Споры о последствиях президенства Дональда Трампа будут вестись еще несколько десятилетий, но для руководства Китая его значение уже очевидно. По мнению китайских лидеров, минувшие четыре года продемонстрировали, что Соединенные Штаты быстро слабеют и что этот упадок заставляет Вашингтон предпринимать отчаянные попытки сдержать рост Китая. Развязанная Трампом торговая война, запреты, касающиеся технологий, и стремление Трампа обвинить Китай в своих собственных ошибках в борьбе с пандемией covid-19 лишь подтверждают мнение китайской политической элиты, которая убеждена, что Соединенные Штаты настроены препятствовать развитию ее страны.
Стоит отметить, что идея о том, что Соединенные Штаты стремятся препятствовать и сдерживать развитие Китая, была широко распространена среди китайских чиновников задолго до прихода Трампа к власти. То, что многие американцы воспринимают как разрушительное воздействие, связанное исключительно с президентством Трампа, является, с точки зрения нынешних китайских правителей, убедительным подтверждением самых мрачных из их более ранних оценок американской политики.
Между тем Трамп превратил то, что Пекин считал долгосрочным риском, в первоочередной кризис, требующий срочной мобилизации всей китайской системы. Администрация Трампа стремится ослабить влияние Коммунистической партии Китая на общество, навязать либерализацию китайской экономической системе, в которой доминирующую роль играет государство, и помешать Китаю добиться технологического превосходства. Тем не менее с момента прихода Трампа к власти прошло уже четыре года, но его политика, очевидно, привела к обратным результатам в каждой из этих трех сфер.
Вашингтону нужна такая стратегия в отношении Китая, которая не только оценивает китайский потенциал и цели, но и в полной мере учитывает то, как руководство Китая трактует действия Соединенных Штатов и реагирует на президентство Трампа. В этой стратегии необходимо отказаться от очень модной, но при этом ошибочной идеи о том, что Китай — это некая неуязвимая сила, которая движется по своему неизменному курсу и никак не реагирует на внешние стимулы и давление. Соединенные Штаты способны выработать такую стратегию, которая позволит гораздо эффективнее сдерживать наиболее проблематичное поведение Китая. Но чтобы это сделать, Вашингтону нужно приложить усилия и разубедить китайское руководство, что мощь Соединенных Штатов неумолимо угасает.
«Волк идет»
Вот уже несколько десятилетий китайские лидеры и политики считают, что мощь Соединенных Штатов угасает и что Америка стремится помешать росту Китая. Мао Цзэдун очень любил предсказывать упадок капиталистическому миру во главе с Соединенными Штатами, сравнивая его с «умирающим человеком, который очень быстро слабеет». Он регулярно критиковал стремление Запада подорвать китайскую коммунистическую революцию, осуждая «реакционеров, пытающихся остановить колесо истории». Эти идеи пережили самого Мао, хотя их влияние несколько ослабло после того, как Коммунистическая партия Китая поддержала рыночные реформы, а Соединенные Штаты стали единственной в мире сверхдержавой после распада Советского Союза. Но финансовый кризис 2008 года, который Китай пережил относительно благополучно, заставил китайских лидеров задуматься о том, что, возможно, тот упадок капитализма, который предсказывал Мао, уже на самом деле наступил. Учитывая их трактовку исторических сил, на которую повлияли труды Маркса, они ожидали, что эти события приведут — подобно ночи, которая следует за днем, — к краху бестолковых «реакционеров», то есть американских лидеров, которые будут тщетно пытаться сдержать рост Китая.
Именно эти идеи сформировали мировоззрение китайского лидера Си Цзиньпина. Когда он пришел к власти в 2012 году, он заговорил об исторических паттернах конфликта между набирающими мощь и угасающими державами, о роли Соединенных Штатов в ускорении краха Советского Союза и стал продвигать таких деятелей, как Ван Хунин (Wang Huning), бывший профессор юриспруденции и давний советник китайского правительства, чья самая известная книга под названием «Америка против Америки» рассказывает о том, насколько сильно Соединенные Штаты не дотягивают до своих собственных идеалов. Но Си и его помощники поначалу были в значительной мере сосредоточены на устранении политической и идеологической хрупкости той системы, которую они унаследовали. Они ожидали, что упадок Соединенных Штатов будет происходить постепенно.
