Несмотря на все разговоры об иностранном вмешательстве в выборы и о действиях России, мало кто понимает суть информационной войны и то, как не сыграть на руку противнику. События прошлой недели стали тому доказательством.
На прошлой неделе «Нью-Йорк Таймс» и другие издания сообщили о предупреждении руководства разведки законодателям из палаты представителей о том, что Россия пытается помочь президенту Трампу переизбраться. В пятницу мы узнали, что вмешательство осуществляется в обе стороны: «Вашингтон Пост» поведала о том, что американское руководство сообщило сенатору Берни Сандерсу о попытках России помочь и его предвыборной кампании тоже.
По понятным причинам оба сообщения вызвали тревогу и стали сенсацией. Тем не менее, в них очень мало информации о масштабах вмешательства. Все, что мы узнали позже, заключается в следующем. Дональд Трамп отругал покидающего свой пост директора национальной разведки Джозефа Магуайра (Joseph Maguire) за проведенный брифинг. В статье на страницах «Нью-Йорк Таймс» говорится: «Действующие и бывшие руководители высказывают мнение о том, что этот брифинг мог сыграть определенную роль в недавней отставке Магуайра с поста директора». Нам также известно, что сенатор Сандерс осудил российское вмешательство, но воспользовался этой новостью, чтобы снять давление со своих сторонников в онлайне (эта тема обсуждалась на прошлой неделе во время дебатов). «Те отвратительные материалы в интернете, которые приписывают нашему штабу, исходят не от настоящих сторонников», — сказал он.
Но мы очень многого не знаем о российском вмешательстве, включая следующее: что именно руководство разведки имеет в виду, говоря о «вмешательстве»? Это активизация примитивных попыток посеять разногласия через фальшивые аккаунты в социальных сетях, через тенденциозные группы и странички в Фейсбуке? Или это более глубокая, более коварная попытка внедрения в электронные системы голосования? А может, и то, и другое? Почему официальные лица посчитали необходимым проинформировать законодателей? Потому что они заметили аномалии в количестве фальшивых аккаунтов и постов? Или тактику, с которой не сталкивались прежде? Мы не знаем, а у представителей власти нет даже единого мнения о масштабах вмешательства.
Конечно, незнание не помешало заинтересованным сторонам взять на вооружение эти немногочисленные новости. В пятницу Хиллари Клинтон отреагировала на них в Твиттере, назвав Трампа «путинской марионеткой» и сказав, что «он принимает российскую помощь». Этот твит подхватили 23 тысячи человек.
В выходные дни новость о вероятной российской помощи штабу Сандерса вызвала новые напряженные спекуляции. Штаб Блумберга выступил с нападками на социализм Сандерса, назвав его привлекательным для русских.
This is a no-brainer for the Russians. They either nominate the weakest candidate to take on their puppet Trump, or they elect a socialist as President. https://t.co/hL9CnHM1MO
— Team Bloomberg (@Mike2020) February 21, 2020
Team Bloomberg
@Mike2020
Русским все дается легко. Они либо поддерживают самого слабого кандидата, чтобы он боролся с их марионеткой Трампом, либо избирают президентом социалиста.
Другие пошли еще дальше. «Если Берни Сандерс через 11 дней станет кандидатом от демократов, что вполне возможно, русские добьются успеха в ослаблении нашей демократии», — написал в пятницу в Твиттере профессор Уолтер Айзексон (Walter Isaacson). Позже он удалил этот твит. Тем не менее, эта тема дошла до кабельных новостей. В субботу, когда стало ясно, что сенатор Сандерс победит в Неваде, стратег демократов Джеймс Карвилл (James Carville) заявил, что кокусы проходят «очень хорошо» для президента России Владимира Путина. В Твиттере о выступлении Карвилла на Эм-Эс-Эн-Би-Си (MSNBC) написали резко и откровенно: «Джеймс Карвилл: Путин пытается помочь сенатору Сандерсу, так как Путин хочет, чтобы победил президент Трамп. Это предельно ясно».
Это не просто безответственные заявления, звучащие из уст известных политиков и медийных фигур. Такие заявления на руку нашим врагам, которые уже пытаются внести раскол в наши ряды.
Иностранное вмешательство в выборы — термин довольно смутный, но процесс этот непрерывный. Он продолжается с 2016 года, то усиливаясь, то ослабевая, но никогда полностью не останавливаясь. К тревоге по поводу новых сообщений надо относиться соразмерно. «Это не должно никого удивлять», — написал в Твиттере после появления новостей о Сандерсе научный сотрудник Института исследований внешней политики (Foreign Policy Research Institute) Клинт Уоттс (Clint Watts).
