Еще с момента появления коронавируса в начале этого года говорили о том, что он будет распространяться волнами, и после весенней волны, за которой последовал ожидаемый летний спад, с понижением температуры нас скоро может накрыть волна осенняя. До календарной осени осталось совсем мало, и, судя по последним статистическим данным, «вторая волна» не заставит себя ждать.
Ключевой вопрос, который напрашивается: как мир ее встретит? Научился ли он чему-то за эти несколько месяцев, или в последнее время мы жили по принципу «сохраним, что можно сохранить» в экономике? Многие страны, по-видимому, не слишком готовились к неминуемому, что подтверждает тот факт, что в последние несколько дней все больше европейских государств заговорили о «новом локдауне». По образцу весеннего? Посмотрим, но учитывая, что с весны кардинально в подходе ничего не изменилось, это весьма вероятно.
Уже есть первая страна, которая объявила «новый локдаун». Это Израиль. Несмотря на большое недовольство граждан Израиля, которые нередко протестуют против ограничительных мер, власти объявили новые рестрикции и весьма суровые. Например, передвигаться там можно только в радиусе 500 метров от места жительства. Также закрываются школы и учреждения, не участвующие в жизнеобеспечении. Конечно, предсказывают новые мощные экономические потрясения для бизнеса, который все еще не оправился от первой изоляции.
Европейский Союз еще весной утвердил большой финансовый пакет, чтобы справиться с последствиями, но опять-таки встает вопрос, кому эти деньги достанутся. Совершенно ясно, что бенефициаром станет крупный бизнес. Что касается США, то там мы уже наблюдали ситуацию, которая вскоре перекинется и на Европу. Государственный фонд спасения не «снисходит» до нижних слоев и мелких предпринимателей. Выживает только тот бизнес, который при желании мог бы выдержать несколько месяцев карантина. Малые фирмы, которые выживают из месяца в месяц, подобных потрясений выдержать не могут.
Учитывая, что сейчас в мире от последствий коронавируса умирают около пяти тысяч человек ежедневно, приблизительно через неделю мы преодолеем границу в один миллион погибших в мире.
Есть много аргументов в пользу того, что реальные цифры больше или, наоборот, меньше. Одни говорят, что к числу погибших от коронавируса причисляют пациентов, которые, вероятно, «все равно умерли» бы или от старости, или по каким-то другим причинам на фоне общих проблем со здоровьем. Другие утверждают, что от коронавируса умирают те, кого не включают в официальные цифры (если они умирают у себя дома). В этой связи, то есть учитывая оба аргумента, можно сказать, что объявленные цифры, скорее всего, приближены к реальным.
Что касается сравнений с сезонным гриппом, то Всемирная организация здравоохранения заявляет, что точное число погибших определить сложно. Сейчас считается, что в мире от гриппа ежегодно умирают от 290 до 650 тысяч человек. Конечно, это говорит о том, что коронавирус опаснее.
Прогнозировать, какой будет осенняя волна по сравнению с весенней, в случае вируса, который по-прежнему новичок на «эпидемиологической арене», весьма трудно. Однако некоторые специалисты полагают, что осень будет тяжелее.
Немецкий ученый и представитель партии SPD Карл Лойтербах считается одним из главных экспертов, понимающих нынешнюю эпидемию. В откровенном интервью газете Der Spiegel он отметил, что весьма удовлетворен немецким подходом, поскольку политические власти с самого начала сотрудничали с научным сообществом и принимали решения, советуясь с ним, а не самовольно (в отличие от США). Конечно, «сотрудничество с научным сообществом» — термин расплывчатый. Скажем, шведские власти тоже тесно сотрудничали с местными учеными авторитетами, и в итоге мы получили два кардинально разных подхода. Германия рано ввела обширные ограничительные меры, а Швеция показала всему миру пример мягких, если не нулевых мер.
Как сегодня обстоят там дела, если сравнивать? В Германии 9466 погибших, а в Швеции почти в два раза меньше — 5865. Но население Швеции в восемь раз меньше. Там проживает около десяти миллионов граждан, а в Германии — около 80 миллионов. Таким образом, в Швеции на один миллион жителей приходится 580 погибших, а в Германии — 113. Поэтому можно прийти к выводу, что в Швеции, последуй она немецкому примеру, сегодня было бы около тысячи погибших вместо пяти тысяч.
Дела в Германии с ее 113 скончавшимися на миллион населения еще идут неплохо по сравнению с другими большими странами, такими как Франция (479), Италия (591), Великобритания (614) и Испания (652). По-прежнему лучше всех из европейских стран справляется Словакия, где всего семь погибших на миллион населения. Довольно странно, почему Словакию и ее подход не изучают внимательнейшим образом в контексте борьбы с коронавирусом.