Сегодня многие представители китайской элиты убеждены, что приход Трампа к власти спровоцировал переход этого медленного процесса в новую фазу стремительного и необратимого разрушения. Китайская элита оценила готовность американского президента выводить его страну из международных соглашений и институтов, а также его презрительное отношение к традиционным альянсам. Они наблюдали за тем, как внутренняя политика американского правительства приводила к усилению поляризации и неравенства, как Трамп боролся с иммиграцией и как он сокращал финансирование научных разработок. У Синьбо (Wu Xinbo), декан Института международных исследований Фуданьского университета, отметил в 2018 году, что «неразумная политика» администрации Трампа «ускоряет и усиливает упадок [Соединенных Штатов]» и уже «в значительной мере ослабила международный статус и влияние [Соединенных Штатов]». В одной из статей, опубликованных в китайской проправительственной газете Ta Kung Pao ранее в этом году, говорилось, что «Америка переходит из фазы упадка в фазу быстрого упадка». Это убеждение заняло центральное место в меняющейся стратегии Китая в отношении Соединенных Штатов.
Руководство Коммунистической партии Китая связывает этот стремительный упадок Америки с активизацией усилий Соединенных Штатов по сдерживанию роста Китая. При администрации Трампа Соединенные Штаты превратились из латентной, отдаленной угрозы в источник скоординированных действий, направленных — как любят выражаться китайские чиновники — на «всестороннее подавление» Китая. В 2018 году Трамп ввел тарифы на китайские товары на общую сумму в десятки миллиардов долларов, а также ввел запрет на работу китайских телекоммуникационных компаний Huawei и ZTE. (Хотя в конечном счете Трамп отменил свое решение в отношении ZTE — в угоду Си, — угроза для этой компании, которая закупала в Соединенных Штатах примерно четверть комплектующих для своего оборудования, оказалась по-настоящему серьезной. Некоторые аналитики охарактеризовали меры, принятые американским правительством против Huawei, «смертным приговором».) Риторика бывших и действующих советников Трампа — таких как Питер Наварро (Peter Navarro), который написал книги под названием «Грядущие войны с Китаем» («The Coming China Wars») и «Смерть от рук Китая» («Death by China»), и Стив Бэннон (Steve Bannon), который открыто призывал к «смене режима в Пекине», — служит подтверждением самых мрачных конспирологических теорий, обсуждаемых в рядах китайского руководства.
Действия и риторика Трампа укрепили Пекин в мысли, что в настоящее время Америка предпринимает попытки быстро подавить рост Китая. Китайское руководство убеждено, что эти усилия пользуются поддержкой обеих партий, поскольку оно видело, как Конгресс практически единогласно принял законопроект, касающийся Китая, и как влиятельные демократы, такие как спикер Палаты представителей Нэнси Пелоси (Nancy Pelosi), критикуют Китай. В редакторской статье, опубликованной в июле в китайской государственной газете Global Times, говорилось, что «Китай должен смириться с тем, что отношение Америки к Китаю фундаментальным образом изменилось». Перемены в мировоззрении китайской элиты очевидны. По словам Вэй Цзяньго (Wei Jianguo), бывшего высокопоставленного чиновника Китая, в Пекине сейчас преобладает мнение, что «суть торговой войны сводится к стремлению Соединенных Штатов уничтожить Китай». Высокопоставленный дипломат Фу Ин (Fu Ying) заявил в июне, что сейчас цель Соединенных Штатов в отношении Китая — «замедлить его развитие путем подавления» и что слабеющая сверхдержава «не может позволить себе проиграть» эту битву. Официальный представитель Министерства иностранных дел Китая Чжао Лицзянь (Zhao Lijian) заявил в августе, что сегодня Соединенные Штаты — это лишь «тень той сильной державы, которой они прежде были», и что американские лидеры стремятся «подавить Китай, потому что они боятся роста Китая». Эти идеи очень часто звучат в заявлениях китайских чиновников и экспертов, появляются на страницах журналов и газет Коммунистической партии, а также в китайских социальных сетях.
