В середине 1970-х годов западногерманская армия, бундесвер (Bundeswehr), построила просторный подземный бункер неподалеку от города Трабен-Трарбах. Он располагался на пяти уровнях под землей, занимал площадь свыше 5500 квадратных метров и был разработан на случай ядерной атаки. В бункере хранились запасы еды, которых должно было хватить на 80 дней, более миллиона литров питьевой воды и источник электроснабжения на случай чрезвычайных ситуаций. Вход в помещение осуществлялся через гермозатвор; внутри постоянно поддерживалась температура 21 градус по Цельсию. Стены были сделаны из бетона толщиной 78 сантиметров, причем некоторые из них были облицованы медью. Комнаты были звуконепроницаемыми и не пропускали никаких сигналов. В период с 1978 по 2012 год бункер был штаб-квартирой метеорологического подразделения бундесвера, и в любой момент там работали около 350 контрактников; большинство из них были сосредоточены на прогнозах и рассмотрении вариантов погодных условий в тех местах, где германская армия развертывала свои войска. Новые сотрудники часто плутали в этих казематах. Стены каждого уровня бункера были окрашены в свой цвет, чтобы людям было легче ориентироваться — но сам бункер был спроектирован симметрично, и одно крыло можно было спутать с другим. Естественного освещения там не было. Зимой рабочие заступали затемно на дневную смену и покидали место работы, когда уже было темно.
В 2012 году бундесвер перенес свое метеорологическое подразделение в другое место. Федеральное агентство Германии по недвижимости, известное как БИмА (BImA), выставило бункер на продажу за 350 тысяч евро. Низкая цена объяснялась нестандартностью объекта и затратами, требовавшимися на его содержание. Бункер был расположен под территорией, занимавшей около 121 500 квадратных метров, в лесистой местности на холме неподалеку от Трабена-Трарбаха, в часе езды к востоку от границы Германии с Бельгией. Периметр собственности был обнесен забором и земляным валом, а на земле расположено несколько крупных построек, в том числе контрольно-пропускной пункт, офисное здание, высокая антенная вышка со спутниковыми тарелками, вертолетная площадка и бараки, построенные нацистами в 1933 году. Бундесвер задействовал 12 человек, работавших суточными сменами, чьи обязанности заключались исключительно в том, чтобы следить за бесперебойной вентиляцией бункера и отсутствием подтоплений. Власти Германии рассчитывали, что этой территорией заинтересуется какая-нибудь технологическая компания или, быть может, гостиница, но реальных покупателей было мало.
Переезд подразделения бундесвера стал ударом для местной экономики. Трабен-Трарбах — сказочный городок, раскинувшийся по обе стороны излучины бирюзовой реки Мозель. Трабен расположен на северном берегу, Трарбах — на южном. Город, над которым возвышается разрушенный замок четырнадцатого века, полон изысканных архитектурных деталей и крайне калорийных угощений. Там проживает всего около шести тысяч человек, но каждое лето сюда съезжаются тысячи туристов, чтобы прогуляться пешком по окрестностям, отведать местного рислинга и отправиться в круиз по реке. В начале двадцатого века Трабен-Трарбах был второй винно-торговой гаванью после Бордо, а также центром движения «югендштиль», германской версии стиля модерн; во многих зданиях отражается пышное великолепие этого периода. Рядом с отелем, где я остановился в декабре, стоял жилой дом, одну сторону которого украшал образец «югендштиля» — рельеф с изображением Рапунцель. Ее золотые волосы ниспадали волнами с пятого до третьего этажа.
Мэр Трабен-Трарбаха Патрис-Кристиан-Роже Лангер (Patrice-Christian-Roger Langer), говорливый мужчина с окладистой седой бородой, около тридцати лет проработал в бункере, а 11 из них отвечал за его мейнфрейм. Ему нравилось работать под землей. Но, как он мне рассказал, «не все способны вынести работу в бункере», уточняя: «Так уж устроено сознание… если нет окон».
В 2012 году предложение о покупке бункера и прилегающей к нему территории поступило от фонда, которым управлял пятидесятитрехлетний голландец по имени Герман-Йохан Зеннт (Herman-Johan Xennt). Зеннт отправился в Трабен-Трарбах, чтобы представить свои планы на закрытом заседании городского совета. Это был видный мужчина с копной седовато-белокурых волос до плеч, в темном костюме, оттенявшем болезненную бледность его лица. Зеннт сообщил совету, что хочет разместить в бункере компанию, занимающуюся веб-хостингом, пообещав создать не менее сотни рабочих мест для местного населения, но был довольно скуп в ответ на просьбу рассказать о проекте подробнее.
У нескольких членов совета возникли опасения по части профессиональной биографии Зеннта. Он утверждал, что уже много лет занимается веб-хостингом, однако в числе его клиентов не было ни одной крупнейшей компании на этом рынке. Тем не менее, в отсутствие других реальных покупателей, в июне 2013 года собственность была продана фонду Зеннта. Входившая в совет Хайде Пённингхаус (Heide Pönnighaus) впоследствии рассказывала журналистам: «У меня тогда было плохое предчувствие из-за этой сделки».
Зеннт родился в 1959 году, при рождении ему дали имя Герман-Йохан Верфоэрт-Дерксен (Herman-Johan Verwoert-Derksen). Он вырос в Арнхеме, небольшом городке в восточной части Нидерландов, где во время Второй мировой войны разгорались ожесточенные сражения. Еще подростком он заинтересовался историческими зданиями и несколько раз бывал в старом нацистском бункере на окраине города. Вдобавок он увлекся научной фантастикой и стал называть себя «Зеннт». «Звездные войны», появившиеся в прокате в 1977 году, пленили юношу. Он оформил спальню как космический корабль с затемненными окнами, раздвижными дверьми с электрическим приводом и фальшивым такелажем и атмосферной электронной музыкой. В углу комнаты стоял его персональный компьютер «Эппл II» (Apple II).
К двадцати с небольшим годам он официально сменил имя. Ничто не вызывало у него большего раздражения, чем, когда его называли именем, данным при рождении, поэтому он предпочитал обращение исключительно по фамилии. Даже родители должны были теперь называть его просто Зеннт. Окончив колледж — в начале восьмидесятых годов, — он создал в Нидерландах несколько компаний, связанных с персональными компьютерами. На рекламе своего магазина «ПК Интернешнл» (PC International) у Зеннта длинные темные волосы, кустистые брови и жиденькие усики, на нем футболка с надписью «Зеннт», и сам он стоит за громоздким монитором, на котором изображен логотип магазина. В эти годы у него и его подруги, женщины голландско-антильского происхождения по имени Анжелик, родилось два сына. Они назвали их Ксионн (Xyonn) и Йенноа (Yennoah) — «Икс» (X) и «Игрек» (Y). Зеннт с Анжелик вскоре расстались, и мальчики остались с ней. (В 2019 году у Зеннта — уже с другой женщиной — родился еще один сын.)
В 1995 году, когда Зеннту было тридцать пять лет, он купил в голландском городе Гусе, неподалеку от побережья Северного моря, бывший бункер НАТО площадью почти в две тысячи квадратных метров. Построенный 41 годом ранее, бункер перестал использоваться в военных целях в 1994 году. Зеннт расположился там с некоторыми старыми друзьями, в том числе с компьютерщиком Паулем Схеперсом (Paul Scheepers), обладателем лысины, длинных кудрявых волос и приятного смеха. Сейчас Схеперсу пятьдесят восемь, он работает в службе технической поддержки голландского фонда бадминтона, но до сих пор представляется своим онлайн-псевдонимом, который он придумал еще в восьмидесятые — Цитракс (Cytrax). «Мы искали пространство, где можно было бы создать футуристическую среду, — рассказал мне недавно Схеперс. — А что делать, если у вас есть бункер и компьютерная компания? Можно поставить в бункер компьютеры».
В Гусе Зеннт запустил новый бизнес, под названием «КиберБункер» (CyberBunker), предлагавший «пуленепробиваемый хостинг» для вебсайтов. Все вебсайты должны физически откуда-то управляться, как с персонального компьютера, так и с сервера; хостинг — это индустрия с оборотом миллиарды долларов, где доминируют такие компании, как «Амазон Веб Сервисез» (Amazon Web Services) и «ГоуДэдди» (GoDaddy). По баснословной цене «КиберБункер» предлагал невероятно надежные условия для хостинга сайтов, содержавших деликатные, или нелегальные, материалы. В конце девяностых большинство клиентов «КиберБункера» были владельцами порнографических сайтов. Зеннт занимал либеральную позицию, но и у него была линия, за которую он не был готов переступить. Так, исходя из информации на сайте «КиберБункера», они готовы были предоставить хостинг на своих серверах для любого контента, кроме «детской порнографии и любых компаний, каким-либо образом поддерживающих терроризм».
Я побеседовал с бывшим дистрибьютером порнографии, пользовавшимся в этот период серверами Зеннта. (Он не хотел, чтобы я обнародовал его имя, так как теперь он работает в сфере финансов.) Он рассказал мне, что его бизнес приносил около миллиона евро в год, но состояние самого Зеннта было относительно небольшим, так как он неосмотрительно скупал сотни серверов — а эти инвестиции в инфраструктуру оправдались лишь через несколько лет.
