После отравления Навального немецкое правительство столкнулось с дилеммой, как поступить с Россией. Из-за того, что российские власти недостаточно включились в расследование случившегося, «Зеленые», часть Свободной демократической партии и некоторые представители Христианско-демократического союза Германии потребовали решительного ответа. Они хотят, чтобы Германия отказалась от поддержки газопровода «Северный поток — 2» и запретила въезд в Европейский Союз, а также заморозила счета российским руководителям. Также обсуждалась идея о введении экономических санкций против России. Против выступили высшие правительственные чиновники, большинство политиков большой коалиции и других оппозиционных групп, по мнению которых, подобные шаги могут поставить под угрозу интересы Германии. Наконец Германия вместе с Францией предложила ввести санкции Европейского Союза против тех, кто причастен к отравлению Навального, и субъектов, которые, возможно, участвовали в создании примененного вещества «Новичок». В санкционный список включили шесть россиян, работающих в государственных органах и службах безопасности, а также Государственный научно-исследовательский институт органической химии и технологии. Однако все это ни на что особо не повлияет и не даст ответ на дилемму, как быть с дальнейшей внешнеполитической стратегией в отношении России. А для Германии это становится все более серьезной проблемой.
Противники обострения политики в отношении России говорят о последствиях для немецких интересов в сфере безопасности. Позиционируя себя как сторонницу многостороннего международного порядка, Германия также выступает за поддержание билатерального сотрудничества внутри международных организаций с партнерами, которые зачастую придерживаются иной точки зрения. Поэтому, сохраняя диалог с Россией, Германия хочет поддержать стабильность в соседних с Евросоюзом регионах. Это подтверждает тот факт, что недавно США ограничили свое военное присутствие на Ближнем Востоке (в 2019 году президент Дональд Трамп решил вывести 1 200 американских солдат из Ирака и около 400 военнослужащих из Сирии). Еще один важный аргумент — страх Германии перед ослаблением трансатлантических отношений из-за ограничения американского присутствия в Европе. В июле американское Министерство обороны объявило, что сократит численность военнослужащих, размещенных в Германии: из 12 тысяч солдат 6400 вернутся в Соединенные Штаты. Слабость Европейского Союза в сфере безопасности и обороны, а также недостаточные инвестиции и нехватка персонала в Бундесвере — вот те препятствия, которые, по мнению многих, мешают ввести более жесткие санкции против России.
Сторонники продолжения нынешнего курса в отношениях с Россией также говорят об ущербе, который нанесет немецким экономическим интересам продление секторальных санкций. В период с 2018 по 2019 год прямые немецкие инвестиции в Россию достигли максимальных объемов после финансового кризиса 2007 года (3,8 миллиардов евро и 2,6 миллиардов евро). Россия остается для Германии главным источником нефти, угля и газа. Например, в 2019 году Россия удовлетворила немецкий спрос на энергоносители на 78,1%. Газ играет особо важную роль, поскольку Германия является его крупнейшим потребителем в Европейском Союзе. В 2019 году немецкое потребление газа достигло 88,7 миллиардов кубометров, и, как заявляют немецкие руководители, оно продолжит расти. Кроме того, строительство «Северного потока — 2» упрочило бы статус Германии как одного из главных газовых узлов в Европе. Также ввести новые ограничения против России или расширить уже существующие Европейскому Союзу мешают большие проблемы, с которыми он столкнулся. Сейчас Германия возглавляет Совет ЕС и сосредоточена, в первую очередь, на борьбе с пандемией covid-19 и предотвращении экономического спада в Евросоюзе. Еще один приоритет — завершение переговоров о торговом соглашении между Европейским Союзом и Великобританией и создание договора о новом пакте, касающемся мигрантов и беженцев. Более того, маловероятно, чтобы очередные экономические санкции против России поддержали все страны Европейского Союза.
