«Да это лучшая работа во всем правительстве», — сказал он мне. Я позвонила Джорджу Шульцу (George Shultz) сообщить, что меня назначили государственным секретарем. Хотелось услышать мнение своего наставника, друга и будущего предшественника. Но он тут же поправился. «Но со временем, когда я был капитаном морской пехоты, не сравнить».
И в этом весь Джордж. Он любил свою страну и был готов служить ей — что на полях сражений Второй мировой, что в золочёных дипломатических залах мировых столиц.
Джорджа запомнят одним из самых влиятельных госсекретарей в нашей истории. Он был самым доверенным советником президента Рональда Рейгана, когда холодная война подходила к концу. То, как ловко он растолковал и вдохновил Рейгана сперва бросить Советскому Союзу вызов, а затем попытаться найти с ним общий язык с помощью дипломатии, сослужило добрую службу как президенту, так и всей стране.
Взять, например, знаменитое «Мистер Горбачев, снесите эту стену» в Берлине. Или «Что в нуле вам не понятно?» при развертывании ракет «Першинг-II» в Европе, когда Советский Союз отказался вывести свои силы средней дальности. Это классические фразы Рейгана, но это Джордж довел его инстинкты до политических побед. Ярче всего его дипломатические навыки проявились в переговорах по знаковому Договору о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРМСД), который впервые в истории устранил целый класс ядерного оружия. Рейган и Джордж вместе заложили основу для мирного окончания холодной войны.
Как госсекретарь он оказал большое влияние на политику на Ближнем Востоке, хотя бомбардировку морских пехотинцев в Ливане в 1983 году он не мог забыть до конца своих дней. И многие считают, что это Джордж проложил путь к регулярной и успешной дипломатии с Пекином по всем вопросам, от торговли до прав человека — всего через несколько лет после установления отношений с Китайской Народной Республикой. Дипломаты знали его как чуткого слушателя и практичного человека. Его излюбленный прием был сказать коллеге: «Запишите, что вас беспокоит, я сделаю то же самое, а затем мы продолжим работу по списку». Но при этом он никогда упускал из виду стержневую роль свободы и человеческого достоинства. Его честность не ставили под сомнение ни друзья, ни враги.
Но даже если его «лучшей работой» в кабинете министров стал пост госсекретаря, его будут помнить и министром финансов, и директором бюджетного управления, где благодаря своей вере в силу рынка он сделался могучей силой аж при двух президентах. Но стоило пообщаться с Джорджем хотя бы немного, и он обращался к достижениям, которые считал ключевыми. Он безмерно гордился своими заслугами в области гражданских прав и равных возможностей, — когда был министром труда у Ричарда Никсона.
Джорджа занимали вопросы равенства — особенно в сфере образования. Так, он поддержал школьную реформу K-12 и инициативу родительского выбора школы, а вместе с женой Шарлоттой они спасти школу в центре города Пало-Альто, штат Калифорния, которая срочно нуждалась в финансировании. Слишком мало людей знали эту сторону Джорджа. А ведь он просто делал свою работу. Он был убежден, что США смогут быть нравственным авторитетом за границей, только если будут верны своим ценностям и дома.
За 100 лет достойно прожитой жизни Джордж немало повлиял на корпоративные, академические и правительственные учреждения. Не только делом, но и советами, полезными каждому из нас, когда приходил его черед руководить. «Растите свой сад», — приговаривал он, сравнивания отношения, особенно с союзниками, с садовыми цветами, которые требуют постоянного ухода.
«Никогда не наставляй ни на кого оружие, если не собираешься стрелять», — говорил он, вспоминая слова старшего сержанта. Он призывал не разбрасываться угрозами и «красными линиями», если не намерен воплощать их в жизнь.
«Демократия — это спорт не для зрителей», — эту фразу он с гордостью носил на любимом галстуке. Как нужны эти слова сегодняшней Америке, израненной разными испытаниями!
Джордж никогда не переставал учиться. Он всегда стремился к следующему интеллектуальному рубежу, и поэтому, отойдя от дел, он увлекся переменой климата и стал изучать науку и технологии, сочетая полученные знания со своим пониманием политических и экономических реалий. У себя в Центре Гувера мы звали его «великим организатором». Он всегда устраивал рабочие группы и семинары, где люди собирались учиться и делиться идеями.
Вместе с коллегами Генри Киссинджером, Уильямом Перри и Сидни Дреллом Джордж оставался верным обязательству избавить мир от ядерного оружия, которое взяла на себя администрация Рейгана. Как и многое из его начинаний, это была большая идея — недостижимая в краткосрочной перспективе, но все же заслуживающая воплощения. Большими и малыми делами Джордж формировал и менял мир, добиваясь политических прорывов и вдохновляя других внести свою лепту и сделать жизнь лучше.
Теперь нам остается лишь продолжить работу, к которой он призывал: ценить свободу, стремиться к равным возможностям для всех и никогда не терять жажды знаний. Нам будет его не хватать. Но вряд ли мы сможем просить лучшей участи, чем разделить его увлеченность радостями жизни и ее трудностями. Джордж Шульц удачно провел свою гонку и уверенно финишировал. За это мы должны быть благодарны, ведь даже оплакивая его кончину, мы счастливы, что застали его и испытали на себе его влияние.
Кондолиза Райс, директор Института Гувера, бывший госсекретарь США с 2005 по 2009 год