Являя собой причудливую смесь фантазии мальчиков-подростков и техноанархистской утопии, «КиберБункер» предвосхитил современную моду богатых параноиков обустраивать для себя укромные места на случай апокалипсиса. Порнограф несколько раз побывал в бункере в Гусе. Пристрастие Зеннта по части интерьера мало изменились с тех пор, как он обустраивал собственную спальню в отрочестве: бункер был уставлен компьютерными терминалами, черными кожаными диванами, неоново-красными лампами и искусственными растениями. В помещении часто звучала космическая музыка. Атмосфера бункера показалась порнографу странной, но «впечатляющей», а ее обитателей он оценил как «альтернативных» персонажей. Зеннт своеобразно питался. На завтрак он ел фрикандель — хорошо прожаренную свиную сосиску без оболочки, являющуюся распространенной закуской в Нидерландах, — закусывая ее ассорти из витаминов. «Зеннт был загадочным парнем», — сквозь смех рассказал мне порнограф. Два других бывших коллеги вспоминали, что в гусском бункере была «порнокомната», где порой устраивались живые секс-представления с участием подруг Зеннта.
В 1999 году к коллективу «КиберБункера» присоединился молодой программист по имени Свен Камфуис (Sven Kamphuis), известный под онлайн-псевдонимом CB3ROB. Камфуис работал днем в голландской интернет-компании XS4ALL. У него были взъерошенные черные брови и безумная копна черных волос, и его коллеги в XS4ALL усматривали в нем сходство с Бертом из «Улицы Сезам». Они также вспоминали его как грубого, невзрослого человека, склонного к теориям заговора. Однако талант Камфуиса к программированию не вызывал ни у кого никаких сомнений. Вскоре он стал одним из доверенных заместителей Зеннта.
Приблизительно в это же время Зеннт сдал часть бункера другой группе. 27 июля 2002 года в этом отсеке произошел взрыв, в последовавшем пожаре Зеннт получил ожоги рук и лица. Прибывшая на место полиция обнаружила в обугленных руинах бункера лабораторию по производству экстази. Зеннт лишился лицензии на бизнес, но никаких обвинений ему предъявлено не было. Он утверждал, будто ничего не знал о нарколаборатории, а субарендатор заверял его, что их компания занимается малярными работами. Серверы «КиберБункера» были перенесены в наземные помещения, в Амстердам и другие города.
Зеннт поддерживал идею, что «КиберБункер» был больше, чем просто бизнес. Менее чем через неделю после пожара, 1 августа 2002 года, они с Камфуисом опубликовали декларацию независимости нового государства, которое они окрестили Республикой КиберБункера. Ссылаясь на резолюцию Совета безопасности ООН от 1960 года, где утверждалось, что «у всех людей есть право на самоопределение», Республика КиберБункера — чье население составляло шесть человек — отделилась от Нидерландов. «КиберБункер» заявлял, что его суверенная территория составляла 202 гектара, где находился уничтоженный бункер. Официальной валютой республики объявлялось золото, а также доллары и евро, каждый житель должен был платить пропорциональный налог в 15 тысяч долларов в год. Что необычно для республики, здесь была королевская семья. Президентом объявлялся его величество король Зеннт фон КиберБункер, а министром иностранных дел и телекоммуникаций — его королевское высочество принц Свен Олаф фон КиберБункер-Камфуис.
Камфуис часто выступал в роли пресс-секретаря «КиберБункера», проповедуя антиавторитарные, либертарианские идеи. Некоторые из основных его догматов: свобода слова неприкосновенна; у каждого есть право быть онлайн; интернет уничтожает власть государства; авторское право — это чушь двадцатого века. Подобные убеждения были в моде в девяностые годы, когда крупные технологические компании еще не достигли господства в интернете. В 1996 году Джон Перри Барлоу (John Perry Barlow), писатель-анархист и основатель фонда «Электроник Фронтиер» (Electronic Frontier Foundation), группы, отстаивавшей цифровую свободу и личную неприкосновенность, написал влиятельный манифест, начинавшийся со слов: «Правительства Промышленного Мира, вы, утомленные колоссы из плоти и стали, я явился из Киберпространства, новой обители Разума. От лица будущего я обращаюсь к вам, в прошлое, с просьбой оставить нас в покое. Мы не окажем вам радушного приема. У вас нет власти там, где бываем мы».
Несколько человек рассказывали мне, что Зеннт был не совсем откровенен, приписав себе королевский статус. (Недавно он назвал декларацию «КиберБункера» о безопасности «шуткой».) Однако Камфуис относился к своему положению на полном серьезе — и это до сих пор так. С 2002 года он не раз заявлял, что «пользуется личной и официальной неприкосновенностью» при угрозе ареста в связи с широким спектром обвинений — от нарушений правил дорожного движения до киберпреступлений. Пауль Схеперс, давний друг Зеннта, рассказал мне, что основатель «КиберБункера» смотрел на жизнь гораздо прагматичнее, чем Камфуис: ему просто нужна была свобода на беспрепятственное осуществление собственных проектов. Зеннт отказался давать интервью для нашей этой статьи, согласившись, тем не менее, предоставить в письменной форме ответы на десяток вопросов. Он рассказал: «Я совсем не интересуюсь политикой. Я ценю личную неприкосновенность и выступаю против политики „большого брата" крупных корпораций и правительств».
В девяностые и двухтысячные годы, однако, Зеннт принимал участие в ряде акций в поддержку так называемого движения Общественной инициативы (Public Root movement). Вместе с группой международных инвесторов и программистов он пытался создать собственный реестр престижнейших доменов — «суффиксов», следующих за интернет-адресом, таких как «.org», «.com», и «.edu». Они придумали ряд новых доменов — в том числе «.schiphol», название амстердамского аэропорта, и «.sex» — с целью продать их. Самые престижные домены находятся в ведении американской некоммерческой организации под названием icann. В ту пору когда структура интернета еще, казалось, постоянно видоизменялась, Зеннта и других участников движения «Общественной инициативы» раздражали полномочия icann. В 2005 году Зеннт подал патентную заявку, связанную с самыми престижными доменами, написав в ней: «Мы утверждаем, что каждый пользователь интернета имеет право видеть весь интернет».
Движение «Общественной инициативы» впоследствии распалось по причине внутренних трений из-за контроля, финансирования и прозрачности. Мартийн Бургер (Martijn Burger), один из бывших партнеров Зеннта в этом проекте, успешно судился с ним из-за нарушения договора. Бургер рассказал мне, что «Общественная инициатива» была «идеологическим» движением, уточняя, тем не менее: «Мы также хотели немного подзаработать».
Бургер, работающий теперь в сфере частных медицинских услуг в Нидерландов, рассказал мне, что у Зеннта «блестящие замыслы, но он не бизнесмен». Петер Олстхоорн (Peter Olsthoorn), голландский журналист-расследователь, писавший о Зеннте и «КиберБункере» с самого начала тяжбы с «Общественной инициативой», назвал Зеннта «старомодным анархистом», обладавшим специфическим даром: он понимал «интернет в его основании, в самой его сути». Схеперс рассказал мне, что Зеннт — увлеченный дизайнер, который мог бы работать в «Эппл» (Apple), стоило ему только избрать иной путь.
Другой бывший коллега Зеннта, голландский программист по имени Франк Ван дер Лоос (Frank Van der Loos), периодически оказывал «КиберБункеру» юридические услуги, несмотря на отсутствие необходимого для этого высшего юридического образования. Когда мы встретились в марте в Гааге Ван дер Лоос ни на минуту не снимал блютус-наушника и говорил так быстро, что я часто неверно понимал его слова. (Он часто заканчивал предложения вопросом: «Вы понимаете?») По словам Ван дер Лооса, у них с Зеннтом возникло недоразумение из-за денег, а «скупердяйство» было его Ахиллесовой пятой. При этом Ван дер Лоос сравнил его со Стивом Джобсом (Steve Jobs). Несмотря на то что Зеннт владел лишь базовым языком программирования BASIC, он прозорливо предвидел разнообразные перемены, которые повлечет за собой мир, подключенный к интернету. Еще до популярности сервиса «ПэйПэл» (PayPal), например, Зеннт пытался запустить собственный сервис зашифрованных банковских онлайн-переводов под названием «Банк-66» (Bank66). Проект провалился из-за жадности Зеннта и отсутствия бизнес-смекалки, по словам Ван дер Лооса. Тем не менее, он назвал Зеннта «визионером».
Йорг Ангерер (Jörg Angerer), старший прокурор Германии, впервые услышал о приобретении фондом Зеннта бункера в Трабен-Трарбахе летом 2013 года, после того как один из членов городского совета поделился своим беспокойством с местной полицией. Ангерер, работающий в Кобленце, в часе к северо-востоку от Трабен-Трарбаха — поджарый добродушный мужчина со старательно бритой лысиной и небритым лицом. За последние несколько лет его отдел специализировался на расследовании киберпреступлений. Вскоре после того как он приступил к поиску сведений о Зеннте и его компании, рассказал он мне, он сделал вывод, что ряд клиентов «КиберБункера» занимались откровенно нелегальным бизнесом. Однако сам «КиберБункер», как представлялось, существовал в серой зоне между активизмом, бизнесом и преступностью.
