Миф про то, что Дональд Трамп — марионетка Владимира Путина, всё никак не умрет, хотя существует множество доказательств того, что политика американского президента по отношению к России на самом деле удивительно враждебная и конфронтационная. Эта навязчивая паранойя привела к возрождению маккартизма в Соединенных Штатах. Она мешает провести столь необходимую переоценку внешней политики США. Другими словами, растущие опасения в адрес России и одержимость фантомной опасностью государственной измены президента продолжают отравлять наши размышления.
Окончание утомительного расследования «сговора с Россией», проведенного ФБР и Мюллером (Mueller), не смогло покончить с намеками на государственную измену. Последующие события, такие как неподтвержденные обвинения в том, что Москва платила Талибану* (Прим. пер.: террористическая организация, запрещенная в России) за убийство солдат США в Афганистане, поддерживают существующие опасения. Председатель Палаты представителей Нэнси Пелоси (Nancy Pelosi) являет собой олицетворение непрекращающихся попыток поддержать обвинения в предательстве. «При Трампе все пути ведут к Путину, — сказала Пелоси в июне 2020 года. — Я не знаю, что у русских есть на президента в политическом, личном или финансовом смысле».
В статье, опубликованной 21 сентября в Washington Post, бывший корреспондент New York Times Тим Вейнер (Tim Weiner) повторил точку зрения Пелоси. Он утверждает: «несмотря на расследование бывшего специального прокурора Роберта Мюллера (Robert S. Mueller III), несмотря на работу комитетов по разведке Конгресса и генеральных инспекторов, несмотря на импичмент, мы всё ещё не знаем, почему президент пресмыкается перед Владимиром Путиным, распространяет русскую дезинформацию, меняет внешнюю политику в угоду Кремлю и отметает доклады о российских наемниках, охотящихся на американских солдат. Мы не знаем, есть ли у Путина что-то на Трампа. Нам необходимо узнать ответы, и как можно скорее. Знание ответов может разбить наши сердца. Но незнание намного хуже. Незнание — это угроза функционированию демократии».
Только выходящая за рамки разума ненависть к Дональду Трампу, помноженная на столь же нерациональные подозрения в адрес России, большинство из которых унаследовано ещё со времен холодной войны, могут объяснить живучесть настолько неправдоподобного довода. Тем не менее множество медийных и политических «тяжеловесов» придерживаются этой точки зрения.
В эпоху преследования левых в США комиссией сенатора Джозефа Маккарти (McCarthy), то есть в 1950-е годы, оспаривание главенствующей точки зрения могло повлечь за собой серьезную угрозу репутации и карьере. В сентябре 2020 года Гленн Гринвальд (Glenn Greenwald) из The Intercept в интервью Мегин Келли (Megyn Kelly) рассказал, что его внесли в черный список телеканала MSNBC. Причина: он оспаривал безграничную веру этого СМИ в предполагаемую угрозу со стороны России и сговор президента Трампа с ней. На вопрос Келли, как он узнал о запрещении, Гринвальд ответил: «У меня куча друзей там. Я часто становился гостем телепрограмм. Продюсеры пытались внести меня в список приглашенных, но им сказали, что меня нельзя приглашать».
И хотя пресс-секретарь MSNBC отрицает существование официального запрета, в последний раз Гринвальд появлялся на телеканале в декабре 2016 года, как раз в тот момент, когда скандал о сговоре с Россией набирал обороты. Совпадение сроков поразительно. Гринвальд утверждает, что о запрете ему сообщили двое продюсеров. Более того, ситуация не уникальная: «Запретили не только меня, но и ещё нескольких либерально мыслящих журналистов левых взглядов, в том числе Мэтта Тайбби (Matt Taibbi) и Джереми Скейхилла (Jeremy Scahill). Эти журналисты в прошлом часто появлялись в эфире MSNBC, но их не видно там с тех пор, как они раскритиковали принятое на телеканале освещение русского скандала и выразили свой скептицизм по поводу манеры этого СМИ рассказывать о России».
Если бы урон, нанесенный паранойей о связях России и Трампа, ограничивался только ударами по карьере, это уже было бы плохо. Однако такой образ мышления препятствует любым попыткам улучшить отношения с крупным международным геополитическим игроком, обладающим несколькими тысячами единиц ядерного оружия.
