Во вторник администрация Байдена объявила о введении санкций против России в ответ на совершенное в августе прошлого года покушение на убийство оппозиционного политика Алексея Навального, которого отравили веществом нервно-паралитического действия. Эти санкции стали более серьезными, чем все то, что американские администрации делали до этого, и одновременно менее существенными, чем должны были стать, если рассматривать их исключительно как ответ на попытку убийства. Иными словами, они очень похожи на те санкции, которые администрация ввела на прошлой неделе против Саудовской Аравии после публикации разведывательного доклада об убийстве агентами саудовского правительства журналиста Джамаля Хашогги (Jamal Khashoggi).
Администрация сократила помощь и усилила ограничения на некоторые экспортные товары из России, а также запретила семи государственным чиновникам въезд на территорию США и ведение бизнеса с американскими юридическими и физическими лицами. Эти семь человек, в число которых вошел руководитель тайной полиции ФСБ, являются самыми высокопоставленными российскими чиновниками из числа подвергнутых американским санкциям. Как написал по поводу санкций против Саудовской Аравии мой коллега Робин Райт (Robin Wright), «лишение виз — это не слишком суровое наказание за убийство». В обоих случаях санкциям не подверглись главные вдохновители и разработчики убийства и покушения на убийство.
Администрация решила не включать в санкционный список самых богатых людей России, в отношении которых Навальный проводил свои антикоррупционные расследования, утверждая, что они хранят у себя значительную часть богатств режима. Вошедшие в список уже ходят под санкциями Евросоюза. Пятеро были внесены в список осенью в ответ на отравление Навального, а еще двое на прошлой неделе в ответ на арест Навального по возвращении в Москву и лишение его свободы. Объявляя в прошлом месяце о европейских санкциях, глава внешней политики ЕС Жозеп Боррель сказал: «Россия дрейфует в сторону авторитаризма и отдаляется от Европы». После семи лет жизни в изгнании из России (а мне повезло, потому что я уехала без депортации, хожу и пишу статьи) мне интересно, что должен сделать российский режим, дабы просигнализировать о том, что свой дрейф он завершил, бросил якорь на земле самовластия, и надо делать выводы.
Объявляя во вторник санкции, пресс-секретарь Белого дома Джен Псаки заявила, что американские разведслужбы с большой степенью уверенности сделали вывод о попытке агентов ФСБ отравить Навального веществом нервно-паралитического действия. Днем ранее такое же заключение сделали следователи из ООН. Псаки сказала: «Санкции не должны стать серебряной пулей, не должны положить конец весьма непростым отношениям с Россией. Мы полагаем, что эти отношения и дальше будут сложными. Мы к этому готовы. Мы не стремимся перезагружать наши отношения с Россией, но в равной степени мы не стремимся и к эскалации».
Но что хочет сделать администрация? Она пытается улучшить отношения, усилить давление или напрямую заняться режимом, который, по всей видимости, систематически отравляет всех своих оппонентов разными ядами? Обычно санкции считаются инструментом давления, и их вводят, исходя из того, что в случае ужесточения карательных мер подвергшаяся санкциям сторона может спасовать. Может быть, такой подход и доказывал свою эффективность против какого-нибудь другого режима, но против Путина он никогда не давал результата, поскольку в адрес этого человека уже более десяти лет звучат угрозы и против него применяют самые разнообразные санкции, а он не подчиняется. Байден знает это, поскольку он был вице-президентом у Барака Обамы. Но он уже в самом начале своего срока использует санкции точно так же, как и его предшественники: потому что он должен это сделать, но только в той мере, в какой это минимально необходимо.
По закону США «О контроле за химическим и биологическим оружием» от 1991 года, президентская администрация обязана вводить санкции против страны, которая применила химическое оружие. Администрация Трампа в 2018 году ввела санкции против России в ответ на отравление двойного агента Сергея Скрипаля и его дочери Юлии отравляющим веществом нервно-паралитического действия «Новичок». Точно таким же отравляющим веществом ФСБ пыталась убить Навального. Сославшись на имеющиеся улики, администрация Байдена могла истолковать покушение на Навального как такое же преступление, что и отравление Скрипаля, и ввести более жесткие санкции. Вместо этого она решила рассматривать это покушение на убийство как новое преступление.
С точки зрения морали администрация Байдена должна была что-то сделать, так как президент в ходе предвыборной кампании обещал сурово обойтись с Россией. Что еще важнее, он обещал, что отличит добро от зла, и будет действовать соответственно. Но сейчас Байден с точки зрения морали и права делает только самый минимум необходимого.