В 2000-2010-е годы интернет-провайдер, связанный с «КиберБункером» и Камфуисом, также носивший название CB3ROB, оказался в центре внимания из-за предоставления хостинга имейл-операциям фишинг-сайтов — мошеннических преступных предприятий, обманом заставляющих людей раскрывать данные их кредитных карт — и мошенников, торгующих наркотиками под видом якобы фармацевтических компаний. В то же время «КиберБункер» предоставлял хостинг ресурсу «ВикиЛикс» (WikiLeaks), мятежному проекту, занимавшемуся обнародованием тайных документов. (Зеннт рассказал мне, что с его стороны это не было политическим жестом: «„КиберБункер" действительно предоставлял хостинг „ВикиЛикс". Почему? Потому что „ВикиЛикс" решил воспользоваться нашими услугами».) «Пайрет Бэй» (Pirate Bay), сайт для выкладывания в общий доступ фильмов и другого контента, защищенного авторским правом, был клиентом «КиберБункера» до 2010 года, пока Ассоциация кинематографистов Америки (Motion Picture Association of America) не выиграла в суде Гамбурга иск, вынудивший Зеннта и Камфуиса удалить этот сайт со своих серверов. Камфуис был возмущен этим решением суда, заявив одному репортеру: «Помогите же нам раскрыть глаза этим динозаврам на их убожество!»
По мере того как Ангерер (Angerer) продолжал выяснять подробности о работе «КиберБункера», он узнавал, что компания способна вести себя весьма агрессивно. Около 2010 года «Спамхаус Проджект» (Spamhaus Project), европейская волонтерская организация, созданная с целью борьбы со спамерами, начала указывать IP и реальные адреса, связанные с «КиберБункером» и CB3ROB, призывая интернет-провайдеров блокировать компанию. В начале 2013 года это давление привело к тому, что сервисы CB3ROB были ненадолго отключены от доступа к интернету. В отместку Камфуис и разбросанная по разным странам мира группа хакеров, называющая себя «Стопхаус Коллектив» (Stophaus Collective), нанесла «Спамхаусу» DDos-атаку, приводящую к отключению сайта за счет избыточной его загрузки трафиком. Камфуис подвергся после атаки краткосрочному аресту, Зеннт остался на свободе и продолжил процесс переезда в бункер в Трабен-Трарбахе.
Ангерер рассказал мне, что до конца не понимал, зачем Зеннту понадобилось покупать эту собственность, если только покупка не была продиктована его очевидной «слабостью к бункерам». У «КиберБункера» появился налет некоторой таинственности из-за того, что компания располагалась в укрепленном подземном помещении, однако никакой особенной пользы в столь экстремальной физической защите серверов для клиентов не было. Более того, столь демонстративно надежное место не могло не привлечь внимания правоохранительных органов. Обещание Зеннта предоставить пуленепробиваемый хостинг, предположил Ангерер, могло быть гораздо результативнее, если бы он выполнил его при помощи обычных серверов в рамках юрисдикции большей вседозволенности, например, в России.
Жажда Зеннта жить и работать в подполье продиктована не исключительно рациональными соображениями. По словам его бывшего коллеги Ван дер Лооса, Зеннт был bunkergeil — это сложное слово в голландском языке обозначает человека, которого «возбуждают бункеры». После того как в результате пожара было уничтожено подземное помещение в Нидерландах, в 2002 году, Зеннт предположил, что наиболее вероятной территорией, где можно было найти помещение взамен сгоревшего бункера, была Германия, так как там оставалось множество военных убежищ со времен холодной войны. В 2007 году Ван дер Лоос и Зеннт посетили бывший бункер НАТО в Бёрфинке, помещение которого использовалось как центр западногерманской разведки в 1970-е и 1980-е годы. В некоторых частях бункера Бёрфинка не было электричества, и посетители бродили по подземному пространству в темноте, следуя флуоресцентным указателям на стенах, как египтологи, исследующие иероглифы. Самое просторное подземное помещение, где раньше находились карты НАТО, располагалось на трех уровнях. На Зеннта оно произвело неизгладимое впечатление. «Я хочу, чтобы меня здесь похоронили», — заявил он. Ван дер Лоос ночевал в расположенном неподалеку от бункера отеле, а Зеннт соорудил себе постель в заброшенном помещении, где хранились карты, и лег спать там.
В бункер в Трабен-Трарбах Зеннт переехал в июне 2013 года. Ангерер следил за деятельностью Зеннта, но разрешение на полноценное расследование в отношении «КиберБункера» дал лишь спустя год с небольшим. В ходе расследования полиция столкнулась с рядом юридических препятствий. Законы Германии позволяют предоставлять хостинг вебсайту, содержащему незаконные материалы, если владелец хостинга не знает, что это за контент, и не предпринимает никаких активных шагов для содействия владельцу сайта в его нелегальных деяниях. В законодательстве Германии важную роль играет сохранение онлайн-неприкосновенности, поэтому выявление факта осведомленности или содействия владельца хостинга в публикации нелегального контента обычно требует установки подслушивающего устройства, дать разрешение на которую судья вряд ли сможет без доказательств криминального деяния, достаточных при отсутствии возражений. До переезда Зеннта в Трабен-Трарбах ни одно следствие в отношении владельцев хостингов в Германии не завершилось успехом.
Михель фан Ээтен (Michel van Eeten), голландский профессор киберкриминалистики в Технологическом университете Дельфта, недавно помог голландской полиции при расследовании другого «владельца пуленепробиваемого хостинга» под названием «МаксиДед» (MaxiDed). В Нидерландах действует схожее с немецким законодательство в этой области, и, как рассказал мне ван Ээтен, следователи оказались в «Ловушке-22»: «У нас нет полномочий, чтобы предоставить доказательства, свидетельствующие об активном содействии владельцев хостинга в преступлениях, поэтому у нас нет полномочий на сбор собственно самих данных». Ван Ээтен рассказал мне, что в деле «МаксиДед», слушавшемся в прошлом году, следствию повезло. В одном из расследований в Голландии, касавшемся сайта, содержавшего материалы с домогательствами к несовершеннолетним, выяснилось, что владельцами сайта были владельцы самого хостинга «МаксиДед». Судья, рассматривавший дело в отношении этой компании, дал тогда разрешение на цифровой перехват. В одной из электронных переписок, которую я видел, клиент жаловался, что его сервер закрыли за «насилие», несмотря на то что он заплатил повышенную стоимость за разрешение на хостинг «взрослого, эротического контента, фильмов, дорвеев, сайтов знакомств, vpn, иксрумеров и зеннопостеров». (Страница «дорвей» (от doorway — букв. дверной проем) является средством манипулирования поисковыми механизмами; ИксРумер и ЗенноПостер — это инструменты, используемые для рассылки спама.) Представитель «МаксиДед» спросил клиента, что он размещает на своем сервере. Клиент ответил: «Иксрумер». Тогда представитель «МаксиДед» сказал: «ОК. А что еще?». Тогда клиент признался, что использовал сервер также в качестве центра контролирования и управления DDOS-атаками. Владелец хостинга ответил: «Все… через несколько минут все должно заработать».
Несмотря на весомые улики, расследовать дело «МаксиДед» было непросто. Компанию закрыли, двух ее управляющих арестовали. Одного из них судили в Нидерландах, однако он был признан виновным лишь по одному пункту — отмыванию денег. По всем остальным пунктам обвинения прокуратуре не удалось доказать, что «МаксиДед» был умышленным пособником преступления. «И дело в некотором роде рассыпалось», — сказал мне ван Ээтен.
Ангерер, немецкий прокурор, знал: если он намерен сокрушить «КиберБункер», ему потребуются как аналоговые, так и цифровые улики преступлений компании. После того как Зеннт открыл в Германии магазин, местная полиция начала вести наблюдение за его собственностью, хотя им мало что доводилось увидеть, так как к земляному валу Зеннт добавил более высокое ограждение, а периметр территории теперь охраняли собаки. Сотрудники полиции также завербовали в качестве информатора человека, связанного с «КиберБункером». В начале 2015 года отдел по борьбе с киберпреступностью в Германии с штаб-квартирой в городе Майнце приступил к расследованию в отношении деятельности Зеннта.
В декабре я отправился в Майнц, расположенный примерно в часе езды к востоку от Трабен-Трарбаха, и встретился с командой отдела по борьбе с киберпреступлениями. Три офицера полиции и два гражданских контрактника работали в людном офисе в тихом районе города. В штаб-квартире отдела царила атмосфера университетского клуба студентов-ботаников. Одну стену украшал плакат из сериала «Во все тяжкие» (Breaking Bad) с портретом его антигероя, Уолтера Уайта (Walter White), недовольного учителя химии, решившего производить в хайтек-бункере метамфетамин в огромных объемах. Полицейские просили меня не называть их имен, но были счастливы возможности обсудить свое пятилетнее расследование в отношении «КиберБункера». На вид ни по одному из них нельзя было сказать, что он успел уже полдесятилетия заниматься чем-то профессионально.
Офицеры полиции рассказали мне, что в том же 2015 году, но позже, власти Германии дали им разрешение на перехват веб-трафика бункера.
Полицейские подключились к ведущему к бункеру кабелю; входящий и исходящий поток информации «отражался в зеркале», или копировался, но не останавливался. Небольшая часть перехваченной информации — около 10-15% — была незашифрованной. По этой «прозрачной» части полиция могла отслеживать ссылки на нелегальные страницы, занимавшиеся наркоторговлей, позволявшие осуществлять мошеннические действия с кредитными картами и прочие аферы. Несмотря на то что полиция не могла расшифровать никаких зашифрованных данных, объем потока предполагал, что «КиберБункер» предоставлял пуленепробиваемую защиту огромному количеству сайтов так называемого дарквеба. Иными словами, Зеннт предоставлял хостинг нелегальным торговым площадкам.
