Их еще в советское время с гордостью носили на груди — значок юного пионера, героя труда, медали защитника отечества. Наглядная демонстрация достижений, подчеркивание принадлежности к определенной группе с помощью значков и ленточек культивируется и в России Путина. «Мы победили коронавирус» — так написано на значках, которые раздавали в День России, 12 июня.
Этот значок прикалывают на грудь и тем, кто выписывается из больницы после перенесенного заболевания, вызванного вирусом covid-19. Мэр Москвы Сергей Собянин заявил, что «это еще одна наша общая победа». Перед этим он совершенно неожиданно ослабил практически все ограничения в столице.
Отменены прогулки по плану, электронные пропуска для поездок на автобусе и в автомобилях. Разрешили открыть кафе и детские сады. Почему так произошло, никто толком не знает. «Возвращение к полноценной жизни» — так это назвал Собянин.
При этом число вновь зараженных составляет по России 9 тысяч случаев в день, в Москве — около 2 тысяч (21 июня зарегистрировано 968 новых зараженных, 22 июня — 1068, прим. ред.). Поэтому снятие ограничений — это победа цинизма. А ведь еще до того как российский президент Владимир Путин в начале распространения вируса переложил всю ответственность на региональных князьков — в надежде, что возмущение возможными проколами обойдет его стороной, — лояльный седовласый аппаратчик Собянин превратился в энергичного кризисного менеджера. Он не присоединился к хору тех, кто изображал вирус как нечто кратковременное.
Собянин запер москвичей по домам на несколько недель. Он расширил полномочия надзорного аппарата, распорядился сидеть дома и тем, у кого был только насморк и кашель, но точно не было covid-19. И они должны были установить на телефон специальное приложение, которое обязывало их постоянно информировать власти о состоянии своего здоровья и гарантированно соблюдать домашний карантин. Государство воспользовалось локдауном, чтобы увеличить количество больничных коек.
Всё меньше людей придерживаются правил
Но его уже мало кто слушает. Через три недели после введения ограничительных мер москвичи соблюдали их всё меньше. Так как доверия к государству нет, россияне часто позволяют себе не реагировать на его распоряжения. Лишь страх перед дубинкой — высокими штрафами — заставлял их соблюдать собянинские предписания. Как только полицейские ослабляли контроль, улицы заполнялись людьми. Собянин покорился реальности, тем более что внутри системы на него оказывалось давление.
Слишком часто он шел наперекор желаниям Путина, иногда даже публично. Но теперь мэр сдался. Человек, который еще несколько дней назад утверждал, что о первых послаблениях можно будет думать только тогда, когда число вновь инфицированных будет исчисляться десятками, теперь вдруг заговорил о «победе». Это самое русское из всех русских понятий.
Собянинские меры, которые отрицательно отразились на рейтинге популярности президента, уже давно действовали Путину на нервы. Когда статистики объявили о самом высоком числе вновь инфицированных, Путин прекратил им самим провозглашенные «нерабочие недели», проходящие за счет самих предприятий — часто малых и средних фирм. Когда же обнародовали самое высокое число умерших, Путин объявил новую дату отложенного парада.
Парад состоится ровно через 75 лет после сталинского Парада победы на Красной площади. А как же эпидемиологическая ситуация? «Позитивная динамика» и «стабильное положение» — таковы ответы на этот вопрос. Подобные противоречия вызывают неуверенность, они снижают доверие к руководству. Российский социолог Григорий Юдин считает, что теперь Путин — президент бабушек. Другие группы президента и его окружение уже не воспринимают.
По логике Кремля, срочные послабления удачно дополнили пропагандистскую активность. На кону стоит сохранение власти Путиным. Именно оно сыграло главную роль в «поэтапном снятии ограничений». В промежутке между вздохом облегчения от слегка снизившегося числа вновь инфицированных и шоком от экономических последствий карантина Кремль жаждет услышать громкое «да» в адрес поправок к Конституции. Благодаря им Путин получит возможность оставаться у власти и после истечения нынешних полномочий.
В принципе, президенту не нужен вотум доверия народа, он его юридически ни к чему не обязывает. Но Путин хочет его получить, потому что это соответствует его представлениям о демократии.
70% избирателей должна прийти на избирательные участки — такова установка Кремля. Но чиновники во время пандемии не ставят себе таких честолюбивых целей: 55% вполне достаточно, говорят они. Замаскированная под информационную кампания за принятие поправок (вариант голосования «против» даже не рассматривается) идет полным ходом, государственных служащих обязывают привести с собой на голосование четырех родственников или знакомых. Требования по соблюдение гигиенических мер предосторожности дополнительно упрощают манипуляции, эффективное наблюдение за голосованием едва ли будет возможным. Должна быть отпразднована великая победа, в том числе и над якобы «поверженным» вирусом.