Китайские лидеры давно знали, что однажды эта конфронтация наступит, однако все произошло быстрее, чем они ожидали. «В Соединенных Штатах и Китае много лет говорили о том, что волк идет, но волк все не приходил, — сказал Ши Иньхун (Shi Yinhong), ведущий специалист по международным отношениям, в интервью изданию New York Times. — На этот раз волк действительно идет».
Глаза смотрящего
Поскольку такое восприятие ситуации успело глубоко укорениться, никого не должно удивлять, что Китай реагирует на происходящее так, что это еще больше обостряет конфликт между и без того разными системами Америки и Китая. С момента прихода Си к власти все более авторитарный и деспотичный уклон Китая вызывал тревогу у правительств многих стран по всему миру. В 2018 году Си ликвидировал все ограничения на сроки полномочий. Под его руководством Коммунистическая партия Китая более открыто демонстрировала свою антилиберальную идентичность, осуществляя репрессии внутри страны — особенно в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, где в лагерях перевоспитания находятся более миллиона уйгуров и представителей других этнических меньшинств, — и открыто критикуя зарубежные демократии. Несмотря на призыв госсекретаря США Майка Помпео (Mike Pompeo) «взаимодействовать и вдохновлять китайский народ» на борьбу против Коммунистической партии — в Китае этот призыв трактуют как попытку спровоцировать смену режима, — контроль этой партии над обществом остается чрезвычайно мощным. Минувшим летом партия провела новые идеологические и политические кампании. Те жесткие меры, которые стали частью реакции китайских властей на пандемию covid-19, позволили еще больше усилить слежку и контроль Пекина над социальными сетями.
Некоторые высокопоставленные американские чиновники утверждают, что цель политики Трампа заключается в том, чтобы способствовать либерализации китайской экономической системы, в которой доминирует государство, но с самого начала торговой войны в 2018 году китайское правительство было убеждено, что Трамп преследует исключительно меркантильные цели — то есть его с самого начала интересовали выгодные для Америки сделки. В ответ на это китайское руководство удвоило свои ставки на государственный сектор, чтобы справиться с нестабильностью, которая стала результатом конфликта с Соединенными Штатами. С первых лет правления Си принадлежащие государству предприятия извлекали выгоду из все более благоприятной для них государственной политики и преференциальных кредитов — зачастую в ущерб частным компаниям. Один экономист, тесно связанный с элитой Коммунистической партии, рассказал мне, что он и многие его коллеги поначалу полагали, что торговая война Трампа окажет положительное воздействие на ситуацию, потому что с их точки зрения, она поможет изменить положение вещей и оживить рыночные реформы. Однако торговая война привела к обратному результату: Си с удвоенным рвением сосредоточился на строительстве «более сильных, более совершенных и более крупных» государственных предприятий и отказался от идеи более глубокой экономической либерализации, которую чиновники со всего мира уже давно хотят увидеть в Китае.
В ходе торговых переговоров, которые в январе этого года привели к подписанию соглашения «первой фазы», Пекин согласился пообещать покупать ряд американских товаров, но не стал давать никаких значимых обещаний касательно реформ. В репортажах китайских государственных СМИ даже звучали мысли о том, чтобы возвести китайскую экономическую модель, в которой государство играет важнейшую роль, в статус одного из «ключевых интересов» Китая, то есть в категорию незыблемых интересов, среди которых обычно фигурируют интересы, касающиеся целостности территорий и суверенитета. Действительно, пандемия covid-19 продемонстрировала многим китайцам преимущества этой модели, и информационное агентство «Синьхуа» объявило, что принадлежащие государству предприятия «стали важнейшей силой, главной силой» в борьбе с последствиями пандемии.