Большинство людей пользуется лишь частью интернета. Доступ к небольшому проценту веб-контента осуществляется через такие поисковые механизмы, как Гугл (Google), или через дискуссионные сайты, как Реддит (Reddit), или новостные сайты, вроде cnn. com. Этажом ниже «прозрачного» интернета, которым пользуется большинство людей, располагаются огромные массивы контента, не подвергающегося поиску и защищенного паролями, и это в том числе правительственные доклады, научные материалы и медицинские записи. Этот раздел сети известен под названием глубокого интернета. Еще одним этажом ниже находится уже дарквеб, существующий преимущественно на «Торе» (Tor), программном обеспечении, позволяющем пользователям общаться друг с другом, не раскрывая своей личности и IP-адресов.
В основе «Тора» лежит технология, разработанная в середине девяностых годов сотрудниками Исследовательской лаборатории военно-морского флота США (the U. S. Naval Research Laboratory) с целью защитить онлайн-коммуникацию. («Тор» до сих пор частично финансируется правительством Соединенных Штатов.) Первая рабочая версия этого программного обеспечения была запущена в 2002 году. Устройство «Тора» просто и изящно.Интернет работает, отправляя пакеты информации от одного компьютера другому. Браузер «Тор» проделывает маршрут всего трафика при помощи сети транзитных узлов так, что по месту назначения невозможно определить, где была стартовая позиция. По мере того как данные проходят через каждый из таких узлов, шифрование слетает, словно шелуха лука слой за слоем. Само название «Тор» — это аббревиатура от onion router (луковая маршрутизация).
В авторитарных государствах дарквеб стал гаванью политических активистов. Многие журналисты пользуются «Тором», чтобы в надежном режиме отправлять и получать информацию или общаться с источниками. Некоторым пользователям нравится, что к страницам дарквеба не применяется цензура, распространенная в обычном интернете, где существуют ограничения, касающиеся того, что можно говорить. Другие пользователи ценят «Тор», потому что он позволяет им избежать предоставления их личных данных таким корпоративным гигантам, как «Гугл» и «Фейсбук». У некоторых легитимных новостных ресурсов, в том числе у «Таймс» (the Times) и «ПроПублики» (ProPublica), имеются страницы «луковой маршрутизации».
Тем не менее, в исследовании 2016 года, проведенном специалистами из Королевского колледжа Лондона, было выявлено, что 60% сайтов «Тора» содержат незаконные материалы. В период с 2011 по 2013 год через первую поистине успешную торговую площадку в дарквебе, «Силк Роуд» (Silk Road — букв. Шелковый путь), осуществлялись нелегальные операции по торговле наркотиками на сотни миллионов долларов. Сайт, смоделированный по образцу «Амазон» (Amazon) и «Ибэй» (Ebay), использовал для отправки посылок почтовую службу США. ФБР впоследствии закрыло «Силк Роуд», а его основатель, Росс Ульбрихт (Ross Ulbricht) — американец, известный под онлайн-псевдонимом Жуткий пират Робертс (Dread Pirate Roberts) — теперь отбывает пожизненный срок в тюрьме в Аризоне без возможности досрочного освобождения. Перед арестом Ульбрихт занял либертарианскую позицию, утверждая, что «Силк Роуд» протаривал путь в мир, где нет ограничений, придуманных авторитарными властями. Каждая транзакция, проходившая через его сайт, писал Ульбрихт пользователям «Силк Роуд», ослабляла «воровское, кровавое» государство.
Получить доступ к «Тору» довольно просто. Можно загрузить Тор-браузер на обычный компьютер; или же использовать работающую через «Тор» операционную систему, вставив в свое устройство USB-флешку. Сайты дарквеба в целом не отличаются от всего остального интернета, просто обычно в них гораздо труднее сориентироваться: вы часто оказываетесь в ситуации, когда приходится плутать, как сбившемуся с маршрута путнику в ночи, пытающемуся прочитать нарисованную от руки карту при свете фонарика. Если использовать поисковик при поиске какого-нибудь популярного дарквеб-сайта, вы увидите списки недавних ссылок на этот сайт, но, попытавшись пройти по некоторым из них, вы наткнетесь на сообщение об ошибке. Подобные адреса отличаются нагромождением цифр и букв, из-за чего запомнить их практически невозможно. (Так, в «Торе» адрес службы электронной почты и чатов «Райзап» (Riseup) выглядит следующим образом — http://vww6ybal4bd7szmgncyruucpgfkqahzddi37ktceo3ah7ngmcopnpyyd. onion/.)
Недавно я провел некоторое время на «Дреде» (Dread), форуме вроде «Реддита» в дарквебе с доступом через «Тор». В одном треде комментаторы использовали вымышленные имена, обсуждая продажу нелегальных наркотиков в Объединенном королевстве. Они говорили о том, как вспышка коронавируса повлияет на импорт наркотиков. «Вы не считаете, что это может привести к большему количеству попыток запустить производство в Объединенном королевстве?— спросил человек под ником „Даркнетпич" (Darknetpeach). — MDMA и таблетки точно можно производить в наших краях».На что некто под ником «Коронакид» (CoronaKid), по всей видимости импортер, ответил: «Все у нас будет в порядке, поставки продолжатся… Голландия и подобные страны навсегда останутся главными игроками в серийном производстве… Просто запасайся сейчас, если волнуешься». КоронаКид предложил посетить дарквеб-платформу для продажи наркотиков, «Эмпайр Маркет», где, как он сказал, представлен хороший выбор. Даркнетпич, тем не менее, был настроен более скептически, заявляя: «Сто пудов будет нехватка кокса и героина».
Когда Зеннт купил комплекс в Трабен-Трарбахе, он пригласил на работу туда своих уже повзрослевших сыновей. Их мать тоже приехала с ними, хотя и не работала в «КиберБункере». По словам друга детства их сыновей, бывавшего в комплексе, полного воссоединения семьи не произошло: Анжелик с сыновьями поселились в наземных бараках вместе с другими сотрудниками.
Жители Трабена-Трарбаха вспоминают, как Зеннт приезжал в город на белом BMW X6. Когда «Аякс» (Ajax), лучшая футбольная команда Амстердама, играла в турнире Лиги чемпионов, Зеннт любил есть пиццу в ресторане «Коста Смеральда» (Costa Smeralda), а потом смотреть матч в спортивном баре по соседству. Порой Зеннт и его команда заглядывали в стриптиз-клуб в соседнем городке Трире. По воспоминаниям сотрудников пиццерии и других местных ресторанов, Зеннт и его коллеги оставляли щедрые чаевые. Трабен-Трарбах — городок с однородным населением. Зеннт, со своими длинными желтыми волосами, в плаще-тренче, выделялся здесь так же, как и его компаньоны — представители разных рас и носители разных языков. Местное население считало их компанию странной, но эффектной — их можно было сравнить с внезапно приставшей в местной гавани командой пиратов.
Откуда-то стали распространяться слухи, будто Зеннт выращивает в бункере каннабис, к тому же местное население было встревожено появлением патрулировавших его территорию сторожевых псов. Лангер, мэр, работавшийкогда-то в комплексе на бундесвер, дважды побывал там по приглашению Зеннта. По его словам, он был раздосадован, что обещанные Зеннтом рабочие места для местных жителей, так и остались пустыми обещаниями, но никаких плантаций марихуаны и каких-либо иных очевидных признаков нелегальной деятельности он не заметил.
Бункер не слишком изменился с тех пор, как Лангер перестал там работать, если не считать беспорядка. Для распознавания разных уровней здесь действовала прежняя схема, где каждый этаж помечался своим цветом. На стенах висели старые карты Афганистана. На нижнем, пятом, уровне размещались цистерны с водой. На четвертом уровне располагались генераторы. На третьем уровне к гигантскому экрану был все так же подключен старый суперкомпьютер, использовавшийся бундесвером. На этом же этаже находилась комната, набитая стеллажами, уставленными компьютерными серверами «Делл» (Dell). Эти серверы согревали весь бункер через вентиляционную систему.
«Я никак не мог избавиться от этого странного ощущения: что же там хранится на этих серверах?— рассказал мне Лангер. — А Зеннт отвечал: „Это тайна моих клиентов"».
Когда Франк Ван дер Лоос, голландский программист, впервые оказался на территории бункера осенью 2015 года, он был поражен ее масштабами. Пробыв там два дня, он увидел «быть может, ее треть». Зеннт рассказал Ван дер Лоосу, что до сих пор находит в бункере новые помещения.
Ван дер Лоосу тоже было интересно, что находится на тех серверах. В 2014 году голландские власти, занимающиеся расследованием в отношении торговой дарквеб-площадки «Каннабис Роуд», захватили сервер «КиберБункера», расположенный в Амстердаме в помещении, принадлежащем компании «Лизвеб» (Leaseweb). Голландский профессор объяснил, что сервер был конфискован в связи с подозрениями о причастности Зеннта к наркоторговле. Зеннт заверил своих коллег в «КиберБункере», что он всего лишь сдавал конфискованный сервер в лизинг, не зная, для каких он используется целей — легитимная позиция, в рамках как голландского, так и германского законодательства. Зеннт рассказал Ван дер Лоосу, что серверы в Трабен-Трарбахе были для него тайной за семью печатями. Тем не менее, он чувствовал, что за ним следит полиция Германии. «Я ничего не нарушаю, — говорил Зеннт Ван дер Лоосу. — И все равно они за мной наблюдают».
