Удар по престижу главы европейской дипломатии в ходе поездки в Москву на прошлых выходных говорит о том, что ЕС больше не знает, какой стратегии ему придерживаться.
На наши вопросы отвечает Сириль Бре (Cyrille Bret), государственный и научный деятель, преподаватель Парижского института политических исследований, автор блога Eurasia Prospective.
Atlantico.fr: Верховный представитель ЕС по иностранным делам Жозеп Боррель (Josep Borrell) отправился в Москву, чтобы протянуть руку России, но поездка прошла не так, как была задумана. Во время встречи с Сергеем Лавровым ему преподнесли в подарок выдворение трех европейских дипломатов. Как ЕС попал в российскую ловушку? Это симптом провала выбранной им дипломатической стратегии?
Сириль Бре: Проявил ли Жозеп Боррель наивность, отправившись в Россию? Или же, наоборот, расписался в собственном цинизме, косвенно одобрив этим визитом задержание 11 000 человек? Сейчас этот вопрос представляется неразрешимым, как это обычно и бывает в отношениях России и ЕС после аннексии Крыма Москвой 18 марта 2014 года. Евросоюз стоит перед дилеммой. С одной стороны, существуют европейские интересы: Россия — ключевой игрок в вопросах безопасности. Она влиятельна в Иране, Сирии, Черном море, Балтийском море и Арктике. С экономической точки зрения, ЕС — первый рынок сбыта и главный иностранный инвестор для России. Жозеп Боррель продвигает европейские интересы за границей. Это его первая обязанность, и он не может бойкотировать Россию. С другой стороны, существуют принципы: Евросоюз категорически не согласен с нынешними репрессиями против юных в России. В целом, он считает, что Россия отходит от идеи правового государства, о чем России уже сказали канцлер ФРГ и президент Франции. Жозеп Боррель также продвигает европейскую политическую идентичность на международной арене. Поэтому он должен был встретиться с российскими властями, чтобы высказать им в лицо свое с ними несогласие. И вот в этом плане он выполнил свою задачу. Удерживать равновесие между продвижением европейских интересов и поучающим протестом в адрес России во имя принципов ЕС — непростая работа. Жозеп Боррель не угодил в ловушку в Москве; скорее, он взял на себя невыполнимую миссию.
— С учетом возможного одобрения вакцины «Спутник V» европейскими санитарными властями в ближайшем будущем Россия вновь становится потенциальным партнером ЕС, но возникшая на выходных ситуация, судя по всему, делает невозможным потепление. Отношения ЕС и России на дне? Какой стратегии должен придерживаться Евросоюз в такой ситуации?
— Российско-европейские отношения упираются во взаимное недоверие. В политике наблюдается явное расхождение между культом власти и продвижением правового государства. В экономической сфере Россия осознает зависимость от европейского импорта и пытается диверсифицировать рынки сбыта своего углеводородов и сырья. В сфере региональной безопасности единственные подвижки наблюдаются с американцами, тогда как все европейские конфликты явно не продвигаются к завершению (Кавказ, Украина и т.д.). В целом, сотрудничество ограничено рядом конкретных проектов в энергетике, автопроме, университетских обменах и инвестициях. Перспективы неблагоприятные.
Я бы не стал слишком рассчитывать на медицинское сотрудничество России и Евросоюза. Просто потому, что борьба с пандемией вовсе не стала полем многостороннего партнерства, а превратилась в арену соперничества держав. Сначала мы соперничали в сдерживании пандемии, затем в восстановлении экономики, потом наконец, в продвижении своих решений для вакцинации. Гонка вакцин продолжается, так что влияние российской вакцины на ситуацию в Евросоюзе не будет существенным. Оно вполне может так и остаться символическим.
— Многие члены ЕС с подозрением относятся к Москве и ее пагубному воздействию на их суверенитет. Как европейская дипломатия может успокоить эти страны и нормализовать отношения с Россией?
— Самой ощутимой инициативой была череда встреч президентов Франции и России Эммануэля Макрона и Владимира Путина. Знаменитый «дух Брегансона», возникший после визита российского лидера в летнюю резиденцию главы французского государства летом 2019 года. «Открытый и требовательный» диалог с Россией представляет собой попытку отойти от дилеммы, с которой столкнулся Жозеп Боррель: не поступаться принципами, агрессивно продвигая при этом интересы ЕС. Примером служит тот факт, что президент Франции не вмешивался в ситуацию с «Северным потоком — 2». Он считает проект частью энергетической стратегии Евросоюза и не хочет использовать его для ответных мер против России.
Меня поражает такой парадокс: Россия больше нуждается в ЕС, чем тот в ней. Ей требуются его капиталы, технологии, инвестиции и торговые договоры. Почему же мы не можем показать России ее место? Почему бы не дать понять российским властям, что ЕС сейчас в позиции силы?
— К чему должны стремиться европейцы для формирования умной политики, балансирующей между реализмом и нравственностью?
— Европейцы должны восстановить работу ОБСЕ для обсуждения вопросов безопасности напрямую с Россией. Механизмы коллективной безопасности ОБСЕ были созданы еще при СССР в 1975 году и до 2014 года позволяли обоюдно отслеживать реализацию обязательств в сфере разоружения и коллективной безопасности. Сегодня эти механизмы в упадке. Кроме того, европейцам следует поставить условием инвестиций уважение к их интересам на Ближнем Востоке. Там европейцев обязаны подключить к урегулированию сирийского конфликта. Россия больше не доверяет ЕС, а тот — России. Из тупика можно выйти лишь с помощью политики маленьких шагов, при которой взаимные уступки невелики и проверяются обеими сторонами.
— У европейских стран разные взгляды на Россию и отношения с ней. Как ЕС справится с такими расхождениями интересов?
— Разногласия между государствами-членами очень существенные. У одних есть историческая и культурная близость с Россией, как у Греции и Болгарии. У других имеются очевидные экономические интересы, как у Германии и Италии. Наконец, для некоторых важен статус России — это касается Франции и Польши. Пока что ЕС преодолевал разногласия принципами и санкциями. В настоящий момент российская политика ЕС сводится к санкциям в ответ на действия России на Украине. Пришло время переступить через этот отрицательный взгляд и предложить общий курс. Непреклонность по принципам и жесткая защита законных интересов — таким должно быть общее ядро государств-членов.