Вместо того чтобы пресечь стремление Китая к технологическому превосходству, действия Трампа подтолкнули китайское руководство к тому, чтобы ускорить процесс сокращения зависимости Китая от Соединенных Штатов. В течение многих лет Китай пытался балансировать между получением выгоды от взаимозависимости и попытками оградить себя от рисков, связанных со статусом младшего партнера в отношениях с самой сильной державой в мире. После прихода к власти Си поставил перед собой цель справиться с рисками взаимозависимости, в том числе посредством своей инициативы «Сделано в Китае 2025», в соответствии с которой к 2025 году Китай должен достичь 70-процентной самодостаточности в 10 ключевых высокотехнологичных сферах. Си продемонстрировал, что он готов принести в жертву экономический рост во имя национальной автономии, и его поддержал целый ряд чиновников и связанных с правительством экспертов, которые ранее поддерживали идею более глубокой интеграции. Ли Цинсы (Li Qingsi), исполнительный директор Центра американских исследований в Китайском народном университете, написал, что ситуация с компанией ZTE в 2018 году «лишила иллюзий тех, кто выступает за укрепление связей с США ради развития нашей собственной экономики», и наглядно продемонстрировала, что «Китай должен и дальше следовать традиции самостоятельного развития и сокращать зависимость от внешних сил».
Пекину сложно ускорить движение к самодостаточности, но направление движения уже понятно. Мир, в котором Китай станет по-настоящему независимым и самодостаточным, — это мир, в котором Соединенные Штаты смогут оказывать на Китай гораздо меньше влияния, чем они оказывают сегодня. Китай все еще зависит от иностранных компаний в смысле доступа ко многим основополагающим технологиям, включая новейшие полупроводники, которые используются в производстве всего, от персональных компьютеров и смартфонов до систем искусственного интеллекта. В 2019 году китайские лидеры перестали публично высказываться об инициативе «Сделано в Китае 2025», чтобы снизить напряженность в период переговоров с Соединенными Штатами, однако реализация этой инициативы продолжается, и один высокопоставленный китайский чиновник, попросивший сохранить его имя в тайне, сообщил американскому журналисту, что Коммунистическая партия «не уступит ни дюйма» в смысле более широких целей этой инициативы. Ранее в этом году Си пообещал инвестировать еще 1,4 триллиона долларов в развитие и развертывание новейшей технологической инфраструктуры, в том числе сетей 5G, улучшенных сенсоров и камер.
Опасения китайцев в связи с зависимостью от Соединенных Штатов не ограничиваются перечисленным выше. За последнее время в значительной мере выросла напряженность вокруг господства Соединенных Штатов в международных финансах — от использования доллара в качестве валюты для международных расчетов до систем межбанковских переводов. Даже те китайские чиновники, которые прежде выступали за более глубокую интеграцию, такие как бывший министр финансов Лоу Цзивэй (Lou Jiwei), начали предупреждать о рисках «финансовой войны» и о том, что Соединенные Штаты делают «все возможное, чтобы применять против Китая агрессивные меры и использовать юрисдикцию, касающуюся нерезидентов».
Китайская элита называет тему пандемии covid-19 доказательством того, что Соединенные Штаты набрасываются на Китай, в то время как сами они переживают упадок. Неспособность Трампа контролировать распространение этого заболевания — к концу августа в Соединенных Штатах было зафиксировано около 6 миллионов заболевших и почти 200 тысяч смертельных случаев, — преподносится китайскими комментаторами как доказательство ужасающего состояния, в котором оказалась Америка. Китайские комментаторы назвали пандемию «Ватерлоо для руководства Америки» и «концом американской эпохи». Они считают, что Трамп начал свое наступление на Китай в рамках предвыборной кампании — он назвал covid-19 «чумой из Китая», ввел новые санкции и принял другие меры против китайских компаний, — чтобы отвлечь внимание общественности от ошибок его администрации. Но многие ведущие китайские эксперты считают, что, какими бы ни оказались результаты американских выборов, траектория отношений между Соединенными Штатами и Китаем теперь определяется неумолимыми силами упадка Америки и ее враждебности по отношению к Китаю. «Даже если Байден победит, — недавно написал Юань Пэн (Yuan Peng), влиятельный президент Китайского института современных международных отношений при Министерстве государственной безопасности, — Америке придется приложить массу усилий, чтобы вернуть себе роль мирового лидера. И политика Америки в отношении Китая будет становиться все более сложной, неуступчивой и высокомерной по мере увеличения ставки на сдерживание и подавление».