Неожиданностью для Ван дер Лооса стало то, что офис Зеннта был завален телефонами: на одном только его столе было около 30 модифицированных моделей «БлэкБерри» (BlackBerry). Зеннт объяснил Ван дер Лоосу, что изначально тот и был приглашен в Трабен-Трарбах из-за телефонов. Он расширял свое дело, превращая его в новый захватывающий бизнес.
Пуленепробиваемый веб-хостинг изначально приносил прибыль, но к 2015 году самые легитимные сайты переметнулись к традиционным хостинг-провайдерам, и в результате конкуренции стоимость аренды упала, что снизило рентабельность сложившейся бизнес-модели. Серверный бизнес Зеннта приносил ежегодную прибыль в размере от двух до трех сотен тысяч евро — этого хватало на покрытие стоимости содержания бункера, но почти ни на что больше. (По данным «Юзникс» (Usenix), некоммерческой организации, занимающейся изучением компьютерных систем, «Максидед», принудительно закрытый голландский пуленепробиваемый хостинг-сервис, за семь лет заработал не более 680 тысяч евро, в то время как сайт с детской порнографией, которому компания предоставляла хостинг, за пять лет принес владельцам более четырех миллионов евро.) Зеннт рассказал Ван дер Лоосу, что передает обязанности по повседневному наблюдению за серверами «КиберБункера» своему старшему сыну. Новый проект Зеннта был связан с созданием шифрованной телефонной сети, которую он назвал «прибыльным делом». Он попросил Ван дер Лооса помочь ему с этим.
Примерно в то же время, когда Ван дер Лоос посещал бункер, Никола Таллант (Nicola Tallant), в Трабен-Трарбах приехала ирландская криминальная журналистка из газеты «Сандэй Уорлд» (Sunday World). Она прославилась своими сочными эксклюзивными сюжетами об ирландских преступниках. В 2015 году один из источников дал ей наводку, что крупный ирландский наркодилер, Джордж Митчелл (George Mitchell), переехал с юга Испании в Трабен-Трарбах, чтобы заняться с Зеннтом бизнесом шифрования телефонов. До этого Таллант никогда о Зеннте не слышала, но, поскольку туристический городок в Мозельской долине — весьма необычное место для криминального авторитета, она решила провести расследование.
Митчелл — дородный мужчина с походкой вразвалку, из-за чего его порой называют Пингвином. Посещая «КиберБункер», он называл себя мистером Грином. К середине 1990-х годов он стал одним из успешнейших импортеров нелегальных наркотиков в Ирландии. Однако, после того как его имя всплыло в связи с покушением на убийство одного лондонского гангстера и созданием первого в Ирландии производства экстази, он стремительно бежал в Амстердам. В 1998 году Митчелл был арестован в Нидерландах, после того как был пойман с поличным за разгрузкой поставки краденых компьютерных деталей, и отсидел год в тюрьме. По словам одного старшего детектива ирландской полиции, бизнес Митчелла по импорту наркотиков процветал даже после заключения в голландской тюрьме; в 2012 году он участвовал в попытке отправить в Ирландию около 400 килограммов кокаина — операцию предотвратила полиция. Детектив рассказал мне, что еще около шести лет назад Митчелл был крупной фигурой в области торговли наркотиками в Европе. «Начиная с 2014-2015 года имя Митчелла перестало возникать в наших расследованиях, связанных с импортом наркотиков, — рассказал он. — Возможно, он расширил свое дело до других областей». (На самом деле, исходя из данных европейской полиции, Митчелл, предположительно, продолжил организовывать крупные поставки наркотиков после 2014 года. Митчелл же отрицал какую-либо причастность к преступной деятельности.)
У Таллант была собственная теория насчет Пингвина: приближаясь к пенсионному рубежу, он, будучи отцом нескольких детей, пытался найти способ защитить своих иждивенцев и свои активы. В 2000 году его зятя, поставщика наркотиков по имени Дерек (Марадона) Данн (Derek «Maradona» Dunne), убили в Амстердаме. А примерно во время приезда Митчелла в Трабен-Трарбах противостояния между ирландскими бандами обернулись кровопролитиями. В сентябре 2015 года Гари Хатч (Gary Hutch), ирландец, сотрудничавший ранее с Митчеллом, был убит соперничающей группировкой на южном побережье Испании. Митчелл, предполагала Таллант, хотел оставить Испанию и противоборство банд в прошлом и реинвестировать часть денег в более легитимное, на первый взгляд, предприятие.
Митчелл давно был знаком с Зеннтом, по меньшей мере со времен своего ареста за контрабанду краденых компьютерных деталей в 1998 году. (Один человек, знакомый с компьютерным бизнесом Зеннта, рассказал мне, что тот скупал у Митчелла краденые детали; сам Зеннт отказался комментировать это обвинение.) Мартийн Бургер (Martijn Burger), бизнесмен, когда-то имевший отношение к движению «Народной инициативы», вспоминает, что Зеннт и Митчелл проводили вместе время в конце 1990-х — начале 2000-х годов. В то время Бургер не знал о положении Митчелла в преступном мире и в шутку называл его Чарли Чаплином из-за его походки. По словам Бургера, Митчелла часто сопровождали шикарные молодые женщины, а сам он носил небольшую сумку с «десятью-двенадцатью» телефонами «Нокиа» (Nokia), на обороте каждого из которых был записан соответствующий телефонный номер.
Когда Таллант получила наводку, Митчелла никто не фотографировал уже более двадцати лет. Она дважды ездила в Трабен-Трарбах осенью 2015 года вместе с фотографом «Сандей Уорлд». В течение нескольких дней они следили за его передвижениями. Он редко выходил из дома, в котором остановился на берегу Трабена. Но иногда по утрам за Митчеллом заезжал Зеннт и вез его завтракать. Однажды эта пара обедала в популярном местном ресторане Historische Stadt-Mühle («Историческая мельница»). Они пробыли там весь день, Митчелл заказывал порции джина с тоником, а Зеннт пил горячий шоколад. Таллант была поражена внешним видом Зеннта: он часто носил плащ длиной до пола и напоминал злодея из бондианы. «Он выглядит сногсшибательно, — рассказала она мне. — В жизни не видела более необычного человека».
Таллант и фотографу в итоге удалось однажды утром поймать удачу за хвост, когда Митчелл выходил из ресторана после завтрака с Зеннтом и Ксионном. Пингвин был одет в темно-синий костюм и черную футболку, Зеннт был в длинном черном пуховике, волосы Ксионна были заплетены в дреды.
Таллант подошла к Митчеллу и спросила: «Джордж, я ненадолго оторву вас, как ваши дела?»
«Очень хорошо», — инстинктивно ответил Митчелл с сильным дублинским акцентом. После этого, удивившись, услышав ирландский выговор, он заглянул под бейсболку, которая была на Таллант, и очевидно узнал журналистку. «Пошла ты на хрен!» — воскликнул он.
Фотограф получил свой снимок. Эксклюзивный материал Таллант был опубликован в следующее воскресенье под заголовком «Заблудший крестный отец» (The Lost Godfather).
Бизнес с шифрованием телефонов — действительно прибыльное дело. Многие теперь пользуются на своих телефонах приложениями со сквозным шифрованием, такими как «Сигнал» (Signal) и «Ватсапп» (WhatsApp). Но небольшой подгруппе сосредоточенных на защите личного пространства людей таких приложений недостаточно: им требуется специализированный, полностью зашифрованный телефон, действующий в рамках частной сети. «Криптотелефон» обычно стоит пользователю от полутора до двух тысяч евро за сам аппарат, и два раза в год ему придется раскошелиться примерно по тысяче евро за доступ к частной сети передачи данных. Сами телефоны — часто это перепрошитые аппараты «Андроид» (Android) или «БлэкБерри» — как правило, продаются с дезактивированной камерой, микрофоном и службами определения геолокации. Телефон обычно использует лишь приложения с сообщениями со сквозным шифрованием, работающие с серверов, принадлежащих провайдерам. Многие телефоны оснащены также экстренной кнопкой, стирающей при ее активации с устройства все содержащиеся на нем данные.
В Европе и Америке использование телефона с шифрованием и предоставление подобного сервиса не является нелегальным, однако подобными устройствами преимущественно пользуются, как представляется, для незаконной деятельности, и прокуроры начали выискивать способы взлома некоторых шифрованных сетей. В марте 2019 года прокурор южнокалифорнийского округа США выдвинул обвинения в сговоре и вымогательстве против Винсента Рамоса (Vincent Ramos), генерального директора канадской компании под названием «Фантом Секьюр» (Phantom Secure). Через полгода Рамос признал свою вину в «руководстве преступным предприятием, обеспечивавшим транснациональный импорт и распространение наркотиков через продажу устройств для шифрованной связи и предоставление услуг такой связи», и был приговорен к девяти годам тюремного заключения. Многие клиенты «Фантом Секьюр» были членами наркокартеля Синалоа в Мексике. Это был первый прецедент в Соединенных Штатах, когда в тюрьме оказался провайдер услуг шифрованной связи.
