США, Россия, Саудовская Аравия… нынешний кризис цен на нефть на фоне коронавируса вертится вокруг этой троицы, но несет в себе серьезные политические последствия для остального мира. «У Москвы и Эр-Рияда были большие разногласия 6 марта на встрече членов ОПЕК и других больших стран-производителей, — говорит старший научный сотрудник Института международных и стратегических исследований Франсис Перрен. — ОПЕК предложила в тот момент дополнительное сокращение мирового производства на 1,5 миллиона баррелей в день, но Россия отказалась, вызвав гнев саудовского руководства».
Кремль был готов выдержать удар с помощью резервного фонда и собирался подорвать позиции американских производителей сланцевого газа в ответ на принятые за последнее время санкции против газопровода «Северный поток 2» и дочернего предприятия «Роснефти» (причиной тому стала помощь режиму Николаса Мадуро в обходе американских ограничений на экспорт венесуэльской нефти).
В конечном итоге Саудовская Аравия и Россия обрушили нефтяные котировки в связи с наводнением рынка на фоне резкого спада потребления в связи с санитарным кризисом. После призывов Дональда Трампа к Владимиру Путину и саудовскому руководству они все же пришли к соглашению 9 и 12 апреля: сокращение добычи на 9,7 миллиона баррелей в мае и июне и на 5,8 во втором полугодии. Тем не менее результатов этого шага до сих пор не видно.
«Пока что ситуация не катастрофическая, но в экономическом плане главный вопрос в том, насколько все это затянется, — подчеркивает директор франко-российского центра «Обсерво» Арно Дюбьен. — Россия очень зла на Саудовскую Аравию и обвиняет ее в том, что та не играет по правилам, продолжает предлагать скидки Западной Европе и отправлять танкеры в США. В Москве считают, что договоренности, достигнутые 12 апреля, ничего не решили, но рады, что больше не находятся в роли «плохишей».
Владимир Путин даже гордится тем, что ведет «компромиссную дипломатию» с двумя крупнейшими мировыми производителями. Он представляет себя странам Персидского залива как альтернативу их американскому союзнику.
«Удар по объектам Aramco в сентябре прошлого года показал руководству стран Персидского залива, что им нужен план „Б" на случай, если США не придут к ним на помощь, — объясняет один эксперт инвестиционного фонда. — Только Путин может говорить с иранским верховным лидером Али Хаменеи и влиять на него».
Кремль вернул себе легитимность на Ближнем Востоке после вмешательства в Сирии в 2015 году. В Москву потянулись иностранные гости. «Это Мекка для Ближнего Востока, — шутит дипломат. — Россия не является экономической державой, но у нее на руках немало политических карт».
Как бы то ни было, Россия показала, что у ее влияния на мировые котировки есть пределы. Владимиру Путину приходится также иметь дело с падением цен на газ, и он надеется, что Дональд Трамп все же заставит аравийцев принять меры для повышения цен. Президент США стремится защитить новообретенную энергонезависимость страны, и ему нужно спасти производителей сланцевой нефти, сохранив при этом цены на невысоком уровне, чтобы облегчить подъем экономики.
Котировки, судя по всему, останутся низкими, что чревато серьезными последствиями для стран-производителей. Венесуэла, Алжир, Нигерия, Ангола, Конго, Габон — все они оказались под ударом из-за зависимости от черного золота. В случае продолжения кризиса их ждут болезненные социальные последствия.
В Венесуэле коронавирус и падение котировок еще больше обострили развал экономики. Граждане даже больше не могут купить топливо на заправках. Плохой знак для южноамериканского нефтяного гиганта. «Эта страна потеряла последний козырь, который был у нее за последние годы: продажа нефти по ценам, которые были намного ниже мировых котировок, — отмечает рыночный обозреватель. — Перспективы майских продаж говорят о том, что ближайшие полгода будут очень трудными для венесуэльской власти, и в стране нельзя исключать ожидаемого оппозицией социального взрыва».
После 21 года власти созданного Чавесом режима добыча сократилась с 3 миллионов баррелей в день до 600 000. Боливар рухнул, экономика перешла на доллары, а долг страны достигает 150 миллиардов. Последние платежеспособные союзники Венесуэлы — это Китай, Россия и Турция. Придут ли они на помощь режиму?
Что касается арабских стран, у монархий Персидского залива (Катар, ОАЭ, Кувейт…) имеются подушки безопасности, то есть доллары в центробанках и резервных фондах. Ситуация куда сложнее в странах, где идет война, например, в Ливии. Там производство упало до 80 000 баррелей в день, а конфликт не пощадил нефтехранилища. При этом противоборствующим сторонам всегда удавалось договориться о перераспределении нефтяной манны через Центробанк: эти деньги подпитывают конфликт.
Иран оказался в еще более неприятной ситуации, чем в прошлом году. Американские санкции уже отпугнули многих покупателей от поставок из Тегерана. К тому же сегодня в них вообще нет смысла, поскольку нефти в достатке везде. Даже Ирак, который по-тихому покупал небольшое количество иранской нефти, вряд ли будет и дальше рисковать, поскольку хочет сохранить исключение из американских санкций на импорт иранского газа для своих электростанций.