Си уже сейчас проводит новую политику, основанную на этих ожиданиях. Начиная с весны он занялся реализацией экономической программы, которая направлена на переориентацию экономического развития Китая вовнутрь — чтобы Китай мог в большей степени опираться на свой огромный внутренний рынок и в меньшей степени надеяться на «все более нестабильный мир». Наращивание внутреннего спроса уже давно обсуждается в рядах китайского руководства, но Си уже пообещал сделать увеличение внутреннего потребления центральным элементом своего пятилетнего плана на 2021-2025 год. В основе этой перемены однозначно лежит убежденность в том, что Соединенные Штаты будут и дальше действовать в ущерб Китаю. Как в конце июля написало одно государственное китайское издание, «ни одна страна и ни один человек не могут остановить историческое движение к великому восстановлению китайской нации».
Стоит отметить, что Си хотел бы смягчить остроту конфликтов с Соединенными Штатами в области торговли и технологий, чтобы выиграть немного времени. Он также хочет, чтобы Китай укрепил и разнообразил свои связи с другими экономиками по всему миру, в том числе посредством инициативы «Один пояс, один путь», которая направлена на наращивание глобального влияния Китая. Китай стремится не столько к деглобализации, сколько к деамериканизации.
Убежденность Китая в том, что Соединенные Штаты — это слабеющая и враждебно настроенная держава, подтолкнула его лидеров к тому, чтобы приняться за реализацию своих долгосрочных целей с новыми силами. Их убежденность с упадке Соединенных Штатов заставляет их видеть меньше рисков в том, чтобы занимать гораздо более агрессивные позиции, а уверенность во враждебном отношении Америки является одним из факторов, которые повышают их готовность идти на меры, способные навлечь на них международное осуждение, — к примеру, принять новый закон касательно безопасности в Гонконге, совершать зверские преступления в Синьцзяне, демонстрировать агрессивное поведение в отношении Австралии, Индии и Филиппин, угрожать Тайваню, заключать партнерские отношения с Ираном и Россией и позволять китайским дипломатам распространять конспирологические теории о происхождении covid-19. Поскольку Соединенные Штаты отказываются от идеи многосторонности и выходят из международных институтов, Китай пытается переделать глобальные организации, такие как Совет по правам человека ООН, в свою пользу. Поведение Китая в этих сферах зачастую противоречит интересам Соединенных Штатов и принципам основанного на нормах порядка, а Пекин с легкостью нарушает те правила, которые ему не нравятся, и подрывает либеральные нормы и ценности.
Более совершенная стратегия в отношении Китая
Каким образом американская стратегия в отношении Китая должна помогать справляться с этими изменениями? Учитывая печальные результаты последних нескольких лет, некоторым, возможно, захочется попытаться обратить эти изменения вспять, заверив Пекин в том, что Соединенные Штаты на самом деле не стремятся сдержать рост Китая. Вероятнее всего, этот путь не приведет к хорошим результатам. Амбиции Китая противоречат интересам Соединенных Штатов во многих областях, и, поскольку Трамп своими действиями подтвердил многие опасения Пекина касательно Соединенных Штатов, никакие заверения дипломатов не убедят китайское руководство в необходимости отказаться от стремления обеспечить безопасность путем ужесточения контроля над обществом, укрепления существующей экономической системы и отказа от зависимости Китая от Соединенных Штатов. Все попытки переубедить китайское руководство в данный момент будут восприняты как пустые разговоры, противоречащие образу «колеса истории», которое все быстрее мчится к упадку Америки. Таким образом, стратегия Соединенных Штатов должна быть направлена вперед, а не назад.
Это вовсе не значит, что программа Пекина является от начала и до конца неизменной. Такая точка зрения сегодня вошла в моду: Китай часто позиционируется не как страна, которая реагирует на поощрение и давление извне, но как адамантовая сила, неспособная реагировать на внешние стимулы. Однако будет ошибкой утверждать, что безуспешная политика последних нескольких лет означает, будто Соединенные Штаты бессильны перед лицом более крепкого Китая и будто сейчас они могут только пресекать какие-то действия Китая, готовиться к конфликту и надеяться на крах Коммунистической партии Китая. Вашингтону необходим другой подход, а не ностальгическая «перезагрузка» или фаталистическое видение.
