Оранжевая революция на Украине, революция роз в Грузии, тюльпановая революция в Киргизии, волнения в Белоруссии, война между Арменией и Азербайджаном в Нагорном Карабахе, конфликт Молдавии с самопровозглашенной Приднестровской Республикой… Вопрос напрашивается сам собой: чем явился распад Советского Союза 1991 года для упомянутых стран — шагом вперед или назад?
Самостоятельность, обретенная буквально в мгновение ока, многих застала врасплох. Опора, которую им на протяжении десятилетий обеспечивала — признавали они это или нет — центральная власть, рухнула. Пришлось брать всю ответственность на собственные плечи. Причем ответственность не только за свою судьбу, но и за судьбы тех, с кем они жили до сих пор бок о бок и кто остался тут же, по соседству, отныне, правда, став самостоятельным государством.
Старое изречение гласит: «Разделяй и властвуй». И в бывших советских республиках поводов для «раздела» было хоть отбавляй. Это касается и государств на самой границе Европейского Союза или какого-нибудь другого большого союза, и тех стран, которые веками извлекали из своих недр различные блага (особую роль приобрели энергоносители, которые стали насущной необходимостью). Традиционные разногласия на почве веры и национальности отошли на второй план. Кое-кто в этих новых обстоятельствах нашел общий язык, но большинство нет. Недовольные сегодня или поднимают восстания сами против себя, или воюют против своих вчерашних друзей.
Все это наводит на вопрос: почему первое социалистическое государство, которое объединяло 15 республик и чьи народы разговаривали аж на 14 официальных языках, так долго распадается? Какие невидимые узы по-прежнему мешают «вновь освобожденным» народам обрести полную самостоятельность?
СССР родился из царской России, внутреннее устройство которой было таким, что законы, действовавшие в Москве, также действовали на всей территории евразийской империи. Царь был хозяином надо всеми, а церковь, как его помощница, пеклась о душах его подданных.
В тот день, когда советское государство перестало существовать, многие узы остались не прерванными. Люди продолжили жить рядом друг с другом, ходить на ту же работу, в ту же школу, собираться по выходным и праздникам… Да, между государствами возникли границы, но чтобы они появились и в головах, требовалось намного больше усилий. Так, некоторые попытались сделать это путем цветных и других революций и междоусобных войн.
При этом каждый пытался проявить себя, стараясь не столько ради вчерашних друзей и знакомых где-то там далеко за океаном, а ради самих себя.
В общем, все говорит о том, что Советский Союз еще не распался в той мере, в какой хотели те, кто уготовал ему эту участь. Напротив, дух первой страны социализма как будто продолжает жить. Он искажен, не приспособлен к новым обстоятельствам, но, несомненно, присутствует. Те, кто предсказывал ему крах, понимают, что остается еще многое, что терять. И у многих это вызывает сильное беспокойство. Нет, они не боятся, что где-то может снова появиться СССР. Просто те, кто топил Союз, понимают, что не предложили достойной альтернативы.
Судьба советского государства во многом отражает судьбу мира в ХХ веке. Он был и демократическим, и автократическим. Все, что происходит в странах, упомянутых в начале текста, происходит и там, где советского духа никогда не было. Там тоже царит обеспокоенность, вызванная тем, что люди вернулись к почти забытому желанию жить хотя бы нормально.
«Цветные протесты» в Америке — наиболее драматичная форма новых волнений. И апеллировать тут к демократии или тому, что многие хотели бы под ней видеть, бессмысленно. Даже войны в разных частях мира отошли на задний план, уступив место текущим событиям на улицах американских городов. Рецепта мирной жизни все еще не найдено.
Во многом это объясняет долгий распад Советского Союза. Примеры, предложенные тем, кто с радостью приветствовали вновь обретенную свободу, оказались для них просто неприемлемыми. Ни одна из цветных революций просто не могла увенчаться успехом, потому что их вершители пренебрегли самым важным: новое общество можно создавать только с новыми людьми,. Исторические перемены возможны с теми, кому нечего терять и кто не станет долго раздумывать, оказавшись в ситуации, когда надо решать, чью сторону выбрать. Все как в советские времена.