Одна из наиболее известных частных телефонных сетей потерпела крах. В апреле 2016 года Дэнни Манупасса (Danny Manupassa), владелец голландской компании под названием «Эннетком» (Ennetcom), был арестован в связи с подозрением в отмывании денег и владении нелегальным оружием. Использовавшиеся его сетью серверы, размещавшиеся в Торонто, были захвачены канадскими властями и переданы голландцам. Чиновникам в Нидерландах удалось расшифровать множество сообщений пользователей «Эннетком», вероятно потому, что компания хранила ключи шифрования на том же сервере, где и сообщения — катастрофическая ошибка. К 2017 году голландская полиция расшифровала 3,6 миллиона сообщений. С тех пор после обнаружения этой кладези доказательств по уголовному делу несколько человек были арестованы, в том числе Науфаль Фассих (Naoufal Fassih), гангстер марокканско-голландского происхождения, приговоренный к 18 годам тюрьмы за покушение на убийство. (В начале июля голландская, британская и французская полиция объявили, что они внедрились в другую популярную сеть, «ЭнкроЧат» (EncroChat). Это привело к более 800 арестов по всей Европе и к конфискации огромных количеств оружия и наркотиков — а также около 67 миллионов долларов «подозрительной наличности».)
В Трабен-Трарбахе Зеннт создавал собственную сеть телефонного шифрования и приложения с помощью Свена Камфуиса и нескольких программистов в Польше. Зеннт объяснял мне, что его приложения «продаются и распространяются под разными брендами по всему миру, третьими лицами». Одно из первых разработанных Зеннтом приложений телефонного шифрования под названием «Андеграунд» (Underground) было продано на модифицированном телефоне «БлэкБерри». А недавно он создал приложения для обмена сообщениями под названием «Эксклю» (Exclu), использующее новаторскую схему шифрования и продающееся на устройстве «Уайлифокс Андроид» (Wileyfox Android).
Многие первые клиенты Зеннта, покупавшие телефоны с шифрованием, находились в Ирландии; впоследствии его рынок стал шире, и аппараты стали продаваться по всей Европе. Зеннт рассказал мне, что его телефонный бизнес был прибыльнее хостингового предприятия, хотя трудно судить о масштабах его доходности, не видя его отчетной ведомости. ФБР докладывало, что «Фантом Секьюр», компания, ставшая пособником наркокартеля Синалоа, зарабатывала ежегодно по 80 миллионов долларов, но у той сети было от десяти до двадцати тысяч технических устройств — по меньшей мере, вдвое больше, чем у Зеннта — и инфраструктура серверов на четырех континентах; компания также взимала гораздо большую стоимость за обновление два раза в год. Ежегодная прибыль телефонного бизнеса Зеннта, вероятно, ни разу существенно не превышала миллиона долларов.
В ходе визита Франка Ван дер Лооса в бункер в 2015 году Зеннт попросил его помочь в разработке программного обеспечения для его телефонов, которое бы включало возможность отправлять деньги другим пользователям частной сети. По словам бывшего коллеги, Зеннт хотел также включить в него «черный ход», чтобы в случае конфискации телефона или вывода сети из эксплуатации Зеннт мог вывести все средства, хранившиеся на эскроу-счете приложения. Ван дер Лоос отказался — по этическим соображениям. (Зеннт рассказал мне, что никогда бы не попросил об опции «черного хода», так как она противоречит его «убеждениям о частной неприкосновенности».)
По словам двух людей, близких к «КиберБункеру», Джордж Митчелл был не единственным инвестором, заинтересованным в бизнесе телефонов с шифрованием Зеннта. Дэнни Манупасса, бывший босс «Эннетком», также приезжал в Трабен-Трарбах, чтобы встретиться с Зеннтом. По данным источников, Манупасса хотел инвестировать в сеть Зеннта миллион долларов. Представляется маловероятным, что Манупасса осуществил свое желание: арестовав его в апреле 2016 года, голландская полиция закрыла «Эннетком» и перевернула его вверх дном в поисках информации.
Интерес полиции Германии к «КиберБункеру» усилился после обнаружения Митчелла в 2015 году. У нее возникло подозрение, что, возможно, именно он руководит большим противозаконным предприятием, расположенным в бункере. Судья дал полиции разрешение на прослушивание 16 нешифрованных телефонов Митчелла. Однако, несмотря на косвенные указания на его криминальную деятельность, в том числе упоминания поставок «апельсинов» — которые, по предположению полиции, были зашифрованными сообщениями о наркотиках — улик для предъявления Митчеллу обвинений в преступлении не хватило. В 2016 или в 2017 году, возможно, почувствовав, что за ним следят, он уехал из Трабен-Трарбаха. До этого Митчелл, вероятнее всего, выполнял роль продавца телефонного бизнеса Зеннта, который он предложил членам колумбийских наркокартелей и байкерским бандам на Майорке. «Это единственный вариант, все мои друзья им пользуются, все», — сообщил он одному из вероятных покупателей, как следует из записанного полицией звонка.
Отдел полиции в Майнце решил сосредоточиться на той части деятельности «КиберБункера», криминальный характер которой можно было доказать. Руководство телефонной сетью с шифрованием не является противозаконным, хотя этот бизнес весьма часто сталкивает провайдеров подобных услуг с известными преступниками. Аналогичным образом не является противозаконным и предоставление хостинга сайтам дарквеба. Однако в том случае если бы полиция смогла доказать, что Зеннт и его команда активно помогала администраторам сайтов дарквеба, торгующим нелегальными веществами и услугами, она могла выступить против «КиберБункера» с весомыми аргументами. Что было полиции весьма на руку, операционная безопасность у Зеннта часто была не слишком надежна. В начале работы в Трабен-Трарбахе он и его команда иногда использовали нешифрованные электронные письма, которые полиция могла отслеживать. Но властям требовался более надежный способ для установления характера отношений между Зеннтом и его клиентами из дарквеба.
Отдел по борьбе с киберпреступностью разработал смелую схему. С разрешения высокопоставленных представителей властей Германии отдел создал собственный дарквеб-сайт на «Торе»: это была мошенническая схема с лотерейными цифрами, в рамках которой применялись платежи в биткоинах. Сотрудники отдела следили, чтобы ни один из пользователей этого сайта не потерял деньги — иначе выходило бы, что преступление совершают сами полицейские, — но сайт был разработан так, чтобы выглядеть максимально реалистично, и максимально подозрительно, насколько это только было возможно. Было «довольно прикольно» заниматься его разработкой, признался один из полицейских в разговоре со мной.
Члены команды из Майнца получили разрешение от своего начальства на покупку биткоинов на несколько тысяч долларов, потом отправили в «КиберБункер» письмо с просьбой о предоставлении им сервера в аренду. Представитель компании с готовностью согласился, и работающие под прикрытием сотрудники вступили в длительные переговоры с торговым представителем «КиберБункера». Полицейские не раскрывали подробностей этих переговоров со мной, так как это могло разоблачить «тактику полиции», однако, по их словам, компания Зеннта активно помогала клиентам, занимавшимся, как она знала, нелегальным транзакциями. «КиберБункер» даже предлагал некоторым клиентам подсказки, касавшиеся сокрытия их настоящих имен.
Полиция тем временем приступила уже к более непосредственным попыткам поймать Зеннта в ловушку. Когда Фрэнк Ван дер Лоос посетил бункер в 2015 году, он категорически раскритиковал Зеннта за применение дешевых технологий, компрометировавших операционную безопасность его компании. Серверы Зеннта не были связаны кабелем виртуальной локальной сети, позволяющим не смешивать цифровой трафик от разных пользователей, даже если серверы физически используют один и тот же кабель. Ван дер Лоос рассказал мне, что, если кто-то хочет «подслушать» деятельность на серверах «КиберБункера», ему достаточно было тайно добавить к группе еще один сервер. Независимо от этого я узнал, что в 2018 году один молодой стажер «КиберБункера» обнаружил на третьем этаже сервер, не похожий ни на один из остальных. Спрятанный под половицами, он был подключен к остальной части хранилища серверов. На мой вопрос, обращенный к руководителю команды из Майнца, просил ли он работающего в бункере информатора установить дополнительный сервер в качестве приспособления для слежки, он, сдерживая смех, ответил: «Я не могу ответить на этот вопрос, но и не могу отрицать этого». (По словам Зеннта, подобное наблюдение за ним со стороны полиции было невозможно.)
После применения разных методик полиция пришла к выводу, что «КиберБункер» был крупнейшим хостинг-сервисом для нелегальных вебсайтов в Германии, а, возможно, и по всему миру. В 2014 году он предоставлял хостинг работавшей в дарквебе торговой площадке «Каннабис Роуд». В период с марта 2016 года по февраль 2018 года на их серверах размещался форум «Фродстерс» (Fraudsters — букв. «аферисты, мошенники»), через который продавались фальшивые деньги, поддельные документы, лекарства, распространяемые исключительно по рецепту, и наркотики. В период с 2015 по 2018 год «КиберБункер» предоставлял хостинг дарквеб-маркетплейсу «Флагзвэмп» (Flugsvamp), через который проходило до 90% онлайн-наркоторговли в Швеции. Самым значительным дарквеб-клиентом Зеннта был сайт под названием «Уолл-Стрит Маркет» (Wall Street Market). В период с 2016 по 2019 год через него были проданы наркотики на сумму более 36 миллионов евро. С каждой транзакции администраторы сайта брали трехпроцентную комиссию.
