Недавно я взял интервью у Гарри Каспарова в рамках технической конференции Collision From Home. В настоящее время Каспаров является послом компании в области информационной безопасности «Аваст» (Avast), а также председателем пары фондов, специализирующихся на защите прав человека, цифровых свобод и возрождении демократических свобод.
Один из этих фондов — это «Фонд защиты прав человека» (Human Rights Foundation), который ежегодно проводит «Форум свободы в Осло» (Oslo Freedom Forum) и который использует технологии и цифровые инновации, чтобы объединять людей для борьбы с тиранией. Второй фонд под названием Renew Democracy Initiative представляет собой внепартийную некоммерческую организацию, основанную множеством влиятельных деятелей с целью поддержки конституционных принципов в Соединенных Штатах.
Я задал Каспарову несколько вопросов, касающихся взаимосвязей между правами человека и новыми технологиями, такими как криптовалюты. В настоящее время, когда в мире возникает все больше угроз для либеральных демократий и диктатуры укрепляют свои позиции, технологии можно использовать как против народов, так и для того, чтобы помочь этим народам обрести свободу. Именно с этой мыслью я взял интервью у Гарри Каспарова. Эта статья представляет собой расшифровку аудиозаписи нашего интервью, в которую были внесены незначительные коррективы стилистического характера, никак не повлиявшие на суть сказанного.
Forbes: Какую роль криптовалюты, такие как биткойн и ethereum («эфириум»), могут сыграть, если речь заходит о правах человека?
Гарри Каспаров: Как и в случае с любыми новыми технологиями, по своей сути они не являются ни плохими, ни хорошими. Все зависит от того, кто их использует и с какой целью. Ядерные технологии можно использовать для создания и атомной бомбы, и атомного реактора. Сегодня мы постоянно слышим о недостатках криптовалют, потому что они могут помочь преступникам воровать деньги.
Но на самом деле эти страхи преувеличены. Если посмотреть на ситуацию с другой стороны, мы увидим множество положительных свойств криптовалют, начиная с биткойна и других криптовалют, которые появились после него, и заканчивая технологиями блокчейн, поскольку они позволяют людям в большей степени контролировать ситуацию теперь, когда все больше аспектов нашей жизни контролируются либо государством, либо корпорациями, либо некими внешними силами, у которых могут быть скрытые мотивы. Поэтому я думаю, что новые технологии естественным образом могут помочь обществу вернуть себе контроль, который внешние институты постепенно захватывали на протяжении долгого времени.
Все мы понимаем, что государство не может функционировать, не посягая в определенной мере на нашу частную жизнь, но этот процесс необходимо регулировать. Мы также понимаем, что государство имеет право печатать деньги, но, если этот процесс выходит из-под контроля (как это происходит сейчас), люди начинают искать альтернативные способы защитить свое состояние и свои сбережения от инфляции или неконтролируемого вмешательства государства в их финансовые дела. Достоинство биткойна заключается в том, что вы точно знаете число — магический 21 миллион. И вы знаете формулу, которая за ним стоит. Между тем, если говорить о Федеральной резервной системе США, вы никогда не узнаете, сколько триллионов долларов завтра появится на рынке, уничтожив все ваши накопления.
То же самое можно сказать и о частной жизни в целом. Сегодня люди все глубже осознают, что многие ключевые элементы нашей жизни становятся объектами для наблюдения и присвоения некими посторонними лицами. В таких условиях все, что может помочь нам вернуть контроль или хотя бы частичный контроль над нашей частной жизнью, вызывает интерес. Именно поэтому я думаю, что устойчивый рост популярности биткойна и других криптовалют, а также технологии блокчейн неизбежен, потому что он представляет собой реакцию на переход контроля и власти от отдельных людей к государствам и другим институтам, которые могут посягать на нашу частную жизнь без нашего согласия.
— Как председатель Фонда защиты прав человека участвуете ли вы к каких-либо проектах, которые он реализует в области приватности биткойна и свободной сети (к примеру, распространение USB-флешек в Северной Корее)? И какие более широкие стратегические результаты ваш фонд хотел бы видеть по итогам своей работы и взаимодействия с новыми технологиями?
— Я не участвую в этой деятельности непосредственным образом на ежедневной основе, хотя я все же сыграл определенную роль в одном из проектов. Вы упомянули проект, связанный с Северной Кореей. Мы действительно распространяли эти USB-флешки, и один из способов, который мы использовали, заключался в том, чтобы запускать воздушные шары, наполненные водородом, к которым были привязаны небольшие пакеты и специальные устройства, взрывавшиеся спустя два или три часа. Эти шары должны были пересечь демилитаризованную зону. Я сам запустил один из этих шаров с территории Южной Кореи. Это был удивительный опыт.
Одна из наших целей заключалась в том, чтобы отправить эти шары и убедиться, что с их помощью мы можем донести до людей некоторую информацию. Это однозначно оказало психологическое воздействие на северокорейцев — они очень разозлились. В целом Фонд защиты прав человека всегда рассматривает новые технологии, новые инструменты связи и общения как средства, помогающие укрепить позиции диссидентов по всему миру.