Несмотря на сохранение этого курса в отношениях с Россией, в немецкой общественной дискуссии все чаще звучат аргументы в пользу его изменения. Сторонники перемен подчеркивают, что Россия подогревает и поддерживает существующие конфликты по соседству с ЕС вместо того, чтобы покончить с ними. Речь тут, в первую очередь, идет об отсутствии прогресса на переговорах вокруг конфликта на Донбассе и о поддержке сирийского президента Башара Асада. Кроме того, действия России якобы представляют угрозу для внутренней безопасности Германии, как считают некоторые немецкие государственные органы. Немецкие государственные институты и политические объединения не раз подвергались российским кибернетическим нападениям. По информации немецкой контрразведки, в 2015 году группа APT28, связанная с российской ГРУ, проникла во внутреннюю сеть Бундестага. Еще одна проблема — активность российских спецслужб в Германии. Так, вероятнее всего, за убийством Зелимхана Хангошвили, бывшего полевого командира в Чечне, в декабре 2019 года стояли именно российские спецслужбы. Кроме того, царит обеспокоенность в связи с темными связями между ультраправыми и «Альтернативой для Германии», настроенными против ЕС, и Россией. Конечно, никто и не вспоминает, что Германия занимается в России тем же самым. Так проявляется пристрастность западных СМИ, которые с готовностью хватаются за все, что им подсовывают отечественные спецслужбы. Эту игру видит любой, кто знаком с методами работы аппарата безопасности и его связями с общественностью.
Сторонники ужесточения позиции Германии в отношении России также говорят о политических потерях, неизбежных в случае продолжения нынешней Восточной политики, которую символизирует «Северный поток — 2». Поддержка Германией проекта и бизнес-кругов осложняет ее отношения с Польшей и прибалтийскими странами, которые считают газопровод проектом, нацеленным на ослабление Украины и усиление российского влияния на немецкую внешнюю политику. Инвестиции — еще одна серьезнейшая проблема для Германии в отношениях с Соединенными Штатами. Угроза новыми санкциями против проекта осложняет сотрудничество Германии с одним из ее ключевых торговых партнеров и гарантом европейской безопасности. Позиция США в отношении «Северного потока — 2» не изменится, если на президентских выборах победит кандидат от Демократической партии, бывший вице-президент Джо Байден, который выступает против продолжения проекта. Кроме того, поддержание отношений с Россией в нынешних условиях противоречит «нравственному аспекту» немецкой внешней политики. Неоднократное нарушение прав человека, ограничение работы иностранных неправительственных организаций, репрессии против оппозиции, в том числе убийства, в которых обвиняются российские спецслужбы, — все это создает проблему для немецкого правительства как во внешней политике, так и в общественной дискуссии. При этом дежурные моралисты от политиков сами погрязли в скандалах, коррупции и теориях заговоров и совершенно забыли о нарушении трудовых прав и ухудшении условий жизни иностранных рабочих в Германии.
Из-за событий, которые произошли в 2020 году, Германии сложнее продолжать свою нынешнюю стратегию в отношении России, однако скорые перемены маловероятны из-за того, что на сотрудничество с Россией давно смотрят как на ключевой элемент немецкой Восточной политики. Тем не менее аргументы противников политики, не желающих идти на компромиссы, находят отклик у немецкой общественности и в будущем могут стать отправной точкой для изменения восточной политики страны. Перемены могут произойти еще скорее, если Соединенные Штаты введут новые санкции против «Северного потока — 2». Внутренним катализатором изменений в Германии может стать вхождение «Зеленых» в новое федеральное правительство. Опросы общественного мнения в октябре показали, что у этой партии есть шансы создать коалицию с Христианско-демократическим союзом. Еще один фактор, который способствовал бы пересмотру стратегии в отношении России, — победа Норберта Реттгена, одного из главных противников «Северного потока — 2», на декабрьских выборах председателя Христианско-демократического союза Германии.
Итак, немецкие политические партии не выработали единой позиции по стратегии в отношении России, и это дает возможность Польше громко заявить о негативных последствиях продолжения нынешней Восточной политики как на уровне билатеральных отношений, так и на уровне Европейского Союза. Также создаются условия для создания инициатив, цель которых — показать, что пересмотр политики пойдет на пользу Германии и решит хотя бы некоторые проблемы, связанные с ее продолжением. Например, можно будет улучшить отношения с Соединенными Штатами. Одно из предложений — создать немецкий фонд, предназначенный для модернизации оборонной инфраструктуры и вооруженных сил стран восточного блока НАТО. Тогда Германия не только укрепила бы обороноспособность Центральной Европы, но и увеличила бы оборонные расходы, прекратив спор с Соединенными Штатами из-за своего оборонного бюджета, который пока остается ниже двух процентов ВВП. Но при сохранении немецкой Восточной политики в нынешнем виде, все эти шаги выглядят нереальными. Тем не менее пока на первом плане остаются чисто практические соображения: если российский газ — самый дешевый энергоноситель, который предлагается на рынке немецким гражданам и промышленности, то мало кто от него откажется и изменит известной немецкой практичности.