В то же время, когда отдел по борьбе с киберпреступностью из Майнца искал улики против Зеннта, под руководством федеральной полиции в Соединенных Штатах, Германии и Нидерландах шло отдельное международное расследование в отношении «Уолл-Стрит Маркет». По словам Йорга Ангерера, прокурора из Кобленца, было важно, чтобы расследование против «Уолл-Стрит Маркет» состоялось до предъявления обвинений «КиберБункеру» со стороны полиции Германии. «Существует определенная цепочка, — рассказал Ангерер. — Владельцы хостингов содействуют настоящим преступникам… Но в первую очередь нужно преследовать настоящих преступников».
В апреле 2019 года полиция арестовала трех граждан Германии по обвинению в управлении «Уолл-Стрит Маркетом». В дарквебе ответчики были известны под псевдонимами: Тибо Лоузее (Tibo Lousee) был coder420; Джонатан Калла (Jonathan Kalla) — Kronos; Клаус-Мартин Фрост (Klaus-Martin Frost) — TheOne. Под руководством сотрудников отдела федеральной полиции Германии по борьбе с киберпреступностью, чья штаб-квартира находится во Франкфурте, полицейские трех стран мира работали вместе, устанавливая личности администраторов при помощи подпольных чатов и ключей, которые подозреваемые оставляли в интернете. В иске, поданном в Центральном округе Калифорнии, трех основных подозреваемых обвиняли не только в том, что они руководили сайтом, но и в том, что они замышляли «экзит-скам», намереваясь скрыться с суммой около 11 миллионов долларов, хранившейся на аккаунтах их пользователей. Все трое обвиняемых ожидают рассмотрения своих дел в суде.
Через неделю после разоблачения «Уолл-Стрит Маркет» и ареста его руководства несколько сотрудников полиции из «БКА» (B. K. A.), федеральной полиции Германии, прибыли в бункер Трабен-Трарбаха, чтобы собрать относящиеся к делу улики. Менеджер в бункере выразил удивление и с готовностью подчинился, проводив полицейских к хранилищу серверов на третьем этаже. Полицейские забрали серверы, которые использовались «Уолл-Стрит Маркетом», не тронув остальных.
После того как с «Уолл-Стрит Маркет» было покончено, Ангерер сосредоточил все свое внимание на «КиберБункере».
26 сентября 2019 года все в бункере — девять человек, в том числе Зеннт, его сыновья и его подруга Жаклин, — ушли на ранний ужин в «Историческую мельницу», оставив бункер без присмотра. Это был беспрецедентный случай, когда все обитатели бункера отсутствовали одновременно: садовник Зеннта, Гарри, неожиданно вступил в права наследства и хотел отметить это событие. Начальник отдела по борьбе с киберпреступностью рассказал мне, что его отдел получил информацию, «почти совсем убедившую» их, что в бункере во время ужина никого не будет.
На стенах «Исторической мельницы» висели старинные кухонные приспособления и старые гитары. Сквозь стеклянную панель на полу посетителям виден ручей, приводивший когда-то старую мельницу в действие. Группа Зеннта зарезервировала укромный уголок в мезонине. Это был вечер четверга, в конце летнего сезона, и основной зал ресторана на первом этаже был заполнен до отказа. Около шести часов вечера, пока все члены команды Зеннта приступали к трапезе, оказалось, что несколько посетителей на первом этаже являются полицейскими под прикрытием. Они поднялись наверх, чтобы арестовать Зеннта и остальных. У входа собралось несколько нарядов полиции. Неподалеку жужжал вертолет. Один турист из Бельгии едва не попал под горячую руку полиции при попытке посетить туалет в мезонине, как раз перед тем как на Зеннта надели наручники.
Несколько минут спустя около ста полицейских — в том числе часть федерального военизированного отряда полиции Германии — провели рейд в бункере. Они конфисковали 412 жестких дисков, 403 сервера, 65 USB-флэшек, 61 ноутбук и компьютер, 57 телефонов, стопки бумажных документов и около сотни тысяч евро наличными. В арестах и рейде было задействовано около 650 сотрудников полиции.
На состоявшейся на следующий день пресс-конференции власти Германии торжествовали. Юрген Брауэр (Jürgen Brauer), главный прокурор, заявил, что впервые в истории Германии аресты были «направлены не против руководителей торговых площадок, а против тех, что делает сами эти преступления возможными». «КиберБункер» был гаванью самых ужасных дарквеб-сайтов, созданных, чтобы помогать клиентам «исключительно в незаконных целях». Более того, операторы были связаны с людьми, вовлеченными в организованную преступность. (Брауэр не называл Пингвина — чье нынешнее местонахождение до сих пор остается неизвестным, — но очевидно подразумевал его.) Зеннта арестовали, как и обоих его сыновей, Жаклин, двух немцев и одного болгарина. Шестеро остальных подозреваемых остались на свободе.
Прокуратура сообщила, что в ноябре 2016 года бункер также обеспечивал серверы командования и управления для атак против «Дойче Телеком» (Deutsche Telekom), одной из крупнейших телекоммуникационных компаний Германии. В ходе этой атаки использовалось новое средство под названием «Мирай-ботнет» (Mirai-botnet), целью которого являются смарт-приспособления и прочие беспроводные устройства. Попытка захватить роутеры компании провалилась, но вызвала сбои в работе сети. Более миллиона клиентов «Дойче Телеком» лишились интернет-связи в ходе этой атаки, что обошлось компании, по меньшей мере, в два миллиона евро. Этот инцидент произошел всего спустя пару недель после еще более масштабной аналогичной атаки в Европе и Соединенных Штатах, выведшей из строя, помимо прочего, «Амазон», «Нетфликс» (Netflix) и «Твиттер» (Twitter). Прокурор Брауэр заявил, что арестованные сотрудники «КиберБункера» обвинялись в «сотнях тысяч преступлений», начиная с «наркотиков, фальшивых денег и поддельных документов» и вплоть до «содействия в распространении детской порнографии».
Свен Камфуис, «принц» «КиберБункера», не был арестован в ходе рейдов 26 сентября; он также не является одним из шести подозреваемых, находящихся до сих пор на свободе. После рейда он заявил, что полиция Германии развязала «военные действия» — тем не менее, выжил он в них без единой царапины. Полиция арестовала почти всех, кто был связан с бункером. Учитывая всеобъемлющий характер расследования, отсутствие интереса следствия к Камфуису представляется странным нюансом.
Зеннт подчеркивал в предоставленных мне ответах, что «Камфуис не был связан с центром данных в Германии». Однако Камфуис рассказал мне, что разработал значительную часть инфраструктуры в Трабен-Трарбахе и, по словам нескольких человек, также сыграл важную роль в разработке бизнеса шифрования телефонов для Зеннта. Даже если работа Камфуиса не была технически нелегальна, он был в курсе деталей работы организации, которую власти Германии считали преступной. После обнародования подробностей обвинения, в апреле, загадка подобного отношения к Камфуису лишь вызывает еще большее недоумение. В документе прокуроры отмечали, что на серверах Трабен-Трарбаха предоставлялся хостинг поисковой системе cb3rob. net/darknet. В нем было зафиксировано свыше 6500 дарквеб-сайтов, в том числе «торговых площадок для сбыта наркотиков, оружия, фальшивых денег, заказов на убийства и детской порнографии». Я вспомнил, что Камфуис пользовался онлайн-псевдонимом CB3ROB.
Старший офицер полиции Патрик Фата (Patrick Fata), руководивший расследованием в отношении «КиберБункера», на мой вопрос о том, почему Камфуиса не обвиняют в причастности к этому делу, ответил, что его роль в организации сократилась с 2014 года и что у полиции было недостаточно доказательств, чтобы связать его с администрацией «Уолл-Стрит Маркета» и других нелегальных сайтов. Я спросил Фату, говорила ли полиция с Камфуисом в ходе изнурительного шестилетнего расследования. «Нет, — ответил Фата, уточнив, — мы не знаем, где он».
Было удивительно, что полиция Германии, доказавшая невероятную компетентность в ходе этого расследования, потеряла Камфуиса из виду. После его ареста за DDos-атаку в отношении «Спамхауса» в 2013 году он провел 55 дней в испанской тюрьме, ожидая экстрадиции в Нидерланды. В конце концов судья дал ему два года условно. Германская и голландская полиция много сотрудничали в начале расследования дела «КиберБункера», а во время условного срока Камфуиса на него было бы легко оказать давление, настояв, чтобы он поговорил с сотрудниками германской полиции.
Мне не составило труда найти Камфуиса. Он согласился встретиться со мной в марте в кафе на железнодорожной станции в Мидделбурге, красивом голландском городе неподалеку от первого месторасположения «КиберБункера». Камфуис был одет в синий спортивный костюм «Адидас», у него были пронзительные голубые глаза и неухоженная борода. Некоторые зубы у него почернели, а несколько — отсутствовало. При помощи носового платка он часто промакивал гной, сочившийся из воспаления в веке. Он выпил три крепких кофе примерно за полтора часа, при этому него постоянно тряслись руки.
Я спросил его, он ли создал поисковую систему дарквеба, хостинг которой предоставлялся на серверах Зеннта. Он сказал «да». Позже, уже текстовым сообщением, он объяснил, что не несет никакой ответственности за результаты поисковой системы, так как она «находит варианты без разбора», уточнив, «что именно этим поисковые системы и занимаются».
Камфуис настаивал, что не был информатором в деле против Зеннта. Он обвинил менеджера «КиберБункера», Тома Функена (Tom Funken), в том, что это он спланировал ловушку за ужином в «Исторической мельнице» — хотя семья Зеннта меня заверила, что за ней стоял садовник. Зеннт рассказал мне, что тоже винит во всем садовника, утверждая, будто в бункере «никаких информаторов» не было. (Функена арестовали, он ждет рассмотрения своего дела в суде. Из недавно просочившегося в прессу следственного документа следует, что с 2018 года до момента проведения рейда садовник работал полицейским под прикрытием.)
