«Атлантико»: Швеция укрепляет военное присутствие в Прибалтике после усиления российской активности в регионе и роста напряженности в Белоруссии в связи с оспоренными выборами. В последние годы Швеция перевооружается с прицелом на Балтийское море, где расположен стратегически важный для нее остров Готланд, находящийся неподалеку от Калининградской области России. Швеция считает, что обстановка вокруг ее границ ухудшилась. С чем связан такой рост напряженности в Прибалтике?
Флоран Пармантье: Швеция действительно делает как никогда большой упор на своих военных возможностях со времен государственного переворота в СССР в августе 1991 года.
Россия и Швеция не раз воевали на протяжение истории: от противостояния Новгородского княжества со Шведами (XII-XVI века) до войны 1808-1809 годов, по итогам которой Финляндия оказалась под контролем России. Остров Готланд и регион Норрланд особенно уязвимы для ударов с моря и воздуха в связи с тем, что в прошлом обороне этой территории уделялось меньше внимания: у шведской армии были другие приоритеты, такие как миротворческие операции. Сейчас шведский оборонный бюджет растет после ощутимых сокращений за предыдущие десятилетия. Но нужно время на то, чтобы вложенные средства принесли плоды.
— Ситуация в Белоруссии стала одной из ключевых составляющих нового кризиса?
Но пока она не вызывает особого беспокойства в Швеции, поскольку ни оппозиция ни лагерь Лукашенко не собираются посягать на ее территориальную целость и суверенитет.
— Как выглядят стратегии России и Швеции в этом чувствительном вопросе? Может ли международное сообщество способствовать снятию напряженности?
— Россия занимает выжидательную позицию по белорусскому кризису. Она не хочет нового противостояния, как 6 лет назад на Украине. Выжидая, Москва занимает позицию арбитра: либо Лукашенко удержится и его политика независимости и суверенитета по отношению к России ослабнет, либо его сменит новая команда, и Россия должна будет напомнить новому правительству, что отказ от альянсов может дорого обойтись Белоруссии. В обоих случаях Россия может извлечь выгоду из ситуации, не меняя оборонительной линии.
Швеция в свою очередь намеревается следовать европейским курсом, который не признает легитимность Лукашенко, но понимает необходимость переговоров для его мирного ухода. Стоит ждать политики точечных санкций и призывов к соблюдению ценностей правового государства и прав человека.
В настоящий момент исход кризиса зависит не от международных игроков, а от столкновения воли беспрецедентного в белорусской истории протестного движения и репрессивного госаппарата, который по большей части поддерживает президента.
— Кризис и напряженность в Белоруссии дадут толчок обсуждению формирования европейской армии?
— Действительно есть соблазн рассматривать каждый кризис как возможность для приближения к цели по формированию европейской обороны, которая зависела бы от самих европейцев. При этом нельзя не отметить смятение европейцев при виде действий Турции в Восточном Средиземноморье, которые представляют собой открытое посягательство на суверенитет Греции и Кипра.
То, что Россия занимает выжидательную (но не безразличную) позицию по текущему кризису, увеличивает ожидания поляков и прибалтов от американских партнеров. Тем не менее потенциальный уход Дональда Трампа не означает, что США станут для Европы более легким партнером: его влияние на внешнюю политику страны будет ощущаться еще долгое время после окончания его мандата. Идея об изолированном периоде Трампа опасна для европейцев, которым следует взять себя в руки, чтобы избежать разочарования в будущем.