Противодействие любым шагам, направленным на улучшение отношений с Россией, достигло абсурдного уровня, делающего «токсичным» любого оппонента антироссийской линии. В апреле 2020 года администрация Трампа решила выпустить совместное с Кремлем заявление, чтобы отметить дату, когда советские и американские силы встретились на Эльбе во время Второй мировой войны и таким образом разделили войска нацистской Германии на две части. Критики осудили и это. Основной целью заявления было подчеркнуть, что «нации преодолевают свои разногласия, чтобы добиться высшей цели». Правительства США и России подчеркнули, что подобные усилия должны быть приложены и в борьбе с коронавирусом. Подобное заявление не должно было вызвать вопросов, но некоторые назвали его «игрой в пользу Путина».
Тема набрала ещё большую популярность после того, как Трамп решил вывести войска США из Германии. Даже некоторые члены партии президента оказались подвержены этой точке зрения. В ходе недавних слушаний Комитета Палаты представителей по вооруженным силам конгрессмен Брэдли Бирн (Bradley Byrne) поднял вопрос России. «С точки зрения непрофессионала не может не возникнуть впечатление, что мы сократили наше присутствие в Европе как раз в тот момент, когда Россия становится всё опасней, — сказал Бирн. — Создается впечатление, что мы отступаем. Мне кажется, это беспокоит многих из нас». Подобные аргументы поразительно распространены, с тех пор как в конце весны администрация сообщила о своих планах. Утверждения, что Трамп «выполняет приказы Путина», продолжают жить, хотя войска США из Германии будет направлены не на запад, а поближе к российской границе, в Польшу. И этот шаг Кремль вряд ли расценивает как дружеский.
Джордж Биб (George Beebe), вице-президент и руководитель программ в Центре национальных интересов, точно описывает возможные негативные последствия разжигания среди населения страха перед Россией и ненависти к ней. Он пишет: «Безопасное пространство в наших публичных дискуссиях о несогласии с американскими традициями в отношении России стало микроскопическим. Правительство США инициирует контрразведывательное расследование кандидата в президенты от основной американской политической партии из-за того, что он выступает за пересмотр отношений с Россией. Американские „тяжеловесы" СМИ, некогда чтившие гражданские свободы, с радостью встречают это решение. Кто из нас в этой ситуации застрахован от повторения его судьбы? Амбициозные работники низшего и среднего звена знают, что критическая оценка принципов нашей стратегии в отношении России может привести к расследованию и профессиональной смерти. Станут ли они критически мыслить в такой ситуации? Ответ очевиден».
Джордж Биб прав. Америка прошла через подобное подавление инакомыслия в эпоху сенатора Маккарти. Влияние этой эпохи сохранялось в течение целого поколения и было особенно пагубным для политики в отношении восточной Азии. Вашингтон тогда ограничил себя жесткими рамками. Он пытался заставить мировое сообщество сторониться коммунистического правительства Китая, изолировать его. Он рассматривал любое неблагоприятное событие в регионе как результат махинаций Пекина и Москвы. Результатом стала бесполезная, контрпродуктивная политика в отношении Китая. Только Ричард Никсон был достаточно мудр, чтобы в начале 70-х наметить новый путь (имеется в виду визит Ричарда Никсона в Китай в начале 1970-х, улучшивший отношения КНР и США — прим. ред.). Закостенелое мышление и отсутствие обсуждений породили ужасную военную кампанию во Вьетнаме.
Сегодня Америка не может позволить себе такой глупости. Если мы будем клеймить тех, кто выступает за менее враждебную стратегию в отношении Москвы, если мы будем называть их марионетками, предателями и «российскими агентами», как в случае обвинений в адрес Тулси Габбард (Tulsi Gabbard), то мы не получим разумной политики. Сохранение такого подхода усугубит опасное напряжение за границей и подорвет необходимое политическое обсуждение дома.
Тед Карпентер — старший научный сотрудник в области изучения проблем безопасности в Институте Катона, пишущий редактор The American Conservative, автор 12 книг и более чем 850 статей о международных отношениях.
* — террористическая организация, запрещенная в России.
