Прошедший год по традиции стал сложным для России, хотя ее президент Владимир Путин с удовольствием хвалится стабильностью в стране и считает само собой разумеющейся собственную высокую популярность. Однако коронавирусный кризис сотряс Россию почти до основания и не пощадил, судя по всему, прежде практически несокрушимую путинскую самоуверенность.
Началось с того, что пандемия испортила самый важный праздник года — День Победы (в этом году планировалось отпраздновать 75-ю годовщину поражения Адольфа Гитлера).
Но коронавирус оказался неумолимым противником, и властям не оставалось ничего другого, как отложить парад, запланированный девятого мая, на шесть недель.
Те же изменения коснулись и чрезвычайно важных изменений: их принятие тоже пришлось перенести с 22 апреля на первое июля.
Ненадолго остановлюсь на поправках в конституцию, поскольку это было, пожалуй, самое важное внутриполитическое событие года в России. Гипотетически они предполагали весьма значительное перераспределение компетенций в высших государственных и политических структурах (скажем, возрастание роли уже существовавшего, но прежде маргинального Государственного совета или расширение полномочий двухпалатного парламента).
Однако ничего подобного в реальности не произошло, и главным реальным конституционным изменением в итоге стало… обнуление прежних четырех президентских сроков Путина. Все остальное либеральные аналитики называют «дымовой завесой».
На практике это означает, что в 2024 году Владимир Путин может снова баллотироваться на высший государственный пост. Таким образом, гипотетически он может оставаться во главе государства 36 лет, включая период с 2008 по 2012 год, когда де-юре являлся «всего лишь» премьером, но де-факто руководил страной.
Коварный ковид
Однако пандемическое бедствие этого года, covid-19, сильно подпортило репутацию бравого и решительного Владимира Путина. Он, в отличие от многих мировых политических лидеров, в буквальном смысле залез в нору и ждет там, когда пандемия наконец минет, хотя это, конечно, может занять очень много времени.
Еще с весны российский президент правит и ведет переговоры с помощью видео-связи и практически не появляется на публике.
Украинский журналист Василий Рыбников так описывает это: «Каждый очередной мировой политик, победивший коронавирус (а все зашло так далеко, что без особой помпы коронавирусом переболел даже проигравший на последних украинских выборах Петр Порошенко), представляет для Путина проблему и буквально вызов… Россияне все чаще задаются вопросами, не понимая ново-огаревской бункерной изоляции, в которой с весны и почти непрерывно сидит самый смелый президент мира, мачо Путин, чья личная храбрость, как известно, превышает все мыслимые и немыслимые пределы».
Украинский коллега не скупится на иронию, которую российский президент, несомненно, заслуживает.
Мало того, Путин боится заболевания настолько, что все, кто хочет лично встретиться с ним в Ново-Огарево или в Сочи, где он в основном бывает с лета, должны сначала сдать тест и потом ждать результатов под домашним арестом, а после провести еще 14 дней на карантине, когда разрешено только гулять в парке у дома, где все это время эти люди содержатся…
Неудачное отправление
К этому набору неприятностей для Путина также стоит прибавить такую «мелочь», как августовский скандал вокруг отравления главного российского оппозиционера Алексея Навального. Конечно, доказать никто ничего не может, но чаще всего подозрения падают опять-таки на хозяина Кремля.
Кстати, сам он на большой итоговой пресс-конференции 17 декабря в целом все подтвердил, допустив, что за Навальным, якобы агентом американских спецслужб, с 2017 года действительно следили российские агенты.
Но вишенкой на торте стали следующие слова Путина: «Да кому он нужен-то? Если бы хотели отравить, довели бы дело до конца!»
Шесть лет назад нынешний председатель Государственной думы, в прошлом кремлевский порученец Вячеслав Володин заявил: «Есть Путин — есть Россия, нет Путина — нет России!»
В каком-то смысле это правда, но тут нужно добавить: «Тогда исчезнет Россия авторитарная, во многих отношениях тоталитарная, но, в первую очередь, неперспективная». И за такую Россию нечего бороться — ни внутри страны, ни за ее пределами.