Несмотря на утверждение Камфуиса, что с 2014 года он не участвовал в регулярной деятельности «КиберБункера», он до сих пор считал себя «принцем, а ныне — главой государства» организации. Он не чувствовал никакого давления со стороны правоохранительных органов, по его словам, потому что и Испания, и Нидерланды «уважают его дипломатическую неприкосновенность». Камфуис поносил германскую полицию, но, как представляется, извлек определенную выгоду из ее преследования Зеннта: он сказал, что теперь помогает в руководстве телефонным бизнесом Зеннта, который не был закрыт.
После нашего интервью я написал Камфуису сообщение, снова спросив его, говорил ли он когда-либо с германской полицией. «Мы не ведем переговоров с террористами», — ответил он.
После ареста Зеннт оказался в заключении в Кобленце. Несмотря на то, что его адвокат был не вправе обсуждать свою стратегию защиты, вероятно, она будет состоять в том, будто он не знал, что именно хранится на его серверах. Он сказал мне: «Я не считаю, что хостинг-сервис должен принимать все виды контента… Как только его владелец получает явные свидетельства, что на серверах хранится нелегальный контент, он должен отказать в своих услугах». Готовность «КиберБункера» передать серверы «Уолл-Стрит Маркета», возможно, подкрепит эту линию защиты. Тем не менее, в репортаже журнала «Шпигель» (Der Spiegel) утверждается, что на следующий день после своего ареста Зеннт расчувствовался и стал оправдывать себя в беседе с полицией, признаваясь, что его «волновало», какое количество нелегальной деятельности проходило через бункер.
Судебное заседание Зеннта состоится, самое раннее, этой осенью из-за задержек, вызванных коронавирусным кризисом. Но даже к этому времени у прокуратуры еще не будет полной картины происходившего в бункере. Со времени рейда аналитики пытались «просеять» данные, хранившиеся в «КиберБункере», составляющие до двух тысяч терабайт — геркулесова задача. Чтобы прочитать даже часть данных из Трабен-Трарбаха, потребуется огромная команда и не один год работы. В апреле, тем не менее, по словам прокуроров, они идентифицировали десятки клиентов «КиберБункера» — и ни одно из этих предприятий не было законным.
Я задался вопросом, что же станет со всеми этими данными. Пресс-секретарь отдела по борьбе с киберпреступностью федеральной полиции Германии, занимавшегося международным расследованием по делу «Уолл-Стрит Маркет» откровенно рассказал мне, что победу в борьбе с дарквеб-рынками одержать невозможно. Точно так же, как после кончины «Силк Роуд» наступил расцвет «Уолл-Стрит Маркет», его место займут новые площадки.
У людей останутся их незаконные желания, а интернет всегда найдет способы их удовлетворить. Тем не менее, проникновение в «КиберБункер» дало ценную возможность заглянуть внутрь механизма онлайн-действия преступных элементов. «Я не помню ни одного случая, где бы было собрано столь огромное количество данных преступной инфраструктуры, — рассказал мне один из офицеров из Майнца. — Мы хотим изучить, как действует наш противник».
Зеннту формально предъявили обвинения 6 апреля. Власти Германии утверждали, что он «принимал все бизнес-решения» в отношении «КиберБункера», назвав его руководителем «преступной организации». Это описание довольно трудно уживается с реальным, более многослойным образом Зеннта. Существенную роль в нем играет налет идеализма, пусть и развивавшегося в неверном направлении. Офицер полиции, несколько лет наблюдавший за ним, сказал, что неприглядные качества Зеннта сосуществовали в нем с утопическими идеями — «свободный интернет, свобода слова, никто ничего не контролирует, вроде того». Полицейский признал: «Это не погоня за наживой. Его не назовешь миллиардером».
В марте я был у сестры Зеннта, Анны, и ее мужа Рене Ван Вольферена (Anna, René Van Wolferen) в деревне недалеко от Арнхема. Пара живет в чистом, хорошо обставленном доме с настоящей печью в гостиной. Рене работает в фармацевтической компании и состоит во вспомогательном отряде пожарных. На поясе у него был пейджер, на футболке лозунг «Мы боремся с вашими страхами». Анна — высокая женщина с каштановыми волосами и деликатными, заботливыми манерами. Они показали мне телефон «Эксклю», который Зеннт отправил им из бункера. Ни один из них так его и не распаковал, и, чтобы показать, как он работает, им пришлось 20 минут его заряжать.
Они рассказали, что Зеннт всегда жил «на пределе», но его вряд ли можно назвать коварным злодеем. (Ирландский таблоид «Сандей Уорлд» назвал недавно Зеннта «властителем даркнета».) Он скорее был гениальным мечтателем, несколько наивным человеком, выплывшим из своих глубин на поверхность. Они беспокоились о его душевном состоянии в тюрьме, где он весь день играл сам с собой в шахматы, почти не контактируя с внешним миром. Отец Зеннта и Анны умер в январе, и адвокат Зеннта попросила разрешить ее клиенту посетить похороны. В просьбе было отказано. Зеннт потом попросил, чтобы ему разрешили получить ноутбук для просмотра трансляции службы в прямом эфире, в чем ему также было отказано.
Ван Вольферены постоянно рассказывали о детской спальне Зеннта в Арнхеме и о том, как его всегда завораживала футуристическая эстетика. Рене рассказал, что в зрелом возрасте Зеннт начал пробовать лечиться каннабиоидами, стремясь сохранить «вечную молодость». Он описал своего зятя как человека, остановившегося в развитии. «Весь его мир был научной фантастикой», — сказал Рене.
Это было меткое наблюдение. Люди, связанные с «КиберБункером», рассказывали об этом мире, отталкиваясь исключительно от того, что было в онлайн-пространстве. Они не говорили о Нидерландах, стране с населением в 17 миллионов человек. Они называли ее по литерам домена — «.nl.» Аналогичным образом они говорили о «киндерпорно», как в интернете называют детскую порнографию. Во многих юрисдикциях не существует такого термина, как детская порнография; любое изображение секса с ребенком считается доказательством насилия. Зеннту было выгодно закрывать глаза на связь между трехмерным миром и тем, что демонстрировалось на мониторах компьютеров. Однако, быть может, прожив многие годы в помещении без окон, он уже и не видел этой связи. На мой вопрос, знал ли «КиберБункер», что предоставляет хостинг «Пайрет Бэй» (the Pirate Bay), сайту, выкладывающему контент в общий доступ, Зеннт ответил уклончиво, и его ответ мог относиться даже к самым сомнительным материалам: «Если клиент не раскрывает „КиберБункеру" своего имени, значит команда „КиберБункера" не знает, кто этот клиент».
Когда Анна вышла из комнаты, Рене признал, что Зеннт явно порой переходил «за грань». По неизвестным Рене причинам Зеннт часто прикрывал интересы своего бизнеса благотворительными организациями. Дом Ван Вольференов числился в качестве адреса одной из таких организаций. В результате паре не раз наносила визит голландская полиция, задававшая Рене вопросы о нелегальном контенте, размещенном на серверах «КиберБункера». В дом Ван Вольференов однажды наведался ирландский преступник, связанный с телефонным бизнесом Зеннта. Рене выгнал его, заподозрив в нем гангстера. Рене любил своего шурина, но говорил ему, что из-за своего бизнеса он путается «с людьми, находящимися по ту сторону закона».
В апреле я написал Зеннту в тюрьму письмо, которое доставил ему его адвокат. При переписке нам поставили единственное условие: нам нельзя было обсуждать вопросы, которые могли непосредственно повлиять на судебное разбирательство. Зеннт ответил мне в мае. Он писал по-английски, синей ручкой, на разлинованной в клетку бумаге. Все письмо было написано заглавными буквами, кроме слова «я» (местоимение I в английском языке принято писать с заглавной буквы — прим. перев.) Он был убежден, что власти нацелились на его хостинг-бизнес, чтобы «остановить развитие приложения для безопасной связи». Он уточнил, допустив несколько орфографических ошибок: «В следующей версии должен был появиться кошелек, который дал бы пользователям возможность производить неограниченное количество мгновеных анонимных платежей. Это — конешно же — власти не обрадовало бы». Зеннт коротал время за написанием книги о «неприкосновенности личного пространства и событиях своей жизни». Он рассказал, что уже «продал эксклюзивные права одной киностудии». (Доказательств этому мне обнаружить не удалось.)
В своем письме я задавал Зеннту вопрос об увлечении, игравшем центральную роль в его необычной жизни: о бункерах. Он рассказал мне о том, как бывал в детстве в комплексе времен Второй мировой войны в Арнхеме, и о том, как был очарован этим пространством. «Я тут же в него влюбился», — вспоминал он. По его словам, первый «КиберБункер», в Гусе, был воплощением «мечты» о том, чтобы стать владельцем «одного из этих помещений, сделать в нем ремонт и превратить в современную цитадель высоких технологий». Однако в большие подробности он вдаваться не стал. Зеннт писал: «Я не могу объяснить, что привлекает меня в бункерах. Почему кто-то любит гамбургеры? Или автогонки? Я не могу на ответить на этот вопрос. Мне просто нравятся бункеры. Вот и все».