Лучший способ двигаться вперед — это стратегия, основанная на более реалистичной оценке интересов Соединенных Штатов и Китая. Пекин воспринимает мир в терминах жесткой конкуренции и идеологии, но Вашингтон все равно может продвигать свои интересы в отношениях с Китаем. Самым амбициозным — и самым важным — аспектом этой стратегии должна стать демонстрация Китаю и остальному миру, что Соединенные Штаты остаются сильной державой и что они способны восстановить источники своей силы и лидерства. Китайское руководство выстроило свою стратегию на основе преуменьшения мощи Соединенных Штатов. Пресекая преувеличенные заявления о своем упадке, Соединенные Штаты могут изменить расчеты Китая и найти способ устойчивого сосуществования на благоприятных условиях.
Ничто не имеет такого значения для эффективного соперничества с Китаем, как то, что американское правительство делает внутри Соединенных Штатов, как оно восстанавливает основные показатели своей экономики, стремится к технологическому преимуществу и укрепляет свою демократическую систему. Все эти инициативы имели бы большое значение даже в отсутствие конкуренции с Китаем, но соперничество с Пекином усиливает их актуальность. Политики должны взять коронавирусный кризис под контроль, разработать такую экономическую политику, которая будет способствовать росту благосостояния всех американцев, принимать иммигрантов, которые обогащают американское общество, стремиться к расовой справедливости, чтобы доказать миру, что американская демократия способна оставаться лучом свободы и равенства, делать разумные инвестиции в оборонный потенциал Соединенных Штатов, а также увеличивать федеральное финансирование научных разработок. Подобная амбициозная программа, направленная на национальное обновление и укрепление, сможет поколебать основы стратегии Коммунистической партии Китая. Американским лидерам также следует не бояться публично указывать на множество слабых мест авторитарного Китая, включая его стареющее население, экологические кризисы, множество приграничных споров и снижение популярности на международной арене.
У Соединенных Штатов и Китая также есть важные общие интересы, и они должны постараться предотвратить худшие последствия соперничества между собой. Обе страны должны работать над решением таких серьезных проблем, как изменение климата, заболевания, способные вызывать пандемии, распространение ядерного оружия — то есть проблем, которые невозможно решить без согласования и совместных действий. Американские и китайские лидеры должны работать над тем, чтобы предотвратить прогнозируемые катастрофы, такие как война в киберпространстве и перспектива конфликта в Южно-Китайском море. В этих самых взрывоопасных областях стороны должны договориться о красных линиях и эффективных механизмах антикризисного управления и деэскалации. Сотрудничая с Китаем в решении этих вопросов, когда возникает такая необходимость, — даже в контексте растущей конкуренции, — Соединенные Штаты продемонстрируют Пекину, что они не боятся и не стремятся сдерживать процветающий Китай, который играет важную роль на международной арене и подчиняется правилам. Со временем подобные шаги могут убедить китайское руководство, что решать эти актуальные общие проблемы гораздо важнее, нежели цепляться за собственное паранойяльное восприятие Америки.
Но все эти усилия принесут благоприятные результаты, только если Соединенные Штаты смогут продемонстрировать, насколько сильно Коммунистическая партия Китая ошибается, убеждая себя в неумолимом упадке Соединенных Штатов. Если будет ясность касательно лежащей впереди задачи, это уже будет поводом для оптимизма. Мрачный взгляд Китая на перспективы Америки ошибочен. Соединенные Штаты не ограничены рамками прежних способов решения проблем и не подчиняются историческим силам, которые они не в состоянии контролировать. Большая часть из того, что Соединенным Штатам необходимо сделать, чтобы эффективно соперничать с Китаем, находится в их власти, и у Америки еще есть время для того, чтобы начать действовать.
Джулиан Гевиртц — старший научный сотрудник в Совете по международным отношениям, научный сотрудник совместной программы Колумбийского и Гарвардского университетов по изучению взаимоотношений Китая и мира, преподаватель истории в Колумбийском университете.