Нашим главным достижением стал Форум свободы в Осло, который является самым массовым собранием диссидентов со всего мира, представляющих самые разные страны и идеологии и борющихся с самыми разными диктатурами. У нас нет политических предпочтений, и мы не подчиняемся никаким политическим идеологиям.
Нам было крайне важно рассмотреть каждый случай нарушения прав человека, и мы пытались помочь этим людям, которые в большинстве своем подвергаются жестоким преследованиям со стороны их правительств, — даже если они уже уехали из страны, даже если их счета уже были взломаны, а их личная информация уже была украдена. Мы предлагаем специальные курсы подготовки. На помощь им мы пригласили известных хакеров. Мы используем любую возможность для того, чтобы защитить этих людей, и, конечно же, блокчейн и биткойн стали естественным выбором для реализации этой стратегии.
— В своей статье в журнале Fast Company вы написали, что «огромная власть была передана крупным корпорациям, которые собирают личные данные, и это вызывает во мне серьезную тревогу». Как, с вашей точки зрения, должно быть организовано хранение данных, и нужно ли сделать так, чтобы интернет-компании стали менее централизованными?
— Это один из ключевых вопросов в современном мире — отношения между отдельными людьми и новыми технологиями, а также взаимосвязь между безопасностью и приватностью. Я несколько лет писал для «Аваст», я написал множество статей на эту тему. Когда речь заходит о крупных корпорациях, я всегда говорю людям с самого начала: если они генерируют данные, кто-то обязательно эти данные соберет. Сама идея о том, что данные сначала генерируются, а затем где-то теряются, — это абсурд. То есть мы должны понять, что, если мы выкладываем подробности своей жизни в сеть, эти данные обязательно где-то будут собраны.
Я всегда подчеркиваю разницу между сбором данных в духе КГБ и сбором данных, которым занимаются крупные корпорации. Очевидно, что в таких странах, как Россия, Китай, Турция и Иран, сбор данных, которым занимаются государственные институты или компании, работающие на эти институты, может повлечь за собой серьезный ущерб для тех людей, чьи данные собираются.
В Америке, Канаде, Великобритании и Европе дела обстоят иначе. Да, наши личные данные действительно могут быть использованы в каких-то целях без нашего согласия — к примеру, вы можете начать получать ненужную рекламу, или ваши данные могут быть использованы в политических целях, которые вы не одобряете. Но это не причинит вам существенного вреда, и есть множество способов привлечь виновников к ответственности.
Меня по-настоящему беспокоят две проблемы. Во-первых, я не считаю, что законы — будь то в Соединенных Штатах, Канаде или Европе — действительно способны защитить данные пользователей. Я испытал огромное разочарование после пяти часов показаний Марка Цукерберга, которые он давал в Конгрессе США: уровень готовности, точнее неподготовленности сенаторов просто поражает. Это невероятно. На них работает множество людей, но за пять часов показаний они не смогли задать ни одного вопроса по существу. В итоге результат оказался нулевым.
Этот вопрос выходит за рамки Общего регламента по защите данных, потому что в нем речь идет прежде всего об ограничениях и потенциальных наказаниях для корпораций, которые допускают злоупотребления данными, — как это произошло с компанией Фейсбук.
Это сложный вопрос, и одна из проблем заключается в том, как мы можем оказать давление на политиков, чтобы заставить их заняться решением этой проблемы. Хотя все сейчас обеспокоены проблемой защиты приватности, если вы обратите внимание на то, как люди ведут себя со своими девайсами, вы будете поражены. Мне очень хотелось бы, чтобы для защиты своих устройств люди начали практиковать то, что я называю «цифровой гигиеной».
Это одна сторона проблемы — того, что происходит в свободном мире. Я думаю, что мы пока еще не готовы к тому, чтобы решать эту проблему со стороны законодательства — чтобы такие компании, как Facebook, Apple и Google, осознали, какими могут быть последствия недостаточной защищенности тех данных, которые находятся в их распоряжении.
Как председателя «Фонда защиты прав человека» меня беспокоит еще один момент. Те самые корпорации, которые делают вид, что они защищают интересы своих клиентов в Америке или в Канаде, начинают вести себя совершенно иначе, когда они заключают сделки с недемократическими, авторитарными режимами.
Я не понимаю, почему к жителям Китая нужно относиться иначе, нежели к американским гражданам. Почему к людям, живущим в стране, где потеря личных данных может обернуться серьезным ущербом для них лично — во многих случаях даже уголовным преследованием и смертью, — почему к этим людям относятся как к существам второго или даже третьего сорта? А между тем в Канаде, Соединенных Штатах и Европе существуют определенные правила защиты личной информации, которые эти корпорации уважают. И в этих странах корпорации всегда готовы сослаться на эти правила, чтобы не передавать свои данные правительству.
Сейчас крайне необходимо бороться за создание универсальных стандартов защиты личной информации, независимо от того, где живут пользователи, в Африке, Азии или Европе. Все они должны иметь одинаковый уровень защиты. Я понимаю, что это приведет к конфликтам в деловой среде, — к примеру, в Китае действуют очень строгие правила. Но мы обязаны попытаться настоять на этом, потому что речь идет об американских корпорациях, которые получают такую огромную прибыль во многом благодаря тому, что они находятся в Америке.
