В январе, когда Владимир Путин объявил о планах по внесению изменений в конституцию, чтобы продлить свое правление, ему мало что могло помешать.
Сегодня Путин живет совсем в другой стране. По всей Москве введен карантин, а премьер-министр Михаил Мишустин требует от региональных губернаторов принять аналогичные меры в условиях распространения коронавируса, который унес жизни десятков тысяч человек на нашей планете и погружает мир, как прогнозируют аналитики, в пучину глобальной рецессии, которая будет намного хуже финансового кризиса 2008-2009 годов.
Признаком того, что пандемия приобретает губительный характер и вызывает серьезные опасения в обществе, стало принятое на прошлой неделе Путиным решение уступить усиливающему давлению и отложить апрельское голосование о продлении его полномочий. Он сделал это после того, как его предупредили, что вспышка в стране гораздо серьезнее, чем показывают официальные данные.
«Это признание того, насколько сложной может стать ситуация в России. Они ждали, сколько могли, откладывая решение о переносе голосования, — сказал эксперт по России из Университетского колледжа Лондона Бен Нобл (Ben Noble). — Кремль хотел провести голосование как можно быстрее, зная о том, что мнение общества о нем со временем будет только ухудшаться».
Ставки для Кремля очень высоки, однако могли стать еще выше. Три месяца тому назад, несмотря на снижение уровня жизни и воздействие западных санкций на экономику, Путину удалось оттеснить на обочину российскую политическую оппозицию и заткнуть рот критикующим его СМИ, когда он видоизменил структуру государственного управления в целях консолидации собственной власти. На его пути не оставалось почти никаких препятствий, и планы Кремля по продлению президентских полномочий Путина до 2036 года казались свершившимся фактом.
Но сегодня COVID-19 грозит взять верх над российской системой здравоохранения, которая постоянно недофинансируется, а Москве приходится выдерживать дополнительную нагрузку на свои финансы из-за ценовой войны, которую она ведет против Саудовской Аравии. Все это может стать мощным ударом по национальной экономике как раз в тот момент, когда правительство от попыток изменить конституцию в политических целях переходит к борьбе с распространением коронавируса по России. Разрастающаяся эпидемия стала неожиданным испытанием для институтов власти и той системы, которую построил Путин. Кремль в последние годы приспосабливался к внешним и внутренним угрозам, проводя реструктуризацию экономики в целях сопротивления санкциям, осуществляя более напористую внешнюю политику на международной арене и запустив национальную программу по повышению уровня жизни населения. Но борьба с распространением коронавируса может стать той проблемой, справиться с которой российская система не в состоянии.
«Нельзя централизованно вести эффективную борьбу с коронавирусом. Система должна доказать, что она достаточно эффективна для того, чтобы отвечать на столь серьезные вызовы, — сказал старший научный сотрудник Королевского института международных отношений и профессор московской Высшей школы экономики Николай Петров. — У всех есть серьезные сомнения, так что это будет важное испытание на ударную прочность».
Какое-то время Россия оставалась исключением из общей картины эпидемии коронавируса, который поражал другие страны. Официальные цифры были сравнительно низкими, и из-за этого возникали подозрения, что на самом деле число заболевших намного выше. Кремль опровергал обвинения в подтасовках статистики, но на прошлой неделе появились новые процедуры тестирования, которые выявили недостатки. Сейчас в России наблюдается скачок заболеваний. Число инфицированных достигло 1 836, и эта цифра с каждым днем увеличивается. По мере роста заболеваемости власти постепенно меняют стратегию. Зимой правительство приняло ряд жестких мер, чтобы остановить проникновение вируса из Азии, закрыв границу России с Китаем, ограничив количество рейсов и наладив контроль за китайскими гражданами, которые могли быть разносчиками инфекции. Но оно по большей части воздерживалось от мер по сдерживанию коронавируса, которые были приняты по всей Европе. Однако на прошлой неделе Путин нанес постановочный визит в подмосковную больницу, надев желтый защитный костюм, и после этого меры реагирования начали менять. Потом со своими комментариями выступил московский мэр Сергей Собянин, возглавляющий рабочую группу по борьбе с коронавирусом, и сказал, что официальные цифры вводят в заблуждение, а ситуация в России на самом деле очень серьезная. Это тоже способствовало изменениям в позиции Путина.
«Дело в том, что объем тестирования очень низкий, и реальной картины и в мире никто не знает», — заявил Собянин на встрече с Путиным.
Но хотя официальные власти стали признавать, что распространение коронавируса представляет серьезную угрозу, принимаемые правительством меры в большей степени являются отражением политических приоритетов, и в меньшей степени нацелены на охрану общественного здоровья и безопасности. Путин на прошлой неделе в своей речи не объявил о переносе апрельского голосования с целью введения полномасштабного карантина по всей России. Вместо этого российский лидер объявил оплачиваемую нерабочую неделю, ряд незначительных мер по поддержанию экономики, и попросил россиян серьезнее относиться к распространению коронавируса.
