рядом посадили красивые каштаны, которые весной невероятно украшают чистейшие улицы Гуляйполя. Как будто Махно упрямо возвращается из тумана вселенной, где живы воспоминания о воинах-анархистах. Он словно Сид в китайской хлопковой футболке вновь на коне и готов спасти соотечественников от вечной грязи. Франсиско Аскасо, Хуан Гарсия Оливер и Буэнавентура Дуррути, с которыми он познакомился в Париже, оплакивают его.
«Мы хотим, чтобы люди приезжали сюда посмотреть», — рассказывает Станислав Оверко, владелец кафе, в котором повсюду фотографии Махно. В подарок мы получили изображение анархиста на деревянной дощечке. Весь город готов помочь журналисту.
Анна Чучко предложила себя в качестве переводчика, и вместе с ней и Станиславом мы посетили кладбище. Здесь захоронены ее родители и двое из пятерых братьев. На самом деле, мы уже были здесь накануне с преподавателем и тремя учениками местной школы. Они помогли нам найти Юрия Ивановича, последнего потомка Махно, правнука Емельяна, брата Нестора, которого убили немцы.
— Нестор был самым младшим — рассказывает Юрий. — Помню, бабушка называла его особенным. Его родители до сих пор захоронены на местном кладбище…
— А вам предлагали перевезти его прах?
— Да, есть люди, которых заинтересованы в том, чтобы Нестора помнили. Они готовы профинансировать репатриацию праха.
— Анархисты?
— Нет. Они не анархисты… Анархистов не осталось (не факт). Только некоторые в Москве. Мы выполнили необходимые процедуры, чтобы перевести прах, и теперь нам нужно только предоставить документацию, подтверждающую, что я — его потомок, что не проблема, потому что у меня есть документы. Тест ДНК не нужен.
— Разве не странно видеть, как Нестора ставят в один ряд с Бандерой?
— Их нельзя сравнивать. Они жили в разное время и в разных местах.
— Да, в этом и дело. Сомневаюсь, что ваш двоюродный прадед хотел бы пойти с Бандерой в кино.
— У них были общие враги, они оба боролись за независимость Украины (ложь), однако Бандера противоречив. Многие считают, что он помогал фашистам, конечно, это не доказано. Я его не уважаю, отношусь к нему негативно… Нестор был интернационалистом, а Бандера — националистом.
— Вам удалось познакомится с семьей Нестора?
— Бабушка Барбара рассказывала мне о ней, а потом в 1974 году его жена Галина с дочкой приехали в Гуляйполе и поделились с нами тем, как они жили в Румынии, Польше или Франции. Галина сказала, что во Франции они развелись. Рассказала, что даже поменяла дочери фамилию, потому что французы не любили Нестора, из-за чего возникало много проблем. Однако это не помогло. Все знали, кем он был… Они обе умерли в Казахстане, куда их депортировал Сталин. Дочки не стало в 1992 году…
Большевистский позор
«Русский опыт должен предостеречь вас от этого. И пусть русский коммунистическо-большевистский позор не найдет себе примера на испанской революционной ниве», — писал Махно каталонским анархистам в апреле 1931 года, за три года до смерти. И он понимал, о чем говорит. После того, как Махно возглавил одно из величайших крестьянских восстаний в истории, смог противостоять белой гвардии Деникина, украинским националистам Петлюры, немецким господам меннонитских общин, австро-венгерским войскам и всем армиям европейцев, сумел удерживать под контролем огромную территорию на юго-востоке Украины и сделать восстание нескольких миллионов людей анархическим, а также нашел способ отстоять достижения революции на Украине, его предал Ленин и вместе с остальными сподвижниками выдал зверским большевикам. Были жестоко убиты двадцать или тридцать тысяч человек.
Троцкий лично стирал любое воспоминание об этом анархическом эксперименте, внезапной вспышке радикального гуманизма. Сегодня всё, что сохранилось, — это памятник, мемориальная доска, музей, где хранится обувь Махно, которого крестьяне окрестили «батькой», и их преданная память. Может ли быть что-то более странное чем то, что центральный банк Украины выпустил памятную монету, посвященную анархисту?
Диаспора против возвращения праха. «Они хотят репатриировать прах, чтобы сделать из него "товарный знак", привлекая таким образом туристов из-за рубежа. Еще бы американские горки с тачанками построили! Нелепо превращать Махно и крестьян в символ националистической борьбы, потому что ему было всё равно на происхождение рабочих, неважно, русский, еврей, грек или армянин», — так несколько недель назад написала группа, которая называет себя «друзьями Нестора Махно». По иронии судьбы, Петлюру убил друг Махно Самуил Шварцбурд.
Сегодня во всей стране осталось порядка ста анархистов, остальные — молодые антифашисты таких групп, как «Революционное действие». Кроме того, есть несколько русских анархических коммунистов из России, которые в основном принадлежат группе «Народная самооборона» и бежали от ФСБ. Они уверены, что истинная память о Махно неизменно живет благодаря тому факелу, который они несут.
Руководство Украины до сих пор еще не договорилось с французскими властями об условиях, на которых должен быть перевезен прах. Существует устное разрешение признанной семьи Махно, однако французская сторона будет требовать надежных доказательств кровной связи с Нестором. Похоже, что его самые близкие родственники, в конечном итоге, меньше всех заинтересованы в возвращении праха на родину.
Анархистам диаспоры не очень нравится то, что Киев и власти Гуляйполя теперь будут использовать их лидера в качестве националистического символа. Сегодня его последователи не могут предотвратить возвращение праха, однако недавно они заплатили за место на кладбище в Париже, где хранятся останки Махно, что может усложнить и приостановить процесс репатриации.
