За последние годы правительство Германии предпринимало немало усилий, чтобы представить «Северный поток — 2» как нечто чистое или как минимум нейтральное. Несмотря на сопротивление, новый германо-российский газопровод подавался обществу как экономически разумный проект, геополитические последствия которого, во всяком случае для Украины, могут быть в достаточной степени минимизированы. Недавно ставшее известным содержание письма, посланного министром финансов Олафом Шольцем в Вашингтон в 2020 году, говорит об обратном: о попытке провернуть возмутительную сделку.
Финансовый министр и член СДПГ намеревался просто откупиться от санкций, которые грозили «Северному потоку — 2» при Дональде Трампе. Шольц обещал сделать миллиардные инвестиции в немецкие терминалы для приема сжиженного газа и в значительных количествах закупать экологически вредный сланцевый газ из США. Шольц и, вероятно, федеральный канцлер Ангела Меркель были готовы спасти «Северный поток — 2» с помощью обменной сделки в духе Трампа. Речь шла о том, чтобы защитить сомнительный газопровод от сомнительных американских санкций сомнительными средствами.
Подавать сигналы о разрядке важно
Этот почти трагикомический поворот — следствие запутанной ситуации, в которую федеральному правительству нельзя было попадать ни за что на свете. Экономический смысл у трубопровода мог быть только в том случае, если бы импорт газа из России в будущем значительно увеличился (что не подтверждается цифрами) или если маршрут через Украину стал бы ненужным (во что с трудом верится). Трубопровод входит в геополитические расчеты Кремля, в том числе и когда в Германии его представляют как проект мира, что совсем недавно сделал федеральный президент Франк-Вальтер Штайнмайер.
Именно в этом заключается сейчас главная сложность в политике по отношению к России. Агрессивным действиями Владимира Путина необходимо противопоставлять сигналы к разрядке напряженности, и это правильно. Но укреплять и поддерживать авторитарный режим не может быть разумной политикой мира. Однажды не встретивший отпора произвол не знает государственных границ. Кто доказал это убедительней, чем сам Владимир Путин? На Украине, да и в Сирии.
Путин — не то же самое, что Россия
Также демократы не могут позволить себе сомнительную роскошь закрывать глаза на нарушение прав человека и гражданина. Иначе им перестанут доверять как дома, так и в странах, где эти нарушения происходят. Поэтому необходимо реагировать на преследования оппозиционного политика и жертвы отравления Алексея Навального и его сторонников. Запрет на въезд в ЕС и замораживание счетов главных действующих лиц и бенефициаров путинской системы напрямую не изменит поведение российского руководства. Но это станет ему четким сигналом и уж точно не атакой на мир в Европе.
Хитрый трюк друзей шефа Кремля в Германии под предводительством Герхарда Шрёдера состоит в том, чтобы отождествить Путина с Россией и высокомерно объявить Россию страной, в принципе не способной к демократии. Западным демократам не пристало заниматься устройством изменений в России, но у них нет и права утверждать, что они там невозможны.
Против диалога, которого так часто требуют многие, возразить нечего — если, конечно, вести его не так неумело, как представитель ЕС по внешней политике Жозеп Боррель. Правило простое: говори с Путиным, но всегда так, чтобы можно было потом открыто смотреть в лицо его преемнику-демократу.