«Похоже, что Путин борется не с вирусом, а со своими снижающимися рейтингами, — сказала учредительница проекта политического анализа R.Politik и научный сотрудник Московского центра Карнеги Татьяна Становая. — Проблема российских властей заключается в том, что они боятся показаться слабыми. Власть думает, что, если будут приняты более жесткие меры, возникнет впечатление, будто государство теряет контроль и не может управлять ситуацией».
Сейчас Россия закрыла свои границы, отменила спортивные мероприятия, прекратила занятия в школах. Однако многие эксперты говорят, что необходимые меры по сдерживанию вируса принимаются и реализуются раздробленно и постепенно, дабы защитить Путина от негативной политической реакции. Решение ввести в Москве карантин принял в выходные дни Собянин, но москвичи продолжали посещать бары и рестораны. Согласно независимому российскому интернет-изданию Meduza, несмотря на решение властей закрыть город, многие жители использовали свои оплачиваемые отпуска для того, чтобы организовать пикники и пожарить шашлыки на природе. А премьер-министр Мишустин работает над реализацией практических мер в рамках общенационального карантина. При этом создается впечатление, что Путин к таким действиям непричастен.
Сигналы звучат довольно путаные, и это отражает противоречие между необходимостью сдержать распространение вируса и сохранить в процессе этой работы политические позиции Кремля. Во время правления Путина действует большая сделка: Кремль обеспечивает стабильность, эффективное государственное управление и укрепляет международное положение России, а народ соглашается на самовластное правление Кремля. Но сокращение доходов в последние годы и недовольство общества коррупцией ослабили эту сделку, а пандемия COVID-19 показала, что общество не доверяет власти, пытающейся справиться со вспышкой коронавируса.
Столкнувшись с такими проблемами, Кремль может прибегнуть к двум хорошо знакомым ему методам контроля пандемии на собственных условиях: слежка и пропаганда.
COVID-19 уже дал российским властям возможность испытать новые полномочия и технологии, в частности, систему распознавания лиц в Москве, состоящую из 170 000 камер. Полиция уже заявляет, что поймала и оштрафовала 200 человек за нарушение карантина и мер самоизоляции в столице. Правительство сообщило, что будет использовать эту систему для слежения за распространением коронавируса. Однако защитников свободы слова и неприкосновенности частной жизни тревожит то, что власти наращивают возможности по ведению слежки и будут пользоваться ими и после прекращения пандемии. Московские власти также начали использовать систему двумерного штрихкода, когда жителям, чтобы выйти из дому во время карантина, надо отсканировать такой QR-код.
В настоящее время эпицентром эпидемии в России является Москва. Но если вирус широко распространится в других регионах, власти могут прибегнуть и к другим новым технологиям, чтобы сдержать панику и не допустить негативных политических последствий, говорит автор журналистских расследований и эксперт по российским спецслужбам и технологиям слежки Андрей Солдатов. В частности, Кремль может использовать так называемый суверенный интернет, что позволит властям отгородить российский интернет от внешнего мира, а также отключать интернет того или иного региона от остальной страны.
«Если в каком-то районе будет большой рост заболеваемости, власти могут отключить там интернет, дабы помешать распространению информации об этой вспышке по всей стране, — сказал Солдатов. — Пока мы этого не видим, но ситуация может пойти именно в таком направлении». Между тем, управление общественным мнением становится главной задачей. Российские государственные СМИ и телевидение продолжают с оптимизмом рассказывать о том, как власти справляются с эпидемией, и всячески выпячивают недостатки других государств в борьбе с вирусом. В репортажах большое внимание уделяется тому медицинскому оборудованию, которое Россия отправила в Италию. Этот жест должен был показать, что Москва уверена в своих методах работы в условиях кризиса, хотя итальянские официальные власти позднее заявили, что 80% этой помощи «бесполезно». Кроме того, власти стараются искажать информацию о коронавирусе в стране и манипулировать ей. После смерти нескольких пожилых пациентов, заразившихся коронавирусом, причиной летального исхода назвали не COVID-19, а их хронические болезни, такие как тромбоз. Сделано это было для того, чтобы уменьшить показатели смертности.
Несмотря на имеющиеся в распоряжении Кремля инструменты, он все слабее влияет на формирование общественного мнения, говорит Петров из Королевского института международных отношений. Доверие к государственным СМИ снижается на протяжении нескольких лет, а недавний опрос, проведенный независимым Левада-Центром, показал, что 59% россиян не вполне доверяют официальным цифрам о коронавирусе. Это создает серьезные проблемы для государства, поскольку количество инфицированных продолжает расти. По словам Петрова, российское правительство должно искать способы для формирования общественного мнения у недоверчивых граждан, и в то же время, не допускать негативной реакции не всегда послушного населения, которое недовольно все более жесткими мерами борьбы с коронавирусом, аналогичными тем, что были приняты в Китае.
«В определенной мере это худшие качества западной и китайской моделей, — сказал Петров. — Это плохая смесь, с которой трудно работать».