По прогнозу Лойтербаха, через шесть — восемь недель новая волна достигнет своего пика и по всей Европе снова возрастет число погибших. Поэтому, по его словам, необходимо снова включить «дисциплину». Он считает, что особенных проблем это не вызовет. Возможно, ему с его позиции так действительно кажется, но «на улице» царят несколько другие настроения… Психологическое давление на этот раз будет больше уже хотя бы потому, что первая волна появилась неожиданно, все было в новинку, и никто на самом деле не знал, насколько опасен новый вирус. К счастью, как выяснилось, коронавирус не тот апокалиптический вирус, который мог бы поставить под угрозу существование человечества, но из-за этого факта людям теперь будет труднее вернуться в «локдаун».
Поэтому мы вполне можем столкнуться с нестабильностью, протестами, бунтами и агрессией. Многих особенно раздражает тот факт, что конца и края всему этому не видно, хотя первая вакцина от коронавируса уже существует, и она российская. Конечно, в Европе от нее заранее открестились как от неэффективной, назвав потенциально опасной, и нетрудно поверить в то, что эти заявления хотя бы отчасти политически мотивированы. В общем, складывается впечатление, что перспектива конкретного решения туманна, по крайней мере его не стоит ждать раньше будущего года, и всем нам коллективно придется «прорываться» сквозь осень, зиму и весну…
Европейский подход, мягко говоря, крайне непоследовательный. За примером не нужно далеко ходить. Возьмем, Хорватию, которую первая волна пощадила, и весенние цифры кажутся смешными по сравнению с нынешними (к счастью, пока это касается только числа зараженных, а не погибших). Однако сначала отношение к пандемии было совсем другим. Хорватия провела весну «в заключении» при строгих карантинных мерах, а теперь все они почти забыты. На бумаге эти меры есть, а на практике их придерживаются совсем немногие.
Очень похожая ситуация и в остальной Европе, так как почти везде на горизонте уже показалась вторая волна. И все же дела в Европе идут пока лучше, чем в США. В Европе при общем населении в 750 миллионов человек 217 тысяч погибших, а в США, где почти в два раза меньше граждан (около 330 миллионов), погибших почти столько же (198 тысяч).
Тем не менее Трамп не собирается возвращать людей в строгий карантин, а вот европейские лидеры уже заявляют о подобных намерениях. Британский премьер Борис Джонсон, который сам едва выстоял в схватке с коронавирусом этой весной, заявил в пятницу, что вторая волна не за горами и ее «не миновать», тем самым намекая, что необходимо вновь вводить ограничительные меры (сразу после этого произошли столкновения между протестующими и полицией на Трафальгарской площади в Лондоне).
Везде одна и та же история: европейские лидеры и министры здравоохранения хором заявляют, что «не хотят нового локдауна», но это единственный реальный вариант на случай, если люди не будут соблюдать меры.
С другой стороны, есть эпицентр вируса, Китай, который сегодня в практическом смысле почти освободился от заразы (ежедневный прирост заболевших не более десятка). Китай, применив жесткие меры, поборол вирус еще в начале марта, и тот больше не возвращался. Конечно, (и это было сказано в текущем году не раз) Европа не может бороться с вирусом так же, как Китай, поскольку европейская политическая модель несопоставима с китайской.
Эпидемиолог Марк Вулхаус из университета Эдинбурга сказал в интервью CNN, что первоначально «локдаун» задумывался не для того, чтобы решить проблему, а чтобы лишь отложить ее. Однако так считают в Европе, но не в Китае. Китайское «заключение» было «серьезным», и его целью было истребить вирус. У китайцев это получилось. Если осенью в Китае не будет второй волны, это может повлечь серьезные геополитические последствия (вот почему в последнее время администрация Трампа оказывает на Китай такое давление, ведь Вашингтон понимает, что Китай может занять место лидера благодаря этой ситуации).
Не понятно, почему Вулхаус полагает, что «невозможно» было остановить вирус в самом начале. Это еще одна причина того, что люди крайне возмущены и разгневаны сегодня, ведь напрашивается вопрос: чего мы добились потерянной весной? Вирус мы явно не победили. Говорить о том, что мы могли это сделать, как-то неудобно, хотя это понятно. Можно было истребить вирус коротким и жесточайшим карантином. Вместо нескольких потерянных недель, вот так мы можем потерять хоть год, а можем и больше. Мы потеряли доверие людей, которые этой весной были готовы отказаться от своей свободы во имя «высоких целей», для борьбы с вирусом. Убедить их повторить все снова, не предлагая ни конкретных результатов, ни плана «войны», будет очень сложно и энергозатратно. Вскоре мы в этом убедимся.