В своем последующем докладе Уоттс назвал кремлевскую стратегию на 2020 год «простой, незатейливой и всем понятной: укреплять базу поддержки и раскалывать оппозицию». А чтобы расколоть оппозицию, написал Уоттс, нужно посеять разногласия, «настроив популистов против истэблишмента».
И задача выполнена.
Как написал на прошлой неделе Брайан Баррет (Brian Barrett), «никто ничему не научился с 2016 года». Да, фейковые новости, дезинформация и «вмешательство» снова занимают умы в политике, но мало кто понимает сложную динамику пропаганды и методов ведения информационной войны, а поэтому многие невольно становятся ее участниками. Первая ошибка, которую допускают они, это уверенность в том, что иностранное вмешательство существует отдельно от внутренней пропаганды и тенденциозных новостей.
Рени Диреста (Renée DiResta), работающая в Стэнфордской интернет-обсерватории (Stanford Internet Observatory) и изучающая сетевую пропаганду, следит за иностранными попытками манипулировать избирателями в интернете. Недавно она выступила в Твиттере с предупреждением о вмешательстве в выборы в 2016 году. По ее словам, «большая часть материала была взята напрямую из реальных болевых точек, после чего его неоднократно усиливали. Поэтому, когда мы смотрим на иностранные операции влияния, мы вынуждены признать, что подавляющее большинство тем пришло не со стороны. Иностранцы просто усилили и обострили эти темы, намеренно создавая группы, которые нагнетают чувства незащищенности и недоверия».
Значительная часть контента с российских фабрик троллей в 2016 году, особенно того, что был направлен на чернокожих избирателей, не имел даже прямого отношения к кандидатам на выборах. Иностранцы создавали в Фейсбуке группы социальной справедливости типа «Жизни чернокожих имеют значение», «Чернокожие активисты» и «Не стреляйте в нас», делая это для усиления существующей напряженности.
Еще в 1984 году перебежчик из КГБ Юрий Александрович Безменов рассказал в интервью, что конечная цель вмешательства состоит в деморализации граждан, чтобы «правдивая информация не имела уже никакого значения».
Писатель Петр Померанцев (Peter Pomerantsev) в прошлом году дал новое объяснение, написав, что российская пропаганда стремится посеять «сомнения и неразбериху, рассказать о мире, в котором так много бесконечных и изощренных заговоров, что у нас, маленьких людей, нет никакого шанса в чем-то разобраться и что-то изменить». Таким образом, иностранное вмешательство — это в меньшей степени стенобитный таран и в большей — зубило, которым враг расширяет трещины в просевшей стене.
Эффект от такого вмешательства в значительной степени зависит от нашего ответа на него. К сожалению, многие элементы, на которые мы делаем ставку (утечки разведывательной информации, усиление сигналов через социальные сети и кабельные новости, электоральная политика), не соответствуют текущему моменту. Когда происходят утечки информации из разведывательных источников, пресса обязана сообщать о таких вещах, даже если мотив утечки непонятен или имеет политический характер. Но сводки новостей, в которых отсутствуют детали, оставляют после себя информационный вакуум. А в нашей информационно-дезинформационной вселенной этот вакуум естественным образом заполняют СМИ, стремящиеся усиливать скандалы и противоречия, потрепанные партийные лидеры, пытающиеся набрать очки, и недобросовестные тролли. Все это помогает усиливать разногласия и сеять хаос.
Я не могу утверждать, что у меня есть легкие ответы на эти вопросы, особенно что касается интернета, который побуждает к общению и вознаграждает полемику и трения. Просить прессу и политиков игнорировать такие новости было бы неправильно и уж точно нереалистично. Но мы можем потребовать, чтобы они не создавали идеальные условия для усиления разногласий и расширения дезинформации.
Руководители разведслужб, в свою очередь, могли бы найти пути для раскрытия и снятия грифа секретности с информации о вмешательстве в выборы, чтобы граждане правильно понимали угрозы нашей демократии. Для этого нужно разработать более точный терминологический инструментарий, отказавшись от малопонятных и зловещих терминов типа «вмешательство», «вторжение», и перейти к конкретной терминологии (некоторые пропагандистские аккаунты в онлайне заводят для создания аудитории и контента, а некоторые чисто для распространения информации-дезинформации). Для прессы это означает открытую публикацию всей неизвестной нам информации и проявление осторожности в репортажах о частичных утечках.
Если мы не приспособимся к этой информационной войне, наша паника по поводу вмешательства в выборы может стать накликанной бедой. А мы станем полезными идиотами, подрывающими легитимность собственной избирательной системы.
Именно в этом, а не в избрании какого-то конкретного лидера, заключается истинная цель российского вмешательства.
